– Не смейте трогать! – с абсолютной серьёзностью и явным недовольством произнесла она. – К этому кулону прикасаюсь только я! Прошу это помнить и впредь! К тому же, – она снова посмотрела на своё отражение, – он здесь идеально подходит.
– Прошу прощения! – обиженно выдавила из себя экономка.
– Ступайте. Я хочу две минуты побыть одна.
Служанки раскинулись в реверансах и тут же вышли.
Анна молча смотрела на себя в зеркало, и в её глазах не было ничего, кроме холодного, как стекло, спокойствия. Должного предсвадебного волнения она не ощущала. Быть может, оно бывает только у тех невест, которые выходят замуж с глубоким чувством любви? Вероятно – да, но, так или иначе, сейчас Анна об этом не знала. Она, словно, разделилась на две части: одна, в коей жила нежность и любовь, была незримо отдана Томасу, а другая, без сердца, в которой остались лишь эмоции и разум, была предоставлена всем прочим.
Том так же, как и все, готовился к свадьбе. В полном одиночестве и тишине он пытался смириться с самой большой болью в своей жизни. Ему хотелось сбежать куда угодно, лишь бы избавить себя от сей гнетущей сердце тяготы. Но – нет, этого Том не мог себе позволить: он был тем единственным человеком, не позволившим Анне покинуть этот мир, ради которого она осталась и живёт. Он дал клятву быть рядом всегда и теперь, даже ценой страданий, обязан её исполнить.
Фрак был ему к лицу. Хорошая жизнь, удобства, достаточный сон и питание вернули Томасу внешность, какой одарила его сама природа. Он был красив. В его юных глазах читались поистине мужская стойкость, выдержка и сила, словно ему было вдвое больше лет, чем сейчас, а жизнь и вовсе не являлась для него загадкой.
Анна и Том вышли из своих комнат одновременно, будто по договорённости. Они остановились, и их взгляды застыли в отчаянном притяжении. Как же сильно Тому захотелось во всём ей признаться в этот миг, прямо сейчас! Он сделал лёгкий вдох и шаг ей на встречу, но тут голос разума сдержал порыв его сердца. Анна мечтала вернуть себе былую жизнь, вернуть всё, что принадлежит ей по праву вместе с именем, которое будут произносить с прежним уважением. Он об этом знал. Испортить всё сейчас, когда она, облачённая в подвенечное платье, уже находилась у границы своей цели? Нет, Том не хотел! Ведь, даже при всей своей любви к Анне осуществить её мечту сам он был не в силах.
– Ты изумительно выглядишь! – произнёс он.
Анна нежно улыбнулась.
– А ты похож на принца, – трепетным голосом ответила она. – Со мной рядом нет отца, нет матери. Я даже не знаю, что они думают по поводу всего этого? – она глянула на своё платье. – Том, ты, ведь, поведёшь меня к алтарю? Ты будешь со мной рядом?
– Всегда! – он взял её за руку и совсем медленно, будто нехотя, они направились к лестнице, ведущей вниз.
Лорд Хёрст, взволнованный до дрожи в груди, словно совсем молодой юноша, бродил из стороны в сторону, потирая слегка вспотевшие от волнения руки.
– Перестань! Твоё поведение начинает действовать мне на нервы! – возмущённо выдала Кэтрин, сидя на диванчике. – Можно подумать, ты впервые женишься.
– Как-будто – да, – ответил он, замедлив темп шагов.
– Будь твоей избранницей любая другая и далеко не такая молодая девушка, как она, ты бы не переживал. У вас слишком большая разница в возрасте. Ты ещё не женат на ней, однако уже не можешь найти себе покоя, а что будет дальше? – рассуждала она. – Или ты просто боишься чего-то?
– Именно! – остановился он. – Вдруг Анна передумает в самый последний момент, прямо там, в церкви?
– Ха! – Кэтрин самодовольно усмехнулась. – Напрасная тревога, брат! Анна совсем не глупа и знает чего хочет. Она не сбежит из церкви, даже если на неё направят арбалет. Будь спокоен! А вот, кстати, и она.
Бенджамин обернулся. По лестнице, держа за руку Томаса, грациозно спускалась Анна. Представшая перед взором лорда Хёрста красота лишила его способности говорить и думать. Его взгляд был столь проникновенным, что Анна в смущении, но с лёгкой довольной улыбкой опустила глаза.
– Полагаю, все те гости, что должны прибыть на венчание, уже ожидают нас в церкви, – сказала Кэтрин в надежде, что звуки её голоса заставят Бенджамина очнуться.
– А как же остальные гости? – спросила Анна.
– Они прибудут несколько позже к нам в поместье после церемонии, – ответил лорд Хёрст. – Позвольте сказать, Анна, Вы выглядите так очаровательно, что я кажется, совсем повержен…
– Благодарю Вас, лорд Бенджамин! Всему виной это чудное творение мистера Эроса, – Анна провела по платью рукой. – Правда, он гений?
– Несомненно, но без Вас, моя дорогая, платье, пусть даже такое красивое, как это, потеряет своё великолепие.
Анна улыбнулась, приопустив свои пышные ресницы.
– Экипаж подан, сэр! – сообщил слуга.
– Тогда скорее, едем! – лорд Хёрст сам надел на плечи Анны белую меховую накидку, а слуга подал пальто и шляпу для него. – Томас, Кэтрин, идёмте скорее в карету! Нас уже все заждались! – он подал Анне руку и быстрым шагом направился с ней к экипажу.
Гости уже ожидали на месте. Каждый из них пребывал в безумном предвкушении приближающегося момента. И вот, наконец, экипаж лорда Хёрста остановился у самой церкви. Кэтрин вошла внутрь первая и заняла место возле своей подруги.
