Эти откровения былой «младоросской» активистки и ее ощутимо уцелевшие до старости симпатии очень показательны. Все, кто поверил этим фальшивкам, дорого заплатили за свои увлечения и легковерие. В первую очередь Нина Алексеевна Кривошеина.
В конце 1947 года муж Нины Алексеевны за свою подозрительную активность был выслан из Франции в Россию, и вскоре семья последовала за ним… Уже на борту электрохода «Россия», шедшего в Одессу, Нина Алексеевна заметила, что советские члены экипажа смотрят на «возвращенку» как на ненормальную. Ну а действительность провинциальной России превзошла все ожидания семьи: лишения, голод, холод, убожество жизни, организованное и добровольное стукачество, произвол властей, приемные КГБ, арест мужа, лагерь, потом арест подросшего сына…
Один из самых внимательных читателей мемуарной книги H.A. Кривошеиной, ее друг Н.В. Вырубов сказал в этой связи о судьбе русских «возвращенцев»: «…уехавшим было еще хуже. Кто сгинул в лагерях, кто бедствовал, во всяком случае все подверглись преследованиям. Это было подло, заманивать людей в страну, зная, что они там никому не нужны, да и не приспособлены к советской жизни».
Владимир Пименович Крымов прожил на свете почти 90 лет и больше 50 из них издавал свои книги, а журналистикой занимался больше 70 лет, ибо еще студентом Петровско-Разумовской земледельческой и лесной академии он начал печататься в московских газетах, а в 30 с небольшим совершил деловую поездку в Южную Америку и не упустил при этом случая прогуляться по обеим Америкам. Впрочем, и о делах он не забывал тоже, этот поразительно деловой россиянин. Он взял подряд на печатание почтовых марок для Венесуэлы, поставлял русскому двору американские машины «линкольн», знал всех во дворцах и в деловых кругах… Он успел поработать коммерческим директором знаменитой газеты А. Суворина, три года издавал журнал «Столица и усадьба». В апреле 1917 года В. П. Крымов двинулся с женой в кругосветное путешествие, странствовал два года и описал свое странствие в книге «Богомолы в коробочке». В ту пору этот выходец из бедной прибалтийской семьи был уже «почти миллионером». Позднее он умножил в Берлине свое состояние удачным участием в германо-советской торговле. С приходом к власти фашистов он перебрался во Францию, поселился к пригороде Шату и волновал воображение бедных эмигрантских собратьев слухами о несметном своем богатстве. Однако он не давал себя разорить бесчисленным просителям… В годы войны помогал, впрочем, талантливому И. И. Тхоржевскому.
Его произведения (а их было множество) часто переводили в Англии. Последний свой большой роман («Завещание Мурова») он издал в Нью-Йорке в 1960 году (82 лет от роду). Крымов писал его в годы оккупации, уже почти ослепший.
Не только богатством своим, но и работоспособностью и долголетием превзошел он бедных своих эмигрантских собратьев. Впрочем, эти завидные качества все же не сделали его видным писателем эмиграции.
Мария Николаевна Кузнецова родилась в Одессе (где женщины от века были так красивы), в семье знаменитого художника Миколы Кузнецова, который написал несколько дочкиных портретов (наряду с портретами Чайковского, Шаляпина, Направника, Васнецова, Поленова) и который сам позировал многим собратьям по искусству (казак с повязкой на лбу в «Запорожцах…» Репина – это он, и палач, и дьявол на картинах того же Репина – тоже он). П. И. Чайковский и часто бывавший в одесском доме художника Илья Мечников отмечали, что девочка-то у Миколы Кузнецова растет гениальная певунья. Выйдя замуж за сына акварелиста Альберта Бенуа и переехав в Петербург, Мария начинает брать уроки у итальянского певца Марти, и вскоре, в 1904 году, она дебютирует в роли Маргариты («Фауст» Гуно) в антрепризе князя Церетели. Ее приглашают на пробу голосов в Мариинский театр, и уже через год, в 1905-м, она становится солисткой прославленной Мариинки. Она растет не по дням, а по часам и напряженно учится, у всех – у мэтров, у партнеров, у Шаляпина, у Тартакова, у А. Петровского, у Направника… Она обратилась за советом о движении на сцене к Ольге Преображенской, и та открыла в ней талант балерины. Репертуар Марии Николаевны расширяется, и тут она воистину неукротима. Она первой поет партию Февронии (Римский-Корсаков) в Петербурге и Клеопатры (Ж. Массне) в Монте-Карло. Она знакомит русскую сцену с «Таис» Массне, и очарованный ею французский композитор пишет для нее оперу.
