– Спокойной ночи, графиня, – Генриетта сделала реверанс и затем удалилась.
– Спокойной ночи, – Жозефина отпила молока. На вкус оно было замечательным, даже чуть-чуть пряным. Она поразилась, что ее мать смогла так быстро найти такого хорошего повара, но, видимо, достаточно было сказать, что под этой крышей живет невеста наследника престола.
Пока что живет. Жозефина хотела уехать самое позднее через два дня. Она не могла больше жить без своего возлюбленного.
Жозефина знала, что ей снится сон, и поэтому не смогла ответить, когда кто-то произносил ее имя. Она не могла пошевелить ни губами, ни телом. Ей показалось, что она ощутила чье-то прикосновение, кто-то встряхнул ее и заговорил с ней, но она не хотела просыпаться, потому что чувствовала себя слишком уставшей. Затем девушка снова погрузилась в сон, укутавшись теплым постельным бельем. Да, как ни странно, она прекрасно осознавала, что лежит в своей постели, чего раньше с ней никогда не происходило во сне.
Тепло сменилось внезапным холодом, который неприятно жалил ее голые ноги. Она чувствовала себя неуютно и тихо стонала, слыша чужие голоса. Воздух изменился: стал прохладнее, пахло дождем и туманом. Жозефина снова тихо простонала, пытаясь проснуться, чтобы положить этому конец и уползти обратно в теплое место на своей кровати, чтобы снова спокойно заснуть. Но у нее не получалось. Было неудобно и тяжело, и она ничего не могла с этим поделать. Что-то ее потревожило, она с чем-то столкнулась, чего просто не могла понять. Что с ней случилось?
Прошла целая вечность. Жозефина замерла. Ее ноги так сильно болели, будто она перешла вброд через зимний ручей. Ей удалось моргнуть. Ее окружала тьма, она ничего не понимала. Ее рука нащупала голое дерево. Как такое могло случиться? Она снова застонала, а затем захныкала. Кто-то должен был заметить, что с ней что-то не так, что она упала с кровати и беспомощно лежит на полу. К тому же – это качание под ней. Почему пол в ее комнате шатался?
– Помогите, – прошептала она, но даже не услышала себя, настолько тихо слова слетели с ее губ.
Покачивание прекратилось. Чужие руки схватили ее и подняли. Жозефина хотела почувствовать облегчение, но ей было слишком холодно и больно. Холодный ночной воздух окутал ее, и холодок пробежался по всему телу. Она попыталась разглядеть, где она и кто ее держит. Над ней сияла луна – невинная и равнодушная. Жозефина подняла голову. Ее мать стояла перед ней в очень красивом платье. В лунном свете ткань блестела.
– Мама? – прошептала она. Босые ноги Жозефины стояли на острых камнях.
– Нет, – ответила ее мать. – Я не твоя мама.
Двое странных людей увели Жозефину от матери. Она ничего не понимала. Что это был за сон? Почему эта женщина не была ее матерью, если она выглядела так же? Жозефина должна была уже проснуться, ведь это конец сна или?..
Черные стены выделялись перед ней на фоне темно-синего ночного неба. Женщина, которая сказала, что она не ее мать, встала перед ней, и Жозефина разглядела ворота в стене. Ее мать – Жозефина была уверена, что это не может быть кто-то другой, – потянула за веревку, и за дверью послышался звонок. Вскоре дверь со скрипом открылась.
– Войдите, – сказал чей-то голос. Мужчины потащили Жозефину за собой, и ей ничего не оставалось, кроме как поднимать ноги, если она не хотела получить больше царапин.
– Что это значит? – прошептала она. Почему ее язык не слушался ее?
Они прошли через двор в дом, двигались по бесконечному коридору к маленькой двери. Женщина, похожая на монахиню, подбежала и открыла дверь. Жозефина заметила все это только в тусклом свете, исходящем от маленького фонаря, который нес мужчина, открывший им ворота.
Казалось, Жозефина начала потихоньку понимать, что происходит.
Это не сон. Как бы то ни было, все происходило наяву. Мужчины отвели ее в маленькую комнату и уложили на простую узкую кровать в углу.
– Мама, что это значит? – Жозефина хотела встать, но у нее сразу закружилась голова, поэтому она осталась на месте, несмотря на то, что это, видимо, было плохой идеей.
– Я хочу немного поговорить с ней наедине, – сказала мать. Остальные незнакомцы вышли из комнаты.
– Что происходит? – прошептала Жозефина. Похоже, что из-за холода она не чувствовала ног.
– С сегодняшнего дня ты остаешься здесь, – сказала ее мать. – Я уверена, что ты привыкнешь к такой жизни. О тебе хорошо позаботятся.
– Кто?
Мать подошла к маленькому зарешеченному окошку. Лунный свет освещал ее лицо, теперь походившее на белую маску.
– Я уже сказала тебе, что я не твоя мать. Это правда. Ты не моя дочь, Жозефина. Я приняла тебя по милости много лет назад. Твой отец больше не хотел тебя видеть, ты доставляла ему только неудобства после того, как умерла твоя мать. Он отдал тебя мне. Давиния была еще очень маленькой, а тебе было всего несколько недель от роду. Я вырастила тебя, что стоило мне многих усилий и больших денег. Мы стольким пожертвовали ради тебя, и моя единственная надежда заключалась в том, что Давиния станет успешной. Достигнет вершин. А теперь ты благополучно уничтожила все мои старания, – она повернулась к Жозефине, и теперь ее лицо полностью скрыла тень. Черная фигура в блестящем платье.
