ких провалов памяти. Фельден появился вскоре после того, как Эллардайс ушел. Вне всяких сомнений, он наблюдал за уходом Эллардайса. Можно догадаться, как он объяснил Пирбрайту свой визит — он притворился, что хочет обсудить раскопки оловянной жилы. Не сомневаюсь, Пирбрайт намеревался поживиться. Получить небольшую взятку за то, что держит рот на замке. Как бы то ни было, Фельден пришел с бутылкой виски из своего хранилища, и оба они выпили. Вот только Пирбрайт выпил не только виски, но и подмешанную в его кружку дозу гиосцина. Так что он был одурманен и беспомощен. Фельден вымыл кружку и поставил на полку, где мы ее и нашли. Таким образом, он не оставил следов нечистой игры и признаков того, что с Пирбрайтом пил кто-то еще. Затем, оставив одурманенного Пирбрайта, Фельден сходил в свой фургон за золотом и закопал его там, где мы впоследствии его откопали. Все это в надежде на то, что на Пирбрайта упадет подозрение в убийстве Деверелла.
— Да, да, — нетерпеливо сказал Уэндовер. — Но я хочу знать, как он расправился с Пирбрайтом?
— Здесь проявилась изобретательность Фельдена. Пирбрайт стал первым «парнем из ларца». Вы подсмеивались над моим интересом к кроликам. Но симптомы кроликов и Пирбрайта совпадали: страшные судороги перед смертью. Было лишь одно отличие.
— Гиосцин у Пирбрайта и его отсутствие у кроликов?
— Верно. Так что я сразу догадался: гиосцин не является прямой причиной смерти Пирбрайта. Тогда зачем его использовать? Ответ очевиден. С кроликами можно управиться голыми руками. Их сопротивление ничего не дает. Но грубый субъект вроде Пирбрайта — это другое дело. Следовательно, прежде чем приступить к процессу, Пирбрайта следовало одурманить и сделать более податливым. Это наводило на размышления. Пирбрайт, судя по всему, проглотил минимальную дозу гиосцина, а чтобы отмерить ее, нужны точные весы. У кого они есть? Например, у Эллардайса в лаборатории, или у Фельдена. Далее. Ашмун явно связан с делом о смерти кроликов, но что касается убийства Пирбрайта, то у него железное алиби. Вот у меня и появилось смутное представление, что здесь задействован «двуручный меч», и не следует искать преступника-одиночку. Но, как вы знаете, в тот момент не было ни признака мотива. Я взялся за дело не с того конца и не мог понять, что к чему. Будь у меня хотя бы представление о том, что кроется за этим делом, можно было бы спасти три жизни.
— Жаль, что я поздно рассказал вам о завещании Родуэя, — заметил Уэндовер.
— Сквайр, не нужно сожалеть. Само по себе знание о завещании ничего бы не дало. Никто ведь не знал об особой ценности того участка земли.
— Полагаю, это так, — благодарно отметил Уэндовер. — Но как же умер Пирбрайт?
— В то время я не имел представления, — признался сэр Клинтон. — Я не верил в Новую Силу Ашмуна, хотя на тот момент она казалась единственным объяснением. Медики были в том же недоумении, что и я! И это утешало меня. Но давайте ненадолго отложим этот вопрос и перейдем к следующему повороту сюжета: смерти того пьяницы, Тони Гейнфорда. Фельден — умный пройдоха, один из самых умных преступников, что мне встречались. И в этом случае он споткнулся обо что-то, чего просто не мог предусмотреть. Для него это было невезение. Просто посмотрите, как это выглядит. Медики обнаружили следы никеля в теле. Но соли никеля не являются смертельным ядом, и гибель Гейнфорда нельзя было увязать с чем-то никелированным. Все указывало на отравление угарным газом. Вспомнимте, анализ крови указывал на это без всяких сомнений. И газовый вентиль был повернут, по-видимому, самим Гейнфордом, который был пьян. Рассматривайся это дело само по себе, не возникло бы ни малейшего подозрения. Но наших друзей постигла неудача, которую они никак не могли просчитать. Я имею в виду бомбу, упавшую на Хамслер-роуд в 22:57 после того, как Фельден вышел из дома. Взрыв повредил газовую магистраль и электрический кабель, и их ремонт завершился только в 8:15 утра. Ни Эллардайс, ни мисс Стэнуэй не заметили запах газа, когда подымались наверх, так что когда Гейнфорд отправился спать, газа в комнате еще не было. Но в это время упала бомба, и газ не смог бы попасть в комнату вплоть до 8:15 следующего утра. Но все-таки в крови Гейнфорда был избыток угарного газа.
— Не понимаю, — признался Уэндовер. — Фельден напустил в комнату газ через какой-нибудь шланг? Нет, он не мог этого сделать — он же был на службе. Это был Ашмун?
— Подводить газ через какой-то особый канал, когда в комнате есть газовый вентиль? — возразил сэр Клинтон. — Это было бы слишком. Да и это не объясняет следы никеля в теле, а это ключ ко всему делу.
— Не понимаю, — запротестовал Уэндовер.
— А ведь это вы навели мена на разгадку. Разве вы не помните, как рассказали мне о том, что когда-то Фельден был химиком в никеледобывающей компании? В то время дело Гейнфорда уже расследовалось, и Фельден был в моем списке подозреваемых. Когда в деле появился никель, естественно, что я вспомнил об опыте Фельдена в этой сфере. Но, конечно, я не сразу понял, что и как. Я же не ходячая энциклопедия. Мне нужно искать сведения. И я ищу их, когда они мне нужны. Так, я нашел сведения о процессе Монда, который используется для очистки никеля.
