- Хорошо, как хочешь. Дело не в тебе, а в Вагнере. Ты не интересуешь… нас…
Она подошла поближе, все еще закутанная в спальный мешок. Опустилась рядом с лежанкой.
- Нас ты не интересуешь, - повторила женщина, опустив голову. - Это я… Я сама…
Он сидел, напрягшись, до сих пор не верил. Хотя и очень хотел.
Кооперативный банк в Броке был построен солидно. Параллелепипед в герековском стиле, на высоком фундаменте. Идеальное место для кого-нибудь, такого как Фродо. Толстые решетки в окнах, тяжелые стальные двери. Ограбления провинциальных банков перед войной сделались чуть ли не национальным видом спорта. Так что даже здесь, в небольшом отделении, было сделано все возможное, чтобы обеспечить безопасность.
Фродо мог спать спокойно. Его ценное оборудование находилось в безопасности, у мелких воришек и мародеров не было ни малейшего шанса добраться до него. Впрочем, он проживал здесь не один. Здесь находилось местопребывание веджьмина. Веджьминское гнездовище, как говаривали более начитанные. Которое охранялось электронными датчиками, которым помогал весьма вредный и злой пес.
До поры, до времени.
Тело вредного и злого пса сотрясла последняя судорога. Небольшая стрелка, торчащая из его шеи, заколебалась и застыла. Тетратоксин не оставляет много времени для последних судорог. В открытых собачьих глазах, на уже мертвой сетчатке отразился образ согнутых силуэтов в темно-серых, сливающихся с темнотой комбинезонах.
По бесшумному знаку силуэты отпрыгнули от двери, прижались к стене.
Грохот был на удивление приглушенны, когда направленные заряды срезали петли. Бронированная дверь слегка дрогнула, но не выпала из стального косяка, так как ее продолжали удерживать засовы. Только лишь удар тяжелой кувалдой выбил ее, дверь потихоньку приотрылась, чтобы тяжело рухнуть вовнутрь, поднимая тучи пыли. Дом затрясся.
Фродо не успел даже что-либо подумать. Ведомый инстинктом, он свернулся в клубок, готовый завалится за лежанку, которая, помимо пружин, морской травы и, скорее всего, клопов, скрывала солидную стальную плиту. За лежанкой его ожидал дробовик Wingmaster. Так, на всякий случай.
И неожиданно он застыл, смешно согнувшись вперед, всматриваясь в ствол собственного же дробовика. Коротышка опустил руки, медленно и осторожно. Пальцев женщины он не видел, но был уверен, что один из них готов нажать на спусковой крючок..
Когда это она успела, только и подумал он. И был настолько ошеломлен, что даже не успел прибавить: ʺэта шалаваʺ. Вместо этого в голове крутилась другая мысль: о ёбаных русских датчиках, которые не срабатывают, когда это нужно. Размышление крайне несвоевременное. У них даже оставалось мгновение друг для друга. Прежде чем люди в пятнисто-серых полевых комбезах спецназа вскочили в помещение, женщина успела сказать пару слов:
- Извини, Павел.
Коммандос схватили коротышку и прижали к стенке. Там его держали распятым, что ногами он не касался пола. Еще двое встали в дверях, обводя помещение стволами автоматов. Очки ночного видения придавали им вид чудовищных насекомых. Один подкрутил регулятор: в комнате уже начинало сереть, близился рассвет.
Женщина опустила ствол дробовика, совершенно бессмысленным движением поправила сползающий спальник. Из своего неудобного положения Фродо видел ее лицо и выражение изумления на нем, когда в комнату зашел следующий мужчина.
У майора Кирпичева очков ночного видения не было.
На женщину он не обратил ни малейшего внимания. Осматривался майор как-то неуверенно, пытаясь проникнуть взглядом во все темные углы. Своим людям он доверял, но был напряжен.
По короткому жесту рукой коммандос сняли очки. Кирпичев щелкнул выключателем лампы. Отражатель выставил так, чтобы осветить распятую на стене фигуру.
Маришка все еще держала ʺвингмастерʺ, стыдливо собирая под шеей складки спальника.
- Положи это куда-нибудь, дура, - бросил один из коммандос.
Несмотря на свое неудобное положение, Фродо подставил уши.
Чужак говорил по-польски. С акцентом, но по-польски. Да что же, курва, здесь разыгрывается, размышлял коротышка, чувствуя, что времени на размышления осталось ой как немного.
Растянутая грудная клетка не позволяла хорошенько вдохнуть, комната как будто потемнела.
Так что здесь делает этот вечно пьяный Кирпичев? Вагнер, как только узнает, порвет ему задницу до воротника, а Ростиславский добавит еще и от себя. В комнате сделалось еще темнее. А может Вагнер и не узнает.
- Брось винтовку, блядская дочка! - рявкнул Кирпичев. Коммандос приблизился к Маришке, та отступила на шаг, одновременно пытаясь удержать спальный мешок и дробовик. Удалось только с последним. Все согласно захохотали. За исключением коротышки, его просто так уже было не рассмешить. Коммандос подбросил вверх ствол автомата.
Это же ʺхеклер-и-кохʺ, дошло до Фродо. Это такой же спецназ, как из меня…
Свою мысль он не закончил. Кольцеобразная защита мушки МР-5 рассекла кожу на щеке Маришки. Девушка скорчилась, прикрывая голову руками. ʺВингмастерʺ с грохотом упал на пол.
