— Ничего, милая. Мне не нужны твои деньги, достаточно лишь твоей любви!
Шатен горячо берет ладошки Фелисии, мнущие юбку платья, в свои руки и высокопарно бросается клятвами вечной любви.
Она засомневалась. На долю секунды я увидела это в ее взгляде на избранника. Не все потеряно.
— Ваша светлость, прошу вас назначить дату нашей свадьбы на самое ближайшее время! — смиренно склонил голову Нейт, хитро сверкая на меня своими синими очами.
Думаешь, победил? Первый заговорил о свадьбе; всего лишь идешь согласно сценарию, Нейт. Все только началось.
— Разумеется. Как только господин Портер, поверенный Эккартов, официально все оформит, так можете проводить церемонию. Затраты на свадьбу, естественно…
Нейт выпрямился.
— Лягут на жениха. Поскольку у будущей Фелисии Смит за душой ни гроша.
— …Ничего, я что-нибудь придумаю.
— А, и еще…Фелисия, думаю, до свадьбы тебе лучше оставаться здесь, со своей семьей. Чтобы соблюсти все приличия и традиции.
— Но…
— Я иду тебе на уступки, если твой брат узнает, свадьбе однозначно не бывать! — это мой козырь. Без одобрения семьи о браке не может быть и речи.
Нейт морщится. Фелисия кивает, не особо довольная перспективой жить в родном доме, пусть и недолго.
— Что ж, Нейт, тогда увидимся позже. Ирма проводит тебя до выхода и присмотрит, как бы ты ничего не прикарманил по дороге, ха-ха-ха! Это шутка, расслабься!
— До свидания, ваша светлость, — поклон и клокочущий от гнева внутри мужчина уходит.
Провокация имела успех. Для Нейта я кажусь такой дворянкой, не знавшей горестей, не работавшей ни одного дня, смотрящей на него с высока, смеющейся над ним, бедным работягой, нищим не по своей вине… Что ж, пусть так, пусть эта злость вырвется наружу, пусть в нем взыграет желание отомстить за унижение, пусть он покажет свою истинную натуру!
— Юнис, это было грубо.
— Это всего лишь шутка, сестра, — Эдвард бросает на нее разочарованный взгляд и уходит.
В гостиной остаемся мы вдвоем.
— Уоллис под стражей?
Ох, интерес проснулся? Не больно-то она и защищает своего Нейта. Оскорбление в его адрес звучит как правда? Значит, эта гнильца всегда была там и Фелисия тоже чувствовала ее присутствие. Всего парочка слов, немного притворства с моей стороны, а душевное равновесие этого Нейта уже так расшатано.
Я видела, как он сжимал свои кулаки. Едва держался. В глазах его горит огонь доказать этим аристократам, что он, бедняк, тоже способен на многое. Только доказывать он это желает насилием и унижением тех, кто смотрел на него свысока. По мне же истинная месть — это добиться большего, показать все свои способности и умения, которые не купить ни на какие средства и не заполучить связами.
— Да.
Я рассказываю девушке о том, что дворецкий творил с Эдвардом.
— Это ужасно. Когда брат вернется, он все исправит.
Рейнард?
— А ты? Не хочешь ничего сказать Эдварду? Он у себя, может, как старшая сестра, поговоришь с ним?
— Нет. Все ведь теперь в порядке? Не стоит…Ты или брат, вы сами…
Бегство от ответственности, игнорирование ситуации и эгоизм — это все про тебя, Фелисия.
— Пусть так, твоя комната там же, где и раньше. Рейнард позаботился, чтобы она всегда была убрана и в любой момент его сестра могла вернуться домой, — я встаю и оставляю Фелисию все обдумать.
Запретить им с Нейтом видиться не получится. Девица скорее сбежит. А этот проходимец, чего от него теперь ждать? К действию мои слова его должны были подстегнуть, такой горячий темперамент, как только ему удается его скрывать?
Война план покажет. Сейчас я довольна тем, что двое из трех Эккартов находятся под присмотром.
Джаред…есть у меня одна идея.
Если он не покидает орден, то почему бы ордену не покинуть его? А если вообще стереть эту паршивую организацию недо-рыцарей с лица земли?
Связаться, что ли, с этой журналисткой Ромифлд? Думается мне, от сенсации она не откажется.
10
Через пару дней я ухожу из дома рано, даже не позавтракав. Что ж, от этого никому не холодно, не жарко, Эдвард и Фелисия едят в своих комнатах и носа не высовывают. Особенно девушка. Может, ей все еще неловко находится в родных стенах?
Эдварду же непривычно от того, что дома его сестра. Но конспект свой он приносит мне каждый вечер исправно. И вчера не было исключением. Пускай понимаю я из написанного немного, но думаю, что юноша старается. И это главное.
До экзаменов еще два с половиной месяца — сейчас середина сентября — и усвоить ему нужно многое. Хотя, прежде всего маги смотрят на врожденные способности и талант, а не на академические успехи. Но чтобы ситуация не повторилась и над Эдом больше никто не издевался, он должен почувствовать себя увереннее, а учеба и накопленные с трудом и усердием знания ему неплохо в этом подсобят.
