– Ага, – прыснул Арий, – ты, я да безумная графиня. Дом, милый дом.
От его насмешливой, но в то же время чуть нежной улыбки кольнуло в груди.
Эсса наигранно поморщилась.
– Вот только уж без меня, пожалуйста. Я не собираюсь состариться в твоих няньках, – весело фыркнула она. – Поскорее б ты женился и перестал быть моей проблемой. Я, может быть, хочу переехать от вас в дом поуютнее.
– Это в какой же? – Арий изогнул бровь.
– Да хоть к графу Альгрейву! – самодовольно оскалилась Эсса. – Его особняк куда просторнее и гораздо ближе к земле.
Арий хрипло засмеялся и закашлялся. Шейн удивленно воззрился на девушку.
– Ну а что?! – горячо выпалила она и подбоченилась свободной рукой. – Между прочим, скорбящий граф – неплохая кандидатура, к тому же он глаз с меня не сводит!
Арий попытался съязвить в ответ, но новый приступ кашля стер улыбку с его лица.
– Хватит болтать. – Эспер сердито хлестнул хвостом по воздуху. – Мы теряем время.
– Ты прав, – уже серьезно кивнула Эсса и посмотрела на Шеонну. – Ты сможешь осветить дорогу?
Подруга на мгновение замялась под нашими пытливыми взглядами. Осторожно зачерпнула рукой огонь из костра: теплый свет разлился по ее ладони, будто речная вода; несколько капель просочились между пальцев и упали на землю, зашипев в траве. Шеонна нахмурилась. Еще одна капля скользнула вниз. А затем жидкий огонь в руке подруги вдруг уплотнился и обрел неровную, изменчивую форму: он то и дело пытался вытянуться и тут же сжимался до маленького клубка. Шеонна наклонила ладонь, перекинула его в другую руку, проверяя, останется ли пламя столь же послушным.
– Да, я смогу, – наконец подтвердила подруга.
Поправив на плече сумку – она успела собрать ее, пока Эсса с Арием обменивались колкостями, – Шеонна вытянула руку, нашла поросшую бурьяном тропу и пошла впереди. Шейн и Эсса направились следом, поддерживая Ария.
Я напоследок огляделась: с каждым осторожным шагом Шеонны, отдаляющим ее от костра, пламя медленно тускнело, и в его последних всполохах я заметила в траве сумку Эссы, рядом с которой дремал альм.
– Ши! – спохватилась я.
Осторожно переложив ушастую птицу в сумку – альм ничего не заметил, лишь распушился среди мягких цветных лоскутов, устраиваясь поудобнее, – я закрепила ее на поясе. Но не успела затянуть шнурок, как из сгущающейся темноты выскочил Муирн, в два прыжка преодолел разделяющее нас расстояние и нырнул в сумку. Из вороха тканей донесся птичий писк.
– Эй, ты что творишь? – возмутилась я.
Муирн показал свою белоснежную морду.
– Я хоть и жил все эти годы на окраине мира, но помню, как устроен ваш мир, человек, – фыркнул он. – Не хочу, чтобы первый встречный завопил «Тамиру!» и бросился на меня с факелом.
– Нас уже давно не сжигают, – ответил Эспер, прянув ушами. – Для своего удобства люди изобрели ружья.
– О, как мило, – скривился дракончик, – это многое меняет!
С этими словами он выхватил из моих пальцев шнурок и исчез в сумке, стянув горловину изнутри. Сокрушенно выдохнув, я положила руку на спину Эспера, перевоплотившегося в крупного пса, и мы поспешили за плывущим в ночи огоньком.
Лотрин встретил нас липким густым туманом, посеребренным тусклым светом круглых фонарей: под их толстым стеклом в сонной тишине неприветливо трещал укрощенный эфир. Серая дымка медленно плыла над мокрой мостовой, просачивалась меж прутьев высокого кованого забора по правую сторону дороги и прятала от глаз обширный сад перед мрачной усадьбой. Этот город будто не доверял чужакам и всеми силами противился нашему присутствию: тяжелые свинцовые тучи заволокли небо и повисли так низко, словно грозя рухнуть и прижать к земле, а со стороны реки, медленно бегущей у противоположной стороны улицы, дул пронзительный колючий ветер.
Утреннюю тишину нарушил гул мотора: высоко над головой, вспарывая острой мачтой тяжелые облака, проплыл корабль. Я ощутила приятное волнение и, залюбовавшись трепетом темно-голубых парусов, не заметила, как витой забор резко оборвался, и друзья свернули на другую улицу. Опомнилась я только в тот момент, когда Эспер тихо рыкнул и поймал зубами мой плащ. Удивленно обернувшись, я встретилась взглядом с Арием. Тамиру улыбнулся.
Мост, за которым начался Лотрин, он пересек без помощи Эссы и Шейна – по пути в город Эспер поймал еще нескольких зайцев, и их крови хватило, чтобы временно восполнить силы Ария, – и теперь медленно брел позади друзей. Но Эсса все равно не выпускала его из виду и через шаг оглядывалась, окидывая внимательным взглядом. Мы с Эспером тоже держались поблизости.
Миновав еще несколько поворотов, мы оказались на широкой улице по обе стороны которой высились двухэтажные дома из серого кирпича, казалось никогда не просыхающего от нескончаемых дождей и сырого тумана. Лотрин неспешно оживал, будто неповоротливый медведь, выползающий из берлоги после затяжной спячки: вот он открыл глаза – распахнулись двери маленькой пекарни в подвальчике одного из домов; вот он сонно потянулся, заскрежетали о камень когти – и по мостовой загрохотала незапряженная карета. Черная, строгая, с острыми углами, будто гроб, – она промчалась мимо: кучер не обратил внимания на призывные взмахи Эссы.
