Старший не стал настаивать, и его внимание вскоре переключилось на лекаря, который просил помочь ему с перевязкой и транспортировкой пострадавших стражников. Акхлют быстро нашёл самых крепких духов, собравшихся поглазеть, направив их помогать, после чего вернулся на свой пост у ворот.
Спустя пару часов присутствующие начали расходиться по домам. Небо окрасилось в красный, хотя скорее в грязно-коричневый – воздух пропитался леденящим чёрным туманом. Ещё через час лекарей тоже отправили в город, отдав распоряжение позаботиться о пострадавших. Наконец у ворот остался только один дух – Акхлют, смотрящий вдаль, прислонясь к каменному ограждению.
– Всё ждёшь? – донёсся до него голос из темноты. Обернувшись, Старший увидел выдру в воинском облачении, также входившую в Круг Старших. – Я принесла тебе суп, – дрожащим голосом проговорила она, протягивая Акхлюту глубокую миску, укрытую плотной тканью.
– Спасибо, Нукка, – растерянно ответил он, принимая еду. Хоть Старшим и не требуется есть, этот жест нельзя было не оценить.
– Тебе нужно пойти отдохнуть. – Она положила руку на предплечье Акхлюта, с трудом достав до него. – Мы многое пережили сегодня.
– Я всё-таки ещё подожду, – помотал головой Старший, пытаясь отогнать сонливость.
– Акхлют, – выдра заглянула ему в глаза, – он вернётся, я уверена. Но сейчас ты ничего не можешь сделать. Отправляйся домой, пожалуйста.
– В этот день я впервые встретил этого… Ао, – проговорил Акхлют, слегка отстраняясь от огня. – Мы не встречались раньше, но Айру огромен. Я не придал этому значения поначалу. Хотя стоило бы заподозрить неладное, когда он возник из ниоткуда в день катастрофы.
– Что с ним случилось? – спросила я, вспоминая окровавленное плечо и песчинки, беспокойно скакавшие в часах Ао.
– Я не знал этого тогда, – поморщился Старший, – но я узнал цвет этого песка. Я убедил себя, что мне почудилось то, что я очень сильно хотел увидеть. Но этот песок оттенка золотого сыпался в груди лишь одного духа в Айру – духа-помощника по имени Каика.
– Это его ты ждал в тот день?
– Да. Мы были друзьями на протяжении многих лет. Он был низшим, но одним из лучших духов, кого я знал в своей жизни. И он не вернулся.
– Ты за этим изучал пути во мгле? Чтобы найти его?
– А ты бы стала искать на моём месте?
Выдержав небольшую паузу, Акхлют обратился к пламени, возле которого кружил исситок, и картина перед моими глазами начала меняться.
Лучи полуденного солнца падали на ковры, стелющиеся по каменному полу в башне библиотеки Айру. Акхлют стоял в центре комнаты, глядя на треснутые часы в груди господина Икьяга. Библиотекарь зашёлся в предсмертных конвульсиях и испустил дух. Растерянный Старший вздрогнул, услышав шаги и голоса за высокими дверьми. Он огляделся и бросился к окну, через которое за минуту до этого попал в башню. Неудачно оперевшись задней лапой о стопку аккуратно сложенных книг, Акхлют едва удержался на ногах, заставив запылившиеся фолианты рассыпаться в разные стороны и оставив след когтей на самом верхнем. Он собрался было вернуться, чтобы замести следы, но услышал, как ключ щёлкнул в дверном замке, и выпрыгнул наружу, ловко зацепившись когтями за каменную стену и скользнув вниз, чтобы скрыться в зарослях кустарников во дворе.
– Так это был ты?! – гневно взорвалась я, вскочив на ноги. – Как ты мог убить его?!
– Тише, – спокойно ответил мне Акхлют, кивнув в сторону камина. Я хотела возразить, но заметила, что картинка снова меняется. События, увиденные мною только что, начали прокручиваться в обратном порядке. Вот Акхлют сбегает из башни, вот он снова растерянно стоит посреди места преступления, вот он только поднимается по каменной стене…
Неожиданно в облаке дыма показался господин Икьяг в добром здравии. Его резкие нервные движения выдавали помутнение рассудка, но всё же он стоял на двух ногах, рассматривая что-то на выцветшей карте, украшающей западную стену. Несмотря на привычку постоянно оглядываться по сторонам, Икьяг не заметил, как в щель под дверью проскользнула белая с золотистым отливом змея. Старший поднёс к губам кружку кавы и сделал глоток, на секунду прервав своё неразборчивое бормотание. Тёплый напиток не вызвал у него никаких неприятных ощущений. Но вдруг библиотекарь вздрогнул и пошатнулся. С его губ сорвалось несколько бессмысленных слов, прежде чем он опустился на пол и забился в предсмертных конвульсиях. Змея, обвившаяся вокруг его тонкой лодыжки и оставившая на ней едва заметный след от укуса, скользнула к двери. В эту секунду в окне показалась голова Акхлюта, устремившегося внутрь, чтобы осмотреть господина Икьяга. Поняв, что библиотекарь мёртв, Акхлют отшатнулся и растерянно оглядел комнату. Старший вздрогнул, услышав шаги и голоса за высокими дверьми. Он бросился к окну, через которое за минуту до этого попал в башню…
– Значит, ты оказался там сразу после…
– Я хотел убедиться, что с Икьягом ничего не случилось. У меня было дурное предчувствие, и оно оправдалось. Но я опоздал всего на минуту…
– Но откуда там взялась эта змея?!
