Алекс опустился на корточки и принялся ощупывать плитки, из которых был сложен пентакль. Медальон в его руке сиял ярче прежнего. Парень нащупал щель, вставил в нее острие ножа и выковырнул один из фрагментов мозаики. Затем пальцами вытащил из пазов все остальные элементы. На месте пентакля осталось темное углубление.
Грановский сунул в него руку и вытащил небольшой сверток, обмотанный полуистлевшей тканью, сквозь которую так же проступали лучики красного света. Он развернул тряпицу. Взглядам ребят открылся светящийся куб из красного и черного хрусталя размером примерно десять на десять сантиметров, полностью покрытый золотистыми иероглифами и узорами, напоминающими изморозь на стекле. Красные и черные фрагменты были вплотную подогнаны друг к другу, куб складывался из них, словно головоломка из отдельных элементов.
– Это и есть обскурум? – зачарованно спросила Катерина. – Какая красота!
– У меня мурашки по коже от одного вида этой штуковины, – признался Игорь. – Ты уверен, что ее можно отдать Каю?
– Это уж Корнелиусу решать, – ответил Алекс.
Он снова завернул куб в тряпицу, затем спрятал его во внутренний карман куртки. Немного подумав, парень скрыл под одеждой и медальон. Красное свечение тут же прекратилось.
– Миссия выполнена, больше нам здесь ловить нечего.
Алекс огляделся по сторонам. У одной из стен рядом с лестницей стояло старинное высокое зеркало в черной деревянной раме. Стекло выглядело мутным и грязным, сырость его почти уничтожила.
– Ты ведь не надумал сбежать от нас прямо сейчас? – возмутилась Катерина.
– Только не через это стекло, – поморщился Алекс. – Оно безнадежно испорчено, через такие лучше не ходить. Еще унесет куда-нибудь, где я ни разу не был… Нет, вернемся в ваш теплый и уютный дом. Может, Аглая все же успеет накормить меня пиццей.
В это время во дворе послышался протяжный скрежет, затем чьи-то шаги. Вверху, в лестничном проеме, мелькнул свет фонаря.
– Шухер, – шепнул Алекс. – Вырубаем свет!
Все одновременно выключили фонарики и застыли на своих местах, стараясь дышать как можно тише. Дверь открылась шире, в подвал ворвался прохладный, свежий ветерок. На пороге возник широкоплечий, приземистый силуэт. Человек держал в руке мощный фонарь, поэтому его лица они не видели.
– Так-так-так, – хрипло пробормотал он и начал осторожно спускаться в подвал. Ступени натужно скрипели под его весом. Следом двигались еще двое, гораздо выше и крепче толстяка. – И кто же тут у нас прячется?!
Но прятаться было слишком поздно. Луч фонаря ослепил всех четверых. Катерина даже прикрыла глаза рукой.
– Вот это встреча! – ехидно проговорил голос. Незнакомец заливисто расхохотался. – Сколько лет, сколько зим! Катерина Державина и вся ее шайка. Не ожидал…
Он спустился ступенькой ниже, и ребята наконец увидели его лицо.
– Это еще кто? – нахмурился Алекс. – Вы его знаете?
– О да, – сдавленно ответила Катерина. – А ты его не помнишь?
– Впервые вижу! – отрезал Грановский. – Такую образину я бы точно запомнил… Наверное.
– Это Ипполит Германович Бестужев, – представила незнакомца девушка. – Отец погибшего Беста…
– Призраки прошлого, – тихо прошептал Матвей.
– Хм! – Алекс изогнул бровь. Теперь и он узнал толстяка.
Они пересеклись всего лишь однажды, в ночь лунного затмения в театре «Иллюзион», и за прошедшее время Бестужев стал еще толще и уродливее, еще больше похож на гигантскую расплывшуюся жабу. Поэтому Алекс не сразу понял, кто перед ним.
Ипполит Германович был в черном костюме, едва не трещавшем на его массивной фигуре, и длинном коричневом плаще. В одной руке толстяк держал фонарь, в другой – пистолет, направленный в сторону ребят.
За его плечами возвышались мужчина и женщина с телосложением борцов-тяжеловесов. Голова мужчины была обрита наголо, узкие глаза-щелочки недобро смотрели на Алекса и остальных. Коротко остриженные светлые волосы женщины торчали в разные стороны. Она тоже держала пистолет и целилась прямо в грудь Катерины. Оба громилы были в черных брюках и черных кожаных куртках.
– Глупая неуемная девица и ее банда, вы снова ищете неприятностей на свою голову? – осведомился толстяк.
– На этот раз она тут ни при чем! – заявил Алекс. – Командую я, а это всего лишь мои прихвостни.
– Да? – удивленно покосился на него Игорь.
Ипполит Германович перевел напряженный взгляд с Катерины на Алекса, затем на Матвея и Игоря. Пистолет в его руке по-прежнему был направлен на ребят.
– И что это вы тут делаете? – поинтересовался Бестужев.
– Успокойтесь, мы уже уходим, – сказал Игорь. – Если вы посторонитесь…
– Вряд ли. Я не даю вам позволения уйти.
– А мы должны просить у вас разрешения? – нахмурился Матвей.
– Вы вторглись в мою собственность. И не забывайте про пистолет. – Толстяк поднял оружие повыше. – Я без зазрения совести пущу его в ход.
– Ваша собственность? – переспросила Катерина.
– Я выкупил это имение у старика Башарова вскоре после пожара.
– Так вот почему его до сих пор не снесли, – догадался Игорь.
