начнется настоящая работа.
Гравий хрустел под ногами, она шагала к замку. Ее кожа зудела, словно за ней следили сотни глаз. Так могло быть. Фейри были невидимы для людей, а на этом острове их было много.
Она не могла поверить, что это — тюрьма. Тут было слишком красиво, слишком… по-человечески.
Мимо нее пронесся быстрый топот ножек. Сорча покачнулась, ее юбки закоченели от песка и соли. Ее спутанные волосы прилипли к лицу, когда она развернулась.
Никого. Рядом с ней никто не стоял, но она ощущала толпу. Ладошки тянули за ее одежду, задевали руки и сумку.
Она сглотнула.
— Благодарю за гостеприимство. Мне нужно дойти до замка. Вы поможете?
Она действовала наугад. Фейри вокруг нее могли не пустить ее туда. