шу? Эти мысли беспокоят девушку, но виду она старается не подавать.
— Да не кислый, — пожал плечами Родион.
— Кислый, кислый. — Майя взяла Фомина под локоток и повела в зал, где уже накрыт был праздничный стол. — Сладкого не хватает.
— Да нет, хватает, — глянув на девушку, улыбнулся он.
Майя сегодня неотразима, легкая, воздушная, пьянящая и ароматная, как теплый ветер над бесконечным маковым полем. Родион думал о ней с волнением.
— Одна Маша чего стоит! — Майя заставила себя сделать комплимент.
— Да ладно тебе! — отмахнулась Скорокова, с благодарностью глянув на девушку.
В калитку позвонили, в прихожей запиликал домофон.
— Мы кого-нибудь ждем? — удивленно спросила Майя.
— Ты хозяйка.
— А если Стенькин? — встревоженно и вместе с тем иронично проговорила Майя.
Родион шумно выдохнул, но глаза не закатил. Стенькин — известный предвестник чрезвычайного происшествия. Но должна же быть какая-то справедливость. Только-только отгремели выстрелы, трупы Гуляева и Павлика еще даже не преданы земле, и тут вдруг снова?… Но, может, какая-то мелочь?
— Это не Стенькин, а намного хуже, — глянув на экран домофона, сказала Майя.
— Неужели Семен? — нахмурилась Скорокова.
Но при этом глянула на себя в зеркало, поправила прическу.
— Забирай! — по-купечески широко махнула рукой Майя.
— Кого забирай? — вскинула брови Маша.
— Пока я добрая!
Майя набросила пальто, сунула ноги в теплые бабуши. Родион не мог оставить ее одну, также оделся.
Семен не вошел, он ворвался во двор, Майя даже шарахнулась от него.
— Чумной, что ли? — возмутилась она.
— Ну, конечно! — ехидно глянув на Фомина, хлопнул в ладоши Гуляев. — Ну да, я знал, где искать товарища майора!
— А давай без сцен! — цокнула языком Майя. — Или это вместо подарка?
— Подарка? — опешил Семен.
— Бриллиантовое колье от Деда Мороза. И шиш с маслом от Снежной королевы. Первое для Алевтины, второе для меня!
— Да какая там Алевтина!
— Да мне все равно, Катюха там или Алевтина. Только давай без сцен!
— Да и с Катюхой ничего нет… А это кто? — Семен с интересом глянул на Машу, которая подходила к ним, и вдруг удивился: — Товарищ лейтенант?!
— Вольно! — улыбнулась Маша.
— А я как раз спросить хотел, что там с этим, с Пыжовым? — глянув на Родиона, сказал Гуляев.
— А что с ним? В больнице Пыжов.
Повезло Пыжову, можно сказать. Собирались отправить его в следственный изолятор, но до Нового года этап не прибыл, а после — праздничная неделя, вряд ли будет оказия. Районная больница для лечения лиц, заключенных под стражу, не приспособлена, Пыжова держат в обычной палате, под охраной, как положено. Но все-таки в больнице лучше, чем в СИЗО.
— Это ведь он отца убил! — Гуляев смотрел на Родиона так, как будто винил в том его самого.
— Пока не признался.
— А Ежик?
— И Ежик. И дружки… — кивнул Фомин.
— А дружки видели?
— Нет.
Незгирев и Мысак не видели, как убивали старшего Гуляева, но Пыжов вел себя с ними так, как будто убивал он, а не кто-то другой. И говорил, что ему нужно замести следы, а они должны ему помочь. Опять же, показания Ежика… Сам же Пыжов твердо стоял на своем. Не убивал, и точка.
— А Ежику могут не поверить, — покачал головой Семен.
— Поверят.
— А если нет?… Если отца крайним сделают?… Ладно, Павлика убил. А то, что сам застрелился… Священник отпевать его не хочет.
— Как это не хочет? — нахмурилась Скорокова.
— С каких это пор церковь блаженным не верит? — сказал Родион, имея в виду Ежика.
Самоубийц церковь старается не отпевать, и хоронить их рекомендуют за пределами кладбища. Но если родственники еще могут настоять на достойных похоронах, то в религиозных обрядах им точно откажут. Каноны есть каноны.
— Да нет, они как бы верят… Но не совсем… Сказали, дома отпевать будут, а в церковь, сказали, не надо… — Семен поджал губы, казалось, для того чтобы сдержать слезы.
— Не переживай, никуда Пыжов не денется. — Фомин с пониманием смотрел на парня.
— Все хорошо будет, — кивнула Майя.
— Как может быть хорошо, когда все плохо? — гневно глянул на бывшую жену Семен.
— Ты зачем пришел? — в лоб спросил Фомин.
— Отца хочу нормально похоронить.
— Хорошо, я поговорю со священниками, думаю, им не нужен приговор суда.
— С Пыжовым поговорить надо. Так, чтобы он официально во всем признался.
— Этим делом занимается следственный комитет… Хорошо, я еще раз поговорю с Пыжовым. — Родион понимал, что лучше согласиться.
И не важно, что следователь Храмцов совершенно не нуждался в его услугах. Майор Фомин свое дело сделал, дальше работает следователь, оперативное обеспечение на уголовном розыске.
— Когда?
— Не сегодня.
— Ну да, новогоднее настроение! Новый год, Майя! — язвительно сказал Семен.
