Когда солнце село, а на лес опустились сумерки, жители собрались за домом, на поляне, которая была видна из окна Георгия Марковича.
Дима и Эллен сидели на поваленном дереве, подальше от толпы, и наблюдали за суетой взбудораженных друзей.
– Димыч, я не понял, ты же всегда шашлыком занимаешься! – крикнул Тимур.
– У меня дела поважнее, давайте сами, – ответил Дима и повернулся к Эллен, которую крепко сжимал в объятиях.
Позже все собрались у костра и накинулись на горячее мясо и картошку.
Отец Маши, который немного успокоился после признания Максима, а потому не увез семью сломя голову, обсудил с ними варианты подработки.
Вскоре взрослые ушли, и Тимур взял гитару. Он задорно пел. Девчонки, пританцовывая, подпевали.
– Тим, спой мою любимую, – ласково попросила Алиса, которая стояла позади, обнимая его за плечи.
Тимур обернулся за поцелуем, а получив его, заиграл медленную мелодию. Друзья притихли. Лишь потрескивание костра и стрекот ночных созданий сливались со звуками гитары и его завораживающим голосом.
Дима с Эллен вернулись к укромному бревну. Луна освещала лицо парня, скрытое тенью капюшона. Ее отражение блестело в синих глазах, а может, они сияли не поэтому. Эллен хотелось так думать. Она зачарованно смотрела на любимого, пыталась разгадать причину его серьезности и пристального взгляда.
Слова Алекса казались такими лживыми. Эллен верила Диме, его ласковым прикосновениям. Он накинул на ее голову капюшон такой же черной толстовки, как на нем, и склонился к губам. По телу Эллен рассыпались мурашки, сердце загромыхало на весь лес. Ей так хотелось, чтобы вечер не кончался!
Все разошлись по своим комнатам за полночь. Дима проводил Эллен к комнате, где она вернула ему толстовку.
– Я останусь? – к ее удивлению, кротко спросил он.
Эллен хотела сказать «да», но внутренний страх, который не оставлял ее ни на минуту, особенно рядом с Димой, не позволил.
– Нет, – заставила вымолвить себя Эллен.
Дима не стал настаивать и ушел к себе.
Спустя полчаса, лежа в кровати, Эллен жалела об отказе. Она безумно скучала и никак не могла уснуть. Казалось, эта ночь будет самой длинной в жизни. А ведь Дима так близко! Они в одном доме, под одной крышей, на соседних этажах.
Эллен решительно вскочила, но ее остановила мысль, что на ней старенькая пижама. Неважно! Тем более что он ее видел.
Подкравшись к Диминой комнате, девушка осторожно открыла дверь. Решила, что если он спит, то не станет будить, а просто примостится рядом.
В комнате ночник освещал лежащего на животе Диму. Его голова была повернута к окну, руки спрятаны под подушку, а покрывало натянуто лишь до спины.
– Дим, – шепнула Эллен, но он не ответил.
Она на цыпочках подошла ближе. Половицы скрипнули, и Эллен замерла. Дима по-прежнему не реагировал. Она присела на кровать, но никак не могла решиться прильнуть к нему. «Может, разбудить все-таки?» – подумала она, надеясь, что тогда Дима заключит ее в объятия и они уснут вместе. Она протянула руку к обнаженной спине и провела пальцами по позвоночнику.
Дима зашевелился и сонно прошептал:
– Нелли, я сегодня не в настроении.
Эллен застыла, пытаясь понять, не послышалось ли ей. Нелли и Эллен – похожие имена, можно легко перепутать.
Дима повернул голову и, не открывая глаз, пробормотал:
– Стала послушной? Что-то новенькое.
Эллен соскочила с кровати, и через секунду Дима резко присел. Видимо, понял наконец, кто в его комнате.
– Эллен! – Он испуганно уставился на нее.
Казалось, Дима не знал, что сказать, но ей не нужны были его оправдания. Все и так ясно. Алекс прав! Она лишь «что-то новое», не больше. «Он притворялся!» – кричало растоптанное сердце.
Знакомый жар охватил Эллен мгновенно и забрался в каждый уголок сознания.
– Ты не поняла… – начал Дима.
– Заткнись, – пригрозила Эллен, изо всех сил стараясь контролировать вспыхнувшую злость и ненависть.
– Сначала выслушай. – Дима слез с кровати и подался вперед.
– Не подходи! – выпалила Эллен, и он замер на месте.
Она видела, как Дима пытается пошевелиться и как в его взгляде растет испуг, когда он осознает, что не может этого сделать, потому что так хочет Эллен.
«Так просто, достаточно захотеть», – усмехнулась она, глядя на беспомощную марионетку. Эллен с наслаждением смотрела на Диму, который сопротивлялся, будто не признавая, кто из них – кукла, а кто – кукловод.
Зачем затеялась эта игра, Эллен не помнила, но упрямство жертвы раззадоривало ее. «Глупец», – ехидно улыбнувшись, она одной мыслью швырнула игрушку к своим ногам. Он еще какое-то время противился силе, с которой ему не тягаться, а потом сдался. Замер, глядя на Эллен глазами, полными отчаяния…
Синими, как море…
Веки его опустились, и Эллен засомневалась, нужна ли ей эта победа? Зачем? Она ведь не хочет. Нет, совсем не хочет! Она отпустила Диму, но он больше не двигался.
