— Я не могу, — ответила я с грустью. — Знаешь, если честно, у меня есть парень.
Рик кивнул.
— Я так и думал. — Он потупился.
Я обрадовалась, что он не отпустил мою руку. Еще лучше стало, когда он снова посмотрел мне в глаза.
— Надеюсь, ты счастлива с ним, Сэмми. Надеюсь, он хорошо с тобой обращается и никогда не повторит мою ошибку.
Приятно, конечно, но когда Рик отвез меня домой и поцеловал на прощание в щеку (мы пообещали друг другу не пропадать), я еще долго вспоминала его слова, задавая себе все новые и новые неприятные вопросы. Счастлива ли я с Аароном? Хорошо ли он со мной обращается? Аарон не раз ошибался — стоят ли того все мои компромиссы? Я позвонила ему в надежде получить немного заверений в любви.
Вместо этого я обнаружила, что его сотовый опять выключен. Я оставила сообщение и села на постель, пылая от выпивки и тревоги. В голове роились сомнения. Я нерешительно гнала их прочь.
Я помотала головой, глубоко вздохнула и попыталась рассуждать здраво. Конечно, иногда Аарон недоступен по телефону или «Блэкберри», и много ночей мы проводим врозь. Но все это легко объяснить напряженной и важной работой. Играя в той же пьесе, пусть и не такую видную роль, я прекрасно знала, как легко Капитолийский холм может украсть у человека личную жизнь.
Кроме того, я проводила с ним достаточно времени, чтобы определить, что он искренне заботится обо мне, и неважно, обменялись мы в трезвом виде признаниями в любви или нет. Скажу лишь, что он гордится своим положением и, думаю, руководствуется самыми высокими принципами. Не считая того, что часто напивается. Этот неоспоримый факт вступил в противоречие с мыслью о высоких принципах. Равно как и то, что Аарон работает на Брэмена. Способен ли он на измену? Если он еще не изменил мне, есть ли вероятность, что это произойдет в будущем? Я не могла не думать о том, что это самое ненадежное в наших отношениях. Мне еще предстоит понять, в чем дело — в моих комплексах или в том, как Аарон со мной обращается. Но что-то мне определенно не нравится.
Пока я размышляла, меня охватило жгучее желание проверить эту мысль. Чтобы что-то решить, нужны новые факты. Лучше проверить, а не мучиться сомнениями. Но как собрать необходимые улики? Что сделать, чтобы узнать чуточку больше?
Взгляд на бесполезный сотовый породил блестящую идею. Пусть я не могу поймать сеть, зато могу позвонить на сотовый со стационарного телефона и прочитать сообщения. Проще всего (проще, чем вспомнить специальный номер голосовой почты) позвонить на свой собственный номер и, когда он перейдет в режим автоответчика, нажать звездочку. После этого у меня запросят пароль, я введу его и получу доступ ко всем сообщениям. Думаю, можно проделать то же самое с телефоном Аарона. Все, что мне нужно, это его пароль.
Сомневаюсь, что осмелилась бы на этот полночный следственный эксперимент, не будь я под хмельком. Но стоило только начать, и меня охватил азарт. Я должна узнать этот код, черт побери. Я отказывалась признать поражение от противного механического голоса, который раз за разом объявлял, что я ошиблась. Я снова и снова набирала номер Аарона. Когда сразу включался автоответчик, я нажимала звездочку и пыталась угадать пароль. И снова и снова получала отказ. Я испробовала все, что смогла вспомнить об Аароне. Я вбила имя его первого любимца, хомячка Вонючки (кстати, порнокличка[72] Аарона — Вонючка Фанкер), джерсийский номер Дерека Джетера[73] в сочетании с кодом родного города Аарона, дату рождения Аарона (он — Рак, астрологическое значение этого мне еще предстоит выяснить), а также случайные комбинации цифр, которые, как мне казалось, могли ему нравиться. Но ничего не сработало. Через час я сдалась, разочарованная и пристыженная.
Утром я твердо решила никогда больше не вести себя так гадко. Во что я превращаюсь? Я никогда никому не признаюсь, чем занималась ночью. Разве что Лизе. И то не просто так, а исключительно под мартини.
В середине дня наконец позвонил Аарон.
— Где ты был? — выпалила я.
Я не хотела навязываться, но мы ведь несколько дней не разговаривали.
— С семьей. Я думал, ты так же занята с родными, и не хотел тебе докучать, — ответил он.
Похоже, моя реакция удивила его. Сама невинность. Возможно, я слишком эмоциональна?
— Я без конца звонила тебе на сотовый, — произнесла я как можно спокойнее. — Я правда хотела поговорить с тобой.
— О господи, извини. Я потерял зарядник и не успел купить новый. Вокруг столько народу.
Ну хорошо. Вроде бы.
— Ты должен был позвонить, — просто сказала я.
— Извини, детка, — повинился он. — Родственники не оставили мне ни минутки свободной. Но я чертовски по тебе скучал. Как прошел День благодарения?
Он говорил так спокойно и рассудительно, что я решила последовать его примеру. Наверное, я чересчур прилипчива. Классные, уверенные в себе девчонки не начинают вопить, лишь на секунду выпустив приятелей из виду. Притворюсь, что я такая.
— М-м-м, прекрасно. У нас была индуцыпка, — сообщила я, убедив голос стать небрежным.
— Правда? Я об этом слышал. Целая куча птиц, — отозвался Аарон.
