Но обыкновенные, средние писатели.
Часто ли вы встретите в нашей текущей литературе оригинальную мысль, даже оригинальное сравнение?
Возьмите самого захудалого француза. И тот стремится что-нибудь новое, своё, несказанное ещё сказать.
А у нас только и думают, как бы написать, сказать «как все», повторить «что-нибудь хорошее», 20 раз сказанное.
Такая мыслебоязнь!
Только этой шаблонностью, которая разлита кругом и давит, как свинец, и объясняется, например, успех у нас декадентства.
Это естественный протест против преснятины в мысли, литературе, искусстве.
Цинга у общества от этой пресной пищи!
И бросаются люди на декадентство, как бросаются цинготные на лук, на чеснок, на лимон. Дёсны от преснятины чешутся.
Жалуются, что в наше время уж очень увлекаются. Кто национализмом, кто радикализмом, кто другим каким «измом». Что увлекаются, — беда бы не велика. Увлечение есть, — значит, жизнь есть, не засохла, не завяла. Беда в том, что увлекаются-то уж очень легко, сдаются на всё без боя: встретил теорию, и сдался ей на капитуляцию без борьбы. Думал по одному шаблону, а потом задумал по другому.
Да как же и иначе быть может, когда со школьной скамьи самостоятельная мысль забивалась, забивалась, забивалась, думать «по-своему» всячески воспрещалось и рекомендовалось думать не иначе как по шаблону.
И как это странно! Главным орудием к этому служило преподавание самого живого, казалось бы, предмета! Родного языка!
А между тем нет ничего легче, как сделать из этого именно «предмета» самый живой, интересный, увлекательный предмет, самое могучее орудие развития.
Любовь и уважение к этому именно «предмету» развиты среди юношества. Можно не заниматься чем угодно, но «русским языком» заниматься считается необходимым и почётным.
Всякий «развитой гимназист» считает необходимым заниматься русским языком.
Что же дают этим юношам, которые, — говоря громко, — с такой жадностью стремятся к этому источнику знания?
Половину курса они посвящают главнейшим образом на то, чтоб изучить, где надо ставить и где не надо ставить букву, которая совсем не произносится.
Вторая половина курса посвящена изучению «древних памятников» и того периода литературы, который никого уж не интересует.
Всё, что есть живого, привлекательного и интересного в «предмете», исключено.
Мёртвые сочинения вместо того, чтоб развивать, приучать мыслить, приучать к «недуманию».
И в результате…
Три четверти образованной России не в состоянии мало-мальски литературно писать по-русски. Привычка к шаблону в области мысли И спросите у кого-нибудь, — что такое русский язык.
— Скучный предмет!
А ведь язык народа, это — половина «отчизноведения», это — «душа народа».
Позвольте этим шаблоном закончить сочинение о преподавании русского языка.
Первый ученик
Первый день после каникул. 12 часов. «Большая перемена». Раздаётся звонок. Через полминуты на гимназический двор с криком, шумом, гамом вылетает толпа приготовишек, первоклассников и т. д., вплоть до четвероклассников. Старшие идут солидно и разговаривают о велосипедах и фотографии.
Второклассник (выбегая и вертясь кубарем) А немец-то потолстел! А немец-то потолстел!
Другой второклассник (по этому случаю подпрыгивает и напевает).
Немец-перец колбаса
Купил лошадь без хвоста,
Поехал жениться.
Иванов Павел, хочешь в салки играть?
Иванов Павел. Вот ещё, очень нужно в салки! Меня третьеклассники звали в китайцы играть!
Первоклассник (живо). А где будет Китай?
Третьеклассник (захлёбываясь). Около помойной ямы! Господа! Господа! Давайте так играть. Вы будете китайцами, а мы русскими! Бей китайцев! Ура!
Третьеклассники. Ура!
Голос. Уговор! Уговор! Я буду Леневич!
Другой голос. Какой ты Леневич, ты китаец!
Голос. Ай!
1-й ученик (изжелта-бледный мальчик, с чёрными кругами вокруг глаз. Волосы льняного цвета. Ходит отдельно в сторонке и для собственного удовольствия склоняет слово «conjunx»! Дойдя до звательного падежа). О, conjunx! (Замечает мальчика, который уплетает булку с колбасой, и подходит.) Дай укусить!
Мальчик с колбасой. За что?
1-й ученик. После каникул я всегда у тебя укусывал!
Мальчик с колбасой. Так то прежде! А теперь хочешь фигу с маслом?
1-й ученик (кидает злобный взгляд и отходит, переводя для своего утешения на латинский: «Никто не сомневается, что дурные ученики будут наказаны своими наставниками»).
Первоклассник (к приготовишке, который стоит, растопырив ноги, и ест сладкий пирожок). Дай пирожок, мы тебя в игру примем!
Приготовишка (отдавая пирожок и доверчиво улыбаясь). Примите!
Первоклассник. Ты будешь миссионером. Хорошо?
Приготовишка. А что делать-то надо?
