— Клариссы. Старшей Брейзеноуз. Той, которая исчезла.
Ее лицо стало еще краснее, чем прежде.
— Ты в порядке? — прошептала я.
— Само собой. Я задерживаю дыхание, чтобы мое лицо покраснело. Именно поэтому мисс Моут отправила нас в тень.
Утро едва началось, а я уже обзавелась новым полезным оружием в своем арсенале.
— Как тебя зовут? — спросила я, пусть даже это может быть запрещено.
Она одарила меня странной улыбкой, словно упрекая в чем-то, и ответила:
— Скарлетт. Амелия Скарлетт.
«Ты похожа на меня, Амелия Скарлетт, — подумала я. — Ты еще не подозреваешь, но мир — лишь воск в твоих руках».
— Вода! — громко крикнула мисс Моут, хлопая в ладоши, и мы все обратили на нее внимание. — Вода — это жизнь. Запомните это, девочки, и хорошенько запомните. Без солнца и еды вы можете прожить довольно долго, но без воды — нет. Вы всегда должны знать, как и где добыть воду. Вас научат, как ее находить, получать и очищать. Теперь…
Она уставилась на нас, окидывая пристальным взглядом каждую из нас по очереди, и ее глаза сияли, как маленькие черные фонари.
— Допустим, нам нужна вода здесь и сейчас. Предположим, кто-то ранен и нам срочно требуется кипяток для медицинских нужд. Где мы его возьмем?
Гремли подняла руку:
— В радиаторе автобуса! — крикнула она, ухмыляясь нам, страшно довольная тем, что сразу же нашла ответ.
Мисс Моут медленно кивнула, словно говоря: «Я так и знала, что какая-нибудь идиотка предложит этот вариант».
— Что, если, осмелюсь спросить, радиатор заполнен антифризом? — спросила она, и ее голос прямо-таки сочился сарказмом. — Помни, Гремли, мы живем в суровом северном климате, а не в краю мумифицированных фараонов, как ты соблаговолила предположить.
Кто-то из девочек послушно захихикал. Но другие нет. Какой-то смутный образ мелькнул на краешке моего сознания и тут же исчез.
— Озеро, — предположила Скарлетт. — Мы можем зачерпнуть воду ведром и вскипятить.
— Это соленая воды, — перебила ее Гремли. — От соленой воды нам будет плохо!
— Это не соленая вода, — возразила Скарлетт, яростно обмахивая лицо, которое покраснело еще сильнее. — Любой дурак знает, что Великие озера…
— Девочки! Девочки! Девочки! — прокричала мисс Моут, с удивительной скоростью крутя колоса, въезжая в середину нашей маленькой группки, словно римская колесница, и чуть не сшибая нас с ног.
Я впервые заметила, что Семерка молчит. Мне пришло в голову, что некоторые ее члены, например Джумбо, поскольку она старшая ученица, наверняка уже участвовали в этом занятии и знали «правильные» ответы.
В таком случае почему же она здесь? Почему она молчит? Ей приказали? Или вся эта дурацкая вечеринка устроена про мою честь? Или для тех из нас, кто пришел в школу последними?
Тогда кто из нас игроки, а кто зрители в этой шараде?
Я решила внести свой вклад.
— Воду можно добыть, — заговорила я, — если найти нижнюю точку рельефа и соорудить конденсационную ловушку.
В конце концов, мои дни в организации девочек-скаутов не прошли совсем уж напрасно.
— Верно, — рявкнула мисс Моут. — Боулз продемонстрирует правильную технику.
Боулз? Я не понимала, о ком она говорит, пока Джумбо не двинулась вниз по уклону на запад. Точно, Боулз — это же фамилия Джумбо.
Мисс Моут не последовала за нами, когда мы пошли за Джумбо.
На дне овражка Джумбо вытащила из-за дерева ржавую садовую лопатку.
— Первое: будь всегда готов, — сказала она и принялась копать.
Было очевидно — по крайней мере, для меня, — что она это уже делала, причем на этом самом месте. Земля здесь была необычно мягкая.
— Дай сюда свой макинтош, Дрюс, — приказала она, и Дрюс неохотно протянула ей тугой водонепроницаемый сверток.
— Дрюс всегда готова, не так ли, Дрюс?
— Да, Джумбо, — послушно сказала Дрюс. — Только будь осторожна. Мама сказала, что вышибет из меня мозги, если я его испорчу.
— Никакой опасности, — ответила Джумбо, и все, даже Дрюс, улыбнулись, когда она продолжила копать.
Скарлетт и я стояли рядом, наблюдая за ней.
— Насчет Брейзеноуз, — тихо произнесла я, не отводя глаз от увеличивающейся дыры в земле.
Глаза Скарлетт расширились, словно блюдца.
— Я видела ее прошлой ночью, — прошептала она.
— Что?
Я так удивилась, что не смогла сдержаться.
— А ну-ка, вы двое, — сказала Джумбо, — прекратите болтать и смотрите внимательно. Это серьезно. Я не собираюсь получить черную метку из-за вас, бездельниц.
Меня поймали. Шевели мозгами, Флавия.
Я поднесла руку ко рту и быстро отвернулась. Стоя спиной к Джумбо, я засунула средний палец себе в горло и хорошенько надавила на небный язычок.
Небный язычок — это маленький отросток из плоти, находящийся в задней части глотки, и его единственное предназначение, насколько мне известно, — это быстро вызвать рвоту при необходимости, вот как сейчас.
