Все процессы, за которые вы не взяли ответственность, токсичны, то есть не благоприятствуют отношениям, а разрушают их. Неосознанные процессы вносят в контакт ожидания, которые полностью искажают реальность.
Приведу пример. Женщина очень злится на мужа, что он ей не помогает с детьми. Злость перерастает в ненависть. Она говорит, что множество раз пыталась до него донести, что ей нужна помощь, но он ее не слышит и не помогает так, как нужно. Ей приходится все заботы взять на себя, а он делает то, что хочет.
Вот в этом месте прошу вас прислушаться к себе. Написанные мной слова могут инициировать ваши личные процессы. Вы можете разделиться на два лагеря.
Одни из вас могут ощутить слияние с героиней и сопереживать ей, а другие будут переживать за ее мужа. Потому что вы сольетесь с актуальной для вас нуждой и актуальным для вас чувством. Если ваш опыт похож на опыт женщины, вы будете поддерживать ее.
Если вы пострадали от избыточной требовательности и ожиданий, вы, скорее всего, будете «против». То есть пространство расщепится на спасателей и тиранов. И только немногие останутся в позиции наблюдателей, то есть не будут ассоциировать себя с какой-то стороной.
Я в силу своей профессии много раз видела, как люди попадают в позицию жертвы. Жертва зависит от чьего-то признания или разрешения и расщепляет пространство на сторонников и недоброжелателей, на спасателей и тиранов.
У меня есть большой опыт отслеживания того, как я сама вовлекалась в треугольник. У меня есть большой опыт исследования подобных процессов и достаточно устойчивости, чтобы не расщепляться и оставаться в позиции целого, которое видит части.
При этом я могу сочувствовать и сопереживать, но не подрываюсь изменить жизнь клиента, Выбор – это его прерогатива и ответ-ственность, а моя ответственность – это помощь в осознании.
Я спрашиваю женщину, что она чувствует. Она называет чувства обиды, злости, ненависти.
Я вижу, что за этими чувствами скрываются ожидания.
Я спрашиваю, что именно она ждет от мужа. Она много говорит, но смысл сводится к тому, что ей хотелось бы его вовлеченности. Она хочет, чтобы он был в курсе того, что нужно семье, и сам включался бы, если это необходимо.
Я прошу перечислить примеры тех случаев, в которых ей требуется помощь, и пояснить, как именно она просит о помощи.
И вот тут становится многое понятно. У женщины есть идеальная картинка семьи, и она страстно желает получить эту картинку, невзирая на то, что у нее нет на это ресурса.
Она видит, что все счастливы, довольны, дети не страдают, потому что мама сделает все за них. Даже если дети в этом не нуждаются. Она приготовит еду, уберется в доме, поговорит со всеми детьми, проследит, чтобы они добрались в школу и садик, хорошо учились, развивались в кружках, прошли всех врачей и других специалистов.
Много всякого контроля и много избыточной ответственности. И чем больше она перегружена, тем больше она зависит от мужа, который имеет свои представления о своей роли в родительстве и о том, как надо растить детей.
Когда она просит о помощи, она говорит: «Я устала, мне нужна помощь!», имея в виду что-то свое, а муж думает о том, как он понимает помощь. И делает то, что в его представлении является помощью. Но ей, конечно же, мало, потому что, как уже говорилось, она не признает ограничений. Ни своих, ни чужих.
В ее переживаниях есть и ее собственный вклад: необходимо взять на себя ответственность за стремление к идеальности, за то, что сама себе не дает права расслабиться, не требовать так много.
Все неосознанное становится токсичным. Отношениям не хватает честности – слишком много в них ожиданий, разочарований от несбывшихся надежд и агрессии, которая непременно следует за разочарованием.
Вот почему так важно разбираться в своих клубках чувств, отделять зерна от плевел, брать на себя ответственность, в том числе за снятие избыточных требований. Не ждать, что кто-то освободит, самому освобождаться.
Все наши дефициты, будучи неосознанными, становятся ожиданиями. Это очень важно понять. Наш партнер получает в отношения не одного человека, а двоих: взрослого и ребенка. Порой очень маленького, капризного и требовательного ребенка. Особенно если ему не хватило любви.
Если мы не считаем себя привлекательными, достойными партнерами, переживаем стыд за себя, за свое тело, за свой внешний вид, за свои, например, эмоциональные реакции, нам очень нужно, чтобы привлекательность и «достойность» кто-то признал. Не просто «кто-то», а партнер, который выбрал нас для отношений. Так происходит «доказательство», что мы окей, с нами все в порядке, нас есть за что любить. Мы ценные и достойные. Так мы можем успокоить свой страх не-ценности, опираясь на признание партнера.
