Глубоко вздохнула, не желая вспоминать о том, как меня похитили, но все-таки рассказала, по возможности подробно.
– Не слышал, что происходит у Макалистеров и Гленнов? – осторожно спросила, чтобы выяснить, не убила ли кого.
– Они скрывают, но помощник ночью написал, что на поклон к отцу приехали без властителей.
– Каким образом ты вытащил меня из тюремной башни?
Оказалось, что после того, как я ускользнула в Тевет, Кайден потратил на путь из Абриса до дома моего отца почти сутки и нашел семью в страшном смятении. За дело о предательстве светлого мира, как я и подозревала, не хотел браться ни один судебный заступник, а на деньги прельщались только авантюристы, которые оказались бы неспособными защитить самих себя, попадись они стражам за мошенничество. Но для Кайдена Вудса были открыты те двери, которые для простых королевских подданных заперты на тридцать три замка. С присущей ему самоуверенностью мой муж практически без стука вошел во дворец.
Он пообещал отдать магические ворота и возобновить мирные переговоры. Они решили, будто Абрис тайно воскресил умение раскалывать пространство между мирами, и пришли в страшное волнение, узнав, что магию перемещений воссоздала теветская подданная, а теперь и супруга наследника темного клана, которую только что обвинили в измене родине. Меня поспешно вытащили из каземата, посадили под домашний арест и, подозреваю, обдумывали какой-нибудь изощренный запрет, чтобы подпортить жизнь молодой абрисско-теветской семье. Я испытывала чудовищную усталость от игр, в которых совершенно ничего не смыслила. Не сомневаюсь, что подобный брак в общей истории двух миров не был первым, но впервые мезальянс случился во властительской ветви.
– Что сказал Огаст, когда узнал о венчании? – полюбопытствовала я.
– Что я выбрал замечательную, талантливую девушку, которая родит мне красивых детей, а между созданием артефактов для клана станет гонять прислугу в замке.
– Так и сказал? – изумилась я.
– Нет, но меня не волнует, что он подумал. – Муж поднес мою руку к губам и поцеловал в центр ладони. – Отец признал брак, а за ним признали и остальные. Это все, что меня интересовало. В конце концов, Огаст будущий дед и ему решать, хочет он общаться с внуками или нет.
– Он хотел отобрать у тебя титул? – предположила я.
– Как ты там говорила про коней? – изогнул брови Кайден. – Их не меняют на переправе? Так вот, Огаст слишком сильно желает сохранить власть за кланом, чтобы менять преемника. Один неверный шаг – и Вудсы лишатся всего. У нас слишком много врагов.
Некоторое время мы молчали.
– Рой жив? – вдруг пришло мне в голову.
– А что будет знахарю? – Кайден все-таки не удержался, и его губы дрогнули в улыбке.
– У Вудсов есть странная черта срывать на нем гнев, если что-то идет не по плану.
От ощущения тепла и безопасности на меня накатывал сон, покачивание кареты убаюкивало, хотя поговорить без лишних ушей было о чем. И спросить, и рассказать.
– Какое счастье, что ворота еще не созданы, – зевнула я, убаюканная покачиванием кареты.
– Почему? – хохотнул Кайден.
– Не надо знакомить отцов. Глава темного клана и университетский профессор истории? Полный провал.
Семья встретила меня так, словно я вернулась с того света. После сдержанных причитаний, пары слезинок и скомканного приветствия все уселись за стол. В присутствии темного мага в столовой царила такая напряженная атмосфера, что рискни кто-нибудь высечь магическую искру, и особнячок взлетел бы на воздух, а мы бы дружно отправились на золотое облако и прихватили с собой наследника темного клана. К счастью, высекать искры Истинного света в нашем доме умела только я.
Горничная сбежала сразу после того, как меня обвинили в измене светлому миру, так что с подачей блюд хлопотала Матильда, преисполненная по отношению к Кайдену удивительной симпатии. Муж четко усек, кому именно с нами жить в одном доме, будь этот самый дом в Абрисе или в Тевете, расточал столь сахарные улыбки, что даже мне мясо казалось не соленым, а сладким.
– Кушай, дорогой, – кудахтала тетка, подкладывая в тарелку Кайдена очередной кусочек курятины в пряном соусе. – В вашем темном Абрисе-то таких вещей, поди, не готовят.
– Вы правы, госпожа Уварова, – бессовестно врал обманщик, делая вид, будто кухня северных долин совершенно не похожа на теветскую.
Собственно, Матильда спасала нас от неловкого молчания, потому как сначала светскую беседу с присущим ей энтузиазмом начала вести Анна, но через некоторое время стало ясно, что в пятый раз обсуждать погоду на Первом континенте не очень-то прилично, и разговор окончательно затих.
Полина стоически пыталась впихнуть в себя гарнир, однако было заметно, что рядом с сильным ведуном сестра, несколько обделенная магическим светом, чувствовала себя неуютно. Хотя это никак не мешало ей вздрагивать от мягкого низкого голоса Кайдена и краснеть, едва он перехватывал брошенные украдкой любопытные взгляды.
Подозреваю, что на следующий ужин она притащит подружек, чтобы те могли оценить мужественность и прочие внешние прелести наследника темного клана. А потом в ресторации на берегу Венты за чашечкой дорогущего чая всем женским коллективом они обсудят, какого абрисского демона на чокнутую Лерой клюют приличные мужики.
