— Не красней, — шикнул Дамир. — У них так принято.
Наверное, я не была готова к такому повороту в своей жизни. Всё громко, с размахом… Особенно когда нам показывали дом, а мне вручили кубок вина. Эх, видимо, слишком много сразу свалилось. Я поплыла.
Голоса сливались. Я хлопала ресницами, пытаясь всё успеть запечатлеть, но в голове столько… за раз не могло уложиться! Поэтому приняла совет Аспида и лучезарного Клавдия и просто стала наслаждаться красотой их мест.
Главная хоромина имела три поверха. И было никак у нас бревенчатое, и не как у Аспида — каменное, серое, холодное. Дом греков — светлое жилище из гладкого камня.
— Известняк, — пояснил Аспид.
На нижний поверх с каменными перекрытиями — столовая и кухня. Они имели отдельный вход с торца дома. Внутренняя лестница тянулась под сводами первого этажа и вела наверх.
На втором поверхе — холл — центральное помещение, освещаемое крупными оконными проёмами. Широкие двери\ арки между помещениями. Просторные залы, очень светлые и тёплые комнаты.
— Главная комната у них «Спити», — поумничал Аспид, — что дословно означает «дом».
На третьем поверхе освещением служили отверстия в потолке, прикрытые застекленным колпаками. Этаж был разделён на комнаты\спальни, но к ним уже вела самостоятельная лестница. И такая же маленькая внутренняя лестница тянулась на плоскую крышу — террасу. Наряду с внутренней лестницей была и наружная, к дому примыкающая с торца. А над частью обширного холла, сбоку от лестницы, нависал балкон.
— На нём тоже спят, — шепнул Дамир, — особливо когда жара стоит такая, что дома спать невозможно. На их лад «патома», а по-нашему настил, помост…
Остальные домики, что вниз от главного уходили, да друг к другу лепились, были гораздо примитивней.
Впрочем, как у наших селян — не княжеские хоромы, а скромные избы.
Одна жилая комнатка, до которой вела приставная лесенка от первого яруса-хлева.
— Видишь, маленькие башенки самых разнообразных форм, что над домами возвышаются? — пальцем переводил с одной на другую возведёнку Аспид. — Это такие фонари.
— Фонари?
— Освещение. Удобно очень, — Дамир, уже придерживая меня под локоть, бегло переводил, что они рассказывали и показывали. И чем больше слышала, тем мне краше казался их край и мир.
— В городе праздник. Скоро самые главные продажи и дегустации будут, — тарахтел Клавдий, а Дамир услужливо переводил. — Если хотите…
— Хочу, — зажглась такой возможности, но Идея запротестовала моему облику и пока мужчины остались обсудить дела, хозяйка меня утянула в женскую часть дома, где мной занялись её прислужницы.
Как же я страшилась за волосы, но когда косу расплели по комнате ахи и стоны удивления полетели. Много девушек собралось глянуть на меня и мои волосы. Перебирали пряди и хозяйка с восторгом что-то лепетала.
А потом я закрыла глаза и сказала себе: «Будь, что будет!»
Не разбираюсь хорошо ли у них вышло, но когда меня вывели к мужу и хозяину, Дамир с речи сбился: со скамьи встал, забыв, что говорил с Клавдием, а грек воскликнул что-то с присвистываем. К жене поспешил, в щеку крепко поцеловал, обнял, к нам с Дамиром оборачиваясь.
И муж сбивчиво… бормотанием тоже брякнул на греческом Идеи нечто, от чего она и пуще засияла.
— Тебе идёт, — мне кинул муж.
— Правда? — смутилась его отстранённости, но он так окатил меня придирчивым взглядом, что покраснела, себя ненавидя за нелепую особенность вечно сдавать мои чувства. И след его скользящему взгляду, шарила по себе руками, будто прикрывала все места, коих он успевал коснуться.
Хозяева как-то понимающе посмеивались, а Дамир прокашлялся:
— Ежели сейчас не тронемся в путь, потом уже будет поздно, — и руку протянул, к выходу сопроводить.
Глава 30
Глава 30
Вольха
На улице всё было готово к отправлению. Крытая повозка, несколько человек в сопровождении: старший сын с женой, младший, племянник и один из работников по имени Гектор. Сами хозяева извинились, но с нами не ехать отказались, сославшись, что в такой день всегда на плантации со своими людьми.
Пока ехали, меня продолжал напаивать вином Аспид, а на закуску сыры и фрукты предлагал. Непривычно как-то, хотя их сыр мне по вкусу пришёлся.
Нас покачивало, повозка скрипела, кони копытами глухо по земле били, Аспид мирно посвящал в какие-то мелкие детали праздника…
Меня разморило. Так хорошо было, что не заметила, как задремала на плече у мужа, а очнулась и мы уже по городу ехали.
Поначалу не сразу среагировал на гул толпы. И теперь уже копыта коней цокали по дороге мощёной камнями. Широкой и забитой народом.
Пешие расступались, дабы повозка проехала. Ребятня сновала.
Запах стоял густой, прибитый жарой. Тут всё намешалось: и хлеб, и мясо, и рыба, и фрукты… и кислое, и тухлое… очень-очень много всего.
Даже у нас на ярморочные дни столько людей не съезжалось.
Спряталась, когда мимо с диким грохотом на конях пронеслось несколько военного вида мужчин. В кожаных доспехах, на головах шлемы, красные плащи… щитки на ногах. Красиво…
— Лучше не маячь, — шепнул Дамир, — уже скоро приедем.
