. В живот Аделаиды вонзается тонкое лезвие.
Октябрь продолжает бушевать, ставки почти сделаны, Аделаида не сдается. С помощью Сельмы из маркетингового отдела она разрабатывает операцию «Спасти Стивена Лемаршана». Матье Куртель дал добро, парикмахера проведут как представительские расходы. Сельме удается взять напрокат одежду из The Kooples. В качестве декораций выбирают старую заброшенную фабрику. В соцсетях тают сердца, все в полном восторге. Особенно от снимка в полный рост, где Стивен в косухе с голым торсом прикрывает трусы своей книгой.
Марк Бернардье признается, что ему неспокойно накануне выступления в «Маленькой библиотеке». Это из-за Жан-Пьера Турвеля, он никогда его не любил. Добродушный малый, заливающийся слезами, неизбежно монополизирует зрительские эмоции. Марк Бернардье однажды уже бывал с ним на одной сцене, не на телевидении, на фестивале. Марк представлял свою книгу «Иди ко мне, Сапопан», повествующую о его невероятных приключениях в Мексике. Зачарованная аудитория, затаив дыхание, слушала его рассказ о высокой брюнетке и герильерос. Но когда настал черед Жан-Пьера, речь пошла о противопехотных минах и ампутированных детях, это убило всю атмосферу. Марк опасается, и не без причины, что история повторится. В назначенный день в гримерке Аделаида колеблется. Беранжер поделилась коварным приемом: растворить слабительное в стакане врага. Жан-Пьеру будет так плохо, что он будет обезврежен. Аделаида сдерживается, она верна корпоративному духу. Она думает о последствиях, о благе издательства. Поэтому довольствуется тем, что добавляет пару капель в колу Анн-Мари.
Выпуск посвящен великим путешественникам. Вместе с Бернардье и Турвелем приглашены еще три гостя: Амина Право с романом «Слону, который меня раздавил», Карина Пестрова с книгой «Я не одна в Сан-Мало» и Маркус Руо, автор «Европы на вощеном холсте». Аделаида следит за передачей из гримерки, Анн-Мари мечется в агонии. Ведущий начинает с Амины Право, Марку Бернардье скучно, это прекрасно видно. Аделаида напрягается, бессильно наблюдая за тем, как он в кадре бросает игривые взгляды на симпатичную блондинку в зале. Жан-Пьер Турвель безупречен, легкий наклон головы внимательного слушателя. Следующим выступает Маркус Руо, тоже попавший в Гонкуровский список. В его романе сопоставляется жизнь раздираемой на части семьи и недостатки европейской модели. Он пересказывает какой-то случай из жизни своей матери и рассуждает о Брекзите. От столь продолжительного бездействия Бернардье лихорадит, чувствуется, что он едва сдерживается. Жан-Пьер Турвель решает вставить слово, он знал одного англичанина, который трагически погиб. Ведущий оставляет этот комментарий без внимания, номер не прошел, рука Аделаиды погружается в миску с чипсами.
Наступает очередь Марка. Он рассказывает о джунглях и крокодилах, как настоящий искатель приключений, умело завораживает публику. Аделаида упивается каждым словом. И тут на площадку врывается группа из четырех человек, они очень рассержены и требуют слова. Это не недовольные временные работники, а активисты «Зеленого действия», одной из фракций «Восстания против вымирания». Они разворачивают плакат: «Книги убивают леса». Один кричит: «Позор углеродному следу ваших романов». Другой: «Бумага для ваших книг губит леса в Бразилии». Вмешивается охрана. Программа выходит в записи, никто ничего не заподозрит. Но на Марка это произведет сильное впечатление. Он колесит по миру и видит, как тот гибнет. Он говорит об этом в своем романе, он лично застал конец райских птиц. Аделаиде отныне сложно удерживать его внимание, на интервью он будет говорить об экологическом коллапсе, своем углеродном следе, объявит, что больше никогда не полетит на самолете. Аделаида предложит ему совершить опасный переход на парусной яхте, дабы не впасть в депрессию.
Другой автор – другая площадка. Ева Лабрюйер и ее бульдог приглашены на развлекательное ток-шоу «Я люблю воскресенье». Она должна была исполнять свой старый хит «Любовь не для тебя», но настояла на том, что будет читать стихотворение Сильвии Плат под аккомпанемент музыканта из Института акустических и музыкальных исследований. Аделаиде с трудом удается направлять Еву в нужное русло. Ее одержимость «Премией 30 миллионов друзей» не ослабевает, но по этому поводу она в основном изводит Эрнеста Блока. Аделаиде приходится решать другую насущную задачу, отныне воплощенную в конкретном человеке: Ева Лабрюйер хочет дать интервью Лоре Адлер и поэтому преследует ее. Аделаида не знает, что делать, Ева уже добралась до ее мужа и теперь донимает его. Эрнест Блок предлагает провести несколько встреч в книжных магазинах как можно дальше от Парижа.
Выходят короткие списки – в гонкуровском остались трое: Бернардье, Турвель и Руо. Матье Куртель повторяет, как мантру: «Шансы два к одному». В переговорной «Рюбампре» напряжение не ослабевает. Гийом Грангуа осведомляется о Клотильде Мелисс. Радио и немного региональной ежедневной прессы. Аделаида также излагает план действий, разработанный менеджером по связям с книжными магазинами. Клотильда отправится в поле общаться с публикой, она будет колесить по Франции до января. Аделаида довольна таким планом. Боевой дух Клотильды точно будет сохранен.
