— А я не представляю как. Со стаканом у уха? — усмехнулась, скрывая за этой усмешкой своё волнение. Поерзала на диванчике, пытаясь найти более удобное положение, но его просто не было.
— Они разговаривали в приемной, — выпалила подруга и тут же, слегка потупив взгляд, добавила: — У меня рассыпалась пачка эмендемс. Я полезла под стол собирать конфетки, и в этот момент пришла Вика, потом сразу же из кабинета вышел Самойлов, будто он ее ждал. И на мое отсутствие никто не обратил внимания, — затараторила подруга. Хорошо хоть, приглушая голос, так он был не настолько писклявым.
— А тебе и на руку. — Я скрестила пальцы в замок и попыталась убийственно посмотреть на Иоанну. Потому что ждать непонятно чего устала. Я вообще устала от постоянного ожидания какого-то подвоха.
— Вика спросила у Виталия, та ли ты Огнева. Потом она, видимо, показала ему приглашение на свадьбу. — Подруга поморщилась, а я еле сдержала улыбку, представив, как, должно быть, расстроилась Иоанна, что под столом только слышимость хорошая, видимость, увы, никакая. — Так вот, Вика спрашивала, твоя ли это свадьба и не на их ли Мирославе. Самойлов выхватил приглашение…
— Это ты тоже услышала? — я все же не сдержалась и рассмеялась. Как бы ни было тревожно на душе, представляя всю эту ситуацию, я хотела улыбаться.
— Об этом нетрудно было догадаться, зная Самойлова, — поморщилась Иоанна. — В общем, Мира, я не буду уже слово в слово тебе пересказывать, но Виталий Сергеевич был очень недоволен. Он сказал, что, — Иоанна подняла палец, указывая этим на важность последующих слов, и низким голосом, почти не визжа, произнесла: — Мирослав уже все рамки перешел со своей идиотской местью братцу. Затем, — продолжила она, опять сменив тон на более привычный, а я поняла, что не дышу, — Вика начала что-то у него выспрашивать, я не расслышала что, они начали удаляться к лифтам. Но ответ Виталия Сергеевича услышала, он обещал поговорить с Соколовским. Все.
— И когда это было? — с трудом размыкая губы, спросила я, пытаясь сдержать внутреннюю дрожь. Главное, чтобы она не перекинулась на пальцы и Иа не заметила моего волнения.
— Вчера вечером. В самом конце рабочего дня. Мира, прости, я не хотела тебя лишний раз расстраивать, но это все как-то подозрительно. И помощь эта его — типа бескорыстная.
— Она не бескорыстная. У нас контракт.
— Ты издеваешься? — взвизгнула подруга. — Контракт с Соколовским? И надеешься в выигрыше остаться? Платьям радуешься. Кольцу какому-то непонятному, — скривилась в который раз за всю нашу сегодняшнюю встречу Иоанна, и я не выдержала. Подскочила с места, потянула пальто, кинула показательно на стол деньги за обед, к которому даже не притронулась, и, четко разделяя каждое слово, произнесла:
— Не лезь в мою жизнь, Иоанна. Я уже устала слушать о том, как он меня облапошит. Засуньте все свое мнение себе в задницы, — последнее слово я прошипела — тихо, но очень выразительно. И без того бледная и рыжая подруга побелела еще сильнее, а волосы стали словно еще более рыжими.
Я вышла из-за стола и направилась к выходу, на ходу надевая верхнюю одежду. В груди пекло непонятно из-за чего.
На что мне обижаться и на кого? На себя? На Соколова? На друзей? На родственников?
Все меня о чем-то предупреждали — либо не договаривая, либо руководствуясь слухами, — и только Соколов с самого начала говорил, что ему от меня нужно. Он же не скрывал, что что-то нужно.
Только вот не деньги. Далеко не деньги. Совсем не деньги.
Или он хотел заткнуть за пояс какого-то мифического брата своими вновь приобретенными капиталами? Шикарной квартиры для этого уже недостаточно?
Я остановилась посреди тротуара и часто-часто задышала. Нужно успокоиться. В этот момент прозвенела напоминалка: через час запись в тату-салон. Но какая может быть татуировка теперь? Когда я уже ни в чем не уверена.
Глубоко вздохнула, посчитала до десяти в надежде успокоиться, но ни черта не помогало.
Так, нужно мыслить здраво.
Здраво, Ласка. Так, кажется, тебя называет любимый мужчина. Он еще ни разу не давал тебе поводов не верить ему.
Отметила действие как завершенное, чтобы напоминалка больше не появлялась, и зашла в телефонную книгу. Набрала будущего мужа и закусила губу, слушая гудки, ожидая… Сама не понимала, чего конкретно я ожидала.
— Да, Слава, — прозвучал тихий голос в динамике, — прости, но я прямо очень-очень занят, у тебя что-то срочное? — несмотря на слова и приглушенный тон, его голос был шутлив.
— У тебя есть брат? — с ходу выдала вопрос.
Мне не нужны были подробности. Сейчас не нужны. Я хотела лишь правду. Я хотела понять и проверить. Соврет или скажет правду.
— Слава, ты же знаешь, у меня вообще нет никаких родственников. — Я задрала голову к серому пасмурному небу, пытаясь сдержать рвущиеся на волю слезы, это было так неприятно. — Не понимаю, к чему этот вопрос, — я не ответила, лишь всхлипнула и смахнула с щеки одну каплю, — но если ты о генетических родственниках, — неожиданно продолжил Мирослав, — то у меня есть родственники первой линии родства: и родители биологические, и единокровный брат.
