— Я хотел лишь узнать, каковы основные качества гиосцина, — произнес сэр Клинтон. — Я ведь не знаток химии.
— А я плохо разбираюсь в алкалоидах, — возразила мисс Хэйлшем. — Я только знаю, что это вещество применяется для наркоза.
— Да, вы совершенно правы, — вежливо кивнул сэр Клинтон. — Кстати, мисс Хэйлшем, у вас есть автомобиль?
— Да. Четырехместный «моррис-оксфорд».
— С закрытым кузовом?
— Нет, туристическая модель. А что?
— Вчера ночью, в тумане, автомобиль сбил человека. Нас попросили собрать информацию об этом происшествии. Вы ведь вчера никуда не выезжали, мисс Хэйлшем?
— Выезжала. Я ездила на танцевальную вечеринку. Но у меня болело горло, а от тумана простуда только усилилась, поэтому я отправилась домой очень рано. И по дороге никого не сбивала. Я в жизни не попадала в аварию!
— Попасть в аварию в таком тумане вполне простительно. Но, судя по всему, речь действительно идет не о вашей машине. Какой номер у того автомобиля, о котором нам говорили, инспектор?
Флэмборо заглянул в блокнот:
— GX 9074, сэр.
— Повторите-ка! — вмешался Маркфилд, насторожившись.
— GX 9074.
— Это номер моей машины! — с опаской проговорил Маркфилд и на минуту напряженно задумался, пытаясь восстановить в памяти события прошлого вечера. Наконец его лицо просветлело:
— О, кажется, я понимаю, о чем идет речь. Когда я сопровождал доктора Рингвуда к дому Силвердейла, какой-то человек шагнул мне прямо под переднее колесо. Вероятно, высказанные мною соображения насчет его умственных способностей задели его гордость, однако могу поклясться, что никакого физического вреда я ему не причинил.
— Нас это не касается, — поспешил успокоить его сэр Клинтон. — Это дело для вашей страховой компании. От доктора Рингвуда мне известно, что скорости вы не превышали, так что едва ли вам стоит волноваться.
— И не собираюсь! — сердито отозвался Маркфилд. — Если тот человек снова к вам обратится, можете отправить его ко мне.
— Нас это дело совершенно не касается, — повторил сэр Клинтон. — Тому человеку было сказано, что адрес владельца машины он сможет получить в Совете округа. Подозреваю, что, немного поразмыслив, он успокоится.
Сэр Клинтон обернулся к мисс Хэйлшем, которая за время этого разговора успела полностью восстановить утраченный самоконтроль.
— Полагаю, нам более незачем вас задерживать, мисс Хэйлшем. Сожалею, что мы причинили вам столько неудобств. — И в знак того, что разговор действительно окончен, он подошел к выходу и распахнул дверь.
— Искренне желаю вам потерпеть неудачу! — холодно бросила напоследок Норма.
— Что ж, пожалуй, нам здесь больше нечего делать, инспектор, — проговорил сэр Клинтон, когда она вышла. — Мы не можем больше отнимать время у доктора Маркфилда. Мне не хочется торопить вас, — обернулся он к доктору, — но все же я прошу вас как можно скорее закончить официальный отчет.
Маркфилд ответил кивком, и двое полицейских покинули кабинет.
Когда они снова оказались в участке, сэр Клинтон повел Флэмборо в свой кабинет.
— Присядьте на минутку, инспектор. Заодно можете ознакомиться с отчетом лондонского эксперта. Вот он. Конечно использовать его мы не можем. Придется дождаться официального варианта.
Инспектор раскрыл папку, которую вручил ему шеф.
— Кстати, сэр, — произнес он, подняв глаза, — обязательно ли держать эту информацию в секрете? Проклятые репортеры меня просто замучили! Если эту историю с ядом можно придать огласке, я бы с радостью кинул им эту подачку, чтобы только от них отделаться. За последние сутки они ничего от меня не получили. Лучше бы их как-нибудь успокоить!
Сэр Клинтон задумался, видимо также сочтя эту проблему довольно важной.
— Можете сообщить им название яда, — наконец решил он. — Однако вдаваться в детали не следует. Причина смерти у меня сомнений не вызывает, но о точной дозе яда пока можно лишь гадать.
— Маркфилд и лондонский эксперт называют примерно одинаковую цифру, — поднял голову Флэмборо, — восемь миллиграмм.
— Они оба — настоящие профессионалы, — заметил сэр Клинтон. — Я не слишком хорошо разбираюсь в химии, тем не менее моих знаний достаточно, чтобы понять, насколько сложной была проведенная ими экспертиза. Однако займемся более насущными проблемами. Какое впечатление произвела на вас девица Хэйлшем?
— Какое впечатление?.. — повторил инспектор, раздумывая. — Она оказалась почти такой, какой я и представлял ее, сэр. Настоящая мегера с непомерно высоким самомнением — вот что я о ней думаю. Хассендин отверг ее, и теперь она просто сходит с ума от ярости. Мстительная и весьма вульгарная особа. Ни одна порядочная девушка не станет так отзываться об умершем, да еще в присутствии незнакомых!
— Она не сообщила нам практически никакой полезной информации, — заметил сэр Клинтон, возвращаясь к главной теме. — Что же до общей оценки, то здесь я с вами полностью согласен.
Флэмборо вспомнил о загадочном поведении шефа в кабинете Маркфилда.
