Х а р у м б а е в. Стой, собака!
Ополченец стремглав мчится по коридору и исчезает прежде, чем Харумбаев успевает выстрелить.
Х а р у м б а е в. Удрал, сволочь!
Л е в и ц к и й. Судьба играет человеком. Тот самый тип из Хивы, а?
Б е л о у с о в. Сапарбай?
Х а р у м б а е в. Он, товарищ командир. (Сокрушенно.) Жалко, я его раньше не заметил.
Л е в и ц к и й. Так он же у Джунаида за спиной прятался. Переводил, что командир наш говорил.
М а л о в. Делы… Раньше нас, выходит, сюды поспел?
Б е л о у с о в (явно слабея). Черт с ним. В Хиве разберемся. Коротков, Зленко, Сикорский — наблюдайте за дверью. Остальные сюда. Решим, что делать дальше.
Магазин. Инспектор испытующе смотрит на Сапарбая, Берет акт и засовывает его в портфель.
И н с п е к т о р. Ладно. Будем считать — не было ничего.
С а п а р б а й. Рахмат, сынок.
И н с п е к т о р. Не за что… Отец у меня погиб в двадцатых. Может, вместе воевали… А шуточки с коньяком бросьте!
С а п а р б а й. Так ведь от чистого сердца…
И н с п е к т о р. С чистым сердцем людей не обкрадывают. Засеку еще раз — на себя пеняйте. До свидания.
С а п а р б а й. До свидания, сынок. Спасибо. Почаще заглядывай.
И н с п е к т о р. Загляну, не беспокойтесь. И не раз.
С а п а р б а й. Гостем будешь.
Провожает инспектора до двери. Прощается. Крупным планом лицо Сапарбая. Он чем-то встревожен. Смотрит вслед инспектору, озабоченно мотает головой.
С а п а р б а й. Ишим! Сигнализацию проверь, закрываемся.
В магазин входит какая-то старушка. Сапарбай выпроваживает ее, подталкивая ладонями.
С а п а р б а й. Закрыт магазин, тетка. Завтра приходи.
С т а р у ш к а. Сдурел ты, что ли, Сапарбай? Какая я тебе тетка? Теща я твоя.
С а п а р б а й. Извини, старая, некогда. Срочное дело. Срочное, срочное. Дома поговорим.
Выпроваживает не перестающую удивляться старушку и запирает дверь.
Ночная Хива. Харумбаев идет по улице. Где-то рядом играет оркестр. Харумбаев ставит сетку на скамью и достает сигареты. Видит идущую с портфелем в руках пожилую женщину.
Х а р у м б а е в. Здравствуй, Курбановна.
Ж е н щ и н а. А, Халбай-ака! Добрый вечер.
Х а р у м б а е в. С работы? Разве не каникулы у вас?
Ж е н щ и н а. Для директора какие каникулы? Ремонт, учебники, новое оборудование… На рыбалку не поехали?
Х а р у м б а е в. Заартачился твой Таган.
Ж е н щ и н а. Разыгрываешь?
Х а р у м б а е в. Удивляюсь. В Ургенч ехали — бурчал всю дорогу, что рыбалка срывается. А вернулись, — ни в какую. Настроения, видишь ли, нет.
Ж е н щ и н а. А в Ургенч чего ездили?
Х а р у м б а е в. Встречали тут одного… Туриста.
Ж е н щ и н а. Наш?
Х а р у м б а е в. Из-за границы. Да вон он, легок на помине. Не оглядывайся, может, мимо пройдет.
В о с т о к о в е д. Добрый вечер, коллега. Гуляете?
Х а р у м б а е в. Променаж.
В о с т о к о в е д (кланяется женщине). Добрый вечер.
Ж е н щ и н а. Здравствуйте.
Х а р у м б а е в. Жена Ахмедова. Знакомьтесь.
В о с т о к о в е д. Рад…
Неловкая пауза. Чтобы как-то разрядить ее, Харумбаев берет востоковеда под руку, приглашая идти с собой.
Х а р у м б а е в. Хотите, ночную Хиву посмотрим? До свидания, Курбановна. Мужу привет.
Ж е н щ и н а. Сетку забыли, доктор.
Х а р у м б а е в. А?.. Ну да, сетка… Спасибо, Гюль. Спокойной ночи.
Ж е н щ и н а. До свидания.
Провожает мужчин долгим взглядом. Качает головой. Хочет идти и вдруг, словно вспомнив что-то, останавливается и пристально всматривается в спину удаляющегося востоковеда. Изображение мутнеет.
Площадь перед домом Джунаида. Сутуловатая спина офицера, пытающегося собрать разбежавшихся в панике басмачей.
О ф и ц е р. Трусливое стадо! Скоты!..
А н н а с а а т. Не кричи.
О ф и ц е р. Где этот?!.
А н н а с а а т. Кто?
О ф и ц е р. Кто отбирал оружие?
А н н а с а а т. Курбан отбирал.
О ф и ц е р. Где негодяй?
А н н а с а а т (нехотя). Вон там.
Возле глинобитной стены присел на корточки перед дочерью Курбан. Девочка обхватила его ручонками за шею. Что-то говорит, но слов не слышно.
О ф и ц е р. Эй, ты!..
Курбан не слышит.
О ф и ц е р. Позови его!
А н н а с а а т. Курбан!
Курбан оборачивается. Аннасаат манит его рукой. Курбан говорит дочери что-то успокоительное и идет к Аннасаату. Сбившись в кучу, басмачи наблюдают за происходящим. Курбан останавливается перед Аннасаатом и офицером.
О ф и ц е р. Ты принимал оружие?
К у р б а н. Ну я.
О ф и ц е р. Все сдали?
К у р б а н (пожимает плечами). Видели же… Все.
О ф и ц е р. Сволочь! (Сдерживает себя.) Где щенок?
К у р б а н. Кто?
О ф и ц е р. Мальчишка где, спрашиваю?
К у р б а н. Там, наверное…
О ф и ц е р (басмачам). Тащите сюда!
Двое басмачей волокут отчаянно упирающегося Тагана. Толкают к Курбану.
О ф и ц е р. К своим хочешь?
Таган молча глядит на него исподлобья.
О ф и ц е р. Ступай… Вдвоем идите!..
Курбан медлит.
О ф и ц е р. Ну, чего стоишь? У них ведь нет оружия!.. Иди!
Басмачи толкают пленников прикладами. Курбан медленно, с трудом переставляя ноги, идет рядом с Таганом. Кладет руку мальчику на плечо.
К у р б а н (шепотом). Подтолкну — беги со всех ног.
Т а г а н. А вы?
К у р б а н. И я… За тобой…
Все так же медленно проходят большую часть пути до дверей. Следом, чуть поотстав, крадутся вдоль стены басмачи.
К у р б а н. Беги!
Толкает мальчика. Таган бросается к двери и скрывается в доме. Звучит выстрел. Курбан вздрагивает и останавливается. Офицер хладнокровно посылает в него вторую пулю. Курбан оборачивается и, шатаясь, идет обратно, навстречу офицеру. Тот стреляет еще и еще до тех пор, пока Курбан не падает.
Г ю л ь. Ата-а-а!..
Женщина на ночной улице зябко передергивает плечами. Играет музыка. Идут мимо люди. Мирно мерцают сквозь листву фонари.
Ж е н щ и н а. Померещится же!.. (Уходит.)
Комната в доме Ахмедова. Насвистывая какую-то мелодию, входит Саат. Видит сидящего за столом Ахмедова.
С а а т. Дед? Давно пришел?
А х м е д о в. Порядком… Что, надоело зубрить?
С а а т. Надоело, не надоело… Я на минутку. Бабушка не приходила?
А х м е д о в. Загуляла бабушка.
С а а т. Ужинать будешь?
А х м е д о в. Подожду. Ты сам-то поешь.
С а а т. Неохота. Я, дед, побегу, пожалуй.
