- Давай, Шемяка, берись за меч, иначе так порублю! Не буду я с тобой шутки шутить. Учти, нам некогда! Тебя просто так, за здорово живешь, мы не отпустим, не надейся. Слишком много на тебе крови невинной.
- А он что будет делать? - спросил хитрый Шемяка, указав за спину Буяну.
Тот обернулся взглянуть через плечо, а Шемяка подхватил меч, стоявший перед ним и, взяв его двумя руками, обрушил на голову повернувшегося спиной доверчивого Буяна.
Макаровна вскрикнула, но меч Шемяки отскочил, ударившись о сталь меча Медведя, который успел подставить его под сокрушительный удар, защитив Буяна.
- Спасибо тебе, Медведь, - склонил голову в знак благодарности Буян. - Должник я твой буду.
- Ничего, - подмигнул Медведь. - Свои люди. В бою славой сочтемся.
- И то верно, - согласился Буян. - А что с этим мерзавцем делать будем?
Он кивнул на Шемяку, испуганно стоявшего с опущенным мечом.
- Вы лучше отпустите меня! -нагло заявил Шемяка, надув важно щеки. Не отпустите, вам же хуже будет. Мои воины вернутся и еще сотню приведут, тогда вам точно несдобровать.
- Что делать с ним будем? Как с ним поступить? - словно не услышав угроз, спросил еще раз Буян.
- Смерть ему! - воскликнул Вепрь.
- Смерть палачу! - поддержал Медведь.
- Смерти достоин, не судья он, а палач, столько людей ни за что погубивший, - кивнул Черномор.
- Смерть душегубу! - вторил им скоморох Яшка.
- Кто казнит палача и предателя? - спросил Буян.
Все замолчали, поглядывая друг на друга. Вперед выступил Медведь.
- Стыдно об него боевой меч пачкать. На деревьях его казнить нужно.
- Что ж, - согласился Буян. - Давайте сюда верёвки.
Нашли две верёвки, сделав на них петли. Одну из них взял Буян, другую Медведь. Накинув веревку на гибкую березу, Буян с силой наклонил березу к земле, согнув ее в дрожащую от напряжения дугу. То же самое Медведь проделал с соседней березой.
Испуганного и визжащего Шемяку повалили на землю и привязали за ноги к одной из верёвок, которую продолжал удерживать Буян, иначе бы береза выпрямилась, и Шемяка улетел бы в небеса. Медведь подтянул вторую верёвку свободным концом к Шемяке и, достав нож, отрезал лишний конец, с трудом удерживая березку.
- Берись за веревку! - приказал Буян Шемяке, перепуганному приготовлениями.
- Не буду! - извиваясь по земле, завопил тот.
- Берись, или отпущу! Улетишь в небо!
Шемяка ухватился за вторую верёвку и в ту же минуту Буян и Вепрь отпустили верёвки.
Берёзы рванулись вершинами вверх, растянули завопившего от страха и боли Шемяку
- Ну вот, Шемяка, твой последний суд, - сказал, отряхивая руки, Буян. - Жить тебе осталось ровно столько, сколько сил твоих хватит верёвку удерживать. Так что оплакивай свою подлую жизнишку. А мы пошли.
- Помоги мне, сынок, я сама не справлюсь, - обратилась ко мне Макаровна, указывая на дверь в крыше.
Я наклонился, очистил дверь ото мха, но она разбухла от сырости, я никак не мог подцепить её, а ручки на ней не оказалось.
- Дай я попробую, - тронул меня за плечо Буян.
Я отошёл в сторону, а Буян достал меч и подцепил дверь, использовав меч как рычаг. Раздался противный скрип проржавевших от болотной сырости петель и перед нами распахнулась чёрная дыра, из которой дохнуло спертым тяжёлым запахом плесени и застоявшегося воздуха.
- Двери закройте! - прогудело из темноты. - Холодно! Дууует!
- Дует ему! - возмутилась Макаровна. - Лежебока несчастный! Как ты не задохнулся?!
- Мне тута теплооо! - зевнула избушка. - А вы дуете. Может, не нужно в гости ко мне ходить?
- Вот лодырь, - ворчала Макаровна. - На нас Шемяка напал, чуть не поубивали всех, а ты даже не шевельнулся!
- Я шевельнулся, - отозвалась избушка. - Я бы помог, только сапог долго искал.
- Нашёл сапог? - спросил ехидный Яшка.
- Неее, - вздохнула избушка. - Не нашёл.
- Потерял, что ли? - насмешливо поинтересовался скоморох.
- Да нет, не потерял, - последовал очередной вздох. - Здесь он где-то, сапог. Не успел найти. Я заснул.
- Во даёт! - восхитился скоморох. - Что же это там за чудо проживает?
- Слезешь в избу, - сам увидишь, - пообещала Макаровна.
- Тогда я полез, - подхватился любопытный скоморох и первым сунулся лезть в чёрную дыру.
Он пошарил в пустоте ногой, ничего не нашёл и спросил в темноту:
- Тут хотя бы лестница есть?
- Была, - равнодушно отозвалась, зевнув, избушка.
Скоморох шарил-шарил ногами в темноте, пытаясь нащупать ступеньку, да так и загремел вниз, соскользнув с заросшей мхом крыши.
Раздался жуткий грохот, брань и жалобные охи скомороха.
- Что ж ты говорил, что лестница есть?! - закричал он возмущённо в темноте. - Нет никакой лестницы!
- Я не говорил, что она есть, - раздалось ему в ответ. - Я сказал, что была лестница. Она вчера рухнула.
- Это почему же она вчера рухнула? - спросил, охая, скоморох.
