Мне нужно было что-то делать. В голову приходило лишь одно. Я ступила вперед и сказала:
– Цензорам стоило бы поискать тебя.
Имланн отшатнулся, отводя свою змеиную голову в сторону и испуская поток едкого дыма из ноздрей. Киггз потянул меня за руку и крикнул:
– Что ты делаешь?
Я не могла успокоить его. Саарантрас не стал бы, а именно им я должна казаться, если мы хотим достаточно долго дурить Имланна, чтобы Орма успел сюда добраться.
Если Орма вообще летел сюда. Как далеко он находился? Как быстро мог лететь?
– Я связалась с посольством, – закричала я. – Эскар на пути сюда, вместе с комитетом.
– Почему бы тебе не принять естественный облик, чтобы мы могли как следует это обсудить?
Это был ужасающе разумный вопрос.
– Я подчиняюсь закону, даже если ты – нет.
– И что мне мешает убить прямо сейчас?
Я пожала плечами:
– Ты явно не знаешь об устройстве в моей голове.
Дракон склонил голову набок, его ноздри раздувались, словно он раздумывал над моими словами. Я надеялась, что он придет к выводу, что лучше мне пожить чуть дольше. Я добавила:
– Она в моем зубе. Подожги меня или сбей ударной волной, и он взорвется, уничтожив и тебя. Откусишь мне голову и проглотишь, мой зуб продолжит издавать сигнал внутри твоего живота. Посольство отследит тебя, генерал Имланн.
Он казался озадаченным, дракон никогда не слышал о таких устройствах – и не мог бы. Я все придумывала – но его не было в Танамуте шестнадцать лет. Я надменно подняла подбородок, хотя вся дрожала. И сказала:
– Игра закончилась. Сдавайся и расскажи все. Где ты прятался?
Это разрушило заклятие. Самодовольство снова охватило его. Я поняла, что это самодовольство, лишь благодаря материнской памяти, мои человеческие глаза видели только, что шипы в основании его шеи поменяли угол. Он сказал:
– Если ты этого не знаешь, то ты не знаешь ничего стоящего. Я оставляю тебя с твоей отвратительной влюбленностью. Планы претворяют в жизнь, всему свое время. Пусть так и будет. Мы снова встретимся, и скорее, чем ты думаешь.
Он со змеиной грацией повернулся, взмахнув своим шипастым хвостом, и взмыл в воздух. Он пролетел в небе по низкому кругу, возможно, в поисках драконов посольства, а потом быстро направился на юг, исчезая в облаках.
Мои колени тряслись, и голова раскалывалась от боли, но триумфальное чувство заполнило тело. Я едва могла поверить в то, что это сработало. Я повернулась к Киггзу. Должно быть, от облегчения у меня был безумный взгляд.
Он отшатнулся. По выражению его лица ничего нельзя было понять, когда он произнес:
– Что ты такое?
Святой Маша и святой Даан. Я спасла нас, но теперь мне нужно заплатить за это. Я подняла руки, словно сдавалась.
– Я та, кем всегда была.
– Ты дракон.
– Нет. Клянусь Небесным очагом, я не дракон.
– Ты говоришь на Мутья.
– Я понимаю его.
– Как такое возможно?
– Я очень-очень умная.
Он не стал оспаривать это заявление, а я бы оспорила.
– У тебя драконий механизм. Людям запрещается иметь устройства для коммуникации, изготовленные квигутлами.
– Нет! У меня ничего нет! Это был блеф.
Теперь он тяжело дышал, запоздавшая паника наконец нахлынула на него.
– Ты блефовала с ним? Порфирийской двойной тонной огня и серы, клыками, подобными мечам, когтями, подобными… мечам! И ты просто… блефовала?!
Он кричал. Я пыталась не принимать это близко к сердцу. Я сложила руки на груди.
– Да, так и было.
Он резко провел руками по волосам и согнулся пополам, словно его сейчас стошнит, взял немного снега и протер им лицо.
– Милый Небесный дом, Серафина! Ты подумала, что с нами могло бы произойти, если бы это не сработало?
– Лучшего плана не было. – Небеса, я говорила так же холодно, как дракон.
В какой-то момент Киггз уронил меч. Он поднял его со снега, вытер о свой плащ и вложил в ножны. Его глаза все еще были широко распахнуты от шока.
– Ты не можешь просто… то есть, храбрость – это одно. Но это было безумием.
– Он собирался убить тебя, – сказала я, мой подбородок дрожал. – Мне нужно было что-то сделать.
К черту приличия. Прости меня, святая Клэр.
Я ступила вперед и обняла его. Люсиан оказался моего роста, что удивило меня. Мое восхищение делало его выше в моих глазах. Он всхлипнул, протестуя, или, может, от удивления, но потом обхватил меня руками и зарылся лицом в мои волосы, наполовину плача, наполовину браня меня.
– Жизнь так коротка, – сказала я, не зная, почему говорила это, даже не понимая, так ли это для кого-то, подобного мне.
Мы все еще стояли там, прижимаясь друг к другу, а наши ноги замерзали в снегу, когда Орма приземлился на ближайшем холме, а за ним и Базинд. Киггз поднял голову и уставился на них широко распахнутыми глазами. Мое сердце ухнуло вниз.
Я сказала ему, что у меня нет никаких устройств. Я соврала прямо ему в лицо, и вот оно, доказательство: дракон, которого я позвала, и его туповатый компаньон.
21
Спекулус нам, гореддийцам, нужно проводить в размышлениях о грехах и недостатках. Это самая долгая ночь в году, аллегория долгой тьмы и смерти души, отвергнувшей свет Небес.
Это была однозначно самая длинная ночь в моей жизни.
Киггз, конечно, снова вытащил меч, но оружие просто повисло в его руке. Меч был бесполезным против одного дракона. И был просто символом сопротивления против двух.
– Мы в безопасности, – сказала я, чтобы успокоить его, но все же опасаясь, что мои добрые намерения были так же бесполезны, как и его меч. – Это Орма, а за ним Базинд. Я не звала Базинда.
– Но ты позвала Орму? С помощью устройства, которого у тебя нет?
– У меня нет устройства, о котором я рассказала Имланну – то я придумала на ходу, – и я пыталась успокоить тебя, и я… я забыла.
– Понятно. Так Орма дал тебе это устройство и сразу же прилетел, как только ты позвала, словно твоя собачка, потому что он – как ты сказала? – ничего к тебе не испытывает?
– Мы не… нет. Все не так.
– Тогда как? – закричал он, злясь на меня. – Ты его агент? Он твой раб? Между вами что-то есть, за этим фасадом ученичества, за границей того, что должно связывать драконов и людей. Это не нормально, и я не могу понять, что это, и я устал гадать!
– Киггз… – у меня не было других слов.
– Принц Люсиан, будьте добры, – сказал он. – Скажи им уменьшиться.
Орма приблизился, опустив голову, в позе подчинения. Он явно сказал Базинду распластаться на снегу, потому что тот хорошо изображал задавленную телегой ящерицу – гигантскую ящерицу под невозможно огромной телегой.
– Вы все арестованы, – сказал Киггз, громко и медленно. – Вы двое, за неразрешенную трансформацию, вы, мисс Домбег, потому что явно в сговоре с двумя незарегистрированными драконами…
– Общение с драконами не является преступлением, – сказала я.
– Обладание сделанным квигутлом устройством передачи – да. Помощь и пособничество в преступлениях дракона – да. Я мог бы продолжить. – Он повернулся к драконам и сказал: – Сейчас же уменьшитесь.
Орма воскликнул:
– Серафина, если я обратился просто так, я попаду в неописуемые неприятности. Скажи мне, почему я не должен откусить тебе голову. Мне хуже от этого уже не будет.
Я перевела это как:
– Мы тихо пойдем с вами, принц, и подчинимся каждому вашему разумному требованию, но мы не можем уменьшиться, потому что у вас нет одежды для нас, и мы замерзнем.
– И ты влюблена в принца Люсиана? – закричал мой дядя. – Чем вы тут занимались, когда я прибыл? Вы же не собирались спариваться прямо здесь, на снегу, верно?
У меня ушло мгновение, чтобы постараться обрести контроль над своим голосом, прежде чем сказать.
– Драконы предлагают послать их вперед. Их острое зрение лучше различает дорогу, чем наше. Они не сбегут.
– Я говорил тебе не отправляться за Имланном, – вопил дядя. – Я знаю, что он был здесь. Я чувствую его запах. Почему ты не задержала его, чтобы я мог убить его?
Это было чересчур. Я крикнула в ответ:
– Нельзя получить и то и другое, Орма!
– Садись обратно на лошадь, – сказал Киггз, ему удалось привести животных. Они все еще нервничали рядом с огромными драконами, потому мне понадобилось время, чтобы забраться в седло. Киггз держал мою кобылу за поводья, но на меня не смотрел.
Драконы, с опущенными головами, пошли по дороге. Они оставляли за собой полные слякоти следы. Мы с принцем последовали за ними в болезненной тишине.
Это дало мне возможность подумать. Как Имланн нашел нас? Он следил за нами от зарослей и ждал, когда мы вернемся той же дорогой? Откуда ему было знать, что мы вернемся?
– Принц Люсиан, – начала я, подведя лошадь ближе к его коню.
– Мне бы хотелось, чтобы вы хранили молчание, мисс Домбег, – сказал он. Его взгляд был направлен на саарантраи.
Было больно, но я продолжила:
– Подозреваю, что Имланн знал, куда мы направлялись и что мы вернемся. Ему мог рассказать кто-то во дворце – или он и есть этот кто-то. Кто знал, куда мы поедем сегодня?
– Моя бабушка, – кратко ответил он. – Глиссельда. Ни одна из них не является драконом.
Я едва смела предположить такое, но должна была.
– Могла ли Глиссельда упомянуть об этом графу Апсиге?
Он резко повернулся ко мне:
– Если и так – что я считаю маловероятным, – что вы предполагаете? Что он предатель, что он дракон?
– Он появился из ниоткуда два года назад – вы сами так сказали. Он не пьет вино. У него светлые волосы и голубые глаза. – Еще он явно почувствовал запах моей чешуи, но я не могла упомянуть эту подробность. – Он участвовал в охоте с вашим дядей, – размышляла я. Это было не доказательством, а скорее обстоятельством.
– Вы опускаете огромное количество свидетельств против, – сказал принц Люсиан, наконец включившись в разговор, даже чтобы просто опровергнуть мои доводы. – Я думал, мы уже решили, что он сводный брат Ларса.