Мы прошли еще немного – туман медленно таял в лучах восходящего солнца – и наконец заприметили карету, что стояла на обочине, одним колесом заехав на тротуар. Когда-то ее кабина была изысканно белой, но со временем краска облупилась и потемнела, а днище заляпала грязь.
Молодой кучер, откинувшись на стенку кабины и задрав ноги на панель с рычагами, курил трубку и пускал вверх дымные колечки. Эсса обошла кабину и бесцеремонно запрыгнула на козлы – юноша вздрогнул и едва не свалился на брусчатку.
– Нам нужно в Лаарэн, – девушка сразу перешла к делу. – Доставишь нас до захода солнца, разбогатеешь на дюжину золотых.
Кучер окинул ее оценивающим взглядом, оглянулся на меня и друзей и прыснул:
– Вы что, из бродячего цирка сбежали?
Я поморщилась и переглянулась с Эспером. Мне не нужно было касаться глаз тамиру, чтобы понять, какими нас видят окружающие, я это прекрасно представляла: чумазые, изнуренные, босые бродяги в тонких одеждах, утративших свои пестрые краски под слоем пыли и неуместных посреди строгого мрачного города. Я машинально запахнула плащ.
Тем временем кучер продолжал насмехаться:
– Не похожи вы на тех, у кого есть хотя бы один медяк! Проваливайте по-хорошему. Если поторопитесь, то к завтрашнему вечеру доберетесь до Лаарэна на своих двоих.
Губы Эссы изогнулись в зловещей улыбке: уголки заострились и, казалось, могли проколоть, как лезвие, что девушка неожиданно прижала к боку парнишки. Он испуганно отпрянул, но тут же замер, не успев соскочить с козел: Эспер преградил путь, упершись передними лапами в ступеньку, и угрожающе оскалился.
Кровь отхлынула от лица кучера, он молящим взглядом окинул пустую улицу, но город еще не пробудился до конца и не от кого было ждать помощи.
– Меди у меня, может, и нет, но есть закаленная сталь, – усмехнулась Эсса, придвинувшись к парню вплотную и вновь прижав лезвие к его рубахе. – Может, она убедит тебя, если не убедило обещанное золото? Хотя я все еще не передумала тебя им отблагодарить. Не расстраивай меня.
– Ладно, – сдавшись, хрипло ответил кучер. – Я отвезу вас.
– Вот и славно, – ответила Эсса и кивнула нам: – Полезайте.
Я забралась в тесную кабину следом за Арием. Шейн расположился напротив, а Шеонна медлила. Поставив ногу на узкую ступеньку, она растерянно взирала на свободное место рядом с братом. Повисло неестественное напряжение – будто незримый плотный пузырь заполнил каждый уголок кареты, грозя схлопнуться с сокрушительным грохотом. Шейн бросил на сестру тоскливый взгляд и, сконфуженно понурив плечи, придвинулся ближе к стене.
– То что нужно! – воскликнул Арий.
Он тут же пересел на освободившееся место, вальяжно развалившись на мягком диванчике. Шеонна наконец забралась внутрь и села рядом со мной. Последним заскочил Эспер, растянувшись на полу у моих ног, а Эсса осталась сидеть рядом с кучером, не спуская с напуганного мальчишки острого взгляда – и кинжала.
– Куда именно вас доставить? – услышала я его сдавленный голос через открытое узкое окошко за спиной.
– На Пик, – ответила Эсса.
– С ума сошли? – воскликнул парень и в дополнение что-то неразборчиво буркнул под нос. Послышался шорох, чей-то локоть ударился о стенку кабины с той стороны, и Эсса рассерженно прорычала:
– Еще слово – и оплату ты получишь собственными пальцами.
Кучер благоразумно промолчал. Скрипнул один из рычажков, колесо соскочило с бордюра, подпрыгнув на выбоине в брусчатке, и, набирая скорость, карета помчалась прочь из города.
Я наблюдала в окно за проплывающими мимо домами и одиноко бредущими по тротуару хмурыми прохожими: казалось, еще не все из них успели проснуться полностью. Одного мужчину так шатало, что в какой-то момент он задел плечом фонарный столб и испуганно вздрогнул: разбуженный ударом, он возмущенно заозирался в поисках обидчика. Другие же шли, понурив головы, будто избегали смотреть на угнетающую серость Лотрина. Вскоре туманные улочки сменились бескрайним вересковым полем, и последующие часы пейзаж оставался до уныния однообразным.
Мерное постукивание колес по песчаной дороге и теплое солнце, согревающее сквозь застекленное окно, разморили меня и незаметно утянули в зыбкий сон, которого я была лишена минувшей ночью, полной удушающей тревоги. Изредка я просыпалась, когда карета резко останавливалась и Эспер убегал на охоту за мелкой дичью для Ария, но я не помнила, как он возвращался.
Когда закатное солнце позолотило кучерявые кроны высоких деревьев, высаженных по обе стороны дороги, мы въехали в Лаарэн. Я выглянула в окно. Город мало чем отличался от Лотрина: такие же мрачные домики из серого кирпича, вязкие лужи в ложбинках разбитой брусчатки, темные окна и тяжелая пелена угрюмости, укрывшая покатые черепичные крыши.