— Кто-то здесь недавно побывал, — заметил сэр Клинтон указывая на те места, где аккуратные стопки были трушены чьей-то небрежной рукой. — Что же, пойдемте дальше.
Следующая комната являла собой резкий контраст с остальными помещениями. Это была спальня с полностью застланной постелью, в которой этой ночью явно не спали, и туалетным столиком, уставленным обычными женскими щелочами. Здесь к тому же было собрано необычайное количество ваз, буквально набитых дорогими цветами. Но самым неожиданным предметом был электрический обогреватель, включенный на половину мощности.
— Она здесь жила! — потрясенно воскликнул инспектор.
Сэр Клинтон, сделав отрицательный жест, подошел к платяному шкафу и распахнул дверцы. Крючки и петли были пусты.
— Едва ли она могла бы здесь жить, имея из одежды только одно вечернее платье, не правда ли? — сказал он. — Вы, разумеется, можете осмотреть комнату, инспектор, но я готов пари держать, что даже нога ее сюда не ступала.
Он подошел к туалетному столику и принялся одну за другой рассматривать разложенные на нем безделушки.
— Все это новое, только что из магазина, инспектор. Взгляните хотя бы на эту пудреницу — на ней даже обертка еще цела. И помада — сразу видно, ею ни разу не пользовались.
Флэмборо был вынужден признать правоту шефа.
— Хм! — задумчиво протянул он. — Разумеется, это миссис Силвердейл, сэр?
— Полагаю, что да, однако очень скоро мы сможем узнать наверняка. А пока давайте продолжим.
Однако осмотр остальных помещений принес весьма незначительные результаты. Все вещи их них были убраны на зиму. Только раз — в буфетной сэр Клинтон замедлил шаг. Оглядев чашки, свисающие с крючков, он указал Флэмборо на легкий налет осевшей на них пыли.
— Этой посудой не пользовались уже несколько недель, инспектор. А человек не может жить в доме, не употребляя пищу и питье.
— Значит, это всего лишь место для свиданий? Они с Хассендином могли приезжать сюда, и никто бы ничего не заподозрил.
— Возможно, — рассеянно отозвался сэр Клинтон. — А теперь нам понадобится помощь доктора.
И он направился в гостиную, через окно которой они проникли в дом.
— Разумеется, она была мертва еще до того, как в нее выстрелили, — проговорил он, переступая порог. — Но это еще не все.
— Что заставляет вас думать, что не выстрел убил ее, сэр? — спросил инспектор.
— Потому что из раны вытекло совсем мало крови. Когда в нее попала пуля, она была мертва, и уже несколько минут. Сердце не билось, и кровь не могла подняться вверх, поэтому в голове ее практически не было. Вот почему после выстрела из раны вытекла лишь маленькая струйка. Мои рассуждения верны, доктор?
— Все это весьма правдоподобно, — согласился доктор Рингвуд. — Количество крови явно недостаточно.
— Тогда остается лишь один существенный вопрос: как именно умерла эта женщина? Вот тут мы полагаемся на вас, доктор. Прошу вас, осмотрите тело.
Доктор Рингвуд подошел к креслу и приступил к исследованию. В первую очередь он обратил внимание на широко раскрытые глаза, казавшиеся необычно темными. Результатом недолгого размышления был единственно возможный вердикт:
— Похоже, она получила дозу одного из мидриатических препаратов атропина или чего-то в этом роде. Зрачки заметно расширены.
Сэр Клинтон удержался от того, чтобы взглянуть на инспектора.
— А время смерти вы определить можете? — спросил он.
Доктор Рингвуд пощупал окоченевшие конечности, но по лицу его было ясно, что это всего лишь формальность.
— Я не стану морочить вам голову. Вам и самим известно, что по степени трупного окоченения можно лишь весьма отдаленно прикинуть момент смерти, а в случае, когда речь идет о неизвестном яде, я просто не в силах дать вам ответ, хоть сколько-нибудь достойный доверия. Эта женщина мертва уже несколько часов, а об этом вы могли и сами догадаться.
— Браво, доктор! В мире так мало людей, способных ответить «не знаю», когда им задают вопрос из области их профессиональной деятельности. А теперь, если вы не против, взгляните на саму рану.
Флэмборо, все это время занимавшийся обыском комнаты, внезапно негромко воскликнул. Сэр Клинтон обернулся к нему, и инспектор указал на темное пятно на полу, до сих пор скрытое одним из сдвинутых на середину стульев.
— Здесь довольно большая лужа крови, сэр, — сообщил он, отставляя стул в сторону. — Что вы об этом скажете?
Сэр Клинтон поглядел на него с насмешкой.
— Думаете, поймали меня, инспектор? Боюсь, вы ошибаетесь. Эта кровь вообще принадлежит другому человеку, а именно — молодому Хассендину. Кстати, если уж вы все равно рассматриваете пол, не поищите ли заодно пустые гильзы? Их должно быть три штуки.
Инспектор принялся за дело, энергично ползая по полу и заглядывая под шкафы и диваны.
— Итак, доктор, каково ваше заключение? — между тем обратился сэр Клинтон к Рингвуду.
