Слава богам, что я взял с собой Эда. У меня от злости нет сил мыслить здраво. С каких пор верность воспринимается как нечто подозрительное?
— Ммм, люди, которые меня приютили — это виконт Алрой и его супруга. Именно они и поведали о том, что едва ли узнают свою дочь. После замужества она прекратила с ними все связи. Это разве нормально, так поступать с родителями, что дали тебе жизнь и с такой любовью воспитали?
Сама простота. С такой легкостью настраивает людей против неугодных ей, считает свое понимание мира высшей инстанцией. Что за узколобость! Особенно меня бесят такие люди, которые свято верят в собственную непогрешимость и смотрят на мир под одним углом, не сомневаясь ни на грамм в собственной правоте.
— Виконтесса — мачеха. Настоящая мать моей жены умерла рано.
Шарлотта неловко переводит взгляд с Эда на меня, это для нее не новость.
— Ну, даже и так, женщина очень заботится о своей падчерице…
— Или же о ее богатстве. Кажется, виконт наделал карточных долгов. Почему бы вам не заняться лучше его просветлением, отчего не желаете помочь человеку, что так милосердно принял вас и позволил остаться в собственном доме? И почему же настолько любящие родители чернят собственную дочь, не находите странным?
— Ваша светлость! Это же в ваших интересах! Разве вы не подозреваете Юнис в…
— Для вас она герцогиня, как вы смеете произносить имя моей супруги словно вы ей ровня?! — рычу сквозь зубы.
Успокаивает только тот факт, что бить женщин нельзя. Ни при каких обстоятельствах.
Случись этот разговор сразу после моего возвращения, страшно представить, сколько ошибок сгоряча я мог совершить, потому что подозрения насчет супруги у меня в первые дни и впрямь имелись. Но они рассеялись окончательно, когда я прочитал статьи за весь прошедший год…Нет. Когда я выслушал ее рассказ, сам лично наблюдал, как она ведет себя с моей семьей, все встало на свои места окончательно.
Человек эгоистично выбирает для себя лучшее. И лучшим для Юнис было бы признать меня погибшим, развестись, и забрать половину имущества. А то, что она поступила иначе, с таким трепетом заботится о моей семье и даже подумала о том, как сохранить мой бизнес и землю, нет, как улучшить и то, и другое, привести к процветанию…говорит мне о том, что потерять настолько преданного, чистого и порядочного человека будет самой большой глупостью в моей жизни.
Девица всхлипывает. Можно подумать, я ее смертельно оскорбил. По щекам текут и падают вниз, словно сыплющийся с оборванной нити жемчуг, слезы. Только вот мне совершенно на них плевать.
— Н-но, я действительно говорю правду о вашем дяде! Виконт услышал в казино на окраине столицы, как один из пьяниц хвастался, что участвовал в покушении и что его заказчиком на самом деле является старший из дома Эккарт. Кто же это, как не Гордон Эккарт?
— Для только что прибывшей в империю вы на удивление быстро адаптировались, — замечает Эдвард, скрещивая на груди руки.
Снова, как же хорошо, что я взял его на этот разговор с собой. С этой девицей категорически нельзя оставаться наедине. Она опасна.
— Я всего лишь хочу отплатить вам за вашу доброту! — всхлипывает Шарлотта.
— Благодарите моего друга мага, а не меня.
Эдвард хмурится.
— Ваши деяния выходят за рамки простой благодарности. Как вы попали на прием? Неужто прокрались сюда тайно, чтобы встретиться с моим братом? Не может же это быть случайностью. И насколько я знаю, виконт и его жена не такие добросердечные люди, чтобы помогать первой встречной. Кто вы такая на самом деле?
— Я-я не понимаю, о чем вы говорите!
Ложь. Определенно ложь.
— Что ж, ваше право хранить секрет о собственном происхождении. А наше право решать, верить вам или нет.
— Нет, вы обязаны мне поверить. Герцог…Рейнард, вы должны мне верить! Должны!
— Не приближайтесь! — отшатываюсь назад, когда вдруг эта сумасшедшая пытается сократить дистанцию.
— Рейнард, вы же чувствуете то же, что и я! Не лгите себе! Судьбой предначертано…
Какого варрха?!
— Эд, помоги! — кричу я братцу, поддаваясь панике, не хочется и пальцем соприкасаться с этой безумной.
Хорошо, что в семье есть маг. Эдвард щелкает пальцами, и Шарлотта замирает на месте, словно ее ноги приклеились к полу.
— Вот умора, Рей. Ты визжал как девица в беде! Жалко, что и рассказать некому, я так понимаю, что все происходящее в этой комнате должно остаться тайной?
— …Верно понимаешь.
— Ваша светлость, прошу, — Шарлотта тянет руки в мою сторону, отпрыгиваю от нее прочь как от прокаженной.
Обстановку разряжает хохот Эдварда. Честно, в такой ситуации он сгибается пополам и ржет во весь голос.
— Милочка, — Эд вытирает выступившие на глаза от смеха слезы, — Он блюдет чистоту для своей супруги! Мы, Эккарты, преданы своим любимым!
Эмоционально нестабильная девица с рыданий переходит на визг.
— Что с ней теперь делать?
Я прикусываю губу.
— В подвале вроде, сохранилась темница…Давай пока что туда ее. Потом будем разбираться.
