Все это ясно и понятно. Но вот силы свои Мирослав переоценил. И Слава увидела его уязвимость, она поняла, как его повело. Скорее всего, не поняла из-за чего… Но и не должна была. Никогда.
— На второй заход ты не согласишься? А? Снежная королева? — с вызовом бросил он, специально называя Ласку так. Потому что именно сейчас она больше всего походила на сказочную героиню. Холодную, отстраненную и умопомрачительно красивую.
Мирослав отдышался и взял себя в руки. Он за считаные секунды просчитал всевозможные варианты и нашёл самый оптимальный. Он ее отвлечёт и заставит кончить, черт возьми. Причём не на его пальцах, как это случалась много раз за последние пару недель, а именно на его члене.
Иначе он чокнется.
Ошалеет, как оголодавший дикий зверь. Ведь Соколовский опять хотел свою Ласку, член стоял колом, словно и не было облегчения пару минут назад. Мирослав опять хотел взять свою девочку, оставив осмысление ситуации на потом. Да и все сопутствующие проблемы на потом. Потому что не было в этом мире больше ничего столь важного.
Слава была его, для него, под него. Он мог придумать ещё тысячу подобных эпитетов, но сейчас его интересовала лишь аппетитно торчащая попка с гладкой, словно кашемир, кожей и такое же безупречное тело. В глаза Огневой он смотреть и вовсе боялся, иначе потеряется опять, не успев и зайти на второй раунд…
— С чего ты взял, что не соглашусь? — хмыкнула она в ответ, полностью оправдывая его ожидания. — Не думал же ты, что укатал меня?
— Молчи. — Он наклонился к ее губам и крепко к ним прижался, словно мог так утолить бушующую в нем жажду.
Только вот черта с два. Не утолит он жажду по Ласке одними лишь поцелуями. Ему нужно было больше. Куда больше, а именно вся она. Целиком и полностью. От кончиков своих серебряных ногтей на пальчиках ног до белоснежной макушки.
В этот раз он не медлил и не растягивал удовольствие, разгорячая их обоих. Вошел в нее почти сразу после поглощающего душу поцелуя. Ласка была готова. Более чем готова. Она изнывала от желания, не утоленного с прошлого секса. Несмотря на то, что это был ее первый (формально второй) раз, она не сжималась от боли, она была расслаблена в его руках, поддавалась ритму его движений, словно плыла на волнах удовольствия, которые поймала быстрее него. Мужчина хаотично осыпал ее кожу поцелуями всюду, куда только мог добраться, а она доверчиво к нему прижималась и несмело постанывала, словно пугаясь собственных звуков.
Разрядка опять пришла быстро. Чересчур быстро. Но все же после нее. У Соколовского в глазах потемнело, когда мышцы ее лона крепко сжались вокруг его члена. Это было охуенно. По-настоящему охуенно.
Как же он давно так не ругался, но сейчас культурных слов в его голове не было. Там сейчас вообще ничего не было, кроме Ласки.
Наваждение, не иначе.
Глава 29
Ласка
— Ты сумасшедшая, — запальчиво произнесла Иоанна и, поджав губы, провела ладонями по моей талии, затянутой в корсет.
— Знаю, — довольно произнесла и, вывернувшись из рук подруги, начала крутиться перед зеркалом.
— В юбках не запутайся, сумасшедшая.
Я остановилась, а белоснежный подол свадебного платья еще какое-то время струился вокруг моих ног.
— Я выбрала, — провела руками по корсету, расшитому серым жемчугом. — Оно идеально.
— Да ты даже не мерила другие, — недовольно произнесла подруга и со стоном опустилась на диванчик. — В конце концов, это же плохая примета. Жених не должен видеть невесту…
— А он меня в нем и не видел, и не увидит, — перебила я Иоанну, — он всего лишь заказал его по каталогу, да, — кивнула я, — для меня. Но он даже вживую его не видел. Все, — отрезала, не желая портить себе настроение и такой замечательный день. Кислое выражение лица подруги совсем этому не способствовало.
— Мира, я уже говорила, что ты торопишься. Просто ты, — она начала трясти руками, эмоционально жестикулируя, — ты еще толком ничего и никого не видела. Жила в своей раковине. Я, конечно, понимаю, — громко зашептала она, — понимаю, он первый и у тебя перед глазами пелена сейчас.
— Прекрати, иначе я обижусь. Тем более ты знаешь все о моей ситуации. Мне нужна эта свадьба, — я не стала рассказывать, что отец практически дал заднюю, плотнее взявшись за моего брата. Почему не стала? Понятия не имею… Седьмое чувство, чтоб его!
— Вот именно! Это меня и смущает. Соколовский тебя использует, переварит и выплюнет.
— Прекрати! — выкрикнула и махнула сотруднице свадебного салона, чтобы та помогла мне снять платье, которое сидело на мне как влитое. Даже подшивать нигде и ничего не придется.
— Я беру его.
Девушка засеменила около меня, помогая снимать свадебный наряд. Затем унесла его, а я почувствовала себя как-то одиноко. Мне действительно понравилось платье. В нем я была настоящей принцессой. Сказочной феей, не иначе.
