Плюс к этому, туалет в этом крыле здания один, ванная комната тоже одна. На вопрос Джона, а нельзя ли как-то улучшить условия существования, та женщина, Сидзу, лучезарно улыбнулась и ответила (кстати, на очень хорошем английском), что воины должны быть терпеливыми. это
А еще спать предстояло на полу. Вот прямо на полу, на тоненьких матрасах, которые тут назывались футоны. Ни столов, ни стульев. Но для европейцев пообещали сделать учебную комнату, с привычной меблировкой.
— Это у них типа спортзала, — говорил Джон, показывая на небольшое здание. — А вон там знаете что?
— Ну? — мрачно спросила Алиса.
— Это домик для чая, — с загадочным видом произнес Аркур. — Сидзу сказала, что там сидят и пьют чай. И все.
— В смысле, просто сидят и дуют горячую воду? — недоверчиво поинтересовалась Алиса.
— Ага, — хмыкнул Джон. — И созерцают пруд.
— Что-то мне домой так резко захотелось, — заметил Конрад с тоской в голосе и тяжело вздохнул.
Он стоял, прислонившись плечом к стене, у угла дома. Девушки сидели на краю веранды, как и Джон. Грэм, Билл и Дарби стояли чуть в стороне.
— Давай, что ты там еще узнал? — мрачно сказала Алиса. — Только не про эту Сидзу.
— А что это ты так к ней негативно настроилась? — иронично спросил Джон. — Завидуешь?
— Ага, очень, — фыркнула Редверс. — Ну так и?
— Что и? — вздохнул Аркур. — Мы реально будем жить вот прямо здесь и прямо вот так. Для местных, я так понимаю, это вполне норма.
— Черт, но в том же «Кинпаку» было же нормально, — с тоской произнесла Алиса. — Почему сейчас-то такой треш попер?
— Эй, народ, — позвал в этот момент Конрад. — Глядите. Еще кого-то привезли.
Скарлетт, которая сидела ближе к углу дома, наклонилась, чтобы заглянуть за этот самый угол. А Джон и Алиса слезли на землю, и подошли к углу дома.
— Еще жертвы, — с иронией произнесла Редверс, увидев людей, примерно такого же, как у них возраста и тоже европейской внешности.
— В «Кинпаку» их не было, — задумчиво заметил Джон, рассматривая новеньких. — И я вообще их не знаю.
— А ты что, всех клановых в лицо знаешь? — фыркнула Алиса.
— Ну, хотя бы узнать фамильные черты могу, — ответил Аркур. — А эти, либо из Восточной Европы, либо из России.
Редверс смерила стоящего рядом Джона хмурым взглядом.
— Дистанцию держи, — бросила девушка.
— А то что, заразишь меня? — усмехнулся Джон. — О, а это кто?
Это они увидели парня и девушку, которые подошли ко входу. И тоже, примерно их возраста. Но явно японцы.
— Похоже, этим рады гораздо менее, — заметил Аркур, когда парень-японец и другой, рослый европеец, обменялись репликами, причем явно не восторженно-радостными.
В поле зрения появилась Сидзу, которая, судя по позе и интонации, призывала к спокойствию. Парень из подошедшей парочки склонил голову и они, вместе с девушкой, ушли.
— Местные они, — заметила Алиса. — Сто процентов.
— Почему ты так решила? — иронично спросил Аркур.
— Глаза разуй, — ехидно ответила девушка. — И ты увидишь.
— Тот парень, — произнесла задумчиво Скарлетт. — Какой-то он… непонятный. Но, определенно, очень силен.
— Ты про япошку или здоровяка? — уточнила Алиса.
— Про первого, — Скарлетт села прямо и приобрела вид человека, который разбирается со своими ощущениями. — Хм…
— Что такое? — явно заинтересовалась Редверс.
— Да… — Летти наморщила лоб. — Не пойму… Вот крутится что-то… Но никак не могу поймать ощущение.
— Ну, у нас будет куча времени, чтобы поймать все, что надо, — заметил Джон. — Сейчас же предлагаю разведать насчет ужина.
Алиса фыркнула.
— Что? — Аркур приобрел вид оскорбленной невинности. — Да, я хочу жрать! Вы можете сидеть на диете, а я голоден! Пойду вон, спрошу у Сидзу…
— Так и скажи, что пошел попялиться на ее сиськи, — язвительно произнесла Алиса.
— Почему же только… — заговорил Джон, а потом якобы спохватился. — То есть, и вовсе я не пялюсь!
— Да-да, — презрительно фыркнула Редверс. — Ты бы хоть краснел для приличия! Кобель!
— А почему я должен краснеть? — усмехнулся Аркур. — Я не делаю ничего аморального!
— Да вали ты уже, — махнула рукой Алиса. — Болтун.
— Конрад, прости, но твоя девушка стерва, — заметил Джон.
— Не его я девушка, — произнесла тут Редверс.
Аркур удивленно посмотрел на Алису. Конрад покачал головой.
— Конрада просто наняли за мной присматривать, — сухо добавила Редверс.
Некоторое время все молчали.
— И с чего ты вдруг вскрылась? — поинтересовался, наконец, Аркур.
— Ну, тут явно нет озабоченных придурков, от которых нужно закрываться фиктивным парнем, — ответила Редверс. — Да, Джонни?
— Конрад, все так? — спросил в этот момент Аркур.
Охман пожал плечами.
— А чего ты у него спрашиваешь? — язвительно спросила Алиса. — Я что, сама ответить не могу?