— На первый взгляд все довольно просто, — отозвался тот, повернувшись к нему. — Женщина была застрелена с довольно близкого расстояния: волосы слегка опалены. Пуля попала в голову как раз над ухом, прошла насквозь и застряла в мягкой спинке кресла. Вероятно, она и до сих пор там. Вы и сами можете заметить, что выстрел не вызвал конвульсий — положение тела ясно на это указывает. Я готов об заклад побиться, что женщина умерла до того, как в нее выстрелили.
— Это окончательно выяснится после вскрытия, если окажется возможным выявить следы яда, — отозвался сэр Клинтон. — Но эти растительные яды, особенно новые, иногда практически бесследно растворяются.
Он обернулся к Флэмборо, который, поднявшись с пола, отряхивал колени.
— Я нашел три гильзы, сэр, — сообщил тот. — Две — вон там, под кушеткой, а третья — в углу у окна. Я не стал их подбирать. Полагаю, нам придется составить план этой комнаты, а для большей достоверности следует оставить все на своих местах.
Сэр Клинтон согласно кивнул.
— Исходя из того расстояния, на которое отлетают гильзы из автоматического пистолета, можно предположить, что гильза у окна — от пули, выпущенной в женщину. Остальные две, упавшие рядом, — очевидно, от пуль, пробивших легкие молодого Хассендина. Но это всего лишь предположение. Давайте взглянем на сам пистолет, инспектор.
Флэмборо осторожно приподнял пистолет и обрисовал примерную схему его расположения извлеченным из жилетного кармана мелком.
— Проверить на отпечатки, сэр? — спросил он. — У меня в машине лежит распылитель.
Получив утвердительный ответ, он заторопился прочь из комнаты. Вскоре он уже обрабатывал пистолет специальным порошком. Однако результат вызвал лишь разочарование на его лице.
— Бесполезно, сэр. Кто бы ни пользовался этим пистолетом, он держал его в перчатках. На рукоятке — лишь пара незначительных пятен.
Слова его, казалось, не слишком огорчили сэра Клинтона.
— Тогда откройте его и загляните в магазин.
— Не хватает трех пуль, сэр, не считая той, которая должна находиться в стволе, — сообщил инспектор, исполнив приказание.
— Значит, вам удалось отыскать все гильзы от пуль, выпущенных из этого пистолета. А после того как составим план, отправим кого-нибудь поискать еще. Хотя не думаю, что другие гильзы и в самом деле отыщутся. Теперь же… Хм! А это что такое?
Он живо прошел на другой конец комнаты и поднял маленький предмет, закатившийся под низенькую тумбочку для книг. Когда он выпрямился, его спутники увидели в его руках янтарный мундштук.
У Флэмборо вытянулось лицо.
— Я мог бы поклясться, что заглядывал и туда тоже! — воскликнул он.
— Конечно заглядывали, инспектор, но вещица эта лежала у самой ножки, и, возможно, из вашего положения ее просто не было видно. А я заметил ее, потому что стоял под другим углом. Давайте же рассмотрим ее повнимательнее.
Он протянул находку своим спутникам, осторожно держа ее кончиками пальцев, чтобы не оставлять отпечатков. С первого взгляда казалось, что перед ними — ничем не примечательный, дешевый мундштук, один из тех, что продаются в любой табачной лавке. Но когда сэр Клинтон перевернул его на другой бок, инспектор и Рингвуд увидели муху, навеки погруженную в янтарь.
— Я тысячу раз слышал о том, что в янтаре частенько находят мух, но своими глазами вижу такое впервые, — проговорил сэр Клинтон.
Доктор Рингвуд наклонился ниже, разглядывая находку.
— Эту штуку легко опознать, — заметил он. — Я тоже никогда раньше не видел мух в янтаре. А эта, со своими полураскрытыми крылышками, должна быть хорошо известна всем приятелям ее владельца.
— Хотя она может не иметь никакого отношения к делу, — вмешался инспектор. — Вполне вероятно, что мундштук потерялся еще летом, когда здесь жили хозяева. Какой-нибудь гость обронил… Или он принадлежит одному из Хассендинов.
Держа мундштук вертикально, сэр Клинтон заглянул в отверстие для сигарет.
— Нет, его потеряли не летом, инспектор. В фильтре полно смолы. За пару месяцев она успела бы окончательно загустеть. Нет, мундштуком пользовались совсем недавно — вчера или позавчера. — Он подошел к окну. — Прошу вас, принесите это ваше устройство, инспектор, и насыпьте порошка вот сюда.
Флэмборо повиновался, однако усилия его были вознаграждены жалким результатом: лишь два бесформенных пятна проступили на рукоятке задвижки.
— Ничего! — с заметным разочарованием воскликнул доктор Рингвуд.
— Ничего, — подтвердил сэр Клинтон, вручая мундштук Флэмборо. Тот бережно спрятал ее.
— Нам еще предстоит осмотреть тело, — напомнил сэр Клинтон. — Займитесь-ка этим, инспектор.
— От этих новомодных платьев не много толку, — произнес Флэмборо, окидывая вечерний наряд убитой презрительным взглядом. — Но у нее с собой наверняка была сумочка… Вот она!
Из промежутка между телом и подлокотником он извлек маленькую сумочку.
— Разумеется, пудреница, — начал перечислять он, — зеркальце в серебряной оправе, без инициалов. Маленькая расческа. Помада — почти новая, пользовались ею всего пару раз. Денег нет. Носового платка нет.