Капитан Стимкр не подвел. За несколько часов до наступления ночи «Быстрый» уже вышел из гавани, направляясь в открытое море. Джелит решила, что ее выбор оказался даже удачнее, чем она думала, когда убедилась, что небольшой парусник Стимкра очень быстр на ходу, это был скорее крейсер, нежели торговое судно.
— Ты, наверное один из открывателей морских путей? — Спросила она, стоя рядом со Стимкром на корме судна.
— Да, леди. Я как раз собирался отправиться подальше на север, когда началась война с колдерами. Там есть деревушка, в которой я уже однажды побывал — там живут странные люди — маленького роста, смуглые, и говорят на таком странном цокающем наречии, которому очень трудно подражать. Но у них такие меха, каких мне нигде больше встречать не доводилось — серебристые с длинным ворсом, исключительно мягкие. Когда мы их спросили, откуда берутся эти меха, они нам объяснили, что раз в году к ним прибывает караван диких людей, откуда-то с севера. У них бывают и другие товары. Вот взгляни, — он снял с запястья металлический браслет и протянул его ей.
Странный металл, чем-то похожий на золото, только много бледнее его, подумала Джелит. Это была старинная вещь, и рисунок на ней почти весь стерся — оставались только линии и выбоинки. Но это явно было произведение искусства, и очень древнего, к тому же.
— Это я выменял два года назад в той самой деревушке. Все, что я узнал у них, так это то, что и этот браслет привезли с собой дикари с севера. Но ты посмотри вот сюда. Здесь изображена звезда — она полустерта, но это безусловно звезда. А на очень-очень древних вещах моего народа всегда стоит такой символ — звезда. И в старинных песнях наших поэтов говорится о том, что пришли мы из какого-то места, где очень было холодно, много снега и много чудовищ, с которыми приходилось сражаться.
Джелит вспоминала о том, что Симон пришел в их мир из своего через какие-то ворота в пространстве и времени, точно так же, как и колдеры. Что ж, салкары всегда были одержимы жаждой путешествий, недаром они в мирное время брали с собой на свои корабли всех своих домочадцев, словно отправлялись куда-то, откуда и не предполагали вернуться. Только в дни войны, судна салкаров не напоминали плавучие деревни. Видно, их снедало смутное беспокойство, и быть может, и они когда-то явились в этот мир из другого, и ими руководил подспудный инстинкт, побуждавший их искать утраченную родину? Джелит вернула браслет Стимкру.
— Ценная вещь, капитан. Быть может, у каждого из нас есть такой заветный талисман, к которому мы будем стремиться все долгие годы нашей жизни.
— Хорошо сказано, леди. Мы приближаемся к устью Энкора. Не хочешь ли ты попытаться установить более точные координаты субмарины колдеров?
— Да.
Она растянулась на рундуке в маленькой каюте, куда проводил ее капитан. Здесь было жарко и душно, кольчуга стесняла ей грудь, но Джелит усилием воли отогнала от себя все посторонние мысли и напрягла все свои способности, чтобы представить себе Симона.
— Симон! — послала она мысленный призыв.
Но ответа не было. Она была так уверенна в мгновенном контакте с Симоном, что даже ощутила физическую боль. Джелит открыла глаза — потолок каюты дрожал и качался — «Быстрый» несся с такой скоростью, что это быстрое движение, возможно, и не давало ей сосредоточиться по-настоящему.
— Симон! — на этот раз она звала его настойчиво, отчаянно. Она много лет проходила тренировку, ее долго обучали концентрировать и направлять свою энергию на выбранную цель, но только с помощью волшебного камня, который был символом и орудием ее ремесла. Быть может, сейчас ее усилия напрасны именно потому, что у нее отобрали этот камень?
Но ведь в то утро она услышала призыв Лойз и с такой уверенностью помчалась в Эс, надеясь снова стать одной из охранительниц — и лишь для того, чтобы убедиться, что эти двери для нее навсегда закрыты! И тогда она уединилась, чтобы выяснить, что же с ней произошло — так требовали обычаи ее ремесла. Когда же она услышала о том, что Симон поступает против своей натуры, она сразу же поняла, что он находится во власти колдеров. И тогда она прибегла к помощи этой своей новой силы, как ни мало она о ней знала, и ей удалось отстоять Симона, который только благодаря ей сел в болотах торов на флайере. А затем, она предприняла еще оду попытку… И все же, неужели охранительницы правы, и эта новая ее Сила — только отголосок прежней, и рано или поздно она совсем в ней угаснет?
Симон! Джелит снова стала думать о нем, на этот раз вне всякой связи со своей прежней целью. И снова заглянула вглубь самой себя. Она пожертвовала своей волшебной Силой ради Симона, когда вышла за него замуж, купив такой ценой возможность их союза. Тогда она думала, что супружество с ним — все, чем она дорожит на свете. Но тогда почему же она так отчаянно ухватилась за призрачную надежду, что этот дар остался с ней и что эта жертва — не жертва вовсе. Она ведь допустила, чтобы Симон поехал в Эс и стал убеждать охранительниц, что она по-прежнему волшебница и дар ее остался с ней. А когда у него ничего не вышло, она не вернулась к нему, а предпочла остаться наедине с собой, а после решила сделать все, что в ее силах, чтобы доказать охранительницам, что они заблуждаются! Словно Симон больше ничего для нее не значил! Всегда только эта Сила! Только этот дар! Неужели то, что разбудил в ней Симон, оказалось только мимолетной тенью, и на самом деле вовсе ее не затронуло по-настоящему? Симон..