— Да, я так толком и не разобралась в способе ее приготовления. Не в курсе, концепция индуцыпки распространяется и на других животных?
— В смысле, что-то вроде коросвинорыбы?
Рыба внутри свиньи внутри коровы, расшифровала я.
— Это что, деликатес, о котором я не знаю? Никогда раньше не слышала про индуцыпку. Я начинаю думать, что плохо разбираюсь в кулинарии, — заключила я.
— Да, над этим надо поработать. Я и сам не специалист, но здесь можно напасть на золотую жилу. Мы можем придумывать новые блюда, засовывая одних животных в других.
Любопытная тема для беседы, но меня начало подташнивать. Я решила сменить тему.
— Хорошо повеселился с родными? — спросила я.
— Да, здорово было увидеться. Я умудрился еще и нескольких старых друзей встретить. А ты как? Виделась с кем-нибудь, кроме родителей?
Я вкратце рассказала ему про вечер, извинилась за общение с Риком и остановилась как раз вовремя, чтобы утаить попытки взлома голосовой почты.
— Интересно. Вы с Риком раньше встречались? — небрежно спросил он.
— Да, если честно, в школе, но уже почти десять лет мы только друзья, — ответила я.
— Так-так, ясненько, — слишком быстро проговорил Аарон. — Он к тебе клеился?
Вот дилемма. Должна ли я сказать правду? Я быстренько прикинула в уме все «за» и «против». Конечно, я хотела, чтобы он говорил правду мне, поэтому остановилась на варианте «поступай с другими так, как ты хочешь, чтобы они поступали с тобой», пусть и осторожно.
— Странно, что ты спросил. Ну да, немножко. Но ничего серьезного. В любом случае у него не вышло.
— Что он сказал? — поинтересовался Аарон. — Он приглашал тебя к себе домой?
Внезапно в его голосе прорезались нотки прокурора, на которого он учился. Он что, ревнует? Надеюсь, что да. По крайней мере, в этом я буду не одинока.
— Да, приглашал. Я отказалась, и он не настаивал.
— Ладно. Ты еще собираешься видеться с ним до отъезда? — продолжил Аарон.
Точно, ревнует.
— Нет, не собираюсь. Послушай, я ужасно по тебе скучаю, — закинула удочку я.
— Я тоже. Прости за допрос. Мне просто не нравится, когда к тебе клеятся старые приятели, — извиняющимся тоном ответил он.
— Да, мне тоже, — солгала я. — Что будешь делать вечером?
— Не знаю. Придумаю что-нибудь, — туманно сказал он.
— Послушай, у тебя есть счастливое число или вроде того? — спросила я и немедленно пожалела, что не придумала чего-нибудь получше.
— Пардон?
— Ну, я просто говорила с родителями насчет счастливых чисел и цветов. Я знаю, ты не любишь оранжевый. Любимое мамино число — три. Ну так как, у тебя есть?
Я говорила как четырехлетка под «риталином»[74]. Надеюсь, ему понравится.
— Хм… — Аарон смутился и неуверенно протянул: — Ну, наверное, пятьдесят семь.
— Как соус «Хайнц 57»?
— Нет, просто пятьдесят семь. А у меня обязательно должно быть счастливое число?
— Это может помочь, — сухо сказала я.
— Хорошо. Пусть будет пятьдесят семь. Или девять.
С этим ценным сырым материалом стоит поработать. Но минутку, я же обещала никогда впредь не пытаться угадать его пароль. Ладно, узнать о нем больше все равно не помешает.
— Ты поедешь завтра домой? — спросил он.
— Да, как и планировала. Выберемся куда-нибудь?
— Скорей бы уж, — откровенно вздохнул он.
Я с нетерпением ждала встречи.
— И скажи Рику, чтобы держался от тебя подальше, — немного угрожающе добавил Аарон.
Ого! Оказывается, я чертовски мудрая и рассудительная по сравнению с ним. Но все равно здорово, что он меня пасет. Торжествуя, я повесила трубку.
Когда я вошла на кухню, родители мыли посуду.
— Ну, как там Аарон? — спросила мама, словно они были старыми друзьями.
Когда он звонил, она сняла трубку, представилась, спросила, какая в Вашингтоне погода, и только потом уступила телефон мне.
— Нормально, — уклончиво ответила я.
— Он такой же скользкий тип, как Брэмен? — угрюмо спросил отец.
— Не знаю, папа, — вздохнула я. — По-моему, нет.
— М-м-м-хм, — неодобрительно промычал отец.
Внезапно я устала от внутрисемейных течений. Словно по команде, в комнату прошествовала Киса и положила мне на ногу дохлую мышь. Да, определенно пора уезжать.
На следующий день родители отвезли меня в аэропорт. Когда я обнимала их на прощание, отец сунул мне конверт.
— Это тебе, чтоб отметить хорошую работу, — подмигнул он. — Купи себе что-нибудь приятное. Мы ужасно гордимся тобой, Сэмми.
Это немедленно стерло все неприятные эмоции. Не сами деньги, нет — надеюсь, я не настолько корыстна, — но этот жест напомнил мне о заботе и поддержке, которую родители всегда мне оказывали. Конечно, они немного бесили меня, но я никогда не сомневалась, что меня горячо любят. С возрастом я все больше понимала, как редки подобные чувства, и моя благодарность родителям росла. И я знала: неважно, что меня ждет, у меня всегда есть опора — моя маленькая, крепко сбитая домашняя команда.