— Чтобы подставить тебя?
— В том числе.
— Но на месте преступления твоих следов нет?
— Я не подходил к машине Богданова.
— Убить Богданова могли люди его жены.
— Не знаю, — замялся Кауров.
— Что ты не знаешь?
— Проще всего думать, что финансовое положение Валерии Богдановой позволяло ей содержать людей, готовых ради нее на все. Но тогда почему к дому Федосеева она отправила своего недалекого мужа, хотя могла отправить профессионала?
— Значит, не было в ее распоряжении профессионала.
— И убить Богданова мог кто-то другой.
— Кто?
— Не знаю… Тут нужно плясать от печки, о которую обожглись шесть наследников из девяти, четверо насмерть.
— Убийство Богданова как-то связано с этой печкой?
— С этой печкой связан я. И во всех трех случаях вчера пытались подставить меня…
— Во всех трех случаях присутствовал синий «Форд Фокус», — кивнул Евграфов.
— И это должно соединить три случая в одну линию, у вас это, может, и получается, а у меня нет. Я-то знаю, что в случае с Петелиным и Добрецовым участвовала не моя машина. Преступник должен был найти синий «Форд Фокус», оснастить его поддельными номерами. Подделать знак под определенный номер очень сложно, вы должны это понимать…
Понимал это и сам Кауров. И даже предполагал нацелить розыск на мастеров, которые занимались изготовлением регистрационных знаков официально, но не всегда на законных основаниях. Возможно, Петелин ездил за фальшивым номером в Воронеж, где у него действительно проживал двоюродный брат.
— Преступнику требовалось время, чтобы подготовить машину для подставы, — продолжал он. — Когда преступник начинал подготовку, он не мог знать, что я буду следить за Богдановым.
— А если знал? Ты начал следить за Богдановым позавчера.
— Но неосторожно его упустил.
— На следующий день неизвестный мог повторить попытку. Возможно, этот человек знал, что Богданов вывозит свою подружку на природу, в уединенное место, где убить его будет проще простого.
— Может, и так.
Кауров озадаченно смотрел на Евграфова. Складывалось впечатление, что он выгораживает Богданову. Ему неважно, кто убил ее мужа, Кауров или кто-то другой, лишь бы только она осталась вне подозрений. А если у них сложные отношения, если там не только деньги, но и взаимная привязанность, возможно, даже страсть? Если так, то Богданова с любовницей мог убить сам Евграфов. А свалить пытается на своего подчиненного. Не такой уж и фантастический вариант, если вспомнить синий «Форд» с фальшивыми номерами.
— Вопрос только, зачем кому-то тебя подставлять?
— Затем же, зачем и вас, — пожал плечами Кауров. — Неважно, в каких мы с вами отношениях, важно, что у нас в руках ниточка, которая связывает недавние убийства. И по которой мы рано или поздно выйдем на убийцу. Только мы владеем всей полнотой картины… Панаев практически ничего не знал до того, как я попал в историю.
— Тогда нас легче убить, чем подставить, — усмехнулся Евграфов.
Кауров озадаченно смотрел на него, мысленно соглашаясь.
— Возможно, подставляют не меня, возможно, подставляют Богданову, — не очень или даже совсем неуверенно проговорил он.
— А это уже интересно!
— Мы ведь думаем, что это Богданова могла убить своего мужа?
— Ну, кое-кто и думает.
— Богданова могла заказать Мирошникову, Баркова, Старова, Федосеева, Рябухина, Петелина и Добрецова. И своего мужа в одной с ними компании… Могла?
— Теоретически.
— Вот мы и думаем на нее. Теоретически.
— И на тебя, кстати, тоже!
— На меня думаем и на нее. Отрабатываем и меня, и ее. А настоящий убийца вне подозрений.
— Слишком сложно! Сложней, чем поставить фальшивые номера на синий «Форд».
— Но ведь поставили! И сыграли! Ва-банк! А к чему такой риск?.. А к тому, что настоящий убийца запаниковал. Почувствовал, что близок к провалу. К тому же список наследников нужно закрывать. Отсюда план — убить еще двоих из списка, а вместе с тем подставить под удар Богданову.
— Ну ты и нагородил, Кауров! — поморщился Евграфов.
— На самом деле все просто. Настоящий убийца тот, кто уже находится у нас под подозрением.
В дверь постучали, Евграфов разрешил войти, Кауров кисло глянул на самодовольную физиономию Панаева. Но тот в ответ ободряюще подмигнул ему.
— И Кауров здесь? Очень кстати!
— Говори! — потребовал Евграфов.
— Белую «десятку» видели, на месте убийства Богданова.
— Когда видели?
— Вчера днем, примерно в половине четвертого. Оперативники свидетелей нашли, местные там, из Лавровки, на мотоциклах проезжали. Едут по дороге, смотрят, «десятка» из кустов выезжает. И водитель «десятки» их увидел. Назад сдал.
— И что?
— А как назад сдал? Как черепаха, которая голову под панцирь прячет. Машина — голова, кусты — панцирь.
— Номер машины?
— Говорю же, отъехала «десятка». Спряталась.
— А местные ее заметили?
— Заметили.
— Значит, не пряталась.
