Ударив ее рогами в грудь, я сбила Фейт с ног. Она рухнула на пол и тут же пнула меня задними лапами, оставив длинные глубокие раны на животе и ребрах. Я не обратила внимания на боль и потянулась к ее горлу. Мы зарычали и покатились по полу, схлестываясь крыльями и хвостами, пытаясь прижать друг друга к земле.
Визжа от ярости, мы врезались в пару стальных бочек в углу комнаты. Бочки с грохотом опрокинулись на пол, и едкая жидкость разлилась по полу, обжигая нос и глаза. Я мгновенно вымокла и закашлялась от поднимающихся испарений, но с гадюки, лежащей подо мной, нельзя было сводить глаз. Бочка лязгнула о бетон, раздалось шипение…
…И вокруг нас разгорелся огненный шторм. Пламя билось в воздухе и обжигало мне спину и крылья. Оно захлестнуло гадюку, окружило ее огненной стеной, пока она не стала похожа на демона из преисподней. Она завизжала и ударила объятыми пламенем когтями по моей шее и лицу. Если до этого мои порезы просто болели, теперь мне казалось, что на раны положили горящую кочергу, а потом облили кислотой. От боли у меня помутнело в глазах, я потеряла способность рассуждать здраво и взревела.
Я прижала Фейт к полу, не обращая внимания на то, что она беспорядочно молотила меня когтистыми лапами, обнажила зубы и потянулась к ее изящной шее. Когда я сомкнула челюсти на ее горле, она закричала и неистово забилась. Она впилась в меня всеми когтями, пинала меня в живот задними лапами и пыталась оттолкнуть меня передними. Я закрыла глаза, собралась с силами и начала сдавливать ее горло.
– Стой!
Я остановилась, моя челюсть все еще сжимала ее изящное горло, когда с губ Фейт сорвался истошный вопль, который эхом отразился от стропил.
– Остановись, умоляю! Не убивай меня! Не надо!
Внезапно меня охватило чувство облегчения, от которого у меня задрожали ноги. Я не хотела убивать ее, по крайней мере не так. Гадюка она или нет, я не могу просто так разорвать ей глотку. Неважно, что там считает «Коготь», я не Лилит и никогда не стану такой, как она.
Я немного ослабила хватку, но не настолько, чтобы она могла вырваться.
– Почему? – прорычала я. – Почему я должна тебе верить?
Она беспомощно извивалась подо мной, бешено колотя хвостом по моим ногам.
– Потому что я расскажу тебе о Данте, – прохрипела она. – Позволь мне принять человеческую форму. Ведь так я не смогу причинить тебе боль. И не смогу сбежать. Я изменюсь, а потом расскажу тебе все, что пожелаешь. О твоем брате, о Мист, о Райли. Все, что угодно.
Я стукнула по полу хвостом, как будто обдумывала ее предложение, а потом вздохнула.
– Ладно, – пробормотала я и осторожно разжала челюсти. Она шлепнулась о бетон. Мне нужна была информация о Райли и моем брате, и я больше не хотела драться. Мне не хотелось ее убивать, и каждую клеточку моего тела пронзала острая боль. Оказалось, что лезть в огонь с открытыми ранами – не самая лучшая идея. Если сейчас она решит сбежать, у меня не получится ее поймать, даже в человеческой форме.
Фейт выползла из-под меня и, пока огонь вокруг нас угасал, начала сжиматься в размерах. Ее хвост и шея уменьшились, чешуя исчезла, а крылья втянулись в тело. На полу сидела девчонка в костюме гадюки. Она обхватила себя руками и подняла голову, снова похожая на невинную застенчивую девочку. Но я больше не куплюсь на эту уловку. Я сложила крылья и села перед ней, сжимая зубы, чтобы не зашипеть от боли. Нельзя показывать слабость перед тренированной гадюкой. Наконец, последние языки пламени погасли, полностью поглотив горючее вещество из бочек. Адреналин постепенно выветривался, и я начала чувствовать боль. Чешуя драконов, может быть, и защищала от огня, но в тех многочисленных местах, где у меня были открытые раны, плоть была обожжена и причиняла адскую боль.
«Классно. Возможно, я единственный дракон за всю историю, который умудрился заработать ожоги третьей степени».
– Райли, – тихо прорычала я. – Где он? Почему тебя отправили за нами? Расскажи все, что знаешь.
Фейт сделала глубокий вдох и выдохнула.
– Нам с Мист поручили отыскать тебя и отступника. У меня был приказ привести тебя живой и убить всех остальных. Мист должна была разобраться с Кобальтом, вытащить из него информацию, а потом устранить. Разделяй и властвуй, а потом с триумфом возвращайся в «Коготь».
Мне стало плохо, но я постаралась скрыть это от нее.
– Какая информация им нужна от Райли?
– У меня не было допуска к той части задания, – ответила Фейт и снова съежилась. Я скривила губу. – Эта информация была только у Мист, – быстро добавила она. – У меня свое задание. И мне сообщили только то, что связано с ним.
– Так ты не знаешь, где сейчас находится Райли? И что Мист делает с ним?
– Нет.
Я зарычала от разочарования и заскребла когтями по бетону. Девочку передернуло, но я не обратила на нее внимания. Я все еще не знаю, где находится Райли и жив ли он. Мы ни на шаг не продвинулись в наших поисках с того момента, как вышли из отеля. Мист и Фейт сделали свое дело безукоризненно.
