– Именно так. Тредецим нашел в вашем лице весьма способного человека. Но перед тем, как спешно приступить к выполнению, вам нужна подробная информация.
– Так травите!
– Я не понимаю вашего вульгаризма. Тра витте? Что это значит? Мой коллега выбрал время и место для нашей встречи завтра вечером. «Vignt et une heures précisément».
– Ровно в девять, – повторил я на английском.
– Именно. Тринадцатый должен принести требуемое в термы Каракаллы. Перед встречей Собора. В митреум у южной стены.
Я достал из сумки блокнот и ручку. Начал записывать.
– Давайте еще раз, – сказал я. – Что-что там про мистериум?
– Вам известен древний культ Митры?
– Древний воскресший бог, навроде Христа. Константин отстроил первый собор Святого Петра над подземным святилищем, посвященным Митре. – Я помнил все это из книжки Сабора.
– Вижу, вы тоже ученый человек, мистер Фаворит? Не перестаете доставлять удовольствие своими многогранными талантами. На данный момент в Риме раскопано тридцать пять митреумов. Митреум в термах Каракаллы служит для тайных кокусов Собора.
– Мой босс там будет, – сказал я. – Четенько в девять, с мешком кожи.
– В этом я ничуть не сомневаюсь, мистер Фаворит. – Кардинал Латур открыл дипломат. – Особенно с таким сноровистым помощником.
– Кончайте разводить болтологию. Давайте уже имя.
Латур снял со стопки бумаг в дипломате черный конверт формата А4. Держал в обеих руках, не торопясь отдавать столь священный предмет.
– Все, что нужно знать вам и Тредициму, запечатано внутри. Включая особые указания. – Кардинал протянул конверт. – И последнее…
– Что еще?
– Вам не дозволено взламывать сургуч в этом здании. Это приказ. Неподчинение аннулирует наше соглашение. Вы понимаете?
– Да.
– Хорошо.
Его святейшество нажал какую-то спрятанную кнопку. Через секунду на пороге кабинета вырос тощий священник.
– Отец Жюно вас проводит. – Архиепископ обратил свое внимание к содержимому дипломата.
Я спустился по мраморной лестнице с Жюно, надзиравшим за каждым моим шагом. Черный конверт был запечатан красным сургучом с сигилом Бафомета. Я сунул его в сумку на плече. Духовный эскорт топал рядом со мной через весь двор до ворот. Стоило выйти на улицу, как он грохнул входной калиткой. Шорох засова сообщил, что обратно меня не впустят. Я сломал сургуч и достал из конверта снимок. С глянцевой поверхности мне улыбалась черная красавица. Бижу Жоликёр.
Глава 47
Я расхохотался. Чуть животик не надорвал прямо на Барбе-де-Жуи. Ржал до колик. Даже кардинал Латур в своем изолированном кабинете на втором этаже наверняка слышал. Охренительная шутка! Все это время я опасался самоубийственной миссии. А они спланировали, чтобы я освежевал заживо свою любовницу. Вот так добивка к анекдоту. Латур никак не мог знать, что Итан Крузмарк мертв. Как и никто другой в Соборе. Для них Джонни Фаворит – шестерка Тринадцатого. Тот, кому достается мокруха. С самого начала Латур приставил ко мне хвост. Знал все о Бижу. Испытание моего Таинственного Гостя – проверка на преданность. Какую власть Тринадцатый имеет над своей правой рукой? Какую черту я не смогу переступить, чтобы услужить своему шефу? Смешно. Если нравится кладбищенский юмор.
Я перевернул фотографию. Сверху шариковой ручкой было написано «BIJOU JOLICOEUR». Ниже – «ВОЗРАСТ – 52». Род занятий – «ШОУ-БИЗНЕС, ВЛАДЕЛИЦА НОЧНОГО КЛУБА». Дальше – адрес «Барона Самеди» на улице Невинных, вместе с рабочими часами и телефонным номером клуба. Они знали, что Бижу живет наверху, и написали ее личный телефонный номер, не указанный в справочнике. Внизу была приписка: «ВАЖНО! Требуется ОСОБОЕ внимание к ТАТУИРОВКЕ. Удалите рисунок целиком. Оставьте достаточно кожи для опознания».
Я прошел по улице к рю Бабилон. Теперь времени у меня хватало. Не придется планировать крупное похищение. Если кого-то здесь и разыграли, то это они – сами себя. Почему свежевать именно Бижу? Почему бы не кого-то еще? Подходила любая чернокожая девка. По одной коже не скажешь, кто жертва. Даже татуировка не представляла большой проблемы. Зеки набивают рисунки швейными иглами и черной ваксой. Череп в очках и цилиндре. Да раз плюнуть. Кто будет присматриваться в митреуме с факельным освещением? Самое большое – потрачу лишний час до свежевания.
Шагая против движения на однорядной дороге в сторону Распая, я обдумывал ситуацию. Где взять черную женщину? Может, какую-нибудь незнакомку с улицы? С кучей денег соблазнение – проще пареной репы. Единственные негры в Париже, которых я знал, были американскими музыкантами. Не считая труппы «Барона Самеди». Знойные танцовщицы вуду. Бижу поклонялась Сатане. Истинная верующая. Пусть она и помогает. Белтейн в конце апреля. Празднования знаменуют приход лета. Костры и оргии. Кровавые жертвоприношения Зверю. Ритуалы требовали от верных подготовки за две недели до пира. И откуда я все это помнил?