В 1918-м она покинула Россию, а в 1919-м была солисткой сразу в двух театрах – в датском и шведском. Она создает собственный театр миниатюр, а позднее ее новый муж, племянник композитора, банкир и миллионер Альфред Массне, помогает ей открыть в Париже свой оперный театр – «Русскую оперу». В ее театре были лучшие певцы, лучший хор и лучший балет (под руководством Фокина), работали такие режиссеры, как Санин и Евреинов, такие художники, как Билибин и Коровин… Театр Елисейских полей, где шли спектакли ее труппы, не вмещал всех желающих. Потом были Мадрид, Мюнхен, Милан, завоевание Южной Америки. В 1934 году Париж отметил тридцатилетие ее триумфов. Позднее, поселившись в Барселоне, она еще консультировала театры, давала уроки…
Генерал от инфантерии, видный участник Белого движения, председатель Русского Общевоинского союза эмиграции Александр Павлович Кутепов в январе 1930 года был похищен на парижской улице оперативной группой советской разведки…
Александр Павлович Кутепов окончил гимназию в Архангельске, потом пехотное училище, участвовал в Русско-японской войне и был «за оказанные боевые отличия» переведен в лейб-гвардии Преображенский полк. В годы мировой войны он был награжден многими боевыми орденами, командовал в чине полковника гвардии Преображенским полком. Отдав приказ о его расформировании, А. П. Кутепов вступил в Добровольческую армию, оборонял Таганрог с одной офицерской ротой, под Екатеринодаром стал командиром Корниловского полка. После взятия Новороссийска он был назначен Черноморским военным губернатором и произведен в генерал-майоры. В 1919 году был произведен в генерал-лейтенанты «за боевые отличия» во время Харьковской операции, позднее прибыл в Крым и командовал Первой армией. При эвакуации Крыма он был назначен помощником главнокомандующего и произведен в генералы от инфантерии «за боевые отличия». В 1928 году, после смерти генерала Врангеля, великий князь Николай Николаевич поставил генерала Кутепова во главе Русского Общевоинского Союза. Генерал Кутепов возглавил тайную борьбу против большевистской России. В этой тайной войне профессионалы из ГПУ очень скоро переиграли отважного боевого генерала, засылая к нему многочисленных агентов, создавая (в рамках операций «Синдикат-2», «Трест» и др.) фальшивые монархические союзы на советской территории, завлекая его в авантюрные операции. Врангель довольно рано понял, что Кутепов попал в ловушку, и порекомендовал ему прекратить эту бессмысленную, жертвенную, трагическую деятельность. Генерал Кутепов не внял указанию старшего по званию и продолжал играть в игры ГПУ. Обманутыми ГПУ оказались не только знаменитый Шульгин, но и племянник Врангеля «евразиец» Арапов, и многие другие. После смерти Врангеля Кутепов остался хозяином положения и продолжал эту наперед проигранную игру в терроризм. В середине января один из агентов ГПУ (де Роберти) раскрыл Кутепову, что им манипулирует советская разведка и что на него самого готовится покушение. Охрана Кутепова была усилена. Но на воскресенье (26 января 1930 года) генерал дал выходной своему шоферу и телохранителю и, выйдя из дома у себя в 7-м округе Парижа, отправился пешком к обедне в церковь галлиполийцев. По дороге он был похищен оперативной группой советской разведки. Он был то ли переправлен в Марсель на борт советского корабля, то ли убит в машине и похоронен где-то в саду пригородной виллы…
В 1930 году муж Лидии Давидовны, генерал Кутепов, был посреди дня похищен агентами ГПУ на парижской улице и убит. Но жизнь продолжалась, и беды Лидии Давидовны Кутеповой на этом не кончились. Ее сын Павел подрос и в годы войны принял участие в борьбе против большевиков на стороне немцев, 20 лет от роду был взят в плен в Сербии. Присужден к смертной казни, которая была заменена ему 25-летним тюремным заключением, из которых он пробыл в знаменитой Владимирской тюрьме 10 лет.
Он вышел из тюрьмы по реабилитации, был поселен в Иванове, где женился, а расставшись с женой, маялся без работы по Москве. Там он встретился со знаменитым агентом А. Казем-Беком, который пристроил его на работу в хитрый отдел московского патриархата, где трудился и сам. В 1958 году Павлу была даже разрешена (вернее, доверена) краткосрочная поездка в Париж. Понятно, что он вернулся из этой поездки в Москву, где и умер в 1983 году. Не исключено, что бедной Лидии Давидовне удалось взглянуть на сына хоть перед смертью.
Л
Трудно сказать, кем стал бы граф Андрей Ланской, не случись революции, которая застала его на занятиях в Пажеском корпусе. Родители увезли 15-летнего Андрея в Киев, и там он стал посещать художественную школу знаменитой Александры Экстер. Никакого систематического образования ему получить так и не удалось.
В 1921 году Андрей добрался с родителями до Парижа. Здесь он посещал художественную академию Гран Шомьер, что близ Монпарнаса, со временем познакомился с Сергеем Судейкиным и Михаилом Ларионовым, оказавшими на него большое влияние. В 1924 году Ланской выставлялся в Осеннем салоне в Париже и был замечен искусствоведом Вильгельмом Удэ. Растут его популярность и авторитет среди молодых художников группы «Через» и журнала «Удар». Позднее ему покровительствуют известный галерист Бинг и богатый меценат Дютийель. Очень рано у Андрея Ланского состоялась индивидуальная выставка, и с тех пор не переводились покупатели-коллекционеры. С середины 20-х годов А. Ланской увлекается неопримитивистской живописью, а с начала 40-х под влиянием Кандинского и Клее приходит к абстракции, дружит с молодым Никола де Сталем, общается с Жоржем Браком.