Легкий кивок Кирпичева. Композитный приклад очертил дугу; Маришка стекла без сознания на пол. Коммандос отбросил автомат за спину, склонился, схватил женщину за волосы; приподнял ее голову, открывая горло. Из-под полуопущенных век блеснули белки.
- Стой! - Поднятая для удара рука застыла. Кирпичев поглядел на девушку. - Еще нет, - перешел он на польский язык. - Пока что связать, пригодится. Этот здесь, похоже, ничего не скажет, даже если хорошенько прихуярить. Ладно, увидит, как мы будем разбираться с ней. Что скажешь, пан лилипут?
Лилипут спокойно поглядел в ответ; во всяком случае, надеялся, что спокойно.
- Ебись в рот, урод, - прохрипел он на вдохе.
- Ага, наверняка скажешь, что тебе до нее нет дела? Ладно, поглядим, поглядим. Но поначалу попробуем традиционно.
Совершенно неожиданно, не замахиваясь, он приложил кулаком коротышке в желудок. Ноги Фродо задрожали, выбивая короткую дробь на стене. Когда уже он мог хоть что-то видеть и чувствовать, то обнаружил себя сидящим, приклеенным скотчем к креслу на колесиках. Во рту было полно крови, но по причине кляпа сплюнуть он не мог. Кирпичев, похоже, насмотрелся американских фильмов.
За окном занимался рассвет. Маришка лежала на полу, в запястьях и щиколотках связанная одноразовыми наручниками из нейлоновой ленты. Коммандос силы не жалел, ступни и ладони девушки уже посинели. Кирпичев присел на лежанке, крутнул колесико зажигалки, затянулся, выдувая клуб дыма прямо в лицо Фродо. Он курил ʺкэмелʺ, а как же. Помолчал. Пара фальшивых спецназовцев заняла места у него по бокам, еще двое куда-то исчезли. Фродо не мог повернуть голов, мог разве что глянуть в сторону, при этом ужасно кося.
- Нашли? - бросил Кирпичев в бок, не спуская глаз с лица Фродо. Откуда-то сзади раздалось подтверждающее мычание. Громкий треск. Кирпичев усмехнулся словно гиена.
- Ну, именно… Пагаварим…
Фродо проклинал собственную предусмотрительность, кабели были достаточно длинными, без проблем они доставали до аппаратуры от преобразователя и аккумуляторов аварийного питания.
Кирпичев игрался зажимом-крокодил. Пружина была сильной, зубчики оставляли на проводниках четкие следы. Майор нажал еще раз, отпустил… зубастые челюсти с треском сомкнулись.
Русский офицер поднял второй кабель. С замкнутых между собой ʺкрокодиловʺ посыпался сноп голубых искр. Майор бросил провода на пол, радуясь достигнутому эффекту..
- У меня имеется предложение, - начал он медленно, вглядываясь в окурок. - Простое и четкое, которое наверняка тебе понравится. Ты отвечаешь на все вопросы, в том числе и на те, которые касаются кодов доступа к этим твоим дровам. А потом я застрелю тебя, лично. Если нет…
Он наклонился, с обезьяньим любопытством глядя на лицо связанного пленника, и затушил окурок на его колене. Нога задергалась, мышцы напряглись, только клеящая лента держала крепко.
- Хочешь чего-нибудь сказать? - заинтересовался майор.
Фродо резко закивал. По его щекам стекали слезы. Майор одним рывком содрал скотч, заклеивающий рот. Несколько секунд Фродо только глубоко дышал. С губ стекала струйка крови.
- Ну? - подбодрил Кирпичев. - Что ты хочешь мне сказать?
Он испытывал разочарование. Что, вот так легко, прямо так сразу? Без электричества? Жаль.
Фродо сплюнул кровь.
- Хуй ты ёбаный! - харкнул он наконец.
И тут же замолчал, когда голова отскочила назад. Кирпичев растирал костяшки пальцев.
- А ты меня разочаровываешь, - буркнул русский через какое-то время. - Считаешь, что я рассержусь и сразу тебя пристрелю. Нет, на это не рассчитывай.
Он поднял провод с пола.
- Сначала займемся тобой. Не скажешь — тогда за нее. Потом снова за тебя…
С сомкнутых ʺкрокодиловʺ вновь посыпались искры.
- Время у нас есть.
Курва мать, отчаянно размышлял Фродо, хватит уже того, что он их присобачит. А когда зажмет, а сам все пропою.
Лежанка заскрипела. Что-то, что в разуме коротышки с этой стороны еще не поглощенное волнами адреналина, заметило, что Маришка шевелится, как будто приходила в себя.
Трески слышались ближе. Фродо старался не глядеть вниз, чувствуя, как яички влезают вовнутрь, а вот то, что еще час назад имело достойные удивления размеры, превращается в маленького червячка, жалким глистом.
Напавшие профессионалами не были. Скорее всего: доверенные люди Кирпичева, выросшие за письменными столами штабисты, давным-давно забывшие даже курс молодого бойца. Ожидая зрелища, они сгрудились за своим командиром, пихая друг друга, чтобы получше видеть.
Треск. Ожидание, гораздо более худшее, чем ожидаемая боль. Фродо приоткрыл замкнутые веки. Он поглядел за спину Кирпичева, на девушку, словно желая запомнить вид этой женщины, ее детского лица, красивых грудей… Сейчас она лежала на боку, похоже, смогла приподняться, в напрасной надежде на…