— Для чего вам понадобился блокнот Хассендина, сэр? Никак не могу понять.
— Ну как же! Вы ведь видели — я обнаружил в нем несколько арифметических ошибок, которые указывают на то, что Хассендин был нерадивым работником. Он даже не трудился перепроверять результаты своих расчетов.
— Мне показалось, что вы извлекли из блокнота Хассендина нечто большее. Иначе вы не стали бы просить Маркфилда показать свой. Ведь разглядеть арифметические ошибки вы могли и без него!
Сэр Клинтон окинул инспектора ласковым взглядом:
— Если уж вы так далеко продвинулись, я не имею права лишать вас возможности закончить эту логическую цепочку. Подумайте еще немного и сообщите мне результат. Посмотрим, удастся ли нам независимо друг от друга прийти к одному и тому же заключению. Вам, кстати, пригодилась бы таблица мер и весов.
— Таблица мер и весов? — переспросил инспектор, совершенно сбитый с толку.
— Да. «Один метр равен 39,37 дюйма» и так далее. Ну то, что дети проходят в школе.
— Нет, это для меня слишком сложно, сэр, — уныло признал инспектор. — Лучше сами скажите мне разгадку. Да, это напомнило мне еще один неясный пункт: почему вы решили, что доза яда, которую приняла миссис Силвердейл, превышала допустимую норму именно в пятнадцать раз?
Сэр Клинтон, сжалившись над Флэмборо, уже было раскрыл рот для ответа, как вдруг на письменном столе звонко задребезжал телефон. Сэр Клинтон поднял трубку:
— Да… Инспектор здесь. — Он передал трубку Флэмборо.
Некоторое время в кабинете звучали лишь обрывочные фразы, которыми инспектор отвечал своему невидимому собеседнику. Наконец он повесил трубку и с довольным выражением на лице обернулся к шефу:
— Кажется, появились какие-то новости, сэр. Это звонил Фоссэвей с Фонтэйн-стрит. Несколько минут назад там появился один человек и начал выспрашивать, не полагается ли за сведения о происшествии в летнем домике какого-нибудь вознаграждения. Тамошние полицейские заинтересовались словами посетителя и передали его в руки детективу-сержанту Фоссэвею. Фоссэвей твердо убежден, что этому человеку действительно что-то известно, но никаких определенных сведений из него вытянуть не удалось.
— Этот человек все еще на Фонтэйн-стрит?
— Нет, сэр. Фоссэвей не имел права задерживать его. А тот в конце концов разозлился и ушел, так ничего и не рассказав.
— Надеюсь, он не исчез бесследно?
— О нет, сэр. Они прекрасно его знают.
— И что же это за человек?
— Отвратительный тип, сэр. Он содержит одну из этих полуподпольных лавчонок, где продаются всякие подделки и прочие сомнительные товары. Однажды он чуть было не попался на каких-то открытках, но в конце концов все-таки смог нас перехитрить. Потом его обвинили в хулиганстве: вечерами бродил с фонарем по парку и пугал парочки. В общем, мерзкое создание. Его фамилия Уэлли.
Сэр Клинтон слушал рассказ Флэмборо с брезгливой гримасой.
— Что ж, — проговорил он, когда инспектор закончил, — если этого Уэлли можно отыскать в любой момент, тогда все в порядке. Думаю, нам удастся развязать ему язык. Кстати, какова была цель этой затеи с лампой? Эстетическое наслаждение или шантаж?
— В конце концов, никто так и не подал на него жалобу, и у полицейских нет данных относительно того, вымогал ли он у кого-либо деньги. Однако, судя по его «послужному списку», он вполне на такое способен.
— Итак, я оставляю мистера Уэлли на вашем попечении, инспектор. Судя по всему, он может поведать нам немало интересного — если удастся заставить его говорить.
Глава 11Зашифрованное объявление
Явившись на следующее утро в кабинет к сэру Клинтону, инспектор застал начальника за чтением «Вестерхэвен курьер». Брови его удивленно приподнялись: не в обычае сэра Клинтона было проводить рабочее время за чтением газет.
— Тут для вас имеется небольшая загадка, инспектор, — такими словами приветствовал его шеф. — Идите взгляните.
Сэр Клинтон несколько раз сложил газету и протянул ее инспектору, указывая на небольшую заметку в разделе объявлений, подчеркнутую карандашом и чернилами. Она содержала в себе следующий текст:
Дриффилду. ВГДД ЕЕИИ ИИКК МННН ННОО ОООО ПРРС СССТ ТТТТ ТТТУ УУУФ Ц Ь Я
— Не слишком вразумительно, сэр! — произнес Флэмборо, дважды прочитав странное объявление. — Буквы, расставленные в алфавитном порядке и сгруппированные по четверкам — за исключением трех отдельных букв в конце. Полагаю, вас заставило обратить внимание на этот текст ваше имя, стоящее в начале?
— Нет. Этот экземпляр «Курьера» пришел ко мне по почте, со второй доставкой, и это объявление было уже отмечено. Вот обертка от него. Можете ли вы определить по ней что-нибудь?
Флэмборо внимательно осмотрел обертку.
— Обыкновенная оберточная бумага для бандеролей. Такую повсюду можно купить. Не вижу, чем она может нам помочь. — Инспектор перевел взгляд на строку адреса, и лицо его просветлело: