Хантер самодовольно улыбнулся.
– Лидия, я хочу, чтобы ты и Уэйд узнали первыми. Камилла согласилась стать моей женой!
Камилле показалось, что в бальном зале наступила мертвая тишина. Лидия побледнела, Уэйд бросил быстрый взгляд на Камиллу; кто-то уже подходил с поздравлениями…
Камилла до боли закусила губу, пытаясь сдержать разрастающийся в груди гнев. Как смеет Хантер так поступать с ней?! Он опять загнал ее в угол, прекрасно понимая, что в этой ситуации она ничего не сможет возразить!
Внезапно ей на помощь, сама того не подозревая, пришла Лидия.
– Если твои слова – правда, Хантер, почему же Камилла приехала на бал с Уэйдом? – ехидно осведомилась она.
Впервые заглянув в глаза Хантеру, Камилла увидела, как он взбешен, и поняла, что у нее появился шанс навсегда освободиться от него. Теперь или никогда!
– Право, Хантер, что за шутки?! – с невинным изумлением воскликнула она. – Ты же знаешь – никто из Монтесов не вступит в брак с Кингстоном! А кроме того – как бы я могла за тебя выйти, если Уэйд уже попросил меня стать его женой?
В притихшем зале было ясно слышно, как кто-то ахнул. Камилла не смотрела на Хантера – она бросила выразительный взгляд на Уэйда, прося поддержать ее. Какое-то мгновение Уэйд пребывал в замешательстве, но быстро сообразил, что от него требуется. Воспользовавшись тем, что Хантер от неожиданности выпустил руку Камиллы, он шагнул к ней и обнял за плечи.
– Все верно! – заявил он. – Я попросил эту леди выйти за меня замуж, и она согласилась.
Тут Камилла украдкой бросила взгляд на Хантера. Его брови сошлись на переносице, глаза метали молнии. То, что он сделал в следующую минуту, застало Камиллу врасплох. Хантер схватил ее за руку и резко рванул к себе. Уэйд сделал было шаг по направлению к ним, но грозный взгляд Хантера заставил его застыть на месте.
– Ты ошибаешься, Уэйд! Камилла выйдет за меня и ни за кого другого!
Первой опомнилась Лидия.
– Поразительно, но некоторым женщинам совершенно неведомо чувство собственного достоинства! – провозгласила она. – А ты, Хантер, я вижу, не слишком разборчив. Когда-то хотел жениться на мне, а теперь вот соблазнился Камиллой…
– Ты, Лидия, вообще не участвовала в этом забеге, – грубо ответил Хантер.
Лидия была так сконфужена, что на глазах ее выступили слезы; Камилла даже на мгновение пожалела ее. Тем временем вновь заиграла музыка, некоторые пары начали танцевать, но многие предпочли дождаться развязки спора между Уэйдом и Хантером.
Не говоря ни слова, Хантер повел Камиллу танцевать. И она, не сопротивляясь, пошла за ним, подавленная и опустошенная. Ей так хотелось надеяться, что Хантер отступит после ее объявления о помолвке с Уэйдом! Но она жестоко просчиталась. Хантер никогда и никому не уступал того, что считал своим…
Некоторое время он угрюмо молчал, а когда наконец заговорил, его голос скорее напоминал рычание:
– Я ни разу в жизни не поднял руки на женщину, но сегодня – Богом клянусь! – был близок к этому. Хватит с меня твоих игр, Камилла, я сыт по горло! Лучше нам отправиться в Сан-Рафаэль прямо сейчас, и пусть преподобный Карсон нас обвенчает.
– Я не выйду за тебя, Хантер.
– Нет, выйдешь! Выбора у тебя нет.
– Ну это мы еще посмотрим! – Наконец-то ее гнев прорвался наружу, но она знала, что окружающие не спускают с них глаз, и поэтому понизила голос: – Сегодня ты ухитрился унизить одновременно и меня, и Уэйда, и Лидию…
– А разве ты не пыталась проделать со мной то же самое? Но я не Уэйд Робертс, готовый на все ради твоей улыбки. Тебе следовало знать, что со мной шутки плохи! Даю тебе пять минут на размышление, Камилла.
Она резко вскинула голову.
– А если я откажусь?
– Тогда тебе придется пенять на себя. Я сделаю еще одно маленькое объявление, но боюсь, оно будет не столь приятным. Я заявлю во всеуслышание, что Антония – моя дочь!
У Камиллы подкосились ноги. Кровь отхлынула от лица, ей показалось, что она вот-вот лишится чувств.
– Нет, Хантер! Умоляю тебя, не делай этого… – еле прошептала она дрожащими губами.
– Я буду ждать тебя у коляски. Если ты не выйдешь через пять минут, я вернусь, и тогда…
– Ты не посмеешь!
– Не посмею? А вот посмотришь!
Он повернулся к ней спиной и не спеша удалился, не дожидаясь окончания танца. Камилла с тоской посмотрела ему вслед. Он припер ее к стенке, и она не знала, что ей делать. Хантер никогда не бросал слов на ветер. Она не сомневалась, что он исполнит свою угрозу.
Подошел Уэйд и взял ее за руку.
– Тебе нехорошо? – заботливо спросил он.
– Со мной все в порядке, Уэйд, но хорошо мне уже никогда не будет. Прости, что я испортила тебе праздник, и спасибо за то, что поддержал меня. А теперь мне придется уехать с Хантером.
Уэйд нахмурился.
