— Лизунь, — бодрый голос в любое время суток — это ее визитная карточка. — Привет, ты когда в следующий раз к матери поедешь?
Прикидываю в уме, что в этом месяце я в родном городе еще не была и маму не навещала, а через две недели у меня отпуск. Я хотела съездить хотя бы в санаторий, а если отпускные позволят, то взять горячую путевку куда-нибудь в Турцию. Выходит, надо ехать на этой неделе.
— На выходных, Лиль. А что?
— Да у меня двоюродная сестра замуж выходит, она запланировала на следующую неделю девичник. Хочется, ей что-нибудь эдакое подарить, с перчинкой!
— А, ты посоветоваться? Ну купите ей развратное белье или костюм медсестры, — хмыкаю, я-то уже в курсе, как на некоторых мужчин влияют аксессуары.
— Она сама работает в магазине нижнего белья, так что не подходит. Да я, собственно, уже придумала. Вот хочу твоей помощи попросить. Я тебе деньги переведу, а ты купи и захвати с собой, как домой поедешь.
— Да без проблем, а что собственно это за подарок, который нельзя купить в нашем городе? Вроде не Тьмутаракань какая, — дивлюсь я.
— Набор эротический, — довольная своей выдумкой делится со мной Лиля. — Просто нужен конкретно этот, а его не ма в наших секс-шопах. Я решила заказать, но доставка позже девичника, поздновато я спохватилась. На тебя одна надежда, выручай!
— Конечно, раз такое дело! — хихикаю я.
— Не забудешь? — строго спрашивает меня она.
— Кто ж про такое задание забудет? Все будет исполнено! Целую, мне пора на работу собираться!
— Чмокаю прямо между ушей и жду в субботу вечером в гости. Я для тебя в благодарность беляшей наделаю.
Лилькины беляши — это объедение, и все они отложатся на моей заднице. Устоять я не смогу. Это, конечно, грустно, в смысле, моя гастрономическая неустойчивость, но… беляши… Я непроизвольно сглатываю слюну. Буду с ними бороться: уничтожу сколько смогу.
В общем, впереди меня ждут приятные выходные в компании друзей — Лилька просто не умеет готовить понемногу, поэтому, скорее всего, соберет всех. Так что на работу я прихожу в хорошем расположении духа.
И прибываю в нем ровно до того момента пока, возвращаясь от айтишников, не сталкиваюсь в лифте с Раевским.
Нет, начало нашей встречи проходит вполне мирно. Увидев в прибывшем лифте Князя, который, вероятно, собирается отъехать на обед, я не стала демонстративно отказываться заходить в кабину. Киваю ему:
— Здравствуйте, Егор Кириллович.
Раевский молча нажимает кнопку второго этажа для меня. Я стараюсь на него смотреть. Не знаю, какой своей реакции я опасаюсь: злости или смущения. Это только кажется, что я сдержанный человек. На самом деле, я очень эмоциональна. Многие люди прям на шею садятся, думая, что я все стерплю. Как же они удивляются, когда осознают глубину своего заблуждения, получив от меня не просто отпор, а полноценный скандал.
Я погружаюсь в мысли на тему наглости окружающих и тайком вдыхаю парфюм Раевского, и не сразу замечаю, что кабина остановилась. Вынырнув из раздумий, удивленно разглядываю почему-то не открывшиеся двери. Перевожу недоуменный взгляд на Князя: мы, что, застряли?
— Наконец-то ты обратила на меня внимание, Лиза, — какие мы сердитые.
Но тут же понимаю, что сердиться должна я. Раевский все еще держит палец на кнопке «Стоп». То есть, это он и есть причина нашей остановки.
Поджимаю губы. Что-то мне это не нравится.
— Вас трудно не заметить, Егор Кириллович, — отвечаю сухо.
Раевский подходит ко мне вплотную и упирается рукой в стенку лифта рядом с моим лицом. Он нависает надо мной, и мне приходится смотреть на него снизу-вверх.
— Как тебе, Лиза, мои подарки?
Тоже мне! Морозко! Еще бы спросил: «Тепло ли тебе, девица?»
— Благодарю, очень… — мучительно подбираю слово, — мило. Но не стоило, я бы лучше обошлась без них.
— Значит, и такие ухаживания тебе не по вкусу? Тебе не кажется, что ты путаешься в показаниях? — злится Князь.
— Сначала ухаживания, а постель — потом. А у нас как-то сразу перешло к постели. Вы не находите, что теперь ухаживания излишни? — сцеживаю ему немного своего яда.
— Я-то нахожу, это тебе нужны все эти пляски, — парирует он.
— Я думаю, учитывая скорость развития наших отношений, мы уже перешли на этап скоропалительного разрыва! — делаю непрозрачный намек. — Запустите лифт, или давайте это сделаю я.
Хочу поднырнуть под рукой Раевского, но он прижимается ко мне всем телом, и я полностью заблокирована.
— Что ты, Лиза, мы же упустили поцелуи при провожании!
Пытаюсь оттолкнуть Князи, положив ему руки на грудь, или хотя бы сдвинуть, но разве реально подвинуть скалу?
Не обращая на мои потуги никакого внимания, Раевский второй рукой обхватывает мои лицо и, не позволяя увернуться, целует.
Я не хочу отвечать на его поцелуй, хотя врать себе не могу: целуется Князь так, что у меня подгибаются колени. Сама собой в женской душе поднимается извечная надежда — вот тот самец, которому можно довериться, и он сделает мне хорошо.
Но меня быстро отрезвляет воспоминание о том, что в лифте есть камеры наблюдения, и они вообще-то просматриваются.