А х м е д о в. Мурад не звонил?
С а а т. Нет. Дейгиш у них, говорят.
А х м е д о в. Кто говорит-то?
С а а т. Шоферы рассказывали. Это опасно, как ты думаешь?
А х м е д о в. Дейгиш всегда опасно.
С а а т. Забавно получается: на Луну летаем, атом расщепили, а какую-то речонку никак обуздать не можем.
А х м е д о в. Аму — не какая-то речонка.
С а а т. Все равно… Турткуль смыла, Бируни затапливала. Средств каждый год пожирает…
А х м е д о в. Ишь, экономист. Может, в ирригационный пойдешь?
С а а т. Подумаю.
А х м е д о в. Подумай. По отцовским стопам, так сказать. Послушай, где-то у нас альбом был старый…
С а а т. Поищу.
Роется в книжном шкафу.
А х м е д о в. Насчет ирригационного — серьезно?
С а а т. А что?
А х м е д о в. Да так… Стоящее дело. Нашел?
С а а т. Вот он.
Достает альбом, стряхивает с него пыль.
А х м е д о в. Не пыли.
С а а т. Сам убирать буду.
А х м е д о в. Наубирал один такой… Давай сюда.
Раскрывает альбом. Перелистывает несколько страниц. Смотрит на старую выцветшую фотографию.
С а а т. Кто это, дед?
А х м е д о в. Белоусов.
С а а т. А… командир. Дед, я все спросить забываю — там, на обелиске, фамилия есть Харумбаев. Не родня нашему начальнику?
А х м е д о в. Брат.
С а а т. Да ну?
А х м е д о в. Вот тебе и «да ну!»… Халбай тогда в батраках бегал у бая… А Дарбай уже воевал. Замечательный был йигит. И Белоусов его уважал…
Смотрит на фотографию. Крупным планом лицо Белоусова. Лицо «оживает».
Комната в доме Джунаида. Прислонившись к стене, сидит Белоусов. Гимнастерка расстегнута и потемнела от крови. Рядом с командиром стоит на коленях Таган. Харумбаев выливает на ладонь немного воды из фляги и осторожно смачивает Белоусову лоб.
Х а р у м б а е в. Горит человек.
Белоусов с усилием открывает глаза.
Б е л о у с о в. Та…ган?..
Т а г а н (всхлипывает). Я, Борис-ака…
Б е л о у с о в. Прибежал, зайчонок…
Т а г а н. Простите меня, Борис-ака…
Б е л о у с о в. Ладно… Потом об этом… Дарбай…
Х а р у м б а е в. Я тут, товарищ командир.
Б е л о у с о в. Плохо дело… За командира останешься… Я… Ну, сам видишь… В общем, держаться до последнего… Понял? Если что — Джунаида пристрелишь.
Х а р у м б а е в. Ты не волнуйся, Борис-ака. Все сделаем… Отдохни.
Б е л о у с о в. Города твои… посмотреть… не довелось. Жалко.
Х а р у м б а е в. Еще съездим, командир!
Б е л о у с о в. Мне… видно… не суждено уж…
Снаружи доносится голос. Бойцы настораживаются. Харумбаев выпрямляется и идет к двери.
Л е в и ц к и й. Осторожно, Дарбай!
Снаружи перед дверью посреди площади стоит, размахивая белым платком, офицер.
О ф и ц е р. …бесполезно! Предлагаю сдаться!
Замершие в напряжении лица красноармейцев.
О ф и ц е р. За жизнь Джунаида отвечаете головой!
Безучастное внешне лицо Джунаида. Лишь лихорадочно блестят глаза под полуприкрытыми веками.
О ф и ц е р. Рядовым, гарантирую неприкосновенность!
К у щ о в. Вот гнида!
Л е в и ц к и й. Он гарантирует! Да я на ваши гарантии…
О ф и ц е р. Я жду!
Л е в и ц к и й. Вы слышали? Он уже-таки ждет!
Харумбаев поднимает руку с револьвером на уровень глаз, тщательно прицеливается.