— Пока все вполне очевидно, — заметил доктор.
— Я еще только примериваюсь, — отозвался сэр Клинтон. — К тому же всегда следует для начала определить временные границы преступления. Итак, продолжим. Через некоторое время после вашего ухода в доме появляется убийца. Будем называть его «Икс», чтобы избежать всякой предвзятости в том, что касается возраста или пола. Убийство, совершенное Иксом, было предумышленным, но спланировал он его за весьма короткий срок.
— Что дает вам основание так думать? — спросил доктор Рингвуд.
— Деревянные наконечники удавки представляют собой два обрубка ветки, причем, судя по срезу, совсем свежих. Икс должен был запастись ими до прихода в дом. Но будь у него больше времени на подготовку, он воспользовался бы чем-нибудь более удобным. Я, по крайне мере, точно не стал бы полагаться на то, что в нужный момент мне подвернется подходящий сук. А Икс, как вы скоро увидите, являет собой образец хладнокровия, предусмотрительности и сноровки.
— Продолжайте, — проговорил доктор, даже не пытаясь скрыть любопытства.
— Шнур, скорее всего, лежал у Икса в кармане, а грубая удавка была сооружена по дороге из подручных материалов. Можно также с большой долей вероятности утверждать, что на руках у нашего приятеля — или приятельницы были перчатки.
— Откуда вам это известно? — спросил Рингвуд.
— Поймете чуть позже. Итак, Икс звонит в парадную дверь. Служанка открывает, узнает Икса…
— Откуда вы знаете? — повторил доктор.
— Я этого не знаю. Я всего лишь излагаю вам гипотезу, которую вы требовали, и вовсе не утверждаю, что она верна. Но позвольте продолжить. Персона, обозначенная нами как «Икс», спрашивает у служанки, дома ли мистер Силвердейл (или миссис Силвердейл). Служанка, разумеется, отвечает, что нет. Очень возможно, что она также сообщает Иксу о болезни своей товарки. Икс заявляет, что хочет оставить записку, и его — или ее — впускают в дом. Очевидно, записка должна быть очень длинной, и служанка получает приказ отправляться на кухню и там дожидаться, пока Икс закончит писать свое послание. И бедная женщина повинуется.
— И что же дальше?
— Икс, разумеется, и не думает браться за перо. Как только служанка скрывается в кухне, он проскальзывает наверх, в эту комнату, и зажигает свет.
— А я и забыл, что, подходя к дому, мы видели свет в этом самом окне, — перебил его доктор Рингвуд. — Однако продолжайте.
— Затем, очень тихо, Икс передвигает стол и, встав на него, выкручивает лампочку над лестничной площадкой. Со стола до нее несложно дотянуться. Выполнив задуманное. Икс возвращает стол на место. На лампочке отпечатков не оказалось, следовательно, как я вам и говорил, злоумышленник был в перчатках.
— Сколько деталей вы подметили! — заметил доктор. — Но к чему все эти маневры?
— Через минуту вам все станет понятно. Кажется, я уже упоминал о том, что Икс — кто бы ни скрывался под этим именем — человек крайне хладнокровный и ловкий. Подготовив все необходимое, Икс каким-то образом привлекает внимание служанки. Она подходит к лестнице, ничего не подозревая, но, очевидно, недоумевая, ради чего Иксу понадобилось бродить по дому. Вполне возможно, что преступник использовал в качестве предлога для того, чтобы подняться наверх и позвать служанку, больную девушку. В любом случае, служанка подходит к лестнице и пытается включить свет. Разумеется, ей это не удается, так как лампочка вывернута. Она несколько раз поворачивает выключатель и в конце концов заключает, что либо лампочка лопнула, либо перегорели пробки. Возможно, она замечает свет, идущий из двери комнаты наверху. В любом случае, она преспокойно начинает подниматься на второй этаж.
Сэр Клинтон остановился, словно давая доктору возможность возразить, и, не дождавшись ответа, заговорил снова:
— Тем временем Икс занимает позицию напротив спальни, у подножия второго пролета. Если помните, с начала лестницы, да еще в полутьме, невозможно разглядеть, что происходит в этом закоулке. В руках у Икса наготове удавка.
Доктор Рингвуд слегка поежился. Картина, нарисованная сэром Клинтоном, живо встала у него перед глазами, несмотря на небрежный тон повествователя.
— Итак, женщина совершенно безбоязненно подходит, — продолжал между тем сэр Клинтон. — Икс был ей знаком, и никаких опасений у нее возникнуть не могло, и уж тем более мысли о возможном нападении. Вероятно, она завернула в спальню, ожидая найти Икса там, и в этот момент удавка обвилась кругом ее шеи, в спину уперлось колено и…
Зловещий жест послужил финалом печальной повести. Через мгновение сэр Клинтон заговорил снова:
— С этого момента путь был свободен. Девушка наверху лежала в бреду и свидетельницей стать не могла. Икс не посмел приблизиться к ней, боясь заразиться скарлатиной, — нам, кстати, придется всю следующую неделю или около того следить за всеми новыми случаями скарлатины в городе. Вполне вероятно, что именно скарлатина спасла жизнь второй служанке.
От этих слов лицо доктора немного просветлело.
— И что же случилось дальше? — проговорил он.
