— Доброе утро.
Они объяснили, что хотят купить.
— Какой у вас размер, мадам?
— Какой размер? — Изабел заволновалась. — Наверное, двенадцатый. А может быть, четырнадцатый.
Она мысленно молилась, чтобы колготки у нее оказались целыми.
— Нет-нет, — Изабел окинули профессиональным взглядом и сразу определили: — Двенадцатый, я уверена. Вечерние туалеты здесь, будьте любезны пройти.
Изабел и Пандора пошли за ней в конец зала. Продавщица откинула занавес, и их глазам предстали ряды вечерних платьев. Короткие, длинные, шелковые, бархатные, атласные, шифоновые, муслиновые… всех цветов, какие только есть под солнцем. Продавщица провела рукой по вешалкам одного из рядов.
— Вот здесь двенадцатые, но если вам понравится платье другого размера, я, конечно же, подгоню его под вас.
— У нас нет времени, — сказала Изабел. Она сразу устремила взгляд на темные платья. Темные цвета не выходят из моды, к тому же платье всегда можно слегка переделать, и оно будет казаться новым. Вот коричневое атласное. Вот темно-синий рубчатый шелк… Вот черное. Она сняла черное креповое с блестящими черными пуговицами, подошла к зеркалу и приложила к себе… Немножко похожа на гувернантку, зато оно прослужит много лет… Изабел сощурилась, пытаясь прочесть цену, но без очков не смогла.
— По-моему, неплохо.
Но Пандора и не взглянула.
— Ради Бога, Изабел, только не черное. И не красное.
Она перебрала несколько платьев на вешалках и вдруг решительно что-то сняла.
— Примерь это.
Изабел, все так же уныло держа перед собой черный креп, подняла глаза и увидела нечто несказанно прекрасное, она такого и представить не могла. Сапфировый таиландский шелк с черными разводами, он переливался, как крылья экзотической бабочки. Длинная пышная юбка с множеством нижних, декольте, рукава по локоть с узенькой оборкой, такая же оборка шла по подолу.
Не смея и представить, что у нее может быть такое платье, Изабел посмотрела на его тонюсенькую талию.
— Я в него не влезу.
— Попробуй.
Казалось, Изабел напрочь лишилась воли. Она позволила отвести себя в примерочную, позволила раздеть, точно жертва, которую готовили на заклание. И вдруг на нее обрушился водопад шуршащего шелка, вот ее голова вынырнула, она протянула руки в рукава, стали застегивать молнию…
Она глубоко вздохнула, втягивая живот, но в этом не было надобности. Шелк ласково обхватил ее талию, но не сжал, не сдавил, она могла свободно дышать. Продавщица поправила платье на плечах, расправила юбку и отступила, любуясь.
Изабел посмотрела на себя в огромное зеркало и увидела незнакомку. Это была женщина из другой эпохи, она словно вышла из роскошной золоченой рамы портрета, написанного двести лет назад. Подол лежал на полу, плотный шелк спадал переливающимися складками. Рукава обтягивали точеные руки, глубокое декольте открыло взгляду самое красивое в фигуре Изабел: пышные плечи и верхнюю часть высокой груди.
Уже не в силах расстаться с платьем, Изабел воззвала к своей практичности.
— Оно слишком длинное.
— Это потому, что ты без каблуков, — возразила Пандора. — А глаза у тебя в нем синие, как чернила.
Изабел посмотрела в зеркало — да, Пандора права. Она провела пальцами по обветренным загорелым щекам.
— К такому платью нужно другое лицо.
— Сестричка, ты просто пренебрегаешь косметикой.
— А волосы!
— Я сделаю тебе прическу. — Пандора сощурилась. — Тебе нужны драгоценности.
— Я могу надеть фамильные серьги Балмерино — бриллиантовые подвески с жемчугом и сапфирами.
— Прекрасно, именно то, что нужно. И мамино жемчужное ожерелье-ошейник. Оно дома?
— Нет, в банке.
— Мы его сегодня возьмем. Изабел, ты в этом платье красавица. Все мужчины в тебя влюбятся. Ничего лучше нам не найти. — Пандора улыбнулась продавщице: — Мы его берем.
Молнию расстегнули, платье осторожно сняли и унесли, чтобы уложить в коробку.
— Пандора! — взволнованно прошептала Изабел, протягивая руки к своей простенькой дешевой комбинации. — Ты даже не спросила цену.
— Когда спрашиваешь цену, значит, вещь тебе не по карману, — прошептала ей в ответ Пандора и исчезла.
Изабел, переполненная радостным волнением и чувством вины, надела кофточку и юбку, застегнула жакет и зашнуровала туфли. К этому времени уже был выписан чек, ценник срезан и сказочное платье уложено в огромную коробку. Продавщица открыла перед ними дверь.
— Большое спасибо, — сказала ей Изабел.
— Очень рада, что вы нашли себе вещь по вкусу.
Покупка заняла не больше десяти минут. Пандора и Изабел вышли на солнечный тротуар.
— Не знаю, как тебя благодарить…
— И не надо.
— У меня в жизни не было ничего подобного…
— Лиха беда начало. Кому, как не тебе, его носить.
— Ах, Пандора…
Но Пандора не желала больше ничего слышать. Она взглянула на свои часики.
— Сейчас всего без четверти двенадцать. Что сейчас пойдем покупать?
— Разве мы не довольно растранжирили?