– Этот особняк хранил множество секретов, – мрачно изрек Ипполит Германович. – И все еще хранит… А вы… вы перепортили мне немало крови, детки. Неслыханная удача встретить вас здесь. Теперь вы просто так от меня не уйдете.
Он сделал знак своим людям, и те молча двинулись к застывшим ребятам.
– Туз, Лола, позаботьтесь о крайних. – Бестужев показал пистолетом на Матвея и Алекса. – Судя по нашим прошлым встречам, именно они могут доставить нам хлопот. Девчонка и блондинчик поспокойнее будут.
Мужеподобная Лола подошла к Алексу сзади и вдруг схватила его за руки. Грановский попытался вырваться, но хватка у телохранительницы была железной. Он и опомниться не успел, как она завернула ему руки назад и защелкнула на запястьях стальные наручники.
– Какая наглость! – завопил Алекс. – Это произвол!
Телохранительница лишь ухмыльнулась в ответ.
Туз попытался скрутить Матвея, но Воронин всадил локоть ему в живот. Бестужев, подскочив, сунул пистолет парню в лицо. Матвей тут же присмирел и дал надеть на себя наручники.
Катерина и Игорь с ужасом наблюдали за происходящим. Лола держала их на мушке. Туз рывком швырнул Алекса и Матвея на колени.
– Так-то лучше. – Бестужев перевел луч фонаря в угол, где когда-то стоял шифоньер, и вдруг увидел темную дыру в полу. Вид вскрытого тайника произвел на него эффект разорвавшейся бомбы.
– Вы нашли его? Где он?! – возбужденно прошептал Ипполит Германович.
– О чем вы? – спросил Алекс, морщась от боли. Острые края наручников впивались в его запястья при каждом движении.
– Не шути со мной, гадкий мальчишка! Я прекрасно знаю, что обскурум у вас! Вот зачем вы сюда явились! Я искал его столько времени… Подумать только! Все эти годы он лежал у меня под ногами.
– Так это вы перевернули здесь все? – спросила Катерина.
– Мне он необходим! Я знал, что проклятая Шадурская спрятала его где-то в доме, но не представлял, где именно!
– Графиня Шадурская? – Катерина слегка побледнела.
– А кто же еще?! Обскурум принадлежал Гертруде Волховской, которая проводила здесь ритуал с Трианоном. Когда раздался взрыв и все загорелось, только Виолетта Шадурская не потеряла сознания. Я был просто уверен, что обскурум попал к ней, и не ошибся! Но из горящего особняка она его не выносила. Она спрятала его в этом подвале! Просто чудо, что он уцелел. Я думал, что она им воспользуется, но, видимо, у Виолетты знаний не хватило… А я столько лет пытался его найти! Нанял людей, чтобы они следили за этими развалинами на случай, если кто-то решит сунуться сюда…
– Так охранные символы на ограде тоже ваших рук дело? – догадался Игорь.
– Надо же, какие умные детки, – хохотнула Лола.
– В последнее время здесь крутилась одна ведьма… Пришлось принять меры безопасности, чтобы она не смогла проникнуть в дом. Думаю, она вас и прислала! Обскурум – вещица на вес золота. И вы совершенно определенно нашли его! А теперь отдавайте!
– У нас его нет! – заявил Матвей.
Бестужев задумчиво посмотрел на него, затем перевел пистолет на Катерину.
– Не стоит лгать мне, щенок, – жестко проговорил он. – Особенно после всего, что вы мне сделали! Не люблю, когда меня водят за нос. Место здесь глухое, люди забредают редко. Если я начну вас пытать, добиваясь правды, криков никто не услышит.
– Да, тут не хуже подвальных застенков «Иллюзиона», – согласился Алекс. – Ты уже не первый человек на этой неделе, кто собрался меня пытать, старикан! Может, тебе податься в заместители к Корнелиусу? Вы станете хорошей парочкой психов!
– Что он несет? – нахмурился Ипполит Германович. – Сомневаешься в моих словах, сопляк? Выколачивать истину мы отлично умеем, Туз и Лола – большие специалисты в подобных вопросах. Кто-нибудь из вас обязательно расколется…
– Как раскололся твой сынок? – с невинным видом спросил Алекс. – Знатное было зрелище. Это ведь случилось у меня на глазах.
– Мой сын был напыщенным дураком, – процедил сквозь зубы старик. – Я неоднократно предупреждал его, чтобы соблюдал осторожность. Но он сам сделал свой выбор, связавшись с зеркальной ведьмой!
– Мы думали, вы тоже погибли… – осторожно отметила Катерина.
– Я оказался гораздо умнее и расторопнее других, – ответил Бестужев, взмахнув пистолетом. – Но хватит заговаривать мне зубы! Пытаетесь оттянуть неизбежное? Не выйдет! Где обскурум, детки!
– Зачем он вам? – спросил Игорь.
– Не собираюсь ничего объяснять! Куб! Где он?! – рявкнул толстяк.
Катерина и Игорь начали лихорадочно оглядываться по сторонам, соображая, как выбраться из лап этого сумасшедшего.
– Одно движение, и я выстрелю, – предупредил ребят Бестужев. – Я столько времени провел, наблюдая за этими развалинами… Но никак не думал, что дождусь именно вас! Я предполагал, что это будет кто-то из Клуба Калиостро, кто-то из тех, кто выжил в той заварушке. Но тут появились вы… Что ж, тоже неплохо. Будет возможность поквитаться. Ну? Куда вы дели обскурум?