Когда сгустились сумерки и идти в полутьме стало трудно, они устроились на ночлег. Аликс сама занялась приготовлением рептилии, которую убила утром. Она размешала в горшке жидкую глину и, намазала ею животное толстым слоем, закопала его в горячих углях.
– Ну вот, теперь подождём, пока будет готово, – сказала она.
Рена вздохнула с облегчением. Ждать она могла сколько угодно. Она и не предполагала, что ближайшие события заставят её на время забыть о еде.
Аликс села на траву скрестив ноги, достала из своего походного узла щётку и начала расчёсывать длинные локоны, которые утром стянула на затылке. Рена заметила, что днём хозяйку что-то беспокоило и она явно была настороже. Но вечером, терпеливо распутывая пряди, она, казалось, забыла обо всём, и вскоре её волосы цвета меди заблестели как струящийся шёлк.
«Дух земли, вот бы мне такие волосы», – подумала Рена, как никогда недовольная своими короткими светло-каштановыми волосами. Словно подслушав её мысли, Аликс спросила:
– Почему бы тебе время от времени не отпускать волосы подлиннее? Вот увидишь, тебе пойдёт.
Ошеломлённая тем, что госпожа вообще с ней заговорила, да ещё на такую тему, Рена только и смогла выдавить:
– Вы так думаете?
– Ну да, – усмехнулась Аликс. – Сейчас у тебя вид послушной пай-девочки. Однако ты вряд ли такая на самом деле. Иначе бы мы с тобой не были сейчас здесь. Как тебя зовут?
Рена хотела было ответить, но вдруг передумала. В конце концов, её всё ещё разыскивают солдаты.
– Кара, – ответила она.
– Говори правду, пожалуйста.
– Рена, – опустив глаза, сказала она. Неприятно, когда тебя ловят на лжи. – Я из Алаака.
– Сбежала? От родителей или от мастера?
Рена обхватила руками колени:
– Родителей я не видела уже три зимы. Так у нас принято… Детей отдают в ученье мастерам. Я жила у своего дяди.
– А родителей ты хорошо помнишь?
– Да, конечно. Но я не особенно жалела, что пришлось от них уехать.
Внезапно перед её внутренним взором снова возникло угрюмое лицо матери и отсутствующая улыбка отца, предназначенная не для неё.
– У тебя было призвание, связанное с деревьями, верно?
– Да, я училась на мастера по дереву. Откуда вам это известно?
Аликс взглянула вверх, на ветви коливаров:
– Ты правда слышишь стихи, которые читают деревья?
– Правда, – кивнула Рена, едва сдерживая улыбку. – Они постоянно разговаривают. В основном обо всяких глупостях, но иногда бывает интересно послушать.
– Может быть, однажды я попрошу тебя перевести мне кое-какие их беседы. Не говорят ли они, случайно, что за люди бродят по лесу и что делают?
– Говорят, но только когда это касается их самих. Поэтому мы рубим только мёртвые деревья. Если срубить живое, то слухи об этом сразу же распространяются, и тогда лесным жителям становится не до смеха. Один за другим следуют несчастные случаи, потому что деревья мстят, бросая тяжёлые ветки на прохожих, и…
Рена оборвала фразу на середине. Что она творит?! Стоило услышать доброе слово от госпожи, как принялась лепетать, словно ума лишилась! Если её собратья по Гильдии Земли узнают, что она передала столько сведений другой гильдии…
Ювелирша, казалось, не заметила, что Рена прервала рассказ на полуслове:
– Жаль, было бы неплохо знать, что происходит в лесу… а сейчас мне особенно интересно, что замышляют хитрецы, прячущиеся в кустах слева.
Рена вздрогнула и посмотрела налево. Почему она не прислушалась к разговору деревьев?!
Аликс укоризненно покачала головой и неторопливо расчесала длинную прядь:
– Успокойся. Пусть сами решают, показаться нам или нет. Наверное, хотят сначала выяснить, из какой мы гильдии и чем занимаемся, что в порядке вещей. Но осторожность не помешает. Что-то мне подсказывает – эти бродяги вряд ли из Гильдии Огня. Может, из Гильдии Земли? Посмотрим.
– Зачем же прятаться? Ничего нормального в этом нет, – встревоженно отозвалась Рена.
– Ну, может, это и не нормально, но вполне понятно. Я бы поступила так же. Ага, ну вот, первый идёт к нам.
Широко шагая, к ним подошёл высокий молодой человек. Огонь, почти потухший, вдруг вспыхнул на удивление ярко. Рена догадалась, что Аликс произнесла ещё одно заклинание. Теперь она рассмотрела, что гость принадлежит к Гильдии Воздуха и вооружён арбалетом. На его плече сидела маленькая белая птичка, и отблески костра отражались в её чёрных глазках-бусинках.
Аликс вздохнула:
– Чёртов ветряк. Жаль.
На расстоянии нескольких вытянутых рук мужчина, как принято, остановился и приветственно взмахнул рукой. Теперь решение было за Аликс: если она ответит, то гостю и его спутникам будет позволено присесть у огня, а если нет – придётся убраться прочь. Рена не знала, какой из двух вариантов предпочтительнее. Она, так же как и Аликс, не очень любила «ветряков», членов Гильдии Воздуха. К тому же проснулись угрызения совести, мучившие её с тех пор, как она увидела разрушенную деревню. Более того, поскольку их с госпожой было всего двое, точнее полтора путника – себя она за целого бойца не считала, – их было легко ограбить. С другой стороны, торговцам всегда есть что рассказать, ведь они проделали долгий путь, а Рена всегда была любопытной.