Первоклассник. А ты Богу молись, а мы тебя бить будем. Потому что мы китайцы! Господа, господа! Миссионер! Ура!
Приготовишка (ревет).
1-й ученик (подходя к мальчику, который ест большую булку с икрой). Шестопалов, у тебя с чем булка?
Шестопалов (с полным ртом, едва прожёвывая). С акрой… Мне ма-ма ак-ры па-ла-ши-ла… па-та-му-што мне ос-пу при-ви-ва-ли…
1-й ученик (у него текут слюнки). Дай укусить!
Шестопалов (моментально проглатывая всё, что у него было во рту, складывает комбинацию из трёх пальцев и подносит её к самому носу 1-го ученика). Высоси!
1-й ученик (нараспев и заманчиво). А я бы тебе летние работы списать дал.
Шестопалов (нараспев и радостно). А летние работы теперь не обязательны! Кто хочет, — делает, А кто не хочет, — не делает!
1-й ученик. А ты захоти!
Шестопалов. А я не хочу!
1-й ученик (обиженно отходит и переводит на греческий язык фразу: «Жадность есть мать всех пороков»).
Мальчик (с мечтательными глазами, сидя в сторонке, доверчиво рассказывает другому мальчику). А дом наш был на горе, а под горою река. Так вот дом, а так река. Вот мы бывало по утрам с тётей пойдём купаться…
Другой мальчик (вдруг срываясь с места, во всё горло). Господа, Шишелев вместе с тёткой купаться ходил! Ура!
Все. Ура!
Мальчик (плача). Да мы не вместе!
Другой мальчик. Шишелева тётка купала! (Мальчики схватываются за руки и пляшут вокруг Шишелева дикий танец. Шишелев истерически плачет и топочет ногами.)
1-й ученик (подходя к мальчику, который ест курицу и булку с сыром сразу). Дай укусить. Я тебе extemporale дам списать!
Мальчик с курицей и с сыром. Дудки, брат! Экстемпоралий больше нет!
1-й ученик (со злобой). Свинья!
Второклассник (запыхавшись, глаза горят, подбегает к мальчику, который ест сначала ветчину, а теперь доедает булку отдельно). Васильев! Что ж ты? Там китайцы миссионеров бьют!
Васильев (забивая булку за обе щеки). А мне наплевать! У меня булка!
1-й приготовишка (горячо). У моего папаши в имении груши, яблоки на дереве растут. Как выйдешь в сад, всё груши, груши, груши…
2-й приготовишка (еще горячее). А у моего папаши арбузы на дереве растут! Всё арбузы, арбузы, арбузы!
1-й ученик (взяв под руку новичка, который ест кусок пирога с цыплятами, очень ласково). Хотя летние работы теперь и не обязательны, но я бы вам советовал. Вас за это греческий любить будет. Хотите у меня списать? Дайте пирога укусить!
Новичок. Да отстаньте вы от меня пожалуйста! Да не хочу я совсем! Убирайтесь вы к чёрту с греческим! Что вы ко мне пристали? (Быстро становясь в позу.) Хочешь, я тебе подножку и в морду?
1-й ученик (злобно сжимает губы, молча отходит, с отчаянием оглядывается кругом, вздыхает и достаёт из-за пазухи собственную булку с котлетой).
Вихрястый мальчик (вырастая как из-под земли, скороговоркой). Зубрила, дай откусить!
1-й ученик (поражённый). За что?
Вихрястый мальчик (помолчав и подумав). А за то, что я тебя дуть не буду!
1-й ученик. Вот ещё новости! Скажите пожалуйста!
Вихрястый мальчик (настойчивее). А то я тебя дуть буду!
1-й ученик (с отчаянием). На, откусывай! Смотри, столечко (берет булку пальцами так, чтоб дальше нельзя было откусить).
Вихрястый мальчик (раскрывает рот как пасть и хватает его зубами за палец).
1-й ученик (визжит). А-а-ай!
Вихрястый мальчик (дает ему под ножку).
Мальчик с кулаками (подскакивая). Ты чего дерёшься?
Вихрястый мальчик. А он зачем визжит?
1-й ученик. А он зачем кусается?
Вихрястый мальчик. А он зачем булки с котлетой не даёт?
Товарищи. Плюнь, плюнь ему на котлеты.
Мальчик живого темперамента. Стойте, я! Стойте, я! Вот я здорово у дворника на даче через зубы плевать выучился!
1-й ученик (плача). Как вы смеете мне на котлеты плевать. Мой папа действительный статский советник!
Авторитетный мальчик. Во-первых, недействительный, во-вторых, просто статский, в-третьих, твой папа дурак, а в-четвёртых, дуть зубрилу!
Все. Дуть, дуть зубрилу!
Голос. Из зубрилы жать масло!
Другой голос. Масло ему на голове ковырять!
Все. Дуй его! Бей!
Дома. 5 часов. Обед кончен. Статский советник сидит у себя в кабинете и задумчиво курит скверную сигару.
1-й ученик (входя в кабинет