А потом я вспомнила кое-что еще.
– Где Данте? – прищурившись, спросила я. – Ты сказала, что у тебя есть его номер телефона. Или это тоже ложь?
– Нет, – Фейт почесала руку. – Данте… один из руководителей этой операции. Он и остальные члены совета наблюдают за ходом операции. Я должна выйти на связь после того, как разберусь с тобой – так или иначе.
Мое сердце ухнуло вниз.
– Я тебе не верю.
– Думай, что хочешь, – Фейт не отвела взгляда. – Но именно Данте все это устроил. Работа над планом по твоему возвращению в организацию – часть его последнего экзамена.
У меня внезапно пересохло в горле.
– А если бы я отказалась возвращаться?
– В таком случае мне было бы приказано избавиться от тебя.
Я покачала головой. Не могу поверить. Неужели Данте действительно это сделал? Мой собственный брат отправил за нами гадюку и приказал ей убить меня, если я откажусь возвращаться в организацию? Он бы так не поступил. Да, мы ругались, ссорились, во многом наши мнения расходятся, но Данте ни за что бы не приказал убить меня в случае, если я откажусь сотрудничать.
Или приказал бы? Неужели он так проникся принципами «Когтя», что действительно считал, что поступает правильно? Я вспомнила, что когда-то сказал мне Райли, и мой желудок скрутило.
«Он во власти «Когтя». Он предаст родную кровь, если так будет велено организацией».
Фейт положила руку себе на бок, ее лицо скривилось от боли.
– Что ты будешь со мной делать? – напряженно спросила она.
Я встала и поморщилась, потому что движение отдалось болью в обожженных порезах. Гадюку передернуло, как будто она ожидала, что я нападу на нее, но с меня было достаточно драк. Мой мозг лихорадочно работал, тело болело, и меня тошнило – и не по одной причине.
– Я хочу, чтобы ты передала «Когтю» и Данте сообщение, – прорычала я. – Скажи им, чтобы они прекратили отправлять за мной агентов. Они зря теряют время. Я не вернусь. – Фейт настороженно посмотрела на меня, как будто я могла наброситься на нее, как только она пошевелится, и я обнажила клыки. – Убирайся!
Она поднялась на ноги и, держась за бок, пошатываясь, пошла в темноту. Я смотрела, как она исчезает в проходе, а потом рухнула на холодный бетонный пол и захныкала от боли.
Как же мне хочется просто лечь и несколько минут не двигаться. Все мое тело болит, но, по крайней мере, я победила. Я выиграла драку с тренированной гадюкой. Маленькой гадюкой, но все же гадюкой. Думаю, мне очень повезло, что я осталась в живых. Если бы мы с лучшей ученицей Лилит поменялись местами, она бы меня не пощадила. Она не знала, что от победы ее отделяло всего ничего и что если бы она не сдалась, у меня просто не хватило бы сил ее убить.
«Наверное, я никогда не стану настоящей гадюкой, – подумала я, но при этой мысли я почувствовала только облегчение. – Но если бы Фейт поняла это, я бы никогда не победила».
Она больше не проблема. Мой блеф сработал. Она ушла. Хотя нужно было еще найти Райли. И разобраться с Мист.
Стиснув зубы, я встала и захромала по проходу. Нужно найти Гаррета, найти Райли, разобраться с Данте. Сейчас нужно сосредоточиться на этом, и именно в таком порядке. И не отключиться до того, как мы уберемся отсюда. Это тоже было в списке.
Позади меня раздался свистящий смешок. Я застыла на месте.
– О, Эмбер, – пропела Фейт, и воздух запульсировал от энергии превращения. – Неужели ты так ничему не научилась? Что Лилит говорила о милосердии к врагам?
Я развернулась, понимая, что мне не хватит скорости. Гадюка уже прыгнула на меня, готовая разорвать меня на куски.
Прогремел выстрел. Пуля попала точно в бок дракону. Фейт упала на пол и завизжала от боли. Мое сердце неистово колотилось, я повернулась и увидела Гаррета. Он вышел из тени за проходами, сжимая в руках пистолет, и не сводил взгляда с поверженного дракона. Его взгляд был тяжелым и опасным, на лице застыла суровая маска. Он направлял пистолет на гадюку.
Фейт закричала от ярости и отрицания. Забив хвостом, она попыталась подняться на ноги, но за первым выстрелом прогремел второй, и она упала на бок, завалилась на ящики и рухнула на пол, оставив на дереве темно-красное пятно. Ее крылья задергались, сначала неистово, но потом все медленнее и медленнее. Вокруг ее тела расползалось красное пятно. Ее челюсти разжимались, она тяжело задышала. Ее глаза остекленели от боли и страха.
– Нет, – услышала я ее шепот. – Не сейчас. Не так. Я не могу умереть… вот так.
Мне стало плохо. Я едва держалась на ногах и не знала, на сколько еще меня хватит, но все равно сжала челюсть и, пошатываясь, пошла в сторону умирающего дракона. Она была гадюкой, ее отправили убить нас, но все равно она дракон и когда-то она была такой же, как и я.
Когда я подошла к гадюке, она пустым взглядом уставилась на точку перед собой. Я старалась не смотреть на два круглых отверстия под ее передней лапой. Из ран сочилась красная кровь. Точный выстрел в сердце был сделан тем, кто прекрасно знал, как именно убить дракона. Фейт моргнула, я увидела в ее глазах свое отражение. Ее взгляд медленно стекленел.