Когда-то давно в поместье были камеры для преступников, поскольку на своей земле мои предки могли вершить суд самостоятельно. Но законы давно поменялись, и сейчас правосудие строго осуществляется имперскими судами. А темница осталась.
Однозначно возвращать Шарлотту виконту Алрою нельзя. В каких же Юнис росла условиях, понять несложно, родной отец добрее отнесся к чужой девице без рода и племени, нежели к собственной дочери. Кто на самом деле эта Шарлотта такая?
Юнис
Рейнард появляется вместе с Эдвардом во время второго танца. Краем уха слушаю рассказ Дортвуда о какой-то облаве в нелегальном казино, следя за входом. Герцог и его младший брат о чем-то переговариваются, когда через целый зал мы с ним встречаемся взглядами.
Что-то случилось? Почему у него такое озабоченное выражение лица?
— Юнис?
— Ох, прошу прощения, — отворачиваюсь обратно к своему партнеру по танцу. Слишком долго я смотрела на Рейнарда.
— Ничего. Видимо, все же не судьба, — шутливо улыбается следователь.
— Вы о чем?
Бэриот мотает головой. Музыка заканчивается. Мужчина сразу опускает руки с моей талии и вежливо кивает.
— Что ж, надеюсь мы продолжим оставаться добрыми друзьями. Если вам понадобится моя помощь, вы знаете где искать.
Мужчина исчезает в толпе.
Смотрю туда, где стоит герцог. Когда я не нашла взглядом ни его, ни Шарлотты, то пришла к определенному выводу. Сделать его было не сложно. Они точно были вместе.
Конечно, это ведь сюжет романа. Но все равно на душе легкая грусть. Атмосфера приема перестает радовать. В конце концов я занимаю чужое место, нужно вернуть все на круги своя. Ни супруг, ни его семья мне не принадлежат.
Больше не хочется есть или танцевать. Осторожно выхожу через двери в сад, закутываюсь в оставленный на скамье плед и сразу чувствую себя лучше. Теперь я могу спокойно дышать.
Осенние ночи холодные, несмотря на солнечные дни и играющее на листьях деревьев обманчивое золото. Похожая на кусочек сыра луна, такая же, как и на Земле выглядывает из-за облаков темного неба.
Медленно выдыхаю, изо рта вырывается облачко пара. С высоты глядят предрешающие судьбы незнакомые созвездия этого мира.
— Вам не обязательно было выходить.
Присутствие герцога я чувствую, даже не поворачивая головы. Знакомый запах кедра и черного перца касается носа.
— Разве это запрещено? Юнис, ты снова используешь уважительное обращение.
Он встает рядом. Не хочу сейчас его видеть, но и уйти невежливо. У меня нет права даже спросить, где он был. Хотя, нужно ли интересоваться вслух, все очевидно. Наверное, весело провел время с Шарлоттой, так пусть и дальше был бы с ней. Зачем тревожит меня теперь?
— Мне так удобнее. Да и после развода не придется заново привыкать.
Где я, и где герцог…это мы сейчас в браке. Но потом, я перестану быть герцогиней и снова ко мне вернется титул незаконнорожденного ребенка виконта.
Рейнард молчит. Значит, тоже понимает, что в этой лодке под названием брак мы вместе не навсегда.
— Кажется, сегодня здесь стало еще красивей.
Поворачиваюсь только чтобы увидеть, что мой муж разглядывает небо.
— Всего лишь звезды. Они всегда одинаковые. Разницы никакой, — пожимаю плечами.
— Есть и еще какая. До этого я был один, а теперь ты со мной.
Рей опускает взгляд.
Я прогнала тысячи сценариев в голове. Но стоило заглянуть ему в глаза, разум мой помутился. Герцог сделал шаг вперед. И еще. Он облизнул губы, я словно в замедленно съемке видела, как его лицо становится ближе.
На секунду, всего лишь на секунду, я засомневалась.
Нет.
— Идемте. Пора возвращаться, — развернувшись, иду прочь.
После окончания торжества возвращаюсь в спальню в гостевом крыле. Вспоминается, как незнакомо и чуждо я почувствовала себя в покоях герцогини, куда принес без сознания меня Рейнард в день своего возвращения. Я — всего лишь гость в его и остальных жизнях.
На следующий день вместе с стопкой писем-благодарностей приходит столичный вестник. Как раз перед завтраком, есть на что убить время. Беру газету со стола в гостиной на первом этаже, на письма можно и позже ответить, и возвращаюсь к себе, так и не повстречав никого из домочадцев.
Лавиния в командировке за пределами столицы, никаких компрометирующих статей быть не должно…считала я.
Но вот то, что за год у нее появилось немало подражателей как-то упустила из виду.
Варрх, не просто статья, еще и снимки. Нашли способ без вспышки фотографировать! Вовсе не зверь в кустах сидел. Вот же гадство, как эти журналюги только проникли на территорию?! Прессу я не приглашала, и специально рыцарям было велено прочесывать территорию, внутри и снаружи поместья и сада, и все равно, нашлась лазейка!
Первый снимок: герцог обнимает Шарлотту. Второй снимок: та же сцена с другого ракурса, где видно и меня, с расширенными от удивления глазами. Третий снимок: Шарлотта стоит на коленях.