– Ину, не заставляй меня в тебе разочаровываться, – нахмурился Акхлют, – неужели она не кажется тебе знакомой?
– Нет. Не может быть. – Я принялась тереть пальцами виски, стараясь сложить в голове кусочки головоломки. Конечно, окрас змеи точь-в-точь повторял белый и золотистый цвета, которыми переливалась кожа моего духа-помощника. Но это ведь могло быть совпадением? Всё это могло быть одним большим глупым совпадением?!
Дым над котлом задрожал, и в его очертаниях появилось до боли знакомое место.
Высокие деревья, отбрасывающие тени на узкие тропы, светящиеся пылинки, дрожащие в воздухе, и две невысокие фигуры, стоящие посреди рощи.
– Ину, – начинает он.
– Да? – отвечает она. Она чуть ниже и одета в длинную куртку с красными узорами и большим меховым капюшоном.
– Я не всё сказал тебе вчера, – продолжает её спутник…
– Прекрати! – Я прервала Акхлюта, воспроизводящего видение. Мне стало ужасно не по себе оттого, что он мог следить за нами в такой момент. Это было слишком личное.
– …Знаешь, в первородном языке есть одна фраза… – Дух подошёл ближе и сжал ладонь девочки, приблизив к груди, – «Асса-вакх-ит»…
– Я же сказала – перестань! – Я подскочила к Акхлюту и грубо схватила его за руку. Меня захлестнул гнев оттого, что он посмел вторгнуться в самое сокровенное и упорно игнорирует мои просьбы перестать. Бездна, если он увидит, что было дальше, я провалюсь под землю прямо на этом месте…
– …Что это значит? – спрашивает девочка.
– «Я дарю тебе своё сердце». Её говорят только тому, кого ты… искренне полюбил, – отвечает дух…
Я обессиленно отпустила руку Акхлюта и спрятала лицо в ладонях. Взглянув на Старшего сквозь пальцы, я заметила, что он смотрит на меня с сожалением. Наверное, я впервые увидела жалость на лице обитателя Айру.
– Эти слова действительно очень древние, – тихо начал он, – древнее, чем все прочие слова, что мы знаем. Но никогда, ни в одном из времён, их не говорили тому, кого любят.
Я смотрю ему в глаза и не знаю, как реагировать. Мне хочется броситься на Старшего и хорошенько ударить его в звериную морду, чтобы он наконец-то замолчал. Но в то же время часть меня хочет услышать правду, и я молчу, позволяя ему закончить.
– Это называется Последней Клятвой. Слова подчинения. Их произносят рабы, отдающие свою жизнь в руки хозяев. Так они отрекаются от собственной воли и власти над своей судьбой.
– Ты лжёшь, – сорвалось с моих губ. Я уже поняла, что ему нет смысла обманывать меня, но моя душа заполнилась невыносимой болью от осознания, что он говорит правду.
– Если произнести эти слова перед Ури, он сможет забрать твоё сердце. Мне очень жаль, Ину. – Старший сделал шаг вперёд и неуклюже опустил мощную лапу мне на плечо. Кажется, он нечасто кого-то подбадривал, да и едва ли что-то могло помочь мне сейчас.
– В этом нет твоей вины, – продолжает он, – коварство Ури не знает границ. Они фантастически умны и будут плести свои сети до последнего, пока жертва не потеряет бдительность. Особенно если в дело вступает Эненра. – После этих слов Акхлют поморщился.
– Эненра?.. – непонимающе переспросила я.
– Это имя не просто так старательно стирали из истории мира… Древнейший из Ури, первородный мятежный дух, что пережил рождение вулканов. Нам было приятнее думать, что он лишь легенда. Но он был рядом с нами всё это время. Набирался сил. И ждал по-настоящему особенного сердца, чтобы с его помощью наполнить мир хаосом и вернуть в него своих собратьев из Бездны.
– Но Ао совсем не похож на него! Это ошибка!
– Он отличный лицедей, – горько усмехнулся Акхлют, – и ему бы всё удалось, если бы он не допускал ошибок, которые всё же дали мне возможность выйти на его след.
– Значит, он не хотел, чтобы я растопила океан? – спросила я, закусывая нижнюю губу.
– Нет. Это бы разрушило все его планы. Но он дал тебе эту надежду, убедив, что ты достигнешь цели только с его помощью.
– Вот значит как… – Я опустила глаза и посмотрела на свои ладони, мерцающие белым светом. Повернувшись, я увидела на стене грязное разбитое зеркало, испещренное мозаикой чёрных застарелых трещин. Из него на меня смотрело незнакомое отражение – всё моё тело побелело, глаза стали пустыми, и только в центре груди, в районе сердца, ещё теплился неяркий золотистый свет. Я прикоснулась к груди и почувствовала слабое тепло, исходящее оттуда. Неожиданно я заметила, что тусклый свет, пробивавшийся сквозь окно, ложась на моё лицо, приобрёл голубой оттенок. От моих плеч медленно поползли белые ледяные нити, стремящиеся к сердцу.
– Голубая луна всходит… – прошептал Акхлют.
– С помощью Ао или нет, но я это сделаю, – процедила я сквозь зубы, сжав кулаки и направившись к двери, – хватит с меня легенд и сказок. Меня ждут дома.