Сжимаюсь в кресле после своего чистосердечного признания. Надежда на это смягчающее наказание обстоятельство не оправдалась.
— И виделась с ее величеством…
Ох, мамочки. Кто это говорил, что он — мой? Я была не в себе. Мне такой злой герцог не нужен, как возврат оформить? Галя, отмена!
— И даже узнала кое-что совершенно секретное об императорской семье.
Понять и простить! И отпустить!
— Выслушала их просьбу о помощи…Юнис, мы вряд ли сможем отказаться. Не помочь в таких обстоятельствах и поставить под угрозу продолжение правящего рода — это же измена.
Рейнард хмуро обдумывает мой рассказ.
— Но обеспечить ребенку безопасность, значит, поставить под удар нашего собственного…Кхм, я имею в виду нашу племянницу, ребенка семьи Эккарт. Если Доминик ее признает сейчас, то все беды упадут на нас. Лучше бы он отправил свою супругу куда-нибудь подальше от столицы до самых родов…Я понимаю его как мужчина, но как дядя Рины должен ставить ее интересы выше всего прочего и эта ситуация…
Ингрид беременна. И в этот раз ребенок непременно должен выжить. Чтобы перевести все стрелки от себя, они хотят признать наследницей Сабрину и пусть дворяне будут заняты ею, пока, сказавшись больной ее величество доходит срок и родит.
Жестоко.
Так осторожно оградили Сабрину от бед, даже дядюшку Гордона, словно бешеную шавку отозвали, после известий о родстве девочки с императором, а как появилась возможность воспроизвести настоящего наследника, решили воспользоваться племянницей как щитом.
Но у меня есть сердце, понять тоже могу, после выкидыша эта беременность — настоящее благословение и чудо — чего не сделаешь для собственного ребенка, особенно от любимого человека.
— Верно, — киваю я Рею. — Мы не можем не быть предвзятыми.
Сабрина уже год живет в этом доме, она мне родная, в отличии от императорской четы. Рейнард, кажется, пусть и немного времени прошло после его возвращения, но успел привязаться к девочке. Балует ее, нельзя было не заметить, что игрушек и нарядов у племяшки появилось больше, чем было до того, как вернулся герцог.
— Но должен быть и другой выход.
Магическая башня не вмешивается в дела империи и в целом в политику. Но Дамиан мой друг. Если его хорошо попросить, сможет он забрать Сабрину к себе, не навсегда, а на время?
Я не знаю, хватит ли сил сейчас у Эккартов, чтобы выстоять под натиском всей аристократии. Исподлобья рассматриваю Рейнарда.
Он пока что не вернул себе всю былую мощь и репутацию.
Просить помощи у Дана, значит, признать, что собственный муж ни на что не годен, не способен защитить собственную семью. Но и рисковать жизнью Сабрины…непозволительно.
Кусаю губу так, что ненароком прокусываю ее до крови.
Рейнард встает и сделав пару шагов оказывается рядом, опускается на колени передо мной, заглядывает в глаза снизу вверх. Хорошо иметь такие длинные ноги.
— Все будет хорошо.
Теплая рука касается моей.
— Почему ты не можешь мне довериться? Я кажусь тебе настолько слабым, что ты не хочешь даже говорить мне, куда идешь, предпочитая самой столкнуться с трудностями?
— Я не люблю проблемы, но они сами ко мне приходят, — отвечаю слабым голосом.
Жалуюсь как ребенок. С ним не страшно показать свою слабость.
Рей улыбается, сжимает наши руки.
— Конечно, я польщен, что ты считаешь меня настолько хрупким и драгоценным, но я сильнее, чем может показаться…Прошло время, когда ты в одиночку со всем разбиралась, теперь я здесь. Так что не переживай, я все решу. Все трудности можешь свалить на меня. Я — крепкий, все вынесу.
— Ммм, — киваю.
Неловко что-то отвечать на такое.
— Все еще не веришь. Придется доказывать наглядно.
Я отрываю взгляд от сплетенных рук у меня на коленях. У него такая большая ладонь, наверное, удобно держать меч…
В глазах Рея плещется чистое золото. Солнечный свет, играющий на колосьях ржи, самородное золото из самых недр земли.
Его горячие губы накрывают мои.
«»
Автор: Можно вечно смотреть как горит огонь, течет вода, и вечно слушать, как Жозефина ругает императора.
Жози: Не, ну чего? Мы-то с ним знаем, кого из нас сестрица любит больше. И вообще, он мне никогда не нравился. (凸ಠ益ಠ)凸
Автор: Догадываюсь, что это взаимно.
«»
Автор: Крепкий и драгоценный словно алмаз герцог.
Рейнард: Это произошло. Наш первый поцелуй. (*˘︶˘*)
Автор: ～('▽^人) Юнис, береги его хрупкое сердечко.
27
Мужчина проводит языком по моей нижней губе, словно умоляя разомкнуть уста, и я поддаюсь этому соблазну. В голове нет ни одной мысли. Кажется даже, что мое сердце плавится словно шоколад, так мягко и тягуче…Я совсем забываю, как дышать и скоро начинаю задыхаться, но не могу от него оторваться.
— Юнис, — смеется Рей, прерывая поцелуй чтобы я могла отдышаться. — Мне, конечно, льстит, что ты из-за меня забываешь, как дышать…
Он усмехается и качает головой, будто бы не веря своему счастью.