– Но ты вовсе не обязана с ним ехать! Насколько я понял, он тебя к чему-то принуждает. Скажи только слово, и я с ним разберусь!
Камилла не сомневалась, что Уэйд придет ей на помощь, стоит только попросить. Но в схватке с Хантером он непременно проиграет. Нет, она не имела права втягивать кого бы то ни было в свою распрю с Хантером.
– Прости, Уэйд, – вздохнула Камилла, сокрушенно качая головой, – но я действительно дала слово Хантеру.
– Ты уверена, что не нуждаешься в помощи? – спросил он, пристально вглядываясь в нее.
– Уверена. Все будет в порядке.
Она почти бегом пересекла зал, чувствуя, что Уэйд провожает ее взглядом, и вышла в ночь, навстречу своей безжалостной судьбе.
Хантер молча взял ее за руку и подсадил в коляску; до Сан-Рафаэля они доехали, не обменявшись ни словом. В темноте Камилла едва различала лицо Хантера. Он вез ее с собой против ее воли, и она была бессильна ему помешать. Камилле казалось, что какая-то ледяная рука сжимает ей сердце. Хантер опять одержал победу!
Только когда они въехали в спящий городок, он заговорил:
– Запомни на будущее, Камилла: Кингстоны никогда не выясняют отношений на людях. С сегодняшнего дня это и тебя касается.
Такой несправедливости Камилла не ожидала.
– Надеюсь, ты не думаешь, что эта отвратительная сцена доставила мне удовольствие? Ты сам все это начал!
– Ты меня заставила пойти на крайние меры, Камилла. Мне вовсе не хотелось этого делать.
– Вот как? Может быть, всю эту историю с женитьбой затеяла тоже я? Но не обольщайся, Хантер. Я никогда не стану тебе настоящей женой!
– А вот уж это тебе решать.
Камилла откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Даже если Хантер не собирается больше ни к чему ее принуждать, как она скажет тете Пруди, что вышла за него замуж? Как объяснит друзьям и соседям эту двусмысленную ситуацию? Камилла чувствовала себя приговоренной к расстрелу.
Хантер искоса взглянул на нее. В темноте трудно было что-либо разобрать, но он был уверен, что она в отчаянии.
– Да брось, Камилла, все не так уж плохо. Я же говорил: ты можешь остаться в Валье дель Корасон, если захочешь. Мое единственное требование – чтобы ты разрешила Антонии проводить какое-то время со мной. Я хочу познакомиться поближе с собственной дочерью.
– Тебе не нужна дочь, Хантер. Я знаю, ты все это затеял, чтобы поквитаться со мной! Боже, как же я тебя ненавижу!
Хантер долго молчал. Когда он наконец заговорил, его голос звучал совершенно бесстрастно.
– В конце концов, не так уж важно, что ты думаешь обо мне, Камилла. Важно только то, что ты будешь моей женой.
– Я тебя и близко к себе не подпущу!
– А я и не собираюсь тебе навязываться. Я же сказал, что ничего не стану от тебя требовать.
Она попыталась разглядеть в темноте его лицо.
– Откуда мне знать, что ты сдержишь слово?
– Я никогда не нарушал слова, данного тебе, Камилла. Я никогда тебя не обманывал!
Камилла снова закрыла глаза, но из-под век все-таки просочились две слезинки. Все, что между ними происходило, с самого начала было обманом! Единственное, за что она могла бы его поблагодарить, так это за то, что он подарил ей Антонию… И вот теперь, по какой-то непостижимой для нее причине, Хантер решил, что ему нужна его дочь. И он готов был уничтожить все на своем пути к цели.
Было уже очень поздно, когда они добрались до церкви. Хантеру пришлось поднять преподобного Карсона с постели, но тот не выразил ни малейшего недовольства и проявил готовность немедленно сочетать его с Камиллой священными узами брака.
Единственной свидетельницей брачной церемонии была жена пастора, которая поминутно утирала платочком слезы умиления. Отчаяние охватило Камиллу, когда она услышала, как Хантер уверенно отвечает на вопросы преподобного Карсона своим глубоким звучным голосом. Когда же пастор обратился к ней самой с традиционным вопросом о том, согласна ли она взять этого человека в мужья, Камилла еле смогла произнести прекрасные, торжественные слова священного обряда. Как бы то ни было, она стала женой Хантера, и с этим ничего уже нельзя было поделать…
По окончании церемонии Хантер вывел ее на улицу и усадил в коляску. Путь до Валье дель Корасон лежал неблизкий, а в эту ночь он показался ей просто нескончаемым. Новобрачным было нечего сказать друг другу. Камилла в страшном напряжении ждала, сдержит ли Хантер слово: вдруг он все-таки повезет ее на свое ранчо? Когда на развилке он повернул в сторону Валье дель Корасон, она вздохнула с облегчением. Хантер остановил коляску у крыльца и помог ей сойти.
– Вот видишь? Не так уж все страшно, как ты думала, верно? – спросил он, глядя на ее прелестное лицо, освещенное лунным светом.
Камилле хотелось закричать на него что было сил, но она чувствовала себя совершенно опустошенной. Хантер победил! Он всегда будет побеждать!
Она отшатнулась, когда он обхватил ладонями ее лицо.
– Не надо, Камилла. Не надо меня бояться. Я просто хочу отдать тебе кое-что. Вот, держи, это твое.
Камилла молча смотрела, как надевает он ей на палец кольцо.
– С днем рождения, миссис Кингстон. Вы же не думали, что я позабуду, какой сегодня день?