— И что же?
— Все просто. Если над сплавом пропускать окись углерода, нагретую до температуры кипения воды, то образуется карбонил никеля — при данной температуре это газ. Если при помощи льда конденсировать его, то получится жидкость. При обычной комнатной температуре она будет такой же жидкой, так как кипит она при 25° C. Но в человеческом теле тетракарбонил никеля распадается и высвобождает монооксид углерода, который попадает в кровь и вызывает типичные симптомы газового отравления. Карбонил никеля — смертельный яд. Я выяснил, что из-за этого возникало много проблем, когда только начиналось промышленное получение чистого никеля из руды. Рабочие травились, вдыхая пары карбонила. Фельден знал все о карбониле никеля и его свойствах, ведь он работал на таком предприятии. Так что найдя эту подсказку, я понял, что к чему. Но, естественно, для того, чтобы найти подсказку, пришлось хорошо подумать.
— А! Теперь я понимаю, зачем вам было нужно доказательство того, что он покупал лед, — вставил Уэндовер. — Он был нужен, чтобы конденсировать карбонил?
— Отчасти да, но отчасти и для другой цели, но об этом позже, — ответил сэр Клинтон. — Теперь вам станет ясно, как была организована смерть Гейнфорда. Фельден держал наготове жидкий карбонил никеля. Когда он поднялся, чтобы переодеться в униформу, то добавил его в стакан виски, которое Тони «принимал на ночь». Ложась в постель, Тони проглотил его вместе с карбонилом, отчего и умер. На следующее утро Фельден повернул газовый вентиль. К этому времени газопровод, конечно, отремонтировали, и Фельден не сомневался, что все идет по плану. Очевидно, он не знал, что газ поступает через газопровод с Хамслер-роуд. В любом случае, было уже слишком поздно для того, чтобы что-то изменить. Но в этом деле он допустил и другие ошибки.
Уэндовер призадумался: очевидно, эти ошибки ускользали от него.
— Во-первых, — указал сэр Клинтон, — после убийства Тони Гейнфорда ему не стоило хранить бутылочку никеля. Также ему нужно было избавиться от склянки с щавелевой кислотой. Она применяется для получения окиси углерода.
— Кажется, вы хорошо изучили тему, — иронично заметил Уэндовер. — Где же вы почерпнули все эти знания?
— Нашел источник, — парировал сэр Клинтон. — Помните тот вечер, когда я пошел к Фельдену, а его не было дома? Тогда мне представилась возможность почитать о карбониле никеля в его книгах: о нем писали Мэлор, Роско и Шорлеммер. От них я получил, что хотел. Там же я узнал и о получении окиси углерода. При помощи щавелевой кислоты ее смог бы изготовить и ребенок. А во время обыска в его лаборатории нашлось много щавелевки.
— Ну, прям ягненок, варенный в молоке матери![60]
— Ягненком я бы Фельдена не назвал. Он скорее паршивая овца. А вот и его третий промах: его противогаз. Но можно отложить его, пока я не дойду до убийства Дерека Гейнфорда. Но все по порядку, и следующей жертвой был Генри Деверелл. Вот это дело должно стать основным — в нем исполнителями были и Фельден, и Ашмун. Хотя, если не выйдет здесь, то хватит и обвинений по другим случаям. Мы снова встречаемся с «Парнем из ларца». Сквайр, я давал вам явный намек: Закон Генри. Но, похоже, вы не воспользовались им — вас это не заинтересовало?
— Нет, — Уэндовер покачал головой. — Я все еще не знаю, что стояло за всеми этими штуками с ящиком. Для меня это слишком сложно, хотя разгадка наверняка будет очень простой.
— Расставьте факты по порядку, — предложил сэр Клинтон. — Перед смертью Деверелла, на турнире по бриджу, он не пил. Юный Макс Стэнуэй предложил ему выпить, и я слышал, как тот отказался. Выходя из клуба, он был в полном порядке. Я видел его. Он не был ничем одурманен. Но вскрытие выявило алкоголь и гиосцин в его желудке. Ашмун признает, что он угощал Деверелла виски с содовой, когда тот пришел отдать ему набросок карты. Мы можем доказать, что у Фельдена и, следовательно, у Ашмуна, был запас гиосцина.
— Prima facie[61], любой состав присяжных воспримет это как доказательство того, что Ашмун отравил Деверелла, — заметил Уэндовер. — Полагаю, что вам осталось только доказать, что Ашмун и прежде соучаствовал.
— Вскоре после этого, — продолжил сэр Клинтон, — Деверелл был найден умирающим возле римского лагеря. У Фельдена было своеобразное алиби: перед тем, как они нашли Деверелла, он разговаривал с одним из констеблей на значительном расстоянии от лагеря. Судя по всему, никто из них и пальцем не тронул Деверелла. Он умер мучительной смертью, точно так же, как и кролики, и Пирбрайт. Причем в том же районе. У Фельдена был фургон с аппаратурой, среди которой находился и «аккумуляторный ящик». Если вы помните, он предложил инспектору Камлету присесть на него, когда тот записывал показания. Позже мы видели этот ящик в доме Фельдена. Если бы той ночью, в фургоне, мы бы открыли его, то обнаружили бы, что он пуст. Но Фельден мог бы легко объяснить это — например, тем, что в данный момент ему не нужны аккумуляторы, и он оставил их заряжаться дома. Я не притворяюсь, что обратил внимание на ящик еще тогда, но помню, что видел его.