Аликс осталась невозмутимой.
– Мир гильдиям, – проговорила она, приглашая мужчину сесть по другую сторону огня.
– И процветания всему Дарешу, – ответил тот, глядя открыто и дружелюбно, но в то же время немного вызывающе.
Рена с любопытством смотрела на незнакомца. Высокий и стройный, с непокорными светло-русыми волосами и узким угловатым лицом, он был в светлой рубашке и тёмно-коричневом жилете, возможно из кожи; Рена обратила внимание на пояс, пряжка которого была выточена в форме двух серебряных птичьих крыльев. Белая птица на его плече надулась, словно пуховая подушка размером с кулак.
При таких встречах не принято сразу называть своё имя. «И очень жаль», – подумала Рена. Торговец подошёл, сложил поклажу и уселся скрестив ноги. Только теперь, вблизи, Рена увидела, как он молод, не старше девятнадцати зим, а глаза у него – цвета летнего неба. Она никогда раньше не видела таких глаз. Рена заворожённо смотрела на незнакомца: смотрела слишком долго, и юноша обернулся к ней – их взгляды встретились. Почему её сердце вдруг забилось так быстро?
Рена торопливо отвернулась. Смутившись, встала, чтобы приготовить кайорал, традиционный напиток Дареша, пряно-горячий травяной отвар, однако краем глаза продолжала следить за торговцем. Гость пристально рассматривал Аликс и Рену:
– Гильдия Огня и Земли, верно? Вы путешествуете вместе – как так вышло?
– Долгая история, – буркнула Аликс.
– Не такая уж и долгая, – рискнула вмешаться Рена. – Я поступила к ней в услужение в Канде. То есть вчера.
Обычно на слуг не обращали внимания, но этот юноша улыбнулся Рене в ответ. И её охватило странное, непривычное ощущение – он её действительно, по-настоящему увидел. И ей понравилось.
– Пусть у тебя всё сложится удачно, – сказал он, глядя на неё странными голубыми глазами.
Рену будто затопило горячей волной – от затылка до кончиков пальцев ног.
Светловолосый гость повернулся к Аликс:
– Вы из Канды, не так ли, мастерица? Что там сейчас происходит?
– Развлечения – белья и азартные игры дни и ночи напролёт, – сказала Аликс. – С тех пор как туда заявились солдаты, город не смыкает глаз по ночам.
Незнакомец улыбнулся:
– Представляю. Вы путешествуете по торговым делам?
– Да, я ювелир, но в Канде продажи оставляли желать лучшего. К чему солдатам драгоценности? Может быть, в Екатерине будет лучше. А вы…
– Я изучаю спрос, постоянно ищу новые, интересные товары, – объяснил молодой торговец, взглянув на Рену, которая с любопытством прислушивалась к разговору. – Провёл в пути не один месяц – и вот возвращаюсь в Нераду, к Травяному морю.
Он много путешествовал и, возможно, хорошо изучил Дареш. Как же стыдно, что она сама никогда не выбиралась из родной деревни!
– Вместе с попутчиками, которые, кстати, торгуют изделиями из кожи, мы идём в Екатерин, – продолжил незнакомец, повернувшись и подав знак рукой.
В кустах послышался шорох, и оттуда вышли двое пожилых мужчин, тяжело нагруженных товаром. Эти двое выглядели оборванными и мрачными. К тому же они были хорошо вооружены: у обоих были мечи, а один нёс на спине арбалет. «Знай Аликс, кто там остался в кустах, точно не стала бы здороваться с парнем», – подумала Рена.
Двое новоприбывших тоже уселись у костра, и Рена начала подавать кайорал.
– Как тебя зовут? – спросил блондин так тихо, что услышала его только Рена.
– Рена ке Алаак, – прошептала она, не поднимая глаз.
Почему он спросил об этом её, а не Аликс, которая намного представительнее её и явно здесь распоряжается?
Молодой торговец кивнул.
– А меня… – начал было он, но Аликс его перебила.
– Мальчики, можете взглянуть кое на что? – спросила она, доставая из кармана небольшой амулет из тёмного металла с красным камнем в центре. – Один солдат в Канде купил у меня пряжку для ремня, но вместо денег расплатился вот этим. А я понятия не имею, что это такое. Вы, случайно, не знаете?
Рена и торговцы с любопытством оглядели вещицу, но лишь покачали головами.
– Похоже на амулет, – сказал один из новоприбывших. – Но он не принадлежит ни к одной гильдии, насколько я могу судить. Мне встречался этот узор, вот только не могу вспомнить где.
– Здесь, в этой провинции?
– Говорю же, не помню.
– Ну, это не так важно. Итак, что нового?
Поняв, что никто отвечать не собирается, светловолосый торговец сказал:
– Сейчас не лучшее время для изучения спроса. Договариваться с другими гильдиями никогда не было легко, но я ещё не сталкивался с такой враждебностью, как в этот раз. Нашёл всего несколько новых специй, и пришлось повернуть назад. – Он тяжело вздохнул и принялся рисовать пальцем на земле схематичную карту. – В Алааке враждуют гильдии, здесь, здесь и здесь, как я слышал. В Тассосе тоже беспорядки, а вот в Нераде и Ванаме, по слухам, ещё достаточно благополучно.