Отдельным пунктиком в моем списке дел все еще стоит добыча пропуска в магическую башню, своего рода приглашение на эти самые экзамены, а по сути отбор в ученики. Глава башни — таинственная личность. Даже в оригинальном романе он появился всего то пару раз. Кроме его настоящего имени более о нем я ничего и не знаю. Даже как выглядит понятия не имею.
Ладно, с этим все равно позже буду разбираться, сначала нужно решить, что делать с двумя старшенькими.
— Не ожидала, что мы встретимся вот так, герцогиня, — Лавиния Ромфилд растягивает губы в хищной улыбке.
Я думала, она будет постарше. Выглядит как моя ровесница. Светлые волосы собраны в высокий хвост, на носу очки в строгой оправе. Ни грамма макияжа на этом довольно приятном лице. Так и не скажешь с виду, что она способна писать такие гадости про людей, с которыми не знакома.
В кафе, в котором я назначила ей встречу, отправив посыльного с приглашением в редакцию ее вестника, кроме нас никого. В утренние часы в четверг на улицах не столь многолюдно в этом деловом районе города.
Часть меня не предполагала, что журналистка действительно объявится. Я уже собралась с силами, чтобы ее поймать, но от меня изначально не собирались убегать.
Лавиния прибыла на оговоренное место даже раньше меня. Вот что значит профессионализм, хотя я не очень приветствую то, чем она занимается и зарабатывает на жизнь. Но каждому свое.
Отодвигаю стул и сажусь напротив.
Эта девушка тоже простолюдинка. Но аура ее и Нейта как небо и земля. Не могу не сравнивать их. Одной лишь манерой держаться госпожа Ромфилд вызывает к себе уважение. Ее точно не спровоцируют те простые слова, которыми я разозлила избранника Фелисии. Скорее наоборот, этими же словами она выставит меня недалекой и консервативной зазнайкой, невидящей дальше собственного носа и не желающей идти в ногу со временем.
Чернильная ручка и блокнот в простой кожаной обложке у журналистки наготове. О да, она поняла меня прекрасно.
— Кофе, пожалуйста.
— Мне тоже.
Официант принимает заказ и уходит.
— Так что же вдруг сподвигло герцогиню Эккарт на встречу с простой бумагомаратильнецей? О не стоит, я знаю, как меня называют за глаза и нахожу это довольно…прозаичным.
Этой девушке плевать на чужое мнение о себе. Достойно, учитывая, что в связи с ее деятельностью, недоброжелателей у нее должно быть немало.
— До тех пор, пока вам кажется это забавным…У меня к вам дело. Это насчет Рыцарского ордена веры, — так назывался орден Джареда.
Сами по себе ордена были чем-то вроде охранных полубюджетных предприятий, лицензируемых короной, но вполне себе автономных; можно сказать, что во время военных действий это были силы особого реагирования, а в мирное время ордена ради обеспечения своего существования могли брать частные заказы, поскольку поддержка от государства была минимальной. Но это не значит, что у них есть право нарушать закон.
— О, слухи о нем ходят давно. Но, ваша светлость, бередить этот улей себе дороже, мой вам совет.
— Вы не боитесь писать о главе имперского бюро расследований и намекаете на его алкогольную зависимость и пьянство на рабочем месте, что же вам до капитана какого-то ордена? — я четко помню содержимое прочитанной мной на днях статьи.
Цепкий взгляд Лавинии смягчается.
— Да так, ваша светлость, начальник бюро мне ничего не сделает, он тот, кто следует букве закона, скажем так. Его я не боюсь.
— А о капитане ордена такого вы не скажете?
— Что есть, то есть. И не я одна.
— Это могла бы быть сенсация. Первая полоса, и не в вашем, честно говоря, третьесортном вестнике, а в столичном обозревателе, которому благоволит правящая фамилия.
— Жизнь дороже. Я не та, кто будет лезть в клетку ко льву, герцогиня.
Но вопреки словам, Лавиния Ромфилд заинтересовалась. Меня не обманешь. Я вижу этот блеск в ее глазах.
— Я дам вам наводку. Обеспечу безопасность и щедро заплачу, — закидываю удочку.
— Зачем вам это?
— Это дело касается моей семьи.
— Семьи? Ах, вот оно что. Джаред Эккарт…Вы меня удивили, ваша светлость. Вы кажетесь совсем другим человеком, не то, чтобы мы были до этого близкими подругами, но что-то в вас переменилось, — щурится журналистка. — И как же вы обеспечите мне безопасность? У капитана ордена много связей. Тонкая грань разделяет его и организованную столичную преступность.
— Как насчет частных телохранителей из лучшего агентства? И присмотр следователя из бюро? Даже не так, этот следователь может быть рад оказаться полезным в вашем расследовании; должностные преступления, кто знает, какие еще преступные схемы там проворачиваются, это точно вызовет много внимания и продвижение по службе ответственному за успешное разоблачение криминальной деятельности в таком органе, как рыцарских орден, гарантировано.
— Неужто вы о Бэриоте Дортвуде сейчас? Кажется, его повышение уплыло из рук вместе с вашим деверем в тот день.
— Я очень благодарна следователю Дортвуду, за то, что не стал вставлять мне палки в колеса и не препятствовал нашему примирению с Жозефиной.