— Остановитесь, — говорю, едва отдышавшись от его напора. — Тут камера…
— Я знаю, Лиза. А еще мы сейчас стоим в слепой зоне. И если ты не хочешь, чтобы кто-то увидел, как я делаю так, — он огладил мое бедро, а потом перешел к груди, — или так, то тебе лучше не шевелиться, Лиза.
Глава 25. Права и обязанности
Этот мерзавец привычным жестом подныривает рукой мне под юбку и, не мешкая подбирается к моим трусикам. Слегка щекочет кончиком пальцами и ту же начинает пощипывать сквозь ткань мои складочки. Он прижимается губами к моей шее, и я с ужасом понимаю, что мое тело неоднозначно реагирует на все действия Князя.
— Но ведь и вас тоже увидят, — возражаю слабеющим голосом.
— Я не стеснительный, — не отрываясь от своего занятия, бормочет Раевский и прикусывает мочку моего уха.
— И что? Я теперь обязана раздвигать ноги в любом месте, где вам захочется? — шиплю я.
Раевский одобрительно хмыкает:
— Это было бы замечательно, я только за.
Его губы скользят по щеке и накрывают мои, язык врывается ко мне в рот, лишая возможности и дальше оказывать хотя бы словесное сопротивление.
Не разрывая поцелуя, он продолжает ласкать меня между ног.
Я пытаюсь сомкнуть бедра, но его наглые пальцы преодолевают все препятствия и разминают половые губы. У меня там так мокро, что я бы сгорела стыда, если бы мне не было так хорошо.
И когда он начинает потирать клитор, я неосознанно раздвигаю ноги, давая ему доступ. Не останавливая свою сладкую пытку пальцами, он прокладывает дорожку из поцелуев к ложбинке. Я не сразу понимаю, что второй рукой он расстегивает пуговки на блузке, прокладывая себе дорогу к белью. Я вся сосредоточена там, где ритмичными круговыми Раевский доводит меня до безумия. Но когда сквозь кружево бюстгальтера он слегка прикусывает сосок, из моей груди вырывается стон.
— Вот так, Лиза, — слышу я. — Хорошая девочка. Хочу видеть, посмотри мне в глаза.
Не совсем разбирая, что он мне говорит, я смотрю на Князя, и понимаю, что еще немного и я кончу. Очень хочется его ударить. За то, что тело в очередной раз предает меня, и разум бессилен. Откуда у Егора такая власть надо мной?
Размахиваюсь для пощечины, но он перехватывает одной рукой обе мои и прижимает их к стенке лифта у меня над головой. Два его пальца дразня поглаживают вход в мою пещерку. Закусываю губы, чтобы не взмолиться.
— Нет, Лиза, так дело не пойдет, — Князь проникает в меня двумя пальцами и вызывает очередной стон. Достигнутый эффект ему нравится, и он повторяет движения до тех пор, пока я не начиню тихо, но беспрерывно постанывать.
— Где же твоя сдержанность, Лиза? — подкалывает Раевский, но и у него самого голос срывается от напряжения. — Всю твою холодность спалю, ты не сможешь мне отказать, Лиза. У тебя нет такого права.
И заткнув мне рот поцелуем, он интенсивно трахает мою мокрую дырочку, пока я бурно не кончаю. От избытка чувств прокусываю Князю губу.
Пытаюсь перевести дыхание и успокоить сумасшедшее сердцебиение. Раевский прижал меня к себе и поглаживает по спине. Я почти благодарна, что не слышу от него никаких скабрезностей, но он тут же разрушает очарование момента:
— Вот это, Лиза, и есть качественный поцелуй при провожании. На каком свидании девушки проявляют инициативу в поцелуях? У тебя же наверняка есть расписание для этого, правда? В любом случае, предлагаю после работы порепетировать. Я соскучился по твоим поцелуям.
Это он намекает на ответный минет?
Молча отстраняю его и поправляю одежду.
Князь смотрит на меня испытующе, словно прекрасно понимает, какие мысли у меня сейчас крутятся в голове. Дождавшись, пока я приведу себя в приличный вид, он снова запускает лифт.
С каменным лицом выхожу на втором этаже.
За спиной слышу хриплое:
— Я зайду за тобой в шесть.
Закрывающиеся двери не дают мне высказаться, но, может, это и к лучшему.
В моей голове созревает идея.
Отлавливаю своего начальника, объясняю ему, что хочу навестить на выходных маму и прошу сегодня зачесть переработку накануне. Ему не очень хочется подписывать документы на оплату сверхурочных в двойном размере, поэтому он соглашается.
Пока начальство не передумало, подхватываю сумочку и выстреливаю из кабинета.
На всякий случаю убеждаюсь, что Раевский не застрял где-то в холле, и с непередаваемым чувством, что я утерла ему нос, покидаю здание.
Поцелуев он от меня захотел! Инициативы, блин!
Раз у меня появляется свободное время, стоит выполнить обещание, данное Лиле.
В секс-шопах я никогда не была, и, если честно, мне немного неловко туда заходить. Кажется, что в этот момент все присутствующие рядом провожают тебя понимающими взглядами. Но на что не пойдешь ради беляшей…
Как это ни странно, но внутри обстановка вовсе не смущающая. Более того я опасалась, что продавцом будет парень, но это оказалась женщина в возрасте, которая до моего прихода что-то вязала. Посмотрев на меня поверх очков, она вполне дружелюбно поинтересовалась, что конкретно я ищу. Сунула ей под нос экран телефона, тётечка ознакомилась с артикулами, угукнула и куда-то удалилась, пообещав, что она только одной ногой туда и обратно.