— Остальное очевидно. Икс вошел в спальню с намерением завладеть неким пока не известным нам предметом. Предмет этот хранился в ящике комода, и Иксу было об этом известно. Ведь больше он в комнате ничего не трогал, только немного поискал ключ. Не найдя его, Икс взломал замок. В этот момент прибыли мы с вами, доставив тем самым Иксу несколько весьма неприятных минут. Не хотел бы я испытать то же, что почувствовал этот человек, когда раздался звонок. Но столь холодный, трезвый разум легко находит выход из подобных затруднений. Пока мы, ничего не подозревая, стояли на ступеньках парадной лестницы, Икс прокрался вниз, выскочил через заднюю дверь и скрылся в спасительном тумане, — заключил сэр Клинтон, вставая.
— Значит, по вашему мнению, события развивались именно так? — спросил доктор Рингвуд.
— По моему мнению, такой ход событий возможен, — осторожно ответил сэр Клинтон. — Отдельные части моей теории несомненно верны, потому что существуют улики, подкрепляющие их. Остальное же — не более чем домыслы. А теперь мне нужно позвонить.
Сэр Клинтон вышел из комнаты. Больная девушка наверху тихонько заплакала, и доктор Рингвуд выбрался из кресла, не в силах сдержать зевок. На пороге он задержался, глядя на распростертое на полу тело и на темный закоулок за поворотом перил. Образ убийцы, затаившегося во мраке с удавкой в руках, все еще маячил в его воображении.
Глава 5Трагедия в летнем домике
За долгие годы службы в полиции сэр Клинтон Дриффилд не раз убеждался в том, что внешний вид в его работе играет не последнюю роль. Однако в его случае забота о собственной привлекательности преследовала иную цель, нежели у большинства мужчин, и сэр Клинтон решил, что внешность его должна сочетать в себе шарм и скромность одновременно. Что одеваться он должен со вкусом, но не щегольски, производить впечатление человека умного, но не проявлять излишней проницательности, уметь знакомиться с людьми, не пробуждая в них особого интереса к своей персоне. А главное — исключить из своих манер даже малейшую примесь официальности. Такие нелегкие задачи поставил перед собой сэр Клинтон и положил немало труда и сил на их выполнение. В те давние дни, когда он занимал младшие полицейские посты, эта защитная маскировка под заурядную личность полностью себя оправдывала, и сэр Клинтон до сей поры придерживался избранной тактики, несмотря на то что ее главная цель уже была достигнута.
Сидя за столом в своем кабинете, в окружении деловых бумаг, уложенных в образцовом порядке, он вполне мог бы сойти за управляющего какой-нибудь крупной фирмы. И лишь усталость в его глазах напоминала о бессонной ночи, проведенной в Хэтерфилде и Иви-Лодже. Однако когда он принялся просматривать корреспонденцию, взгляд его вновь приобрел былую живость.
Первой внимание сэра Клинтона привлекла коричневая обертка телеграммы. Содержимое ее заставило слегка приподняться его брови. Отложив листок в сторону, он поднял телефонную трубку и связался с одним из своих подчиненных.
— Инспектор Флэмборо пришел?
— Да, сэр. Он как раз здесь.
— Пожалуйста, попросите его зайти ко мне.
Положив трубку на рычаг, он снова взял телеграмму и задумался, глядя в текст. Вскоре раздался стук в дверь, и сэр Клинтон поднял глаза.
— Доброе утро, инспектор. У вас усталый вид. Надеюсь, вчера вам удалось все уладить?
— Да, сэр. Оба тела отправлены в морг, врача попросили их освидетельствовать, коронеру доложено о начальных результатах следствия. И я собрал все бумаги убитого Хассендина. Но пока у меня не было времени как следует их изучить.
Сэр Клинтон одобрительно кивнул и подтолкнул телеграмму к Флэмборо.
— Присядьте, инспектор, и взгляните вот на это. Можете пополнить этим свою коллекцию документов.
Флэмборо поднял листок и быстро просмотрел его, одновременно подвигая стул к столу.
«Вестерхэвен начальнику полицейского департамента загляните в летний домик Хассендина Лизардбриджское шоссе судья.»
— Хм! Отправлено из Главного почтового управления сегодня в восемь ноль пять утра. Я бы сказал, это произведение страдает излишней лаконичностью. Уж можно было бы раскошелиться на три лишних знака! Кто это прислал, сэр?
— Должно быть, какой-нибудь член «Ордена добрых услуг». Я обнаружил это на своем столе, когда пришел сюда некоторое время назад. Теперь вам известно об этом послании столько же, сколько и мне.
— Вы полагаете, это дело рук какого-нибудь доморощенного детектива, сэр? — спросил инспектор. Ядовитая нотка в его голосе выдавала его отношение к подобным незваным помощникам. — Я от них достаточно натерпелся в прошлом году, когда мы занимались делом Лэксфилда. — Секунду помолчав, он продолжил: — А какой он шустрый, этот помощник! Телеграмма отправлена в восемь ноль пять, а в газетах об этом деле пока ничего нет, кроме экстренною сообщения в «Геральд». Откровенно говоря, сэр, это похоже на розыгрыш. — Он пренебрежительно поглядел на телеграмму. — Что значит «Лизардбриджское шоссе судья»? На Лизардбриджском шоссе не живет никаких судей, а если бы даже и жили, все равно эт