– Ну, где она? – шёпотом обратилась к ней мисс Хьюз.
– Всего минуту терпения, дорогая! Она сейчас появится.
Прежде чем выйти из кареты, Анна сообщила лорду Хёрсту о своём желании идти к алтарю под руку с Томасом.
– Это очень правильная идея! – одобрил он. – Раз уж так сталось, что Вашего отца нет рядом, будет уместно, если к алтарю Вас поведёт брат.
Бенджамин вошёл в церковь и с замиранием сердца встал почти рядом со священником. Все гости поднялись и обернулись.
Анна сильно сжала пальцами букет, готовясь сделать шаг вперёд.
– Ну вот и всё, – совсем тихо произнесла она и взяла Томаса под руку.
– Ты готова? – спросил он.
– Да, идём.
Войдя в распахнутые двери, Анна окунулась во множество смотрящих на неё совершенно незнакомых глаз. Женщины и мужчины смотрели на неё так, будто они увидели нечто невероятное. Но их взгляды Анну не смутили и ничуть не испугали. Подобное зрелище она наблюдала каждый вечер, выходя на сцену кабаре мадам Гришо. Всё это напомнило ей всего лишь очередное выступление. Анна двигалась плавно, как лебедь, с каждым своим шагом завораживая мужчин и вызывая зависть у женщин. Она окинула взглядом всех. Ни одно из лиц присутствующих не оказалось ей знакомым, ровно так же, как и она никому не была известна.
Том подвёл Анну к лорду Хёрсту, передав её руку. Все гости сели, и церемония началась. Всё шло, как полагается, с соблюдением должных правил и традиций. Анна была рада, что ей не пришлось использовать грех коварной лжи, ведь лорд Хёрст знал, что она его не любит, не питает к нему той страсти, которая завладела каждой частицей его тела и разума. Лорду Хёрсту было достаточно хотя бы обладать ею, как обладают законной собственностью. Знать, что Анна принадлежит только ему одному, как когда-то, хоть и недолго, принадлежала Эмили.
Повторяя за священником слова обязательной клятвы, Анна незаметно от всех скрестила два пальца на правой руке, тем самым отменив её действительность и силу. Можно солгать человеку, положившись на суд собственной совести, но лгать перед лицом самого Бога – жестоко наказуемая ошибка!
Священник произнёс последнюю фразу брачного сочетания, в завершении которой полагался поцелуй. Этого момента лорд Хёрст ждал и грезил о нём каждую секунду дня и ночи. Он повернулся к Анне лицом, подошёл на расстояние теперь уже полноправной близости и, нежно проведя ладонью по её шее и едва касаясь щеки, поцеловал Анну в губы. Теперь это было ему позволено. Теперь она принадлежала ему! Но лишь телом, без сердца и души.
Гости зааплодировали, а после наперебой раздались всеобщие поздравления. Том тоже аплодировал. Необходимо было улыбаться, ведь улыбка – обязательная гостья праздника. Однако как же тяжело стараться выглядеть счастливым и полным радости, если сердце задыхается в печали! Все мечтают быть юными, остаться такими навсегда. Но Том… сейчас он ненавидел свою юность! Она его подвела. Будь он старше, хотя бы немного, он не допустил бы всего этого, он не отдал бы Анну другому! А деньги стали бы наименьшей проблемой. Раздобыть деньги и даже славу возможно, вполне реально: достаточно иметь хороший ум и желание усердно трудиться. А вот обмануть время, заставить его измениться и повиноваться – никогда!
Вскоре они вернулись в поместье. Остальные гости также не заставили себя ждать. Поздравления, подарки, восхищение и блеск восторженных улыбок царили вокруг. Лорд Хёрст ни на минуту не покидал Анну. Он гордо представлял её своим друзьям, внимательно ловя их восторженные взгляды.
– Да, сейчас я могу в реальности оценить ситуацию: у меня не было ни единого шанса, – огорчённо признала Мэри Хьюз, обращаясь к Кэтрин.
Они стояли неподалёку от Бенджамина и Анны, наблюдая за ними со стороны.
– Она очень красива. Не удивительно, что твой брат потерял голову. Ты мало мне рассказывала о ней. Где он её встретил?
– Подобрал в кабаре у этой парижской развратницы мадам Гришо. Мой брат и куртизанка – лучше бы я умерла! Какой позор выпал на имя моей семьи! – Кэтрин ненавистно смотрела в сторону Анны, как на самое ужасное из всех возможных проклятий.
– Эта прелестная девушка – куртизанка? – мисс Хьюз приоткрыла рот от удивления.
– Да, но только ты это не от меня услышала, поняла? Бенджамин возненавидит меня, если узнает. Он должен думать, что я приняла Анну. Это очень важно, Мэри!
– Конечно, не беспокойся, дорогая! Твой брат не узнает, что это ты мне рассказала. В конце концов, слухи ещё никто не отменял, и их ход невозможно контролировать. Я знаю многих, кто тайком посещал то кабаре. Уверена, её уже узнали.
– Да, наверное, узнали. И этими людьми являются мужчины. Не думаю, что кто-то из них станет рассказывать своим жёнам про Анну и кабаре. Возникнет слишком много вопросов, а затем и проблемы. Любой из этих мужчин постарается удержать правду втайне, дабы не раскрывать своих секретов, – отвечала Кэтрин. – А мне очень хочется, чтобы все эти дамы знали – кто она такая, чтобы перестали смотреть на неё, как на явление ангела. Это общество ей не принадлежит! Может быть, нам ещё удастся убрать её с дороги!