Вагнер понятия не имел, как должен пахнуть подпорченный мамонт в собственном соку, но предполагал, что именно так. Выбора у него не было, немецкий rindgulaсsh закончился несколько дней назад, в неприкосновенных запасах остались только обезвоженная американская клубника и русские, твердые, что твой камень, сухари.
- Сейчас блевану… - Фродо шмыгнул носом. - Холодное было лучше, не так воняло… Дай сигарету…
- После нее ты тоже сразу блеванешь, - предупредил Вагнер, протягивая пачку. Фродо подкурил, затянулся, выдул безупречное колечко.
- А дело в том, Вагнер, что я хороший аналитик. Могу сопоставлять факты. И тогда предвидел, и сейчас тоже…
Вагнер решительно отставил парящую банку с торчащей в ней вилкой.
- Так может, скажешь сразу, - отозвался он. - Можешь сразу пропустить примеры собственной безошибочности, а просто возьми и скажи. Я постараюсь понять. - Он криво усмехнулся, отвел со лба длинные седые волосы. - По крайней мере, постараюсь, несмотря на всю свою наивность, или как ты там сказал.
Фродо выпустил следующее колечко, повернулся на бок и вонзил в Вагнера взгляд блестящих от спиртного и барбитуратов глаз.
- Никогда я этого не говорил, но раз ты сам так утверждаешь… - с издевкой произнес он. - И говорил я не о тебе, а о том, что умею логически мыслить… Нет, - продолжил он через какое-то время. - Полной картины у меня еще нет, еще не могу… Пока что все это только спекуляции, их не следовало бы представлять на этой стадии — меня так учили. Чтобы не влиять на выводы. - Он оттер лицо. - Блин, да что я несу, - заметил он с отвращением. - Как будто все еще торчу в Генеральном Штабе и мне необходимо прикрывать собственную задницу, если вдруг случайно ошибусь… Ладно, все нормально, сейчас все тебе объясню. Тебе даже нет смысла рассказывать, что предложил тебе Ростиславский. Догадываюсь. Он дал тебе карт-бланш, если говорить о чеченцах, которых выставляет тебе Кудряш… Ну как, попал?
Он рассмеялся, увидав изумление, рисующееся на лице Вагнера.
- Я бы и так тебе сказал, - буркнул тот смущенно. - Все так. Но кое о чем не догадаешься…
- Если сам не справишься с тем, чтобы сбить тот ʺблэкхокʺ, ты должен спровоцировать его на пересечение границы. Тогда они сами его собьют.
Низушок усмехнулся, слыша, как Вагнер перемалывает во рту ругательства, затем выдержал подозрительный взгляд приятеля.
- Я не утверждаю, будто бы угадал, - Фродо говорил спокойно, все так же усмехаясь гнусненькой, алкогольно-тайленоловой усмешечкой, сквозь которую проблескивало подавляемое безумие. - Это она мне сказала. Именно затем он ее сюда и прислал. Все складывается и весьма подозрительно сходится…
- Что сходится, Фродо? - начал Вагнер, когда первое изумление прошло. - Тут все нормально. Вертолет блокирует контрабанду, с которой живут Ростиславский вместе со всем гарнизоном. Это всего лишь бизнес и ничего больше. А вот чеченцы — это загадка, неизвестно, кто за ними стоит, и как бы не кто-то более важный, чем наш любимый генерал. Нам уже известно, кто у них был здесь, начальник разведки округа — это тебе не фунт изюму. Так что нечего больше копать.
В усмешке низушка были слышны нотки истерии. Ему уже хватит, с беспокойством подумал веджьмин.
- Все нормально, - выдавил из себе в конце концов Фродо. - Все, ик, в пор-рядке…
Он не мог проконтролировать диафрагму, приступ смеха перешел в икоту. Не говоря ни слова, Вагнер поднялся и вернулся через минуту с фляжкой воды.
- Еще я мог бы тебя напугать, - улыбнулся он. - Только не знаю, смог бы ты сегодня перепугаться.
Фродо долго пил, так что кадык ходил ходуном по шее в синяках.
- Ну ладно, прошло, - облегченно признался он. - Уже, ик. Вот же, ик, блин.
Он снова поднял флягу, когда ее отставил, какое-то время сидел молча, не зная, вернется ли икота.
- Все нормально, - сказал он наконец. - Даже слишком. Все сходится, так, как и обязано сходиться. Все до мелочей. А я терпеть не могу, когда все сходится, что-то не должно, случайно…
Вагнер искоса поглядел на него.
- Старик, а ты знаешь, что такое паранойя?
- Знаю, - ответил низушок. - Это весьма желательное свойство всякого хорошего сотрудника разведки. А я хороший аналитик… - И оскалил зубы в усмешке. - Чертовски понятливым… Всегда был.
Небольшое помещение на тылах британского посольства. Отдел интересов государства Израиль в Минске. Кроме Фродо и Арика комнату занимала молодая девушка со славянским типом красоты и привычным именем Моника. Фродо не знал, чем она занимается, и это его совершенно не интересовало. У него был приличный компьютер и масса собственных занятий, которые после полугодовой бездеятельности доставляли кучу удовольствия.
