– Взамен я хочу, чтобы мы уехали сегодня же.
Мои слова удивили мужчину, и он вскинул голову.
– И только? – нахмурился Раф.
– Отчего-то мне кажется, что это будет сложнее, чем тебе кажется, – вновь дало о себе знать мое пресловутое предчувствие, а я повернулась к двери, ведущей в хозяйскую спальню, откуда веяло смертью и отчаянием.
Глава 11
Зловоние больного тела пробивалось даже сквозь дверь, и я в который раз порадовалась, что в прошлой жизни пошла именно на фармацевта, а не на врача. Все же, для такой профессии человек должен обладать куда большим мужеством, самоотверженностью и терпением. Увы, но я никогда не считала себя героем и для роли врача не доросла. Ни тогда, ни сейчас. И в этой жизни, будь моя воля, на первые роли бы не рвалась.
Я вошла в плохо освещенную комнату со спертым тяжелым воздухом, от которого тут же возникло желание проветрить помещение, чего не делали так часто, как это было необходимо. И вскоре я поняла, в чем причина. В центре комнаты, на узкой постели, скрючившись, на боку лежал исхудавший старик с белой, как пергамент, кожей, которая давно не видела солнечного света. Мужчина не спал и смотрел в окно воспаленными, уставшими и выцветшими глазами.
– Ты, вероятно, и есть Аста, о которой мне рассказывал Рафаэль? Пожалуйста, проходи и не держи зла за то, что не могу поприветствовать гостью, как полагается, – раздался скрипучий натужный голос, в котором крылась адская боль. Полагаю, старику было больно даже дышать, не то, что шевелиться. Да и вряд ли он мог.
У хозяина дома была давно прогрессирующая болезнь Бехтерева. Другими словами, аутоиммунное заболевание, которые вылилось в закостенение позвоночника и адские боли, и, как итог, невозможности двигаться. Само существование с таким диагнозом, тем более в запущенной стадии – было пытке подобно. Тем удивительнее, что мужчина сохранял ясность ума и мог говорить не прерываясь, несмотря на характерный опиумный запашок в комнате, чем старик глушил боль. Это подтверждало мнение других о Зигриде, как о стойком и сильном человеке.
Я восхитилась, правда.
– Вам не за что извиняться, – произнесла я, а затем обошла постель и встала напротив мужчины, чтобы он мог на меня свободно смотреть. – Рада познакомиться, – кивнула я.
Тонких, обескровленных губ старика коснулся призрак улыбки.
– Пожалуйста, Аста, садись, – попросил он, что я выполнила. – Я очень хотел с тобой встретиться. Вероника и Раф рассказали о том, что ты сделала. Не передать словами, как я благодарен тебе за спасение моей дочери.
– Ее спасла не я, а Рафаэль, – не согласилась я, пока нас с ней в лучшие подруги не записали. – То, что мы оказались в нужное время и месте – лишь удачное стечение обстоятельств. Благодарить за это не нужно.
Моя речь заставила Зигрида запнуться. Ясно, что не такой реакции он ожидал.
– И все же, я хотел бы вас отблагодарить, – помедлив, неуверенно добавил он. – Моя деревня небогата, но не сомневайся, что я не поскуплюсь.
– Восполнения запасов провизии будет более чем достаточно, – кивнула я, вновь ощущая странное чувство дискомфорта. Смотреть в выгоревшие умные и цепкие глаза старика было… неприятно. Хотелось отвести взгляд, смутиться. Несмотря на немощность и болезнь, тяжелого взгляда старик не утратил. И это не давало мне полностью проникнуться к нему жалостью и сочувствием. Этот мужчина даже в таком состоянии был умен, опытен и… хитер.
Едва ли болезнь скосила его до постели за месяц. Вовсе нет, этому предшествовали годы боли и постепенной утраты подвижности. И все же, деревня до сих пор не захирела, что только подтверждает, что Зигрид спокойно управлялся ею даже лежа в постели без движения, только своим умом и смекалкой.
В жалости Зигрид не нуждался. А я же начинала осознавать, чем старик стал так важен для Рафа и почему эльф уважал его до такой степени, что вновь намеревался отказаться от своей свободы.
– Как скажешь, я отдам приказ, и за несколько дней мои рабы соберут все необходимое.
– Я бы хотела ускорить этот процесс. Не хочу показаться неблагодарной или обидеть вас. Просто я очень тороплюсь. Та стычка с работорговцами сильно выбила нас из графика…
– Вот как… – протянул он, но вместо обиды или разочарования, которые бы подходили под тон и ситуацию, я уловила раздражение. – Какая жалость. Я надеялся, что вы останетесь на несколько дней. Признаться, я тосковал по Рафаэлю и хотел бы многое обсудить с ним. С твоего разрешения, разумеется, – поторопился он добавить. – Да и ты кажешься мне интересным человеком, Аста. В такой глуши, как здесь, редко встретишь порядочных людей, тем дороже каждая возможность пообщаться и завести новое интересное знакомство. В жизни больного старика, прикованного к кровати, не так много развлечений, – скупо улыбнулся он, а меня не покидало ощущение, что мной манипулируют. – Вы ведь держите путь к эльфам?
Я напряглась, а старик скрипуче засмеялся.
– Догадаться несложно, не так много других причин, почему бы вам быть в такой глуши, как эта. Рафаэль тебя не выдавал, не переживай. За годы жизни приходит мудрость и наблюдательность.
– Что же, отнекиваться не стану. Я действительно держу путь на земли эльфов, – отрывисто кивнула я.
