Вот еще несколько слов о токсичности оценки, сравнения и похвалы как антиподов поддержки.
Сравнение, похвала и другие негодные методы воспитания
К сожалению, раньше нормальным способом воспитания детей считалось их сравнение с другими. Родители думали, что это работает как мотивация для ребенка, но на самом деле это работает с точностью до наоборот.
Во-первых, ребенок чувствует себя плохим, а во-вторых, у него возникает иллюзия всемогущества, он думает, что все может, но просто не дотягивает. И также возникает устойчивый механизм сопротивления, потому что в какой-то части человек понимает, что на него оказывают давление. А в таких случаях сопротивление – это здоровый механизм, человек сопротивляется давлению. И вот этот человек выходит в жизнь не с навыком ценить себя и опираться на себя и на свои границы, а с иллюзией всемогущества и с механизмом сопротивления даже в тех случаях, когда давление на него не оказывают. Также механизм сопротивления может срабатывать в обратную сторону – когда человек попадает под очарование другого и стремится соответствовать его ожиданиям.
Меня часто спрашивают, надо ли хвалить детей, как и какими словами это делать на пользу ребенку. Действительно ли похвала наносит вред, и если да, то как выражать свое одобрение ребенку?
У меня были клиентки, которых хвалили мамы, но при этом они чувствовали себя очень неустойчиво, боялись совершить ошибку (и лишиться похвалы).
Если родители принимают ребенка при каких-то условиях (за которые хвалят), то ребенок боится показать другие стороны, за которые не хвалят.
Если вы не хотите, чтобы у ребенка была зависимость от похвалы, сместите акцент с результата на наслаждение процессом.
Для этого сами получайте удовольствие от игры, творчества, душевной беседы. Ваши ценности станут ценностями вашего ребенка, и болезненная привязанность к оценке не сможет сформироваться.
А вот еще один эпизод неконтролируемого родительского неодобрения, которое привело к плачевным последствиям:
Я вспомнила одну детскую историю. У меня была тетрадка с детскими стихами, которую я написала. Точнее, подростковыми. Мой папа нашел эту тетрадку, прочитал и пришел в какую-то неистовую ярость. Устроил жуткий скандал, говорил мне грубые слова, тряс моей тетрадкой и кричал. Я даже не помню, что именно. Только помню его гневное лицо и мой стыд, страх и оцепенение. До сих пор не могу объяснить его реакцию. Была рядом мама, она пыталась меня защитить и говорила папе: «Пусть пишет, если ей это нравится».
В настоящий момент жизни мне очень трудно реализовывать свои творческие проекты. Идей много, есть опыт и желание поделиться. Начинаю придумывать, но в какой-то момент все забрасываю. Возникает какой-то непреодолимый ступор. Словно стоит какой-то запрет, мне очень страшно предложить миру что-то свое, а вдруг мир не одобрит.
Мне очень жаль эту девочку, с которой это произошло. К сожалению, ребенок не в состоянии сделать целостные выводы: папе что-то не понравилось, он не смог что-то выдержать. Остается непонятным, что это были за стихи. Может быть, они были о любви, а папа посчитал, что любовь – это слишком рано… Не думаю, что он так сильно кричал из-за того, что они были ученические, стихи неопытного человека. Скорее всего, что-то в содержании его сильно задело, и похоже, что у него начался какой-то неконтролируемый процесс, может, он испугался, не отследил свой испуг, начал орать… К сожалению, это очень распространенная реакция родительского испуга. Когда они начинают фантазировать о чем-то ужасном…
И я часто выслушиваю подобные страшилки от современных родителей. Я спрашиваю, откуда у вас эти фантазии? Обычно они говорят: «А что, разве не так?» Ну конечно, не так.
Ну кто прожил сепарацию таким образом, чтобы проверить. Большинство из нас также застряли на своем опыте, на своих «ошибках», или даже не ошибках, а пробах, который не смогли вынести родители. Впитали в себя их страхи и транслируем дальше своим детям такие же страхи, в которых заключены самые черные фантазии о близком человеке, который живет рядом и которого мы должны любить.
Но эти фантазии и связанные с ними эмоции очень сильно влияют на отношения родителей и детей. А тут, поскольку девочка писала стихи, это было творчество, произошло такое обобщение – то что я делаю, это плохо.
И в данном случае мы видим, что, к сожалению, последствия были очень тяжелые, неприятные, травма до сих пор не закрыта. Я думаю, что многие из нас вспомнят что-то похожее из своей жизни.
Еще один комментарий:
Вспоминаю, что мама всегда опиралась только на то, «что подумают и скажут люди». Получается, мне негласно разрешалось делать только хорошее. В школе мне никак не давалась математика. Помню, мама приходила после родительского собрания и кричала на меня за двойки, ей было стыдно за меня перед другими родителями. А на самом деле, мне нужна была помощь. Не хватило от родителей ощущения моей ценности, было много условий для любви. Требовалось быть хорошей, а спонтанной творческой части не было места. Теперь, будучи взрослой, мне нужно много сил, чтобы разрешать этой части проявиться. Особенно сложно в реализации проектов, каждый шаг приходится делать через внутреннего критика. Есть часть меня, которая еще нуждается в том, чтобы подтвердить ценность сделанного мной. Например, если я не получаю отклик на пост в «Инстаграм», то считаю его провальным. А маленький негативный комментарий может обесценить весь труд.
Видно, что мама не принимает процессы ребенка. Она ждет только хорошего, сама переживает много стыда, она не взрослая. А человек должен быть взрослым, чтобы поддерживать ребенка. И когда человек ориентируется на оценки извне, не опирается на себя, такой человек не взрослый, и он не может быть опорой для ребенка и передает травму дальше. Мы видим на этом примере с математикой, просто парадоксальная ситуация. Ребенок нуждается в помощи, а на него нападают. Получается, ребенок не приобретает важный опыт, что так бывает: кто-то лучше понимает, кто-то хуже, это нормально. Если я не отличница по математике, с этим можно жить. Можно искать какую-то помощь или даже не искать и согласиться с тем, что я не математик.
Я тоже переживала похожий опыт с сыном. Меня приглашали в школу и жаловались, что у него проблема с математикой – он совершенно ничего не делает. А я в тот момент уже понимала, что он другой, не имеющий интереса ни к математике, ни к другим точным наукам. Я знала, что его нельзя передавить, потому что он тонкий, чувствительный. И, кроме того, мне было важно его доверие, и я не хотела его терять. Я знала, что сын – человек творческий, и слава богу, что он вообще учится в школе, потому что ему там неинтересно. Я выслушала учителя, а потом сказала, что меня устраивает его учеба и его результаты. На этом разговор был закончен.
Он поступил, куда хотел, и учится тому, что ему интересно: он создает музыку. И он опирается теперь на ту поддержку, которую получил от меня, и уже даже не надо ему больше подтверждать, что с ним все в порядке. Все уже интегрировано и присвоено.
Таким образом, нам очень нужно доверие, чтобы мы могли поверить в свои таланты. Однако вместо доверия мы можем переживать недоверие себе и миру. Об этом поговорим в следующей главе.
Глава 6. Недоверие себе. Недоверие миру
Одна из основополагающих тем – недоверие себе, ориентация на других. Доверие себе – это глубинная вера в то, что мы в каждый момент делаем все возможное. Точно так же, как и другой человек (это доверие миру).
Доверие – это не слепая вера, которой так боятся многие. Это уверенность в себе, в своей способности разобраться в ситуации, принять такое решение, которое вас удовлетворяет. А точнее, с которым вы способны примириться. Когда мы работаем с родительской темой, нам поначалу трудно поверить себе, что детство было не очень счастливое. Потом трудно поверить, что родители были неидеальные. А потом трудно поверить, что они не могли быть другими.
Почему так? Потому что в нашем обществе не хватает концепции принятия того, что есть. Не хватает опыта примирения с травмами прошлого, не хватает опыта признания ошибок. Родители не признают родительских ошибок, общество не хочет признавать свои теневые стороны и видит их в других обществах. Нам не хватает опыта принятия уязвимости и несовершенства. Мы все еще верим, что можно быть совершенными и неуязвимыми. Поэтому мы не прощаем себе своих ошибок, не прощаем другим людям их ошибки.
Поэтому мы ориентируемся не на живые человеческие чувства и ограничения, а на некие образцы правильности и совершенства. И поэтому мы не верим себе, когда устали, не справляемся, когда чувствуем, нуждаемся. Мы опираемся на веру в то, что можно быть лучше и совершеннее. Не видя себя со своими ограничениями, мы не видим других людей с их ограничениями. Мы ждем, что они тоже станут лучше. Или же мы идеализируем их, думая, что они уже лучше нас самих. И тогда нам хочется, чтобы такие совершенные люди научили нас жить правильно или подарили бы свою теплоту.
Сейчас я вам приведу конкретный пример, чтобы мы могли от чего-то отталкиваться.
Я чувствую себя ребенком, когда происходит конфликтная ситуация. Когда другой человек высказывает свое недовольство относительно меня или того, что я сделала, я становлюсь как будто бы маленькой. Чувства другого для меня становятся важнее, чем мои собственные. Я себя не слышу, не чувствую, весь фокус внимания на том, что чувствует другой. Все это происходит потому, что мне не хватило в детстве опыта или права на свои чувства. Отсюда мало доверия себе, я верю другому человеку, что он говорит мне обо мне. Грустно, злюсь, потому что мама в детстве перекладывала на меня ответственность за свои чувства.
Итак, мы видим момент недостаточной сепарированности. Мама, которая переживает свои процессы, не отслеживает их. Перекладывает ответственность на ребенка, обвиняет его – «ты меня разозлил», «ты меня в гроб загонишь…», «ты плохой». И тогда у ребенка формируется ощущение, что он сплошная ошибка. Если он все делает неправильно, значит, он не может доверять себе.