Но вдруг ее охватил мучительный страх, страх, которого она никогда раньше, до того как перестала быть волшебницей, не испытывала.
— Симон! — это был не просто призыв, это был крик, полный отчаяния и боли… И страха.
— Джелит…, — слабый, далекий, но все же отклик, который сразу же подбодрил ее, но и не принесший ответа на терзавшие ее сомнения.
— Мы приближаемся…, — она коротко, как могла, сообщила ему, что нужно делать дальше, чтобы осуществить их план.
— Я не знаю, где мы, — ответил он. И я едва могу отвечать тебе.
В этом таилась вся опасность: их связь может нарушиться. Если бы только они нашли способ укрепить ее. В волшебном ритуале изменения внешнего вида, волшебницы пользовались силой общего желания, оно и способствовало изменению внешнего вида. Общее желание… Но ведь их только двое… Впрочем, нет — есть ведь еще Лойз, и ее желание может соединиться с их желаниями. Правда, девушка из Верлейна не была волшебницей, но изменить облик могли и те, кто не относился к древней расе, и Лойз уже однажды испытала такое превращение. Она конечно, не в состоянии сама вызывать энергию, но воздействовать на нее могла. Не предупредив Симона, Джелит разорвала их связь и вызвала в своем воображении образ Лойз. Лойз! Перед мысленным взором Джелит мелькнула стена, кусок пола, две скрюченные фигуры — одна из них — Лойз, Лойз!.. В этот краткий миг она видела глазами Лойз. Но ей нужно было совсем другое — не владение личностью Лойз, а контакт между ними. Это удалось не сразу, но все же Джелит добилась этого. Контакт возник, сначала робкий, неопределенный, потом все более прочный, и вот наконец она надежно связалась с Лойз. Теперь Симон..
Нащупала контакт, закрепила его. Симон, Лойз — связь становилась все более прочной, и она установила то, что ей было нужно! Она нашла направление! То, что им нужно было с самого начала — направление! Оно найдено!
Джелит спрыгнула с рундука, поспешно поднялась наверх по трапу, цепляясь за поручни. Ветер надувал паруса, корма судна ныряла в бушующих волнах. Небо нахмурилось, горизонт перерезали красные отсветы восходящего солнца. Прическа Джелит растрепалась, и волосы развевались на ветру, когда она подошла к стоявшему у борта капитану.
— Курс, — сказала она и покачнулась от неожиданного толчка, едва успев удержаться на ногах. — Надо идти этим курсом.
Он внимательно посмотрел на нее, кивнул головой и отдал команде распоряжения.
Где-то, под бушующими волнами, шла подводная лодка, и «Быстрый» начал стремительно разворачиваться влево, ложась на нужный курс. Джелит совершенно не сомневалась в правильности курса: она знала, что информация будет точной до тех пор, пока ей удастся поддерживать трехстороннюю связь между ней, Лойз и Симоном.
Брызги соленой воды окатывали ее с головы до ног, волосы, мокрыми прядями, облепили лицо, свисали на плечи. Из виду исчезла последняя полоска береговой линии Эсткарпа. Она так мало знала о море. Быть может, этот свирепый ветер может заставить их свернуть, и они потеряют с таким трудом найденный курс?
Джелит высказала эти сомнения капитану.
— Шторм, — до него едва донесся его ответ. — Но нам приходилось видеть непогоду и похлеще, но мы все же не теряли курса. Мы сделаем все, что в наших силах. Что же до остального, то все во власти старой дамы! — И он суеверно сплюнул через плечо, как того требовал морской обычай.
Но Джелит не нашла в себе сил снова спуститься вниз. Она все стояла на корме, вглядывалась вдаль так пристально, словно этот взгляд мог помочь ей укрепить возникшую связь.
13. Гнездо Колдеров
Трудно было создать себе представление о времени, находясь в каюте подводной лодки. Симон лежал, расслабившись, на рундуке, все еще сохраняя нить связи, которая включала не только Джелит, но и Лойз, хотя в меньшей степени. Девушки больше не было с ним, но она присутствовала в его мыслях.
До сих пор Симон не видел никого из тех, кто захватил его. Вскоре, после начала их путешествия, появилась Алдис и увела с собой Лойз. Когда он вторично осмотрел каюту, то заметил, что со стены откидывается узкая койка, а на другой стене откидывается подвижный столик, на котором время от времени появлялась скудная пища и питье. Ее было достаточно, чтобы голод и жажда не слишком сильно его донимали. В остальном, время тянулось мучительно, уныло и однообразно. Он немного поспал, передав Лойз контакт с Джелит. Он знал, что Лойз теперь делит каюту с Алдис, но та оставила девушку в покое, радуясь, что Лойз так пассивна и ко всему безразлична.