Ну как не высовываться?! Когда так интересно. Я шорку присборила и краем глаза обшаривала местность: дома, людей, лотки с товарами…
Не обманул. Вскоре и наша повозка остановилась.
Пока семья господина Клавдия договаривалось за место, разгружало повозку, Дамир меня утянул прогуляться по торговым рядам. Мы пробовали разные сорта вин.
— Дегустировать, — смаковал слово Аспид, словно пытался меня прочувствовать не только его звучание, но и тонкость процесса. А потом показал, как правильно надобно пробовать напиток.
Я старалась как могла.
Порой вызывала смех Аспида, порой улыбку, порой одобрение.
К энному кубку стыдиться перестала. Мне вообще всё казалось очень замечательным и весёлым. Люди приветливыми, едва — вкуснейшей, муж — самым лучшим.
А Дамир, как назло, уточнял, какое больше нравится.
Собирая мысли в кучу, делала выбор, а муж вина тотчас проплачивал, договариваясь о погрузке нескольких кувшинов в нашу повозку.
Меня качало сильнее, мир казался сверкающим и прекрасным. Ноги заплетались, как и язык, а Дамир не унимался:
— Ты должна это увидеть!
Почти каждая дегустация начиналась с этой, и заканчивалась покупкой вина. А потом… смутно помню, что было потом, но вроде начался главный праздник. Ритуал с обязательным разливом молодого вина.
— Зачем так раскидываться отличным напитком? — еле совладала с зыком, давно ютясь под бочком Дамира. Он обнимал меня одной рукой, не позволяя позорно упасть… лицом в грязь во всем смыслах этого выражения.
— Для начала, молодое вино не такое вкусное, как настоявшееся, — шепнул в висок Аспид. — И традиции такие. Греки верят, что этот ритуал поможет оставшемуся запасу этого вина дойти до того аромата, который им нужен.
Эх, спорить не мне. У нас тоже есть странные обряды, на которых настаивают волхвы. Дабы урожай богаче был, дожди пришли/ушли, солнце светило\не палило, скот не мер… Но видимо, я уже перебрала с напитком, вот празднование и не радовало. Голова болела, толкотня давила, воздух душил…
— Поехали домой, — Дамир нежно за руку потянул меня к месту, где знакомые вино продавали.
— Нет-нет, — пьяно затрясла головой, упираясь как вьючный мул, испугавшись, что это конец путешествия. — Я ещё хочу…
— Ты мне доверяешь? — глаза в глаза смотрел Дамир. И так чаровал зеленью, что я кивнула. Он улыбнулся краем губ и как-то волшебно чмокнул меня в лоб:
— Пошли…
Дамир предупредил наше сопровождение, что мы в сторону дома отправляемся. Они было засуетились, но муж умел убеждать, и вскоре мы вдвоём ехали прочь из города на коне, которого в этой толкотне и суматохе где-то прикупил.
Не сказала бы, что порода была редкой, но зато крепкой стати и не из пугливых. Это немаловажно. Я привыкла уже, что любая живность при встрече с Аспидом, себя странно вела: то шарахалась, то ощеривалась, то улетала/уползала, и даже любая собака, поджав хвост, прочь бежала. Кони на дыбы вставали, испуганно ржали, копытами были.
А новый крепыш тряхнул недоумённо головой, отступил, кося лиловым глазом, фыркнул недовольно, но позволил и мне, и Аспиду сесть…
— А как же вина? — заволновалась об оставленных покупках.
— Их доставят в повозке, — отрезал муж.
Я умолкла, блаженно слушая удаляющейся шум толпы, мирное цоканье подков коня, ровное дыхание над макушкой. Сладко смежила веки, позволяя себя окутать в тепло, идущее от Дамира. Да, оно-то меня и сморило…
Проснулась, когда меня нежно потянули. Глаза распахнула уже на руках, Аспида. Он загадочно на меня смотрел и как-то тепло улыбался.
— Уже приехали? — уточнила, не спеша вырываться из столь сладких объятий.
— Да. Чуть не опоздали на праздник. Он уже идёт, но ежели хочешь…
— Как праздник? Здесь тоже? — встрепенулась, взглядом выискивая толпу.
— За домой, по другую сторону, — кивнул Аспид. Виноград уже собран, начались танцы и песни.
— У них, что свой праздник?
— Нет. Праздник один, скорее разные способы празднования. Есть высшее сословие и город, а есть селяне… и их традиции и ритуалы.
— Вина Клавдия отличаются от других, потому что, по его словам, его напиток делают душой, сердцем и самыми красивыми женщинами…
— Это как? — совсем озадачилась. — Выбирают самых красивых и они…
— Зачем? Выбор давно сделан! Ведь для каждого мужчины его женщина самая прекрасная… — голос Дамир стих, а я забыла, что сказать хотела. Зависла, следя, как муж ко мне склонялся. Дыхание затаила и до безумия хотела его поцелуя.
— О!!! — возглас Клавдия прорезал тишину, что нас окутывала. — Дамир… — частично не понятно для меня продолжал восторгаться мужчина, и это значило, что мы оказались замечены.
Уже никогда бы не подумала, что могу так расстроиться. Недовольно выдохнула, точно ретивая кобыла, бьющая копытом. Таращилась на губы Дамира, застывшие с вершок от моих и молилась, чтобы поцеловал. Аспид усмехнулся моей реакции, но хозяину дома ответил. Правда, вначале меня на ноги оставил.