— По какому адресу и когда его привезти? Репетиция прически с платьем у вас будет? — консультант начала засыпать меня вопросами, а я не могла ни за один зацепиться.
— Подождите, давайте я сначала оплачу.
— Так оно уже оплачено, — нахмурилась девушка, — да, ваш жених внес залог, правда стопроцентный, но…
Она не договорила, а я довольно улыбнулась, но, когда натолкнулась на взгляд Иоанны, улыбка вмиг пропала. Подруга поджимала губы и смотрела на меня так, словно готовилась к похоронам. Моим.
— Говори, — прошипела я, когда мы были уже на улице.
— Что? — Иа округлила глаза, строя из себя дурочку.
— Что ты знаешь? Говори немедленно! Я так и вижу, как тебя распирает. Но ты молчишь и только наставления свои даешь.
— Просто ты торопишься…
— Не юли! — психанула я и, отвернувшись от подруги, пошла прочь, практически куда глаза глядят.
— Стой! — Иоанна догнала меня, вцепилась в мой локоть. — Пошли посидим куда-нибудь. Не думай, что я знаю что-то аховое, просто… просто…
— Что просто? — Я прищурилась, но эта уловка не сработала.
— Говорю же, пойдем посидим — кофе хоть выпьем, согреемся.
Я нехотя кивнула и все же пошла вслед за подругой.
Прошло уже три недели с той самой встречи с моим отцом и того, что произошло после.
Мне даже в зеркало сейчас смотреть не нужно было, чтобы понять, насколько я покраснела. Сразу почувствовала, как щеки опалило жаром, стоило только вспомнить о нашей близости с Мирославом.
Все было хорошо. Чересчур хорошо, и я это прекрасно понимала, потому так реагировала на слова подруги. Я ждала чего-то плохого, бессознательно я ожидала подлянки — то ли от самой судьбы, то ли от…
Нет-нет, именно от Мирослава ничего плохого я не ждала, но все же.
Мужчина не говорил о своих чувствах, но в его взглядах читалось достаточно: там были восхищение и желание, а еще нежность. Целых два океана нежности и заботы. Разве нужно девочке что-то еще? Справиться бы с последним страхом, совершенно неожиданным, и все встало бы на свои места.
Я не могла заниматься сексом, не видя Мира. Все его попытки развернуть меня к себе спиной заканчивались внутренним потряхиванием и волной паники, которая, стоило мне увидеть Соколова, тут же развеивалась.
Мирослав не настаивал и никак не комментировал, он выбрал выжидательную позицию, иногда в порыве страсти пытаясь меня отвлечь, предпринимал шаги в эту сторону, поворачивая меня к себе спиной и целуя каждый мой позвонок, но у меня все равно не выходило расслабиться. Я быстро спускалась с небес на землю и становилась забитым подростком, а не желанной женщиной.
А еще я хотела решиться на минет и боялась. Боялась, что не смогу, а Мир расстроится. Я не хотела его расстраивать… Он меня не просил, не навязывался, лишь сам мучил своими невозможными обжигающими ласками.
И если не эта пара моментов, то все у нас было хорошо. В отношениях вне сексуальной жизни мы нашли взаимопонимание давно. Теперь же все гладко и прекрасно стало и там. Даже чересчур, и это пугало до липких противных мурашек. Иногда, лежа в объятиях Мирослава, я прижималась к нему до невероятного тесно, впитывая в себя его запах и тепло, впитывая в себя всего его, и боялась. Каждый раз боялась, что происходящее может развеяться, раствориться как дымка. Потому я наслаждалась каждым мгновением. Замечательное свадебное платье, выбранное будущим мужем, которое меня покорило с первого взгляда. Что еще может быть прекраснее? Что я должна чувствовать, кроме неописуемого восторга?
Судя по нахмуренному лицу моей подруги, что-то в этом было. И я, видит бог, была настроена это узнать. И не исключено, что после этого разговора на одну подругу у меня станет меньше. А если учесть, что Иа и была моей единственной подругой, то… выбор все равно был очевиден. Для меня очевиден.
Я сняла пальто, кинула его на диванчик, села и сложила руки на столе. Даже к меню прикасаться не стала. Иоанна все это заметила, и настрой у нее стал еще более воинственным. Она часто задышала, сузила глаза, откинула копну рыжих волос за плечи, сделала за нас обеих заказ и, сжав ладони в замок, тяжело вздохнула и начала:
— Я кое-что про него узнала. От Самойлова.
— Он с тобой поделился? — усмехнулась я, чувствуя, как паника подкатывает к самому горлу.
— Нет, я его разговор с женой подслушала, — скривившись, ответила Иа.
— Ну, тогда не тяни, Иоанна, — поторопила я девушку, внутренне успокаивая саму себя. Если бы Самойлов знал что-то архиплохое, он бы меня предупредил, да и отправлять к Соколовскому не стал бы. «Ведь правда?» — задала я сама себе этот вопрос и не нашлась с ответом.
— Да что «не тяни, не тяни», — передразнила меня подруга. — Я толком почти ничего не поняла, кроме того, что Самойлов недоволен. Сильно недоволен.
— Он прямо тебе об этом и сказал?
— Мира! — Иа взмахнула руками. — Я же тебе сказала, что я подслушала!