— Да ты что, это только начало. Что наденет на бал Арчи? Свой килт?
Они медленно двинулись по тротуару.
— Нет, Пандора, с тех пор как ему ампутировали ногу, он ни разу не надевал килт. Он говорит, что из-под килта видно его кошмарное алюминиевое колено, и не хочет пугать людей. Он пойдет на бал в смокинге.
Пандора остановилась как вкопанная.
— Лорд Балмерино не может пойти в смокинге на праздник, где будут отплясывать танцы шотландских горцев.
— Но ведь он уже много лет так ходит.
Толстая тетка с корзиной разозлилась, что ей загородили путь, и, ядовито прошипев «Прошу прощения», протиснулась между Изабел и Пандорой. Пандора и внимания не обратила.
— Почему он не хочет надеть клетчатые штаны горцев?
— У него их нет.
— Как это нет? Почему?
«И в самом деле, почему?» — удивилась Изабел. Почему эта очевидная мысль не пришла им в голову много лет назад? И поняла, что, потеряв ногу, Арчи утратил гордость и радость от сознания своей привлекательности. Не все ли равно, как он выглядит. К тому же дорогая одежда стала им не по средствам, и всегда находилось что-то более важное, на что необходимо потратить деньги.
— Не знаю.
— На танцах на него всегда было любо-дорого смотреть. Он и сам это знал. А в старом облезлом смокинге он будет похож на служителя похоронного бюро или на приглашенного лакея. Или того хуже — на англичанина. Идем, купим ему что-нибудь сногсшибательное. Ты помнишь его размеры?
— Какие-то могу перепутать. Но уж его портной не ошибется.
— Где его портной?
— За углом.
— У него есть клетчатые горские штаны? Готовые?
— Наверное.
— Так что же мы теряем время? — И Пандора снова устремилась вперед, полы распахнутой норковой шубки развевались. Изабел пришлось бежать со своей коробкой, чтобы не отстать от золовки.
— Предположим, мы нашли клетчатые штаны, но что он наденет сверху? Не смокинг же… У папы была очень красивая бархатная куртка с кистями, благородного болотно-зеленого цвета. Что с ней сделали?
— Она на чердаке.
— Вернемся и сразу же достанем. Чудесно, просто замечательно. Представляешь, как потрясающе будет выглядеть наш дорогой, ненаглядный Арчи!
Портного они нашли в одной из задних комнат магазина «Национальная одежда шотландских горцев»; старик сидел за столом и что-то кроил. Услышав шум, он поднял голову, увидел Изабел и, сияя улыбкой, положил ножницы на отрез твида.
— Здравствуйте, леди Балмерино.
— Доброе утро, мистер Питтендрич. Вы помните мою невестку, Пандору Блэр?
Старик посмотрел на Пандору поверх очков.
— Конечно помню. Но прошло уже много лет, вы были тогда совсем маленькая. — Он и Пандора обменялись рукопожатием через стол. — Очень приятно видеть вас снова. Как поживает его светлость, лорд Балмерино?
— Спасибо, хорошо.
— Он поднимается в горы?
— Не слишком высоко…
Пандора нетерпеливо перебила их.
— Мистер Питтендрич, мы пришли к вам купить ему подарок — пару клетчатых шотландских штанов. Вы ведь знаете его размер, так не поможете ли нам выбрать?
— Разумеется, с большим удовольствием. — Портной вышел из-за стола и повел дам в зал магазина, где они остановились, пораженные великим множеством клетчатых пледов, кожаных сумок мехом наружу, кинжалов, клетчатых штанов, клетчатых носков, кружевных жабо, башмаков с серебряными пряжками, булавок с дымчатым топазом. Мистер Питтендрич явно показывал, что относится к выставленным изделиям с легким презрением.
— Мне кажется, будет лучше, если я сошью его светлости брюки сам. Ведь он никогда не покупает готовую одежду.
— Увы, у нас нет времени, — сказала Изабел второй раз за нынешнее утро.
— В таком случае, какие цвета вы предпочтете: его полка или семейного клана?
— Разумеется, семейного клана, — решительно заявила Пандора. — Во всяком случае, они гораздо красивее.
Мистер Питтендрич не сразу нашел нужную клетку, потом принялся измерять длину брюк, чтобы было впору. Наконец нашел то, что нужно.
— Вот эта пара подойдет его светлости идеально.
Изабел стала рассматривать брюки.
— А не узковаты? Иначе он не сможет надеть их на протез.
— Нет-нет, я уверен, он будет чувствовать себя в них очень удобно.
— В таком случае мы их берем, — сказала Пандора.
— А как же кушак, мисс Блэр?
— Спасибо, мистер Питтендрич, он наденет папин, — она улыбнулась ему своей ослепительной улыбкой. — Но вот самую лучшую белую рубашку мы, пожалуй, возьмем.
Опять чеки, опять свертки. Они снова вышли на улицу.
— Пора обедать, — объявила Пандора, и они пошли, ужасно довольные друг другом, в сторону «Погребка». Войдя через вращающуюся дверь в это любимое всеми в городе место встреч, они столкнулись с первым за сегодняшний день препятствием. Люсилла и Джефф еще не пришли, почти все столики были заняты, а на свободных стояла табличка «Заказано».
— Нам нужен столик на четверых, — сказала Пандора высокомерной особе, которая сидела за высокой конторкой.