Октябрь умирает, ноябрь вступает в свои права, на ипподроме раздают трофеи. Гонкуровскую премию в этом году получает Маркус Руо. В переговорной «Рюбампре» обмякшая рука Матье Куртеля безвольно лежит на столе. Редакторы сели на диету и проклинают ударную силу конкурента. Марк Бернардье отправляется в новое путешествие, маршрут он сохранит в тайне до выхода следующей книги. Пьер Турвель расплачется, и от него уйдет жена, этот раз станет последней каплей. Его утешит премия Ренодо.
Ева Лабрюйер получит «Премию 30 миллионов друзей». Ее книга удостоилась красного пояска, но она несчастна, в прессе по-прежнему ни слова, не считая журнала «Дай лапу». Она выбрала организацию, которая занимается защитой животных, и хочет пожертвовать туда призовую тысячу евро, Аделаида будет ее туда сопровождать. Это приют неподалеку от Англюра. В машине они будут слушать интервью Лоры Адлер. Ева спокойно скажет: «Я знаю, где она проводит летний отпуск». Аделаида подумает о передаче Кристофа Онделатта «Введите обвиняемого». Она предложит Еве поместить место действия следующей книги в какое-нибудь экзотическое место, очень далеко, за границей. Заранее его разведать, приступить как можно скорее. Бульдог гавкнет, Ева увидит в этом знак. Так она напишет «Сироту на Борнео».
Стивен Лемаршан вернется к программистским будням в небольшой компании. Он едва не получил Премию Хлора за сцену в бассейне. Стивен больше не напишет ни одной книги. Когда он снова возьмется за работу, что-то в нем сломается. Он перестанет получать от этого удовольствие, станет взвешивать каждое предложение, чувствовать на себе оценивающий взгляд. Стивен больше не будет писать, и до конца дней ему будет казаться, что он прожил жизнь зря. Аделаиде все равно. Она больше не будет думать о Стивене, его унесет с собой ноябрь. Вскоре у нее на попечении окажутся новые кандидаты. Начало зимнего сезона в январе гораздо менее жестоко.
Сегодня вечером Аделаида не спит, она разговаривает с Клотильдой, которая уехала в Брюссель. Клотильда хандрит, это из-за отеля, номер крошечный и страшный, телевизора нет, Клотильда скучает и хнычет. Аделаида успокаивает ее. Клотильда говорит: «Ты моя знахарка». Клотильда имеет в виду колдунью-целительницу. Аделаида, все еще мысленно находясь в конюшне, думает о коновале. Она представляет, как тесно Клотильде в ее стойле. Думает о неизбежном выходе на ипподром с каждой новой книгой. Они вешают трубку с чувством облегчения: на этот год все.
Одинокая всадница[16]
Около семи часов вечера Аделаида возвращается с работы, автобус № 975 высаживает ее в двух шагах от дома. Несмотря на это поездка всегда ей в тягость, в это время она чувствует себя неприкаянной, и ей это очень не нравится. Она ни к кому не едет, и ее никто не ждет. До завтрашнего утра она будет совсем одна. Ей часто кажется, что идущие мимо люди проходят сквозь нее, хотя на таком коротком пути их немного. Аделаида могла бы приготовить себе что-то, купить овощей и фруктов, зайти в сырную лавку. Обычно она пропускает ужин, а потом объедается печеньем ближе к десяти часам.
Она не знает, чем восполнить потерю супружеского времени. Начало вечера, особый момент, время бесед и рассказов о том, как прошел день. Иногда она раздваивается, приободряет себя, задает себе вопросы, говорит сама с собой вслух, называет себя «моя девочка», все чаще использует «моя дорогая». Она заходит в прихожую, вешает куртку, убирает туфли, затем спрашивает: Дорогая, чего бы тебе хотелось? Если она сама о себе не позаботится, никто этого не сделает. Иногда Аделаида представляет себе, что этот вопрос звучит голосом Владимира.
Принять ванну она не может, она в принципе едва может пошевелиться. Поэтому она садится за единственный стол и включает компьютер. Пролистывает жизнь людей в соцсетях, смотрит фильм или сериал, оплакивает отсутствие дивана. Телевизора у нее нет, она слушает новости по радио и только по утрам. Вечером есть твиттер. Она надеется, что откуда-нибудь выскочит сообщение от какого-нибудь почти незнакомого мужчины. Потерявшийся из виду парень, которого она забыла, а может, он сам ее однажды заприметил, а она и не догадывалась. Еще она много читает. Романы давно почивших людей, чтобы отвлечься от работы.
Аделаида и ее подруги живут в разных концах Парижа, они редко видятся на неделе. Но выходят на связь каждый вечер. Гермелина звонит, Жюдит и Беранжер отправляют СМС, Клотильда звонит или пишет по электронной почте. С начала ее холостяцкой жизни их небольшая группка подставляет ей плечо. Сестринская опора, надежный оплот. Аделаида не думала, что однажды дружба займет в ее жизни столь важное место. Она знала девочек давно, но они не были сплоченной компанией. Они время от времени вместе занимались магией, как другие вместе ширяются или джемят в студии, но виделись при этом нечасто. Их связывала только Аделаида. С начала ее холостяцкой жизни их небольшая компания встречается каждые выходные. Ужин, вечеринка, бранч. Задушевные разговоры и излитые переживания в одном и том же кафе на площади Шатле.