– Эй, Кхар, у тебя осталось что-нибудь перекусить? Кажется, я все проспал.
Лениво потягиваясь, постоялец спустился в зал, и я обескураженно застыла. Волчий оберег стукнул о ребра, ужалив кожу неожиданно раскалившейся Слезой.
Будто из-под толщи воды до меня донесся заговорщицкий шепот Тале:
– Забыл сказать. Недавно к нам заселился еще один из наших. В человечьей шкуре.
Глава 6
Оловянные тарелки, которые Эсса собиралась отнести на кухню, с грохотом разлетелись по столу. Широкое блюдо упало на ребро, прытко соскочило с края столешницы и с оглушительным дребезгом закружилось на каменном, испещренном трещинами полу. Кхар встревоженно всхрапнул, тарелка наконец замедлила танец и завалилась, в завершение своего выступления издав протяжный глумливый звон.
В зале воцарилась тишина.
Перед лестницей стоял Арий. Одетый с иголочки, в новом роскошном хаори из эрчина поверх алой рубашки и пышущий энергией, будто его уже многие дни не беспокоили ни бессонные ночи, ни утомительная пыльная дорога. Он замер, его лицо вытянулось от удивления, а в глазах заискрилась неприкрытая радость. Часть меня тоже хотела ликовать и порхать птицей, но вторая сурово и беспощадно обрубила ей крылья и столкнула в раскаленный котел. При виде сияющего Ария во мне закипал гнев. Он непринужденно улыбался, поймав мой взгляд в плен своих небесно-голубых глаз. И это после того, как он бросил нас с Эспером в самый трудный момент, когда мы отчаяннее всего нуждались в помощи! Эта улыбка злила, и, как оказалось, не только меня.
– Ах ты гаденыш! – прошипела Эсса.
Она напружинилась и бросилась вперед, как стрела, сорвавшаяся с туго натянутой тетивы, но в этот раз тамиру не стал поддаваться. Он ловко отпрыгнул, и кулак пролетел в опасной близости от его носа. Эсса проскочила мимо, и Арий, воспользовавшись ее секундным замешательством, зашел со спины и крепко обнял, прижав руки подруги к телу. Она брыкалась, ее кулаки рвались выплеснуть скопившуюся злость, но Арий не обращал внимания на сопротивление. Прижавшись к ее щеке своей, он довольно промурлыкал:
– Я рад видеть тебя живой.
От нежности, звучащей в его голосе, меня кольнуло неприятное чувство.
Ярость Эссы быстро иссякла, девушка сокрушенно выдохнула и легонько стукнула Ария локтем, требуя отпустить. Он послушно отвел руки.
Эспер запрыгнул на стойку и осторожно принюхался. Нос неприятно защипало. Запах человеческой кожи, прежде окутывавший Ария, теперь терялся под кружевным сплетением посторонних ароматов: от него пахло полевыми цветами и старыми пыльными книгами, горьким табаком и сладкими цитрусами, морской солью и домашним очагом. Острый нюх Эспера улавливал множество несочетающихся, противоречивых и несвойственных его брату нот, над которыми тенью нависал кислый дух незнакомой магии. Тревога ущипнула тамиру за загривок, но зверь тут же подавил это предательское чувство. Он не сомневался и не позволил едкому сомнению коснуться моего сознания: что бы ни произошло за время нашей разлуки, перед нами был самый настоящий Арий.
– Тебя я тоже рад видеть, братец, – довольно произнес Арий. – Я не сомневался, что пташка сумеет тебя спасти. Хоть ты и отказываешься в это верить, но одна она летает не хуже тебя.
Он потянулся, чтобы шутливо потрепать рыжего кота за ухо, но тот ловко извернулся и ударил когтистой лапой по тыльной стороне ладони. Арий прыснул и спрятал оцарапанную руку в складках хаори.
– Пташка! – Он наконец переключил свое внимание на меня, все так же сияя от радости. – Ну хоть ты меня обнимешь? А то мне начинает казаться, что тут никто не рад нашему воссоединению.
Я не сдвинулась с места и не спешила с ответом, обиженно поджав губы.
– Тебе не кажется. Никто не рад, – сухо бросил Шейн из дальнего конца зала. – Как ты вообще здесь оказался?
Арий нарочито медленно повернулся, его взгляд ожесточился, а улыбка стала острее заточенного кинжала.
– Меня позвала пташка, – с расстановкой ответил он. – А вот твоему присутствию я удивлен. Думал, ты убежишь в свой обожаемый Эллор с первыми лучами солнца.
– Как это сделал ты, трусливо поджав хвост? – парировал Шейн.
Арий скривился. На острых скулах заиграли желваки.
– Я не звала тебя, – наконец нашлась я.
– Неужели? – лукаво цокнул языком Арий. – А это тогда что?
Он выудил из кармана желтоватый клочок пергамента, перевязанный синей лентой, и демонстративно покрутил им перед моим носом.
– Твое письмо настигло меня на пути в Лаарэн.
– Но я ничего не писала, – опешила я.
– Но оно пахло тобой! – не унимался Арий, и я смущенно вспыхнула. – Ну и еще там был клочок шерсти Эспера.
– Кассия, – мы с тамиру одновременно озвучили свою догадку, вот только если в его голосе слышалась безграничная усталость, мой переполняло отчаяние.
– Ведьма? – недоуменно уточнил Арий. Он задумчиво скользнул взглядом по нашим лицам и скомкал записку в кулаке. На его лице отразилось разочарование. – Так это действительно написала не ты? Зачем же это ведьме?