Жозефина смотрела на нее, пытаясь отыскать скрытый смысл, контекст или признак того, что ей все-таки снится кошмар. Но она почувствовала под руками грубую простыню и слишком жесткий матрас.
– О чем… ты говоришь, мама? – Туман в ее голове просто не хотел рассеиваться.
– Я говорю правду, дитя. Я наконец говорю тебе правду. Ты, наверное, задавалась вопросом, почему я во всем всегда поощряла Давинию, а не тебя. Она – мой ребенок. У вас двоих действительно нет ничего общего. Она красивая, а ты просто серая мышь. Я терпела тебя, иногда ты даже немного мне нравилась, у нас были свои милые моменты. Но не более того. Ты не можешь обвинить меня в том, что я не принимаю тебя как дочь. Никто даже ничего не замечал, хотя вы двое очень разные. Я отдала тебе все: потеряла много денег, а потом ты забираешь у меня последнее – возможность принадлежать к королевской семье. Я не знаю, что ты сделала с принцем, что ты ему предложила или околдовала ли ты его. Я просто знаю, что он не может интересоваться кем-то вроде тебя, если он все еще в здравом уме. Но скоро это станет лишь историей. – Она подошла к двери и постучала. – Откройте!
Вскоре после этого дверь распахнулась, и Жозефина поняла, что ей нужно действовать сейчас, иначе потом будет слишком поздно. Она соскользнула с кровати и чуть не закричала, когда ее замерзшие ноги ударились о каменный пол. Казалось, все вокруг нее состоит из черных и синих теней, и она оказалась на земле, не понимая, как она туда попала. Ноги ее не держали.
– Я надеюсь, что она будет здесь в безопасности, – услышала она слова матери. – Вы поймете, что она сумасшедшая. Она верит в то, что сам принц хочет на ней жениться. Она живет в заблуждении, что станет королевой страны.
– Нет! – прохрипела Жозефина, вставая на четвереньки. – Ты не можешь этого сделать, мама.
– Твоя мать умерла, дорогое дитя. Ты будешь здесь жить, и в какой-то момент ты наконец-то поймешь, что ты – простая девушка, как и все остальные, а не королева. Будь трудолюбивой и доброй, тогда у тебя будет хорошая жизнь.
– Нет! – Жозефина поднялась и, споткнувшись, направилась к двери, которая закрылась у нее на глазах. Она врезалась в твердое, как камень, дерево и тщетно нащупывала дверную ручку в темноте, услышав, как снаружи выдергивают задвижку. Она кричала вслед матери через дверь, кричала, пока не охрипла.
Тусклый дневной свет, падавший в ее камеру, медленно освещал очертания комнаты, так что Жозефина могла видеть все больше и больше. Каменные стены, каменный пол, крошечное окно с решеткой. Никакой другой мебели не было, кроме узкой кровати, на которой она ютилась. Она не знала, заснула ли она все-таки потом, в ее голове мысли бесконтрольно боролись друг с другом. Ей казалось невозможным отличить сон от реальности.
Теперь, когда все стало ясно, она почувствовала себя лучше и поняла, что все это произошло на самом деле. Что она попалась в ловушку своей матери, которая, вероятно, даже не была ей родной.
Как ни странно, Жозефина почти не пролила ни единой слезы, как и после той злосчастной пощечины. Она не была уверена, было ли это потому, что ее разум еще не полностью принял произошедшее. Но другая причина казалась ей более очевидной: она всегда неосознанно что-то подозревала. Сейчас же она и вовсе открыла глаза. Поведение матери, неуравновешенность. То, что все это сделала ее мать, потому что Жозефина не была ее настоящей дочерью, шокировало девушку, с одной стороны, но было еще кое-что, что-то оправдывающее, что проявлялось все отчетливее и стучало в ее сердце. Это не ее вина. Неважно, правильно ли она поступила или нет.
Ее мозг пытался оправдаться, но шок, вероятно, был спрятан все еще слишком глубоко внутри, чтобы она могла поверить своим чувствам, но облегчение нельзя было отрицать.
Жозефина заставила себя вернуться в реальность. Ей нужно выбираться отсюда, и для этого ей следует продумать план действий. Ее мать хорошо все спланировала. Теперь ее считали сумасшедшей, воображавшей себя будущей королевой.
Если бы она рассказала свою историю, то подтвердила бы это. Что еще она должна сказать? Этим людям, кем бы они ни были, приказали удерживать ее здесь. Разговоры не помогут. У нее не было даже денег для подкупа.
Шум за дверью заставил ее вздрогнуть. Внизу открылся люк, и через него что-то затолкали. Люк снова закрылся. Жозефина встала и подошла к двери в ночной рубашке. Это был поднос с кружкой воды и куском хлеба. Чашка и поднос были сделаны из прочного дерева. Никаких глиняных чаш, которые можно разбивать и использовать осколки как оружие.
Сохраняй спокойствие. Сохраняй спокойствие и думай. Ей хотелось со всей силы бросить воду и хлеб в стену, но она сдержалась. Кто знал, когда ей снова что-нибудь принесут поесть. Жозефина отодвинулась на кровати и поставила перед собой поднос. Годы несправедливости теперь пошли ей на пользу. Если у нее и была какая-то практика, так настало самое время применить ее на деле. Она сдерживалась и ждала подходящего момента. Жозефина откусила кусок хлеба. Отвратительный. Девушка отложила его в сторону и сделала глоток воды. Хотя бы она была достаточно свежей.