– Курточку я, пожалуй, оставлю себе, – ехидно заявил он. – Не пропадать же добру, а тебе она все равно больше не понадобится.
Герофраст ухмыльнулся, затем сделал знак суетящимся неподалеку дуарфам. Карлики растянули руки и ноги Макса на поверхности стола и намертво зафиксировали их толстыми ремнями. Герофраст на всякий случай еще прикрутил тело Беркута к столешнице толстой стеклянной цепью.
– А это еще зачем? – не понял Эмиль. – Вам мало ремней?
– Ремни он может сжечь, идиот! – огрызнулся четырехрукий колдун. – А такую цепь ему не расплавить, даже если она раскалится докрасна.
Макс шипел и рвался, на его теле едва заметно проступила золотистая чешуя. Но зелье из меланжа, которое вколола ему Ариадна, еще действовало, поэтому он пока не мог воспользоваться своими силами в полной мере.
– Значит, не дадим ему раскалиться, – заявил Эмиль, взял еще один шприц, запрокинул пленнику голову и ввел иглу ему в шею, вколов новую дозу меланжа.
Макс тут же прекратил сопротивляться и обмяк.
– Твой отец оказался крепким орешком, – произнес барон Клайд, приближаясь к столу. – Сколько усилий мы потратили, чтобы выследить его. Мне искренне жаль, что в прошлый раз все закончилось неудачей. Но теперь у нас есть ты, и мы будем куда осмотрительнее.
Селина Готель с наслаждением разглядывала мускулистое тело молодого дракона.
– Жаль, что ему придется погибнуть, – шепнула она Эмилю. – Такой красавчик… Если бы все обернулось иначе…
– Ты уже забыла свою первую любовь? – желчно усмехнулся Эмиль. – Как же твоя страсть к Грановскому?
– Мое сердце навсегда отдано Алексу, – мечтательно улыбнулась Селина, – хотя его приятель мне тоже понравился с первого взгляда. Но если его смерть нужна, чтобы добиться вечной молодости, я уж как-нибудь смирюсь с потерей и полностью отдам себя Грановскому.
– Да он плевать на тебя хотел.
– Все изменится, когда я привяжу его к себе любовными чарами. – Глаза Селины злобно сверкнули. – Алекс навсегда станет моим рабом и будет пресмыкаться у моих ног, умоляя уделить ему внимание. Но сначала надо прикончить его новоявленную подружку, чтобы она не нарушала нашу идиллию!
– Ты можешь сделать это прямо сейчас, – предложил Эмиль. – Что тебе мешает?
– Не что, а кто. Гнусный Инцерон не позволяет, – обиженно надула губки юная ведьма. – Он говорит, что кровь мерзавки может пригодиться во время ритуала. Радует лишь то, что она заперта в этом замке. Если Алекс Грановский явится ее спасать, я своего не упущу. Он обязательно попадется в мой капкан!
Тем временем Инцерон закончил рисовать пентаграмму. Отражаясь в полукруге черных зеркал, он прочел заклинание, и меловые линии на каменном полу вспыхнули огнем. Колдун удовлетворенно кивнул.
– Пентаграмма работает, – произнес он. – Заклинания Тетрагона произнесены верно. А теперь тащите сюда ящик!
Двери распахнулись, и дуарфы, путаясь в полах грязных халатов, бросились исполнять приказание. Вскоре они вернулись в ритуальный зал, толкая перед собой тележку, на которой лежал длинный деревянный ящик, похожий на гроб.
Карлики установили его вертикально в центре пентаграммы. Инцерон и Герофраст сняли с гроба крышку, и взорам присутствующих предстала прекрасная статуя из красного стекла, в точности повторяющая Корделию. Селина изумленно ахнула, всплеснув руками, Ариадна прекратила помешивать зелье в котле.
Корделия подошла к статуе и с любопытством вгляделась в ее холодное блестящее лицо.
– Это ее отлили зеркальные ведьмы на заводе Ост-Стингера? – поинтересовалась некромантка. – Отличная работа.
– Не зря мы пошли на соглашение с Матерью Скорби, – заметил барон Клайд. – Согласись, ведьмы неплохо поработали.
– Потрудились над ней так же тщательно, как над изваянием Красной Аббатисы, – добавил Эмиль.
Корделия коснулась стеклянного лица кончиками пальцев.
– Если проклятие не отступит, я буду жить вечно, но в виде холодного стекла…
– Это лишь крайний вариант, любимая, – заверил ее Доминик. – Мы приготовим эликсир вечной жизни, но, если он не вылечит тебя от недуга, Ариадна с помощью обскурума переселит твою сущность в это тело. В любом случае мы навсегда останемся вместе.
– Я не могла сделать лучшего выбора, когда полюбила тебя, – улыбнулась Доминику Корделия.
Селина Готель и Эмиль недовольно поморщились. Юная ведьма закатила глаза к потолку и вдруг замерла. Она увидела, как в темном небе высоко над башней сверкнули четыре золотистые вспышки.
– Это же грифоны! – в ужасе воскликнула Селина. – Смотрите!
Все маги вскинули головы вверх.
– Они только что появились из порталов!
– Значит, Созерцатели все-таки явились за своими друзьями, – злобно произнес Герофраст.
– Нам нужно поторопиться! – воскликнула Ариадна. – Нельзя чтобы они сорвали нам ритуал, когда до его завершения остаются считаные минуты.