– О, ты очень многое пропустил, когда сбежал, – осуждающе заметила Шеонна, деловито опершись на метлу.
– Я не сбегал, – тихо рыкнул Арий, недовольно поджав губы.
– У тебя просто появились дела поважнее, чем жизнь твоего брата, – ехидно фыркнула девушка.
Арий глубоко вздохнул, отодвинул тяжелый стул и, ничуть не смутившись храпящего Кхара, сел рядом с ним.
– Ну, так и что я пропустил? – с беспечным спокойствием поинтересовался тамиру, обращаясь ко всем сразу.
В предвкушении новой истории в глазах Шеонны заплясали озорные огоньки. Она театрально стукнула метлой по полу, будто скальд, призывающий к тишине перед началом выступления, и начала:
– Начнем с того, что нас выперли с Болот. О! – О чем-то неожиданно вспомнив, она подняла указательный палец. – Или с того, как мы героически спасли тонущую в болоте девушку!
Я возмущенно округлила глаза, взглядом призывая подругу к молчанию, но она лишь игриво подмигнула и пустилась в увлекательный, полный ярких, порой выдуманных деталей рассказ. Прикусив губу, я со страхом и жгучим волнением слушала ее историю, вновь и вновь поражаясь неукротимой фантазии подруги. Ее слова превратили скучное изнурительное путешествие в героическое приключение, достойное книг, и мне было приятно побыть героиней хоть в чьем-то воображении. Оставалось лишь надеяться, что никто и никогда не прознает, что той самой несчастной девой в беде была я и тонула я не в болоте, а в самой обычной яме, увязнув по пояс в жидкой грязи, зловонный запах которой преследовал меня еще несколько дней – даже после того, как я отмыла свою кожу до болезненной красноты.
Шеонна приврала самую малость, но ее история все равно увлекала и завораживала даже тех, кто в ней участвовал. Мы даже не заметили, как вместе оказались за одним столом, стянувшись к нему, будто плененные чарующей музыкой крысолова.
С подсказки Тале Эсса раздобыла на кухне недопитую бутылку ачада и связку кровяных колбасок. Тамиру то и дело возбужденно дергал ушами, когда история Шеонны резко сворачивала на новую дорогу, и забывал закрыть рот, когда в повествование вступали Тени, Кассия или бессмертный страж Джарэма.
Время стремительно неслось вперед, вытесняя с городских улиц ночной сумрак, и холодные предрассветные лучи, будто костлявые пальцы, уже скребли о подоконник, когда подруга хрипло кашлянула и замолчала.
– Ого… – выдохнул Арий и, склонившись ко мне, уточнил, хитро улыбнувшись: – И что из этого правда?
– Всё, – слукавила я.
– Ох, ну и досталось же вам, – без тени насмешки прокомментировал тамиру.
Я молча кивнула, а Арий уже переключился на Эссу. Девушка что-то тихо нашептывала остроухому альму, пытаясь накормить его кусочком колбаски, скатанным в форму червячка.
– Так, ну а ты где опять подобрала птицу?
– Нашла в саду у Кассии. Несчастный лежал в траве и не мог даже отползти от змеиной норы. Увидев его, я сразу ощутила наше родство – мы оба были надломленными и одинокими. – В голосе Эссы звучал ничем не прикрытый упрек, но Арий предпочел его не заметить.
Весело прыснув, он безжалостно рубанул:
– Эсса, этот альм не несчастный и уж точно не надломленный, его просто настигла та же беда, что и всех твоих птиц, – он толстый!
Арий разразился заливистым смехом, который тут же подхватили Шеонна и Тале. Эспер фыркнул, и даже я не сумела сдержать веселую улыбку: приятное дежавю напомнило о первой встрече с Эссой.
Вот только сама девушка всеобщее веселье не разделила.
Она гневно ударила ладонью по столу, похоронив этим задорные смешки. Кхар выпрямился и недоуменно захлопал красными глазами. Смех резко оборвался. Круглый альм поспешно ретировался на пол, Тале ощетинился и попятился, пока не уткнулся обрубком хвоста в Эспера, а я испуганно вжалась в спинку стула.
В мертвенной тишине Эсса огорченно взглянула на руку и медленно сжала кулак, пряча от наших и собственных глаз неожиданно посеревшую, словно покрывшуюся слоем пепла, кожу. На дубовой столешнице остался четкий след от ее ладони: глубокая вмятина, покрытая широкими изломами трещин и темными гниющими пятнами, наглядно демонстрировала, как Гехейн изменил Эссу: ее прикосновение отравляло.
– Ты бросил меня умирать, – обвинила девушка.
– Я не бросал тебя, – покачал головой Арий. Он попытался накрыть ладонью кулак Эссы, но она резко отдернула руку. – Я искал тебя все это время. Охотники Короля загнали меня к реке, но я сумел отбиться и сразу же вернулся за тобой. Но я нашел лишь мертвых волков. Там не было ни тебя, ни твоих следов, ни запаха. Я перерыл весь лес, обошел весь Вэйш, искал тебя у лекарей, к которым ты могла бы пойти, опросил местную стражу, но никто ничего не знал. Когда поиски ни к чему не привели, я направился в Лаарэн, надеясь, что ты вернулась к Маретте. А потом в Лотрине меня нагнало это проклятое письмо, в котором была написано, что вы все будете здесь.