— Ну, ты же женщина, — насмешливо произнес Джон. — Сама понимаешь.
— И что это, мать твою, я должна понимать, а?! — тут же завелась Алиса.
Аркур сделал загадочное лицо, выдал ослепительную голливудскую улыбку… И ушел. Просто взял и ушел! Редверс некоторое время стояла, явно озадаченная.
— Алиса, — негромко спросила Скарлетт. — А зачем? Ты что, сама не можешь отшить?
— Честно? — Редверс посмотрела на Летти и поморщилась. — Просто задолбало отвечать, что мне нахрен не нужны все эти слюни.
— Жаль, конечно, — иронично произнес Конрад. — Деньги были легкие.
— Сам давай дальше, сам, — язвительно ответила Алиса.
Глава 12 бис. Часть первая
15 сентября 2020 года. Поздний вечер. Храм Инари Ширай. Поместье Кагори. Додзё
Чиоко стояла и смотрела на тонкий серп луны в маленькие окна, которые находились по самой крышей.
… - Убывающая луна, — словно наяву она слышала голос Макото. — Чи-тян, не спать!
- Ну, Макото-са-а-а… ня, — юная кошка соблазнительно потянулась, лежа на футоне, хозяйском футоне и зажмурилась от удовольствия. — Уже все спят, ня!..
Мужчина, усмехнувшись, покачал головой и повернулся обратно к телескопу, который стоял на энгаве…
Через девять дней, двадцать третьего сентября девяносто шестого года, клан Датэ пойдет на очередной выход. Макото пойдет вместе с ними, у него было много друзей среди Датэ и он предпочел выходить в поместье Датэ.
Но вместе с тем, что он был воин, он также был и дзинко. И когда сразу трое молодых, только инициированных бойцов Датэ попали под курган, Макото попытается их вытащить. Хотя, как потом признавались воины, сразу было видно, что ничего не получится. Датэ Горо позже признает, что надо было инициировать Чиоко раньше, чтобы в тот выход она уже восстановилась и была со своим хозяином. Винил себя Сейджин, за плохую подготовку всех. Мию-сан приходила в себя почти полмесяца, после того, как едва не последовала за сыном, пытаясь его спасти. Точнее, сособо, конечно, не остановилась и пошла дальше, чем это было возможно, но Юмико-сан, не дала уйти своей сестре.
«Не воспринимай его, как подростка…»
А как она должна воспринимать парня, которому еще и восемнадцати нет? Который вот так инициировался? Сейджин видит в нем воина. Ничего другого учитель и не должен видеть в своем ученике. А она видит… внука Макото. Похожего настолько, что сердце каждый раз сжимается (бакэнэко сейчас не про внешность). Такая же приятная… жуть. Именно жуть. У Макото был очень мрачный образ, несмотря на то, что он человеком был светлым. Ему нравились все эти образы европейской инквизиции, рыцари. Поэтому он и образ себе сделал, похожим на этакого паладина. Черные доспехи, серебряный огромный клинок. И светящийся багровым крест на рваном черном плаще…
И Чиоко иногда чуяла, что от Юкио чем-то очень похожим тянет. Вот как сегодня утром, на пробежке. И она же едва парня Макото не назвала, настолько сознание сбилось. И в тот момент Чиоко ясно и четко поняла, ничего не утрясется. Прав Сейджин, решать надо.
Сидзу… Вот она точно все для себя решила. Тут Сейджин, опять же, абсолютно прав, кицунэ так с посторонними, и даже с младшими не играют. Собственно, поэтому сейчас Чиоко и находилась в столь поздний час в додзё. Сидзу захотела о чем-то поговорить. И скорее всего, это будет вопрос причастности. И Чиоко согласилась придти, хотя прекрасно видела и понимала, что хочет «обсудить» кицунэ.
Ультиматум… А может Юкио и прав. Чиоко не находила в себе силы переступить эту черту. Увидеть в этом пареньке мужчину.
— Красиво стоишь, — раздался в тишине женский голос.
— Ага, — чуть нахмурилась Чиоко.
Она повернула голову и увидела Сидзу, которая стояла в полумраке. Луч серебристого лунного света высвечивал фигуру кицунэ, но лицо оставил в тени. На Сидзу был красно-белый наряд мику. То есть… Чиоко вздохнула. Ну, другого трудно было ожидать от лисицы. Недаром же говорят, бакэнэко решает сразу, а кицунэ сразу, когда захочет.
Храмовый наряд для кицунэ — как военная форма. Если она пришла на встречу в таком, то, значит, будет решать проблему до тех пор, пока не решит. То есть наряд мику — это знак того, что кицунэ пойдет на все.
«А, между прочим, это выход. Для всех. Сидзу, конечно, накажут. Но зато с Горо спадет необходимость отдавать приказ убить бешеную кошку. Сейджину не нужно будет, собственно, это делать. Мию-сан… Одна тупая бакэнэко не будет постоянно напоминать ей о сыне».
— Поговорим? — холодно спросила Сидзу.
— А ты хочешь болтать? — не менее холодно спросила Чиоко.
Она сняла халат. Под ним оказались белая безрукавка и серые штанишки по щиколотку. То есть именно то, что было на ней при инициации. От одежды едва заметно тянуло затхлостью, все-таки это все лежало уже двадцать пять лет. Почти.
Халат упал на пол. Пол приятно холодил босые ноги…
Сидзу хмыкнула, когда бакэнэко зашла на татами, под купол, подхватив стоящую рядом с татами вещь, завернутую в белую ткань. И плавно двинулась в ту же сторону.