— Да нет, пряталась! Они сами сказали, что спряталась. От них, от местных, и спряталась!
— То есть в «десятке» мог находиться убийца Богданова? — спросил Евграфов.
— А вдруг?.. Богданова примерно в это время и убили.
Евграфов резко глянул на Каурова, брови сошлись на переносице.
— Ну, чего стоишь? Давай в Лавровку! Где там «десятка» была, разберись. И с местными этими разберись.
— Я как раз собирался ехать, — без особого энтузиазма вызвался Панаев.
Евграфов удивленно глянул на него. Не собирался он оставлять Каурова без присмотра.
— Ты едешь по-любому!
— Нам бы табельное оружие получить, — сказал Кауров.
На этот раз Евграфов удивленно глянул на него и долго думал, прежде чем сказать «да».
Глава 24
Понедельник, 11 июля, 12 часов 34 минуты
Апогей лета, солнце в зените, жарко везде, даже в тени деревьев. В пыльной траве звенят кузнечики.
— Вот сюда «десятка» съехала!
Вихрастый, с конопушками паренек задумчиво глянул на свой оставленный у обочины «Восход» и смело ступил в глубокую колею дороги, которая вела к реке через густой ивняк. И указал на большое дерево, самой природой сплетенное из одиночных ив.
— Здесь встала!
— Кто был в машине, ты не видел? — спросил Панаев и на всякий случай провел рукой по рубашке навыпуск, под нижним срезом которой скрывался пистолет в кобуре. Не привык он к табельному оружию, но при этом понимал, что обстановка того требует. Возможно, кто-то объявил войну не только Каурову, но и всему Следственному комитету.
— Какой-то мужик… Далеко было, не разглядел. Но морда — во! — приложив пальцы к щекам, Буряков резко развел руки в стороны.
— Еще что?
— Да ничего…
— Но морда — во?
— Или морда, или глаза маленькие… Говорю же, далеко было.
— А номера не запомнил? — уныло, как будто заранее знал ответ, спросил Панаев.
— Как я мог запомнить, если я не видел?
— А кто из твоих друзей мог видеть?
— Да никто. Машина так стояла, что номеров видно не было. Видите, дорога сворачивает, «десятка» боком к нам стояла. Ну почти боком… Да Лешка и не смотрел. Федька так, глянул…
Кауров кивнул, дорога действительно сворачивала за следующее кустовое дерево и терялась из виду. А вела дорога к реке, к месту, где стоял «БМВ» Богданова. Но выводила к месту преступления с востока, в то время как Кауров заходил вчера к Богданову с запада. Он и убийца следили за жертвой с разных направлений. И, возможно, Богданова застрелили сразу же, как только они с Мариной уехали.
— А на часы кто из твоих друзей мог глянуть? — спросил Кауров.
— Так я глянул, половина четвертого была. Я там старшему лейтенанту говорил. Фамилия… Сейчас скажу!.. — наморщился Буряков.
— А часы где?
Кауров смотрел на его руку, но часов не видел. И мобильника в кармане тоже.
— На мотоцикле. Я там под спидухой пришаманил!
— Половина четвертого, говоришь?
— Да.
— А глянул чего, «десятка» так запала?
— Да нет, спешили мы, встреча у нас важная была.
— А часы, говоришь, на мотоцикле?
— Хотите глянуть?
«Восход» остался на дороге без присмотра, Буряков переживал, поэтому с радостью вернулся к мотоциклу и с гордостью указал на электронные часы в пластиковом корпусе, притороченные к фаре под спидометром. И часы эти показывали двенадцать часов пятьдесят одну минуту.
— Так они у тебя на десять минут спешат, — глянув на свои часы, сказал Кауров.
— На десять?! — удивился Буряков.
— Значит, на самом деле двадцать минут четвертого было?
— Ну, значит, двадцать минут…
Панаев лишь цокнул языком, глянув на Каурова. Подумаешь, открытие! Десять минут больше, десять минут меньше!..
— Значит, убегала от вас «десятка», — в раздумье проговорил Кауров.
— Мне так показалось, слишком уж быстро машина отъехала. И встала далеко, — кивнул парень.
— Но водителя ты разглядел?
— Да.
— Он же боком к тебе сидел. Почти боком.
— А смотрел прямо на меня. Может, думал, стекло отсвечивает. А стекло реально отсвечивало! Но морда у него все равно — во!
— «Десятка» скрылась из виду, вы проехали, дальше что?
— Уехала она. Глянул назад, смотрю, вдалеке выезжает. В сторону города свернула.
— В сторону города. А до города минут десять езды?
— Если сильно не тормозить, — кивнул Буряков.
— Спасибо тебе, Валерий Дмитриевич!
Кауров поблагодарил подростка, отпустил его и рассеянно глянул на Панаева.
— Место убийства осматривать будем? — спросил он.
— Я там уже был, ничего интересного. Убийца следов не оставил, кроме трупов. Подошел к машине, выстрелил в водителя, Стаценкова успела выскочить, он выстрелил в нее. Точно в голову. Мгновенная смерть… Интересно? — с усмешкой спросил Панаев.
Кауров удивленно глянул на него.
— Конечно, интересно!
— А чего смотреть не идешь? Страшно?
— Почему страшно?
— А табельное зачем взял?