- Сгнила, наверное, - подумав, ответила избушка. - Постояла да и сгнила. Время её пришло сгнить, вот она и сгнила. И рухнула. Ну а потом ты рухнул.
- Ты хоть лучину запали, ничего не видно в потемках. У тебя дрова есть? Холодно здесь, как в погребе.
- Не, нету дров у меня.
- А печка у тебя есть? - начал сердиться скоморох.
- Зачем мне печка? - испугалась этого вопроса избушка. - Если печка в избе будет - надо дрова колоть, куда-то ходить за ними, а мне лениво. Без печки лучше - забот меньше.
- Мне бы твои заботы! - восхитился скоморох.
- А чего? - зевнула избушка. - Живи. Места хватит. Ищи на полу овчину, залезай под неё и лежи себе, спи.
- Давно ты вот так лежишь? - ехидно поинтересовался скоморох.
- Лет тридцать, наверное, - зевнула избушка.
- У тебя что - ноги не ходят? - посочувствовал Яшка.
- Да кто их знает? Я не пробовал ногами ходить.
- Так ты попробуй!
- Да ну, мне лениво!
- Ну что вы стоите? - кивнула нам на дыру Макаровна. - Так мы еще год простоим. Полезайте!
- Отпустите меня! - взмолился Шемяка, посиневший от натуги, с трудом удерживая веревку в руках.
- Зачем? Ты скоро сам себя отпустишь, - без тени сожаления отозвался Буян.
И первым полез в двери. Он повис на руках и спрыгнул внутрь. Следом за ним полез Медведь, внизу в темноте посыпались искры, запалили лучину, и тут же завопил скоморох:
- Помогите! Я ослеп! Я ничего не вижу!
- Дурья твоя голова, Яшка! - пробасил со смешком Буян. - Что же ты увидеть хочешь? Ты головой в чугунок нырнул, да так он у тебя на голове и остался. Сними его, сразу всё увидишь.
Запалив лучину, наши друзья пододвинули под двери стол, на который мы все по очереди и спрыгнули. В избушке было пусто, если не считать стола, да огромного детины возле стенки, который лежал под овчинами, подогнув колени. Ноги он вытянуть не мог, такой был громадный.
- Как только тебе, Илья, не стыдно?! - напустилась на него суровая Макаровна. - Добрых людей чуть Шемякины воины не посекли, а ты даже не шевельнулся!
- Я шевельнулся! - обиделся Илья. - Я хотел выйти. Я даже сапог нашаривать стал! И вообще, добрые люди по болоту не шляются. Добрые люди дома сидят.
- А мы, значит, плохие, да? - подбоченилась грозно Макаровна.
- Ну, этого я не говорил, - пошёл на попятную Илья.
Он сел и стал рассеянно оглядываться по сторонам.
Был он невероятно широк в плечах, с большущей головой, заросшей густой бородой и копной давно нечёсаных волос.
- Эй! - окликнул он, указывая пальцем мне под ноги. - Слезь с верёвки! Дай мне её!
Я не сразу понял, что он от меня хочет, потом наклонился и увидел, что действительно под ногами у меня лежит толстая веревка.
- Давай скорее верёвку сюда! - гаркнул Илья. - Давай быстро, а то чихну!
Я не понял, при чём тут его чих, но верёвку всё же протянул.
Илья судорожно схватил верёвку, которая была привязана к крыше, намотал конец на руку, крепко натянул и после этого - чихнул.
Нет, я опять неправильно написал, надо было вот так:
И после этого он
ЧИХНУЛ!!!
Он чихнул так, что мы подпрыгнули вместе с избушкой, даже пролетели какое-то расстояние и тяжело шлёпнулись обратно в болото.
Теперь я точно знал, почему избушка стояла по крышу в болоте. А для чего Илье нужна верёвка?
Я сам не заметил, как спросил это вслух.
- Верёвка для того, чтобы крышу не сдувало, - пояснил Илья. - От моего чиха крышу всегда срывает. Слабая она, держать приходится.
- Хватит пустые разговоры разговаривать, - прервала нас озабоченная Макаровна. - Дима, выгляни наружу, там шум какой-то.
Я встал на стол и, приоткрыв двери, осторожно выглянул наружу.
И тут же торопливо захлопнул, едва не ударив сам себя по голове. От островка, из камышей, в нашу сторону стеной шли воины, наверное, слуги Шемяки, ощетинившись копьями и сверкая саблями и мечами.
- Там шемякино воинство движется! - выдохнул я. - Их там множество.
- Лезьте в погреб! - распорядилась Макаровна.
- Какой погреб?! - ахнул я. - Избушка же от чиха на новое место перелетела! Если и был в ней погреб, он на прежнем месте остался.
- Ну и что, что чихнул? В первый раз, что ли? - невозмутимо потянулся под овчинами Илья. - Что с погребом будет? Погреб, он избе принадлежит. Погреб в хозяйстве всегда пригодиться может. Я так чихаю, чтоб избушка вместе с погребом выскакивает. Кто его знает, вдруг пригодится погреб? Придётся новый рыть. А мне лениво. И чихаю я часто, не нароешься погребов этих. Я его гвоздиками и прибил к избе, чтобы не отрывался при чихах.
Макаровна и Буян склонились над погребом, отыскав крышку, а Яшка озабоченно спросил.
- Как же Шемяка? Слуги его освободят!
- Медведь, - скомандовал Черномор. - Разберись с этим судьёй.
Медведь быстро и ловко, несмотря на внушительные габариты, вспрыгнул на стол и выглянул в двери. Я из любопытства встал осторожно рядом и тоже посмотрел наружу.