Приличный компьютер по сути был всего лишь концевым элементом, подключенным к подозрительному электронному лому на столе, занимавшем большую часть комнаты. Этот лом, как Фродо быстро догадался, был мощным многопроцессорным сервером с дисковой матерью и собственным спутниковым каналом. Что с того, что ему не хватало корпуса, все хозяйство выглядело сложенным в кучу на заботливо разложенных газетках. Сервер замечательно поднимал температуру в маленьком помещении и невыносимо шумел многочисленными вентиляторами.
Первой задачей, за которую взялся Фродо на новой работе, был взлом варшавской сети Генерального Штаба. Оттуда он стянул собственное программное обеспечение для обработки снимков, хотя теперь у него имелся доступ к значительно более лучшим спутникам, причем, по первому же требованию, а не во время немногочисленных окошек. Арик поначалу ворчал и сетовал на ненужный риск. Но, увидав результаты, свое мнение изменил. Особенно ему понравилась фотография советского танкиста, отливающего на гусеницу собственного танка. Даже с орбиты можно было утверждать, что бравый вояка, вне всякого сомнения, лечит сейчас триппер.
Фродо официально принадлежал теперь к британскому вспомогательному персоналу. Проживал он в городе, в дешевой гостинице, только ведь она была гораздо лучше, чем лагерь. Здесь электрическую лампочку можно было получить у администратора, а ток отключали реже, чем в других местах. Еще он получал продовольственный паек, поскольку предпочитал не есть в столовой посольства, хотя теперь его звали Пол Лесневски родом их ЮАР. Зато в его речи присутствовал слабый африканский акцент.
Наконец-то работа, после стольких месяцев бездеятельности. Оказалось, что пока он торчал подвешенным в пространстве, ограничивающемся грязной площадкой для общих сборов, крупнопанельными домами и колючей проволокой, в мире много кое-чего случилось. В лагере никакие сведения до него не доходили, мир съежился до ссор в тесных помещениях, вечно вонючей каши и хождения челноком вдоль ограды. Вообще-то динамики в комнатах выхаркивали какие-то новости, только все они были какими-то далекими, происходящими где-то в ином, параллельном мире, не имеющем никакого соприкосновения с этим реальным, замкнутым. Теперь Павел удивлялся, как до такого могло дойти, как можно было легко отобрать у человека человеческое, лишить его всего, включая любопытства.
Теперь любопытство вернулось. Но вот от недоверчивости он не избавился, и она приводила к тому, что Фродо прошмыгивал между посольством и гостиницей, бросая украдкой взгляды во все стороны. Охотнее всего он теперь просиживал именно здесь, в небольшой, душной комнатке перед монитором.
А вот будущее было таким же неясным. Как персональное, так и всего остального мира.
Самым странным было то, что никто уже ничему не удивлялся. Без особенного отзвука прошло сообщение о договоре, заключенном между Израилем, Сирией, Ираком и Египтом. Осталась кучка комментариев, совершенно противоположных, как будто бы и комментаторы подходили к проблеме без особой уверенности. Гораздо больше места было посвящено захвату Крыма российской армией[20] чтобы занять морские базы. Поначалу, когда российские бронетанковые подразделения перешли украинскую границу, была даже выпущена какая-то резолюция, очередное серьезное предупреждение Совета Безопасности, поддержанное Государственным Департаментом. Но вот второго серьезного предупреждения уже не было, жестокая эффективность, с которой русские достигли поставленных целей, закрыла всем рот. Русский медведь оказался медведем, а не – на что надеялись некоторые – вылинявшим плюшевым мишкой. Тем более, что у американцев самих имелась серьезная проблема: Саудовская Аравия отказалась продлить аренду баз и потребовала, чтобы чужие войска покинули ее территорию; Конгресс совершенно неожиданно заметил, что Саудовская Аравия – это авторитарное государство. Так что войска остались, чтобы ввести демократию по просьбе жителей. И весьма скоро командиры этих войск с изумлением выяснили, что их противники это не сотня танков из дивизий, верных династии Аль Сауди, а несколько тысяч иракских Т-72. Вскоре изумление еще более усилилось после неудачной попытки задержания иракского танкера в Ормузском проливе. Судно обратилось за помощью, которой оказались иранские ракетные катера. Ракеты Silkworm были относительно медленными, боеголовки у них были небольшими. Но трех их попаданий хватило, чтобы послать на дно фрегат класса "перри".
При всех этих событиях очередные бои за Кашмир, высадка французских парашютистов в Конго и рост напряженности между Мексикой и США прошли, в принципе, без отклика.
Замешательство, о котором не сообщалось в прессе и на телевидении, было видно только лишь на спутниковых снимках. Вместо этого мир страстно интересовался планируемым бойкотом олимпиады в Пекине, подготовкой к импичменту в связи с обвинениями молоденького стажера в Белом Доме. На самом же топе был иск, который агент Стивена Кинга выставил производителям нового риалити-шоу, одержавшего неслыханный успех во многих странах. Производители отговаривались тем, что права приобрели у некоего Бахмана. Популярностью пользовался и процесс относительно раздела фирмы "Майкрософт". Форсированная поддержка лоббистами постановления о прекращении охраны пингвинов в конце концов оказалось только слухом.