— Давай ты не будешь косить под убогого? — так же язвительно ответила Майя.
— Что?!
— Или тон смени, или скатерью по морде!
— Да пошли вы! — вспылил Семен и, махнув рукой, скрылся за калиткой.
— На самом деле проблема серьезная, — вслух подумал Родион.
— Гуляева через неделю хоронить будут, не раньше, — сказала Скорокова. — После новогодних каникул. Еще успеем поговорить и с Пыжовым, и со священником.
— Со священником завтра попробую, — кивнул Фомин.
— А ключи забрать? — спросила Майя, глядя вслед Семену.
— Какие ключи? — не понял Родион.
— Он же пьяный. Перегаром от него несет… Еще разобьется.
И действительно, Гуляев с места взял в карьер, как будто проверял, за сколько секунд машина наберет сто километров в час. Как бы на краш-тест не сподобился.
— Сегодня праздник, сегодня все в меру пьяные, — сказала Скорокова.
— В меру, — кивнул Фомин.
Он не подходил к Гуляеву близко, не чувствовал его дыхание, а на ногах парень держался довольно твердо, и язык у него не заплетался.
— А может, правда, съездим в больницу? — в раздумье спросила Майя. — Дело-то серьезное.
— Как скажешь, так и будет, — произнес Родион.
— Говори. — Скорокова с улыбкой смотрела на Майю.
Хватит ли ей решимости бросить все и ехать в неприютную больницу, насквозь пропахшую карболкой, говорить с убийцей, пачкать в разговоре с ним свою светлую надежду на будущее?
— А что я? — сдала назад Майя.
— Время еще есть, — кивнула Скорокова, подталкивая ее в том же направлении.
— Ну да… А со священником завтра поговорить можно. Ежика с собой возьмем. — Майя сдалась окончательно.
Но на Родиона глянула так, как будто он обидел ее, приняв сторону Скороковой.
До Нового года оставалось всего полчаса, когда позвонил майор Локотков, начальник отделения участковых, а заодно дежурный ответственный от руководства отдела МВД. В наряд его на праздники назначили, зато Фомин встречает Новый год в компании прекрасных дам, знал это Локотков или нет, но его тон не предвещал ничего хорошего.
— Отдыхаешь? — спросил он.
— Еще даже не ложился, — отшутился Фомин.
— А у тебя задержанный сбежал!
— Кто?
— Пыжов!
— А почему это у меня? — не смог сдержать удивления Родион.
— А потому!.. Давай ноги в руки и в больницу!
Фомин давно уже привык, что спорить с начальством бесполезно. Даже если оно такое мелкое и вредное, как Локотков.
— Ну, с Новым годом! — сказал он, отключив телефон.
— А что, уже началось? — Маша встревоженно смотрела на него.
— Пыжов сбежал.
— Я-то думала!
— Приказано встретить Новый год досрочно.
— И за Пыжовым?
— Сначала в больницу.
— Это я накаркала! — развела руками Майя.
— Будем считать, что год вороны уже закончился, — весело улыбнулась Маша.
Перспектива бросить все и ехать в тревожную ночь ничуть ее не пугала, как раз наоборот, бодрила и вдохновляла. Скучно ей без дела. А ехать придется без оружия. Михалев приказал всем участковым сдать на праздники табельные «ПМ» в целях, так сказать, общественной безопасности.
— Я не обиделась! — показав на нее пальцем, вымученно улыбнулась Майя.
Родион откупорил бутылку. За двадцать минут до Нового года они выпили за столом, а ровно в двенадцать — уже в машине, на самых подступах к станице Верховерской. Майя встречала Новый год вместе с ними: она наотрез отказалась оставаться дома. Родион ее почти не уговаривал: знал, что бесполезно.
А в самой станице, у больницы их обстреляли. У какого-то недотепы свалилась набок батарея салютов, и ракеты с визгом полетели в машину. Родион затормозил, сдал назад — от прямых попаданий он ушел, но одна ракета взорвалась метрах в пяти от машины.
— С Новым годом! — весело взвизгнула Майя.
Она поцеловала Родиона, ожидая в ответ того же. Но как Родион мог поцеловать ее в ответ, если он смотрел на дома, в районе которых взорвались ракеты? Вдруг где-то пожар или у кого-то ожоги! Да и за перекрестком нужно присматривать, откуда полыхнуло. Вдруг недотепа ракетчик снова зажжет фитиль.
Не дождавшись ответного поцелуя, Майя косо глянула на Скорокову. Нашла виноватую.
Но обошлось без пожаров, только небо светилось в громыхающих разрывах. Фомин продолжил путь.
У больницы светились мигалки на «уазике» патрульно-постовой службы. В машину садился сотрудник полиции в бронежилете и с автоматом, водитель уже включил заднюю скорость, собираясь трогаться. Еще бы чуть-чуть, и наряд бы выехал на патрулирование, не дождавшись Фомина. Если его вообще ждали.
Увидев Родиона, старшина с короткими пышными пирамидальными усами нехотя вылез из машины.
— Майор Фомин.
— Да я уже понял… — вздохнул старшина.
И запоздало повел головой в сторону, чтобы не выдать запах алкоголя. И к гадалке не ходи, он упустил Пыжова. Расслабился, выпил, а возможно, даже оставил свой пост.
— Как Пыжов ушел?
— Да как, через окно… Громыхало все, я не слышал.
— Да нет, не громыхало, — не согласился Родион.