Испугавшись, Эллен нащупала ручку на двери и вышла в коридор. Прижалась к стене и огляделась. Она не понимала, где находится. Все было таким ненастоящим и незнакомым, будто во сне. Ей казалось, если лампы погаснут, то ее навсегда поглотит мрак. Свет в конце коридора моргнул, словно говоря: «Так и есть». Эллен вздрогнула. Ноги сами понесли ее к лестнице. Зайдя в комнату, она щелкнула светильник в душевой и взглянула на свое отражение. На нее смотрели чужие глаза. Ее были карими, теплыми, а в этих – черных – застыли холод и безразличие.
«Это сон, – подумала Эллен, – надо просто проснуться!»
Она взглянула на кабинку, вспомнила жаркие объятия, страстные поцелуи, дыхание в унисон, желание – одно на двоих…
– Дима…
Эллен охватил ужас, когда перед глазами вспыхнул образ лежащего на полу парня.
Страх за Диму сражался с обидой на него.
«Так ему и надо!» – ликовала одна часть разума, безразличная и безжалостная, желающая вернуться и высосать его никчемную жизнь. Другая, влюбленная и жалостливая, не раз подводила к двери, хотела проверить, пришел ли Дима в сознание и не нужна ли ему помощь.
Эллен разрывало на части. Она старалась понять, какая из ее личностей настоящая. Металась по комнате от одной к другой, осознавая, что сходит с ума.
Чувствуя, что теряет себя.
Обессиленно упав на кровать, она впервые молила, чтобы скорее пришел сон.
17
Звук будильника кромсал мозг, будто бензопила. Эллен нащупала его на тумбочке и выключила. Голова раскалывалась, в ушах стоял невыносимый гул. Эллен накрылась подушкой, но шум не прекратился. Тогда она выбралась из укрытия и присела.
В один ком смешались десятки звуков. Сосредоточившись, Эллен услышала дыхание дома: стуки, скрипы, шаги, шорохи, даже голоса. Обостренный слух без труда улавливал каждую мелочь.
Проявление способности не напугало ее, а, наоборот, показалось вполне естественным, только несвоевременным. Она закрыла глаза и ухватилась за желание отключить шум. Постепенно все стихло. Голова больше не трещала по швам, зато сердце заживо горело в груди, ведь вместе с Эллен проснулись разочарование и обида.
«Он притворялся», – вернулась мысль.
Эллен рухнула на подушку и уставилась в потолок.
«Ты сильнее всех, ты справишься» – так сказала бы мама.
– Да! – твердо произнесла Эллен и поднялась с кровати.
Она не имела права подвести мать, не могла расклеиться и проявить слабость. Только не из-за какого-то самовлюбленного мальчишки!
«Сейчас ты переоденешься, соберешься и спустишься вниз с гордо поднятой головой, – приказала себе Эллен. – Никаких слез и страданий! И только попробуй не улыбнуться этому обманщику! Пусть видит, что ты сильная, и знает, что ты не одна из… Такой больше нет!»
Эллен храбрилась, однако понимала, что выглядеть безразличной будет непросто, ведь она любит Диму. Он молнией ворвался в ее жизнь и сердце, но вырвать его оттуда по щелчку пальцев невозможно.
По пути в столовую она разнервничалась. Во-первых, боялась встречи с Димой. Не знала, как реагировать, если тот вообще решит сделать вид, что ничего не было. Во-вторых, – и этот страх был намного больше – переживала, что его может вообще не оказаться на завтраке.
Вдруг вчера она сделала что-то плохое?
Глубоко вдохнув, Эллен вошла в помещение. Димы за столом не было.
Зато ее заметил Алекс. Он быстро поднялся и заторопился к ней. Без приветствий схватил Эллен за локоть и вытащил в коридор.
– Твоих рук дело? – с возмущением спросил он.
– Что с ним?
– Значит, твоих, раз знаешь, о чем я. Что ты творишь?! Что случилось? Поссорились?
– Что с ним, ты скажешь? – не унималась Эллен.
– Живой. Но если бы я не нашел его вовремя, то, может, как раз сейчас копал бы яму в лесу. – Вздохнув, он продолжил. – Я спускался от Вики и заметил открытую дверь. Дима валялся без сознания посреди комнаты. Мы его полночи откачивали! Теперь понимаешь, что тебе нельзя быть с ним? Одна ссора – и чем все закончилось?
– Мы не ссорились, – прошептала Эллен.
– Кстати, он не сдал тебя. Сказал, что стало плохо, хотел позвать на помощь, но у двери вырубился. Только мы с Викой слышали, как во втором часу ты возвращалась к себе. Откуда – догадаться было несложно. Вряд ли и остальные поверят в Димины сказки. – Алекс скрестил руки на груди.
– Мне нужно к нему, – отрешенно произнесла Эллен и повернулась уйти, но он схватил ее за руку.
– Он в медкабинете. Слушай, я знаю, ты просила меня даже в сторону твою не смотреть, но ты же знаешь, я не могу. И ты не сможешь. Просто… – Он замолчал и подождал, пока мимо пройдут девушки. – Если я могу тебе чем-то помочь, обращайся в любое время суток, когда угодно.
– Мне не нужна нянька, я сама могу справиться.
Алекс хмыкнул.
– Тебе так кажется. Еще и месяца нет, как ты в фазе. Это только начало. Все будет только хуже, и рядом должен быть кто-то более сдержанный, чем он.