Папа ел в хмуром молчании. Странно, как у него вообще кусок в горло лез.
– Так когда, господин Вудс? – неожиданно спросил он, недовольно покосившись на Кайдена, и я недоуменно изогнула брови. – Когда вы собираетесь сделать мою дочь честной женщиной?
Честной женщиной? Где он набрался пафоса? Открыла рот, чтобы заявить, что по абрисским законам я несколько дней как честно обвенчанная женщина, но подавилась едой и не успела.
– Зависит от того, насколько пышный обряд хочет Валерия, – невозмутимо заявил муж.
Воспоминания о корзинках с лепестками, когда перед свадьбой отца мне пришлось ободрать не меньше ста ни в чем не повинных роз, до сих пор вызывали содрогание.
– Хочу без пышностей, – тут же объявила я. – В молельню мне нельзя, так что все равно придется на заднем дворе ритуал проводить.
– Тогда обвенчаемся, как только договоримся с молельщиком. Отец твоей подруги согласится провести обряд? – ободряюще улыбнулся он.
– Нет уж, молодые люди! – неожиданно вклинилась Анна. – Один раз вы уже обвенчались тайно! Довольно. Наши знакомые должны знать, что ты вышла замуж.
– Зачем? – удивилась я.
– Так принято! – Она замялась и вдруг пошла на попятный, видимо, припомнив, что Кайден вовсе не университетский преподаватель, а темный паладин: – Ну, хотя бы платье мы должны заказать? Венчальное платье для невесты всегда покупают родители. Не проводить же ритуал в традиционном рубище.
– А чем плох традиционный наряд? – растерялась я, обведя семейство недоуменным взглядом.
– Кушай, моя хорошая, набирайся сил, – ласково, как придурочную, погладила меня по плечу Матильда, – создавай артефакты в подвале, а мы обо всем позаботимся…
И недвусмысленными намеками родственники выставили «дорогого» гостя ночевать в приезжий дом. Матильда присутствовала во время нашего прощания, изображая из себя строгую компаньонку.
– У меня завтра дела, – с сожалением предупредил Кайден. – Буду только вечером. Отдыхай, родная.
Он запечатлел у меня на лбу благопристойный поцелуй, поклонился бдящей тетке и вышел на озаренное уличным фонарем крыльцо. Высунувшись следом, я тихо спросила на абрисском языке:
– Номер тот же?
Кайден изогнул уголок рта в едва заметной ухмылке и кивнул, но сам пожурил для вида:
– Валерия, тебе нельзя выходить из дома.
– Так мы с браслетом и не собираемся, – потрясла я рукой, намекая на следящий артефакт.
Но магическая зараза оказалась куда прочнее, чем мне подумалось изначально! Когда домочадцы успокоились и разошлись по спальням, я принялась снимать кольцо, чтобы со спокойной душой на ночь уехать к Кайдену. Руническую вязь просчитала, как открыть, чтобы капитан, назначенный моим куратором, не догадался о побеге, – тоже, а банально с руки проклятая побрякушка не слезала. Скрестив ноги, я скособочилась на стуле и с помощью вилки (магическое стило оказалось бесполезным) пыталась разжать заклепки на шве.
– Что делаешь? – раздался над ухом мягкий голос. От неожиданности я подпрыгнула, едва не сверзившись на пол, выронила вилку и схватилась за екнувшее сердце.
– До паралича доведешь! – обругала я его.
– Тише! – Он прижал к моим губам палец, чтобы не шумела. – Иначе нас услышат.
Было очевидно, что муж явно зашел не через дверь.
– Я не заметила, как ты появился.
– Ты была страшно увлечена тем, что ковыряла следящий браслет. – Он старался выглядеть серьезным, но в душе определенно потешался. – Безуспешно?
– Полный провал.
Кайден нависал надо мной. Он успел переодеться. Волосы все еще были влажные после душа. Видимо, переместился прямиком из номера в мою розовую спальню. От тусклого света черный зрачок расширился. На подбородке темнела щетина.
Изогнувшись, я поцеловала мужа, хотела в губы, но получилось в уголок рта. Не произнося ни слова, он схватил меня под мышки, прижал к себе, заставляя обхватить его ногами. Когда, не размыкая объятий, со всего маха мы рухнули на кровать, старый каркас обиженно хрустнул. Сидя на Кайдене сверху, я испуганно хихикнула.
– Тихо! – едва сдерживая смех, велел он, и я закрыла ладонью рот, чтобы не расхохотаться. Мы были похожи на подростков, пытавшихся поразвлечься за спиной у строгих родителей, а не на супругов.
Прислушались, чтобы удостовериться, что никого не потревожили. Я склонилась и мягко лизнула Кайдена по губам.
– Зачем ты снял лабрет? У меня от него крышу сносило.
– Вернуть?
– Угу, – промычала я ему в рот.
Поцелуй пришлось прервать, когда он стягивал с меня домашнюю блузу. Мы обнажались быстро, словно торопились, что не хватит времени насладиться друг другом. И в розовой детской комнате, хозяйка которой давно повзрослела, все происходило иначе, чем раньше. Кайден позволил мне быть главной, взять верх в прямом смысле этого слова.