– Но зачем вам идти в такой опасный путь?
– Простите, но это личное дело, – не дала я себя подловить, вовремя вспомнив про осторожность. – Главное, что дело – безотлагательное. Задержаться на несколько дней не выйдет. Мы и без того выбились из графика. Сожалею… – незаметно сжала я кулаки, стараясь сохранить доброжелательное выражение на лице.
Старые мудрые глаза едва заметно сузились, а после наполнились напускной грустью.
– Вижу, я не смог изменить твоего решения. Так жаль. Как видишь, для меня это может быть единственная возможность. Боюсь, повторного визита могу и не дождаться. Пожалейте старика.
– Вы как будто оставили надежду, – вновь напряглась я, решив отшутиться, и отвела руку за спину. Там, в глубоком кармане юбки было несколько склянок. До одной из них я прикоснулась рукой и стала медленным потоком вливать магию. Слабым, чтобы свечение не было заметным. Значит, нужно заболтать старика достаточно, чтобы успеть влить достаточное количество маны.
– Я болен, но не глуп и понимаю, что мне осталось совсем немного, – горько и смиренно улыбнулся он. – Что же, я вижу, что выбить из тебя жалость у меня не вышло.
– А хотелось? – почуяла я неладное. – Зачем?
– Надеялся за это время найти компромисс.
– «Компромисс»? – нахмурилась, отчего поток магии слегка сбился, но я взяла себя в руки. – Для чего?
– Чтобы найти достойную сумму, за которую ты согласишься продать Рафаэля мне.
– Что? – распахнула я глаза. Магия в кулаке вспыхнула, и только каким-то чудом я смогла это скрыть, призвав себя успокоиться. – Вы хотите выкупить Рафа? – опешила я. Ему что, рабов мало? Или дочурке подарок решил сделать? А что, похоже на правду. – Это Вероника попросила вас?
– Моя дочь? – переспросил старик, кажется, искренне удивившись. А после в блеклых глазах появилась догадка и огорчение. – Вы успели повздорить, верно?
– Если не просьба Вероники стала причиной для вашего предложения о продаже Рафа, то мои с ней отношения не имеют никакого значения – отмахнулась я. – С вашей дочерью я враждовать не собираюсь. Но, если вас попросила не она, то что стало причиной такой просьбы?
– Я стар, немощен и почти мертв, – отозвался он. – Это вынуждает задуматься о будущем. Вероника, рабы, другие жители деревни – за всех них я несу ответственность. Я должен думать, что с ними станет, когда меня уже не будет на этом свете. Учитывая твой тон, относительно Вероники, ты должна понимать, что она не готова к тому, чтобы занять мое место. Я бесконечно люблю дочь, но из-за болезни не смог уделить ее воспитанию должного внимания. Мне нужен ответственный, верный, умный и сильный преемник.
– И..? – начало до меня доходить. И, что самое ужасное, его доводы были кристально ясны и предельно понятны. Поспорить с его логикой я не могла. Но все же, отдать ради этого Рафа?
Стоп. «Отдать»? Я что же, действительно считаю его «своим», чтобы отдавать или не отдавать? Вот только своим «кем»? Рабом или…?
Впрочем. Одно другого хуже.
– Ты все верно поняла. Я хочу оставить Рафаэля за главу. Неформального.
– Как это понимать? – нахмурилась я.
– Формально главой станет Вероника, но управлять поселением будет Рафаэль. Я знаю, Вероника послушается его, потому проблем не будет. Хотелось бы их женить, но законы не позволят, – цыкнул он в досаде, пока я пораженно сидела, не веря своим ушам.
– А с Рафом вы этот вопрос обсуждали?
– Так откровенно, как с тобой – нет. Но не сомневаюсь, что его устроит подобный исход. В конечном итоге, мы вернемся к изначальному плану, до того, как его забрали рыцари. Рафаэль изначально показал себя достойно, потому, если бы не то недоразумение, он бы уже управлял этой деревней несколько лет.
Я сглотнула, смотря в пустоту. А что… что, если это – действительно то, чего бы Раф хотел? Что, если ему некуда возвращаться, и он так дорожит этой деревней и его жителями потому, что считает это место своим домом?
– Как вы заметили, Раф – достоин доверия и уважения. С чего вы решили, что я откажусь от него? Меня полностью устраивает его сопровождение, – давая себе возможность обдумать ситуацию, задала я вопрос.
– Я могу выделить для тебя не менее достойный и куда более сговорчивый эскорт, – заметил Зигрид с некоторым превосходством. – В моем распоряжении довольно опытных рабов, которые смогут сопроводить тебя до любого пункта назначения в целости и сохранности. Тебя будут оберегать и относиться, как к зенице ока.
– Предпочитаю проверенных и личных рабов, – проворчала я.
– С этим еще легче, – хмыкнул мужчина. – Я готов обменять десять своих лучших рабов на одного Рафаэля. Зверолюды, эльфы, есть даже полудемоны, – чем-то напомнил мне Зигрид работорговца, у которого я приобрела Рафа. Вот только я не сомневалась, что торговаться с Зигридом в мою пользу не выйдет. – А еще этот новенький, из группы, которой вы вчера выручили из беды. Кажется, вы поладили, – заметил он с намеком, доказывая, что его немощь – не настолько явная, какой он хочет ее демонстрировать. Сведения и информацию, несмотря на тело, прикованное к постели, хозяин деревни собирает довольно резво и оперативно. Впрочем, «ушей и глаз» у него должно быть предостаточно.