– Господа! – повысил голос барон Клайд, привлекая внимание магов, дуарфов и наемников. – У нас незваные гости. Если они прорвутся в замок, прикончите их всех!
– Всех? – уточнил Эмиль. – А если с ними твой сын, Корделия?
Корделия ответила ему ледяным взглядом.
– Всех, – тихо повторила она.
– Но как же?! – возмутилась Селина. – Мы так не договаривались! Душка Алекс должен стать моим!
– Мой сын сам сделал свой выбор, – ответила некромантка. – Если он явится сюда, прикончите его.
– Я сделаю это с особым удовольствием. – На бледном лице Эмиля появилась довольная улыбка.
Дамион и Харфард Стависские обменялись зловещими усмешками, затем обратились в пламя и с ревом взмыли к потолку.
Пробив стеклянную крышу, они двумя огненными кометами понеслись навстречу золотым грифонам.
Ариадна снова занялась зельем в котле. Помешивая бурлящее варево, она нараспев читала замысловатое заклинание из Тетрагона.
Корделия подошла к Клайду, и он обнял ее. Оба замерли в ожидании, не сводя глаз с бурлящего в котле варева.
Ариадна бросила взгляд на песочные часы, установленные на полу рядом с пентаграммой, и объявила:
– Приготовьтесь. Сердце дракона потребуется через десять минут.
Глава двадцать третьяВ замке барона Клайда
Камилла сидела верхом на Осте, вцепившись в ремни седла. По сравнению с этим полетом короткое путешествие в обсидиановый замок казалось развлекательной прогулкой. При каждом крутом вираже золото-го грифона желудок девушки подпрыгивал к горлу Она уже успела не раз пожалеть, что вздумала добираться именно таким способом, но теперь отступать было поздно. Молодой Созерцатель Эрик, летящий на Норде, то и дело тревожно оборачивался к ней. Похоже, он решил, что Камилла сейчас потеряет сознание. Но девушка не хотела, чтобы ее считали неженкой, и решила, что просто обязана выдержать это испытание.
С ней поравнялся Магистр, сидевший на Зюйде. Из-за его плеча виднелась рукоятка длинного хрустального меча.
– Ты в порядке? – спросил Магистр, стараясь перекричать шум ветра.
– Нет! – пискнула Камилла. – Но я потерплю!
Хорошо, что седла грифонов были оборудованы специальными ремнями для наездников. Камилла проверила застежки у себя на поясе. Даже если она и лишится сознания, по крайней мере, не свалится с Оста. А падать пришлось бы долго, от одного взгляда вниз у Камиллы захватывало дух.
Пройдя сквозь портал, грифоны грациозно заскользили между туч, разрезая воздух огромными золотыми крыльями. Камилле хотелось визжать от страха, но ветер с такой силой ударял ей в лицо, что она предпочла не открывать рот.
Камилла чувствовала, как под ней сокращаются мощные спинные мышцы грифона, видела, как трое ее спутников летят рядом, и пыталась успокоиться, да только ничего у нее не получалось. От высоты все сильнее кружилась голова, а от постоянных рывков вверх и вниз содержимое желудка пару раз едва не выплеснулось наружу. Но девушка лишь крепче сжала зубы. Ведь она летела на помощь друзьям, которым было гораздо хуже, чем ей. Эрик снова взглянул на нее. Камилла сделала над собой усилие и улыбнулась ему в ответ.
– Ну нет, ты не увидишь, как меня вывернет наизнанку, – вполголоса пробормотала она.
Грифон под ней издал странный звук, подозрительно похожий на короткий смешок. Камилла не знала, понимают ли грифоны человеческую речь, но решила на всякий случай впредь помалкивать.
Как ни странно, девушка постепенно успокоилась. Далеко внизу расстилались леса и поля, исчерченные серебристыми линиями ручьев и рек, лежали гладкие озера, в которых грифоны отражались, словно в гигантских зеркалах. Они пролетали над небольшими городками и деревнями, затем понеслись над горами. Тут Камилла все же закрыла глаза. Заснеженные вершины и огромные пропасти пугали ее.
Над пиками скал грифоны вновь создали портал и скользнули в его сияющий круг. Вокруг все померкло, а затем взорвалось яркой вспышкой, и Камилла вдруг увидела свой родовой замок.
Ей никогда еще не приходилось рассматривать его с такого ракурса. С высоты птичьего полета фамильное имение Клайдов казалось игрушечным. Две гигантские башни из серого камня, увенчанные стеклянными крышами, и несколько пристроек – вот и все, что осталось от некогда величественного старинного комплекса сооружений.
У девушки сердце сжалось от тоски, но она быстро прогнала прочь это чувство. Прожитые здесь годы были не самыми лучшими в ее жизни. Дед пытался убить ее в этом замке, а затем погиб сам. Здесь умерла ее мама. Здесь отец проводил опыты, о которых страшно вспоминать, здесь разразилась ужасная катастрофа. А самые счастливые моменты пришлись на Экзистернат. Именно их она будет вспоминать всю оставшуюся жизнь и рассказывать о них своим детям и внукам. Если, конечно, доживет до того времени.
Алекс, Вера, Андрей, другие ребята, ставшие ей настоящей семьей. Магистр, Дмитрий Грановский, Илеана и Бенедикт, даже директор Корнелиус – вредный и злой старикан, на которого всегда можно положиться, который сделает все для защиты своих подопечных.