— Я ничего не поняла, — рассеянно произнесла, чувствуя себя пушинкой. Внезапно вся мировая тяжесть спала с моих плеч, и я ощутила себя легкой и совершенно невесомой. Такой, что, если не задержать меня у земли, я воспарю куда-то высоко, в яркое голубое небо, которое тоже внезапно рассеялось от туч и стало красочным и будто нарисованным акварелью умелой рукой художника.
— Я тоже ничего не понял. Зачем тебе это, Ласка?
— Было очень важно узнать. Но теперь это не имеет значения. Правда. — Я опять всхлипнула и подпрыгнула на месте, совсем не следя за своими движениями. Не хватало еще, чтобы прохожие вызвали ко мне врачей из психбольницы, или кого там в подобных случаях вызывают? — Но я надеюсь, что когда-нибудь потом ты мне все расскажешь?
— Когда-нибудь потом, Ласка, — шумно вздохнув, сказал он, — не делай там глупостей. И еще, Слава, я сегодня буду чуть позже дома. Незапланированная встреча.
— Хорошо, целую тебя. И знаешь что, Соколов?
— Что?
— Платье просто безумно ох-ре-не-нское.
Мирослав хрипло рассмеялся.
— Я уже знаю, что ты его оформила. Я рад. Очень. Ладно, Слава…
— Да-да-да, все поняла. Не отвлекаю.
Быстро нажала на отбой, понимая, что иначе просто не смогу прекратить наш разговор, и так же быстро вызвала водителя. Меня ждал тату-мастер. А настроение росло в геометрической прогрессии, стоило только представить удивленный взгляд Соколова, когда он увидит получившийся на мне рисунок.
Глава 30
Ласка
До салона я доехала быстрее, чем рассчитывала, а потом еще и выяснилось, что мой мастер слегка задерживается с предыдущим клиентом. Я попросила кофе и прошла в уютную комнатку для ожидания. Интересный стиль интерьера отвлек меня от волнения. Стены были расписаны черно-белыми надписями и такими же геометрическими рисунками, тогда как мебель была яркая и мягкая, диванчики салатового, желтого, синего и розового цветов, почти вырви глаз. Абсолютно несочетаемая обстановка, еще и деревце в углу стояло, но было как-то уютно, что ли…
Я так увлеклась чтением, и даже скорее расшифровкой надписей на стенах, что не сразу заметила еще одну клиентку тату-салона, которая села на диванчик салатового цвета.
Это была Ксения.
Наверное, если бы мне уже принесли кофе и я бы сделала глоток из кружки, то обязательно подавилась бы. Разве случаются такие совпадения? Хотя… Я же не просто так пришла именно сюда, именно к этому мастеру, наверное и молодая девушка руководствовалась тем же.
Только вот не успела я и рта открыть, чтобы поздороваться, как девушка, пробежав по мне мимолетным взглядом, отвернулась и обняла себя за плечи. У нее не было маникюра. Это сразу бросилось мне в глаза и показалось странным. Я более внимательно оглядела Ксению, перед тем как окликнуть: темные обтягивающие джинсы, короткие сапожки на плоской подошве и джинсовая рубашка. Симпатично, со вкусом, но это были обычные вещи, хоть и не дешевые, но не брендовые, в которых постоянно ходила клиентка моего салона красоты.
— Ксения, — все же позвала я девушку, несмотря на все странные перемены, случившиеся с ней. Она вздрогнула и резко повернула голову. Хвост, в который были заколоты длинные русые, слегка вьющиеся волосы, метнулись со спины на грудь.
— Простите? — спросила Ксения, видимо, с потерей памяти, потому что ее голубые глаза были полны понимания, и в то же время я отлично видела, что она меня не знала.
— Привет, — улыбнулась я, — тоже решила сделать татуировку?
— Простите, вы, наверное, перепутали меня с сестрой, — спокойно произнесла она, даже не улыбнулось, а потом словно спохватилась, растянула губы в несмелой, но искренней улыбке. — Я просто жуть как волнуюсь. Меня зовут Есения. Ксюша моя сестра, и многие ее, наверное, в таких местах знают. Это она дала мне адрес…
— Мирослава, — ответила ей, — можно просто Слава, — никому так не представлялась, но тут… то ли влияние Соколовского, то ли искренняя улыбка этой девушки, которая и правда волновалась, повлияли на меня предрасполагающе. Теперь я поняла, почему она обнимала себя за плечи и дергала ногой. — А какое ты хочешь тату?
— Надпись, вот тут. — Она указала на внутреннюю сторону правой руки, чуть выше запястья. — На самом деле я не хотела, просто спор с сестрой. Она говорит, что я слишком консервативна и… — Есения набрала в грудь воздух, оценивающе на меня посмотрела и, словно что-то увидев, продолжила: — Слишком зажатая.
— Я, наверное, такая же, — махнула ладонью, в этот момент девушка-администратор зашла с одной чашкой кофе. — До сих пор не верю, что решилась. А ты что, даже кофе не заказала? — удивилась я ее скромности. Это и правда было уже слишком.
Есения пожала плечами и опять улыбнулась:
— Мне не то что кусок в горло не полезет, даже глотка кофе сделать не смогу — волнуюсь жу-у-уть.