Это его самодовольное лицо и легкий румянец на скулах нарушает всю магию момента.
Резко встаю.
Ноги немного слабеют, но не до такой степени чтобы падать как новорожденный ягненок.
Я вообще-то злилась на него за то, что он почти не появлялся дома эти три дня и несмотря на все те слова про настоящих супругов даже не пытался со мной встретится…ну я не особо его ждала, но все же!
— Ай! — Рейнард потирает плечо, по которому я только что стукнула своим кулаком и встает рядом. — Больно! Может, подуешь на ранку? А лучше, поцелуешь, чтобы снять всю боль?
Супруг играет бровями, я отворачиваюсь, только чтобы не видеть это довольное до невозможности лицо.
— Ты же сам сказал, что крепкий, что все вынесешь!
— Хорошо, — он наклоняется так, чтобы наши глаза были на одном уровне. — Вот, можешь ударить. Только не злись!
Я в упор разглядываю его покрытую легкой щетиной щеку. Руки чешутся от того, как сильно хочется коснуться. Что я и делаю, сама не ведая, что творю. Касаюсь ладонью его щеки, спускаюсь ниже, подбородок, шея…
На полпути большая рука сжимает мое запястье и прижимает мою пятерню прямо туда, где колотится бешено сердце. Это я причина такой реакции?
— Дразнишься? — тихо произносит герцог.
Одергиваю руку прочь. Делаю шажочек назад. Становится опасно.
Наглый кот, вот он кто. Эта крепость еще не покорилась, без боя не сдамся. Пришел, увидел, победил — такого не будет, пусть не мечтает.
— Этот день полон сюрпризов, — хрипло говорит герцог. — А мы все больше похожи на истинных супругов, да Юнис?
Думала, что смирилась с одиночеством. Главный герой, о котором читала, о котором переживала и которым восхищалась…хочет быть со мной. Не верится.
Счастливая концовка…она вообще возможна? Это уже не роман, это реальность и пора относится ко всем как к обычным людям со своими недостатками, а не как к героям книги. А в реальной жизни не бывает идеального финала. Получится ли у нас? Мои сомнения никуда не делись, а наоборот, только стали еще больше.
До самого отхода ко сну Рейнард не выходит из своего рабочего кабинета. Снова мы видимся только за ужином. Чувствую на себе его взгляд, но как-то неловко столкнуться с ним глазами, поэтому я смотрю куда угодно, но не на мужчину.
Я еще не до конца определилась, как мне реагировать на все его поползновения, и вообще, тот факт, что я его законная жена, не означает, что я так легко и просто сдамся. Пусть помучается, я вот целый год жила и была в абсолютной уверенности, что он вернется с Шарлоттой рука об руку, а мне придется уйти.
Все ребята за столом. Кроме Эдварда, он, наверное, снова в башню вернулся.
Сабрина как ни в чем не бывало кушает, поглядывает на сидящую рядом Фелисию, и когда та не видит, четким движением спихивает всю свою морковку на тарелку Джареду. Второй братец Эккарт не подавая виду продолжает есть, быстро уничтожая следы преступления.
Я давлю смешок, прижимая ко рту кулак. Рина, заметив, что я все видела, подмигивает мне одним глазом, улыбается Рею, который тоже стал свидетелем не единожды уже исполняемого племянницей за столом трюка по исчезновению постылых ей овощей.
Мы сейчас с герцогом наверняка думаем об одном и том же.
Это дитя не должно пострадать ни в коем случае. Мне совсем неважно, чья она дочь, кем она там приходится императору, и даже просьбы Ингрид неважны, хотя как женщина я могу ее понять.
За ошибки взрослых дети расплачиваться не должны. У Рины нет родителей, нельзя допустить, чтобы она лишилась единственного дома, который знает. К тому же, ребенок заслуживает не омраченного бедами детства.
Рей просил ему верить, свалить на него все проблемы и может, так мне и стоит поступить?
Странное чувство, я целый год тянула все на себе, и теперь, когда кто-то вдруг хочет помочь, забрать мою ношу, даже и не знаю, как реагировать. Радоваться ли, или же сомневаться, злиться…Могу сказать, что ни одно из этих чувств не подходит.
Меня никто не заставлял помогать и заботиться о ребятах и даже компании. Делала, все, что хотела и несмотря на трудности, было интересно. Взвалив на себя груз ответственности за других людей, мне проще стало принять то, что попала в новый мир и тело. Времени задуматься и как следует предаться грусти не было.
Сейчас все это уже в прошлом, но я ни о чем не жалею. Никаких сожалений не испытываю. И даже рада, что после смерти оказалась здесь, на Валмире, и смогла переломить ход судьбы.
Джаред, Фелисия, Эдвард, Сабрина…Рейнард и Шарлотта, и даже Жозефина все они тоже уже далеко не те, какими их запечатлели страницы книги. Неловко говорить, что это все только благодаря мне, но видимо, свою лепту я привнесла, раз уж все так переменилось.
Отойти и не мешать, быть в безопасности, как просит герцог, стать его драгоценным сокровищем, которое он уберет на высокую полку, я не могу. Элементарно из-за того, что характер у меня такой — не любить проблемы, но и скучать, когда их нет. Абсурдная логика, но такая, какая есть.