Я повернулась, сделала несколько неверных шагов, и меня стошнило прямо на конденсационную ловушку Джумбо.
И макинтош Дрюс.
Вполне убедительно.
— Прости, Дрюс, — сказала я, пытаясь изобразить раскаяние. — Должно быть, меня укачало в автобусе.
— Ой, бедняжечка, — произнесла Джумбо. — Извини. Я думала, ты просто дурачишься. Честно.
Еще лучше, чем я ожидала. И сочувствие, и извинение.
Я изящно отмахнулась и на неверных ногах отошла к ближайшему дереву.
— Поди с ней, Скарлетт. Принеси ей попить чего-нибудь холодного. Возьми в автобусе.
Так и получилось, что Скарлетт и я удобно устроились под вязом, наблюдая, как остальные вычищают конденсационную ловушку.
Что подтверждает истинность старой пословицы: за черной полосой следует белая, самое темное время перед рассветом и прочая, и прочая.
— А теперь, — сказала я, — расскажи мне про Брейзеноуз.
Скарлетт разинула рот.
— Ты поразительна, — заявила она.
— Не более чем ты, Амелия, — ответила я, осознавая, что с момента моего приезда в женскую академию мисс Бодикот она первый человек, к которому я осмелилась обратиться по имени.
— Ты со своим удушьем натолкнула меня на эту мысль, — объяснила она. — Нет! Не смейся, они заметят.
В ответ Скарлетт намочила носовой платок и с преувеличенным беспокойством приложила его к моему, как предполагалось, перегретому лбу.
— Ах ты мошенница! — тихо, но изумленно прошептала она, создавая имитацию пота на моем лице.
— Насчет Брейзеноуз, — напомнила я. — Расскажи мне факты.
— Я видела ее прошлым вечером.
Она помолчала, дабы ее слова произвели должное впечатление.
— Видела? Я думала, она исчезла. Я думала, ее убила мисс Фолторн или еще кто-то. Я думала, она мертва.
— Я тоже, — ответила Скарлетт, — и все остальные думали так же.
Несколько секунд мой мозг бешено вращался, словно столб ограждения, унесенный торнадо, словно соломинка, как это показывают на фотографиях: подлинная сила невозможного.
— Ты уверена? — переспросила я.
— Разумеется, я уверена, — ответила Скарлетт, бросив на меня укоризненный взгляд. — Я узнаю ее где угодно.
Она произнесла эти слова с такой уверенностью, что я поняла: это правда.
— Где это было? — продолжила расспросы я. — И когда?
— Прошлым вечером. Сразу после уроков. Она вышла из прачечной.
Бог мой! Прямо как в викторианских романах ужасов, которые читает Даффи: «Леди в белом» или что-то вроде. Привидение мелькнуло и исчезло.
Я схватила Скарлетт за запястье и помешала ей промакивать мой лоб, потому что ее действия стали настолько механическими, что могли скорее привлечь ненужное внимание, чем отвлечь его.
— Расскажи мне все, — попросила я. — С самого начала.
В пятидесяти ярдах от нас две группы девочек объединились и, после того как конденсационная ловушка наполнилась, под присмотром Джумбо меланхолично копали еще одну яму.
Мисс Моут нигде не было видно.
— Темнело, — начала рассказывать Скарлетт. — Я вспомнила, что оставила свою хоккейную клюшку в траве за воротами. Мисс Паддикомб пришла бы в ярость, если бы она отсырела и испортилась.
Одна мысль об учительнице гимнастики заставила меня вздрогнуть, несмотря на яркое солнце, которое к этому времени прокралось к нам под дерево.
— Я как раз шла обратно через поле и должна была вот-вот обогнуть кусок стены, примыкающий к прачечной, когда дверь открылась. Было достаточно темно, чтобы я заметила свет, падающий на гравиевую дорожку, и чей-то силуэт. Я бросилась назад, пока меня не заметили. Это была Кларисса Брейзеноуз, как пить дать.
— Как ты можешь быть уверена в этом, если ты видела только силуэт?
— Я узнаю ее где угодно, — повторила Скарлетт. — Кроме того, она повернулась, чтобы выключить свет, и я сумела рассмотреть ее лицо. Честно.
Скарлетт перекрестила свою блузку в области сердца, и я ей поверила.
— А потом?
— Она торопливо обошла прачечную и скрылась в маленьком каменном переходе за кухней. Он ведет прямо на улицу.
— Я знаю, — сказала я. — Ты пошла за ней?
— Конечно, нет! — фыркнула Скарлетт. — Я не хотела, чтобы меня поймали. Кроме того, я испугалась. Подумала, что вижу привидение.
Вот снова: привидения. Монастырь, населенный призраками.
— Разве призраки выключают за собой свет? — поинтересовалась я. — И разве он им вообще нужен?
— Ха-ха! Очень смешно, мисс Флавия де Люс. Я рассказала тебе об этом, потому что твоя мать считалась очень умной. Я подумала, может, ты тоже неглупа, но теперь вижу, что ошибалась. Не ожидала, что ты станешь надо мной смеяться.
— Я не смеюсь. Просто размышляю вслух. Не будь такой обидчивой, я просто пытаюсь помочь.
Секунду мы помолчали, зализывая наши невидимые раны. С одной стороны, мне не хотелось, чтобы Харриет упоминали всуе, но с другой — я сочувствовала Скарлетт, которую наверняка собрали и отправили в школу, лишь помахав платочком на прощание.
Мы — пара трепетных душ, брошенных в каменную мясорубку.