Бижу без проблем клюнет на то, что нужно принести в жертву черную женщину. Раздую этот Белтейн до небес. Заручусь помощью Бижу. Пусть сама выберет жертву. В клубе должна быть та, кто ей не нравится. Какая-нибудь наглая сучка, не имеющая уважения. Когда я заморочу Бижу голову, она решит, что сама придумала эту чертовщину. Ложь стала моей второй натурой. Просто, как петь скэтом.
«Бон Марш», универмаг XIX века с литой железной крышей на другой стороне рю дю Бак, занимал целый квартал, как «Ванамейкер» в центре Манхэттена. Все, что мне нужно, под одной крышей. Закупился свечами, цветным мелом, флаконом китайской туши, каплями для глаз, двумя бутылками шампанского «Мамм», дешевым пластмассовым компасом в отделе игрушек и ниткой идеально подобранного культивированного жемчуга. Зачем тратить целое состояние в «Ван Клиф и Арпельс»? Дорогой подарок вызовет ненужные подозрения.
Вернувшись в голубой коттедж, я переоделся в рабочее и поторопился собраться к вечеру.
Два часа спустя все было готово. Пора отправляться на полуденную встречу с инспектором Ленуаром. Я выбрался из грязной одежды и снова нацепил брюки и коричневый твидовый пиджак. Не самый крутой прикид. Потом переоденусь опять. Чтобы выглядеть с иголочки на концерте у Сюзи Солидор. И пройтись гоголем по «Барону Самеди» ко времени закрытия. Бижу снабдит меня одной из своих сексуальных вуду-танцовщиц. Приведу красотку в свое секретное жилище и преподам важный урок. Красота – она не глубже кожи.
Я вошел в Префектуру под перезвон колоколов Нотр-Дама, призывающих к чтению «Ангелюса». В свой первый визит я приходил безоружным. Не знал порядков. Думал, меня обыщут. В этот раз я хотел иметь фору, возможность отбиться, если что-то пойдет не так. Приклеил двухзарядный «Дерринджер» ко внутренней стороне левого бедра липкой лентой. Брюки прятали оружие, ничем не выдавая. В этот раз жандарм за стойкой тщательней копался в моей кожаной наплечной сумке. Долго осматривал маленький перочинный нож, прежде чем бросить обратно. «Bien», – сказал он, возвращая сумку. Поднимаясь наверх, я нацепил очки для чтения.
Я отлично себя чувствовал, входя в кабинет Ленуара при оружии. Что будет не по мне – ему снесу башку первому.
– Входите, мистер Фаворит, – сказал он, даже не глянув в мою сторону. – Вы как раз вовремя.
Я сел перед столом инспектора. У его левого локтя высилась стопка манильских конвертов. Я бросил взгляд и прочитал имя на верхнем. Даже вверх ногами разобрать его было просто: «АНГЕЛ, ГАРОЛЬД Р.».
– Пунктуальность – достойная уважения черта тевтонского характера.
– Ага. Поезда у нас, конечно, ходят по расписанию – вот только не надо ничего додумывать про мою немецкую фамилию. Она была на бирке детского одеяла, с которым меня оставили в приюте для подкидышей. Кто знает, может, я вообще еврей.
– Меня не касается ваша родословная, мистер Фаворит. – Инспектор развернулся ко мне на кресле лицом. – Меня заботит только ваша деятельность в Париже. Вы знакомы с профессором Яношем Сабором?
Так и думал, что они уже нашли тело Яноша. Берроуз наверняка проболтался, что познакомил меня с профессором.
– Шапочно. Поужинал с ним пару раз на прошлой неделе в «Бальзаре».
– По какой причине?
– Научный интерес.
– Пожалуйста, поподробнее.
– Я прочитал его книгу о религии. Она меня заинтересовала, так что я решил с ним встретиться. Оказалось, он готовит следующую книгу. О политике Ватикана. Я ездил в Рим по делам и сделал ему одолжение. Доставил сообщение.
– Вы читали это сообщение?
– Нет, конечно!
– Кому оно было доставлено?
– Я не могу вам ответить. Теперь по нашему договору с Сабором конфиденциальный должок за ним.
– Какой?
– Если бы я рассказал, был бы он конфиденциальным?
– Профессор Сабор убит.
– Что? – Я попытался выставить свое удивление искренним. – Я ведь ужинал с ним на прошлой неделе. Он учил меня латыни.
– Зачем?
– Просто забавно.
– Здесь нет ничего забавного, мистер Фаворит. – Косые глаза инспектора горели фанатичным рвением. – Какую услугу пообещал вам Сабор?
Я склонился в притворном огорчении.
– Немного стыдно признаваться. После многих успешных лет работы международным спекулянтом я подумываю о возвращении.
– О чем?
– Возвращении в шоу-бизнес.
– Возвращении? Хотите петь?
– Правильно удивляетесь, глупость это. Но я уже несколько раз выступил на публике. Без шумихи. Без всякой публичности. Потому и ездил в Рим. Спеть на виа Венето у Бриктоп. Когда-то в молодости пел с ней на пару здесь, в Париже, еще до войны. – Я достал пачку «Лаки». – Не против, если я закурю?
Ленуар кивнул. Я предложил ему. В этот раз он покачал головой отрицательно. Я запалил сигарету.
– Должок Сабора – спросить Сюзи Солидор, смогу ли я выступить у нее в клубе.
Ленуар побарабанил пальцами по столу.
– Вы недавно выступали в Париже?
– В подвальчике в Сен-Жермен-де-Пре. С Кенни Кларком. Барабанщиком. Он живет в отеле «Луизиана». Все вам подтвердит.