Время от времени мы запрашиваем подтверждение этого признания, потому что, будучи неуверенными, нам постоянно нужно убеждаться, что все в порядке, что партнер по-прежнему нас любит и ценит.
Именно поэтому возникают вопросы: «Ты меня любишь?», «Тебе нравится, как я (что-то делаю)?» или же просто «в поле» размещается ожидание на постоянное подтверждение ценности, которое партнер должен удовлетворять.
Когда партнер «не справляется» с возложенными на него ожиданиями и «недостаточно» подтверждает ценность, красоту, мужественность, наличие ума, успешность, возникают обиды и претензии в духе: «Ты меня не любишь».
А чаще всего один партнер начинает «отыгрываться» на другом за недостаточное подтверждение любви через бытовые ситуации, критикуя, принижая, осуществляя контроль и так далее. Все эти послания могут звучать так: «Ты недостаточно хорош!»
Итак, чем сильнее мы нуждаемся, тем больше нам «должен» партнер. И на него ложится большая нагрузка, которую он будет нести.
И партнер может «ответить» одним из нескольких вариантов:
1. Он может подыгрывать, то есть хвалить, восхищаться, говорить слова любви, совершать все запрашиваемые ритуалы без особого энтузиазма, если он сам созависимый и нуждается в подтверждении своей ценности, боится изменений и потерь.
2. Он может отказаться подыгрывать, уйдет в сопротивление, и отношения сойдут на «нет», завершатся, если этот партнер более ресурсный, устойчивый и не хочет играть возложенную на него роль.
3. Он может уйти из-за собственных ограничений, потому что сам нуждается в том, чтобы «брать», все еще находится в иллюзии, что можно найти «более подходящего человека».
Есть еще один возможный сценарий, который выбирают, к сожалению, немногие – это осознанность. Вы начинаете отслеживать свои модели, свои стратегии отношений, вы задаетесь вопросами, вы ищете причины. Вы имеете достаточно мужества признать свои дефициты и даже можете признавать свою ответственность перед партнером.
Если это делают обе стороны, отношения развиваются и развивают партнеров, и оба постепенно движутся от надежды на восполнение своей пустоты к честному диалогу и расширению своих границ.
Во всех этих сценариях невозможно повлиять на зрелость партнера, и это самая печальная новость.
Можно надавить, подчинить или потерять, но его уровень зрелости и осознанности, который позволяет «переварить» кризисные ситуации с пользой для себя и для партнерства, остается его зоной ответственности. А это значит, что каждый партнер, которого мы выбрали, в какой-то степени соответствует нашим запросам в определенный момент времени.
И, если мы сами выбираем быть осознанными и стремимся к развитию, мы можем через отношения многое понять о себе. И можем с помощью осознаний повлиять только на себя и на свои дальнейшие выборы.
Мы видим, насколько старые сюжеты влияют на нас в новых условиях и обстоятельствах. К этому нужно отнестись всерьез: само ничего «не рассосется». Нужна помощь и нужна осознанность.
Несколько уровней проживания травматичного опыта отношений
Однажды мы работали с молодым человеком. Он пришел на несколько консультаций, но тем не менее опыт работы с ним произвел на меня большое впечатление. Наверное, потому что он был достаточно осознан для своих двадцати с небольшим лет.
Так вот, он рассказал, что болезненно относится к разного рода отказам. Он долго собирается перед тем как что-то попросить и собирает все свои силы, чтобы выдержать отказ, если он последует.
Одновременно он по возможности справляется сам и пытается избежать просьб о помощи.
Уважаемый читатель сразу подумает, что тут дело в какой-то травме, и будет прав. Кстати, как вы сами относитесь к просьбам? Обращаетесь ли за помощью, оказываете ли ее?
Мы, действительно, довольно быстро «вышли» на фигуру отца, с которым у молодого человека были достаточно формальные отношения. Сын вспомнил, как ему не хватило в детстве внимания отца, даже просто времени вместе. Просить отца о чем-либо было бесполезно: отказ во внимании был обычным делом. Вся горечь и боль оказались вытесненными, и «на поверхности» осталась только травма невыносимости отказа.
Почему важно работать с такой травмой? Что изменится, если парень признает свою боль и свою нужду в отце?
Потому что все вытесненное оказывается замороженным: человек не признает, что ему причинили боль, и сам причиняет боль в тех же ситуациях и обстоятельствах. Либо видит в окружающих страдающего себя и жертвует собой даже в тех случаях, когда в этом нет ни нужды, ни запроса.
Какие уровни проработки травмы нам необходимо пройти
Первый уровень: необходимо признать, что тебе нанесли ущерб. Это первый и необходимый шаг восстановления чувствительности, человечности, сострадания.
Признавая себя пострадавшим, мы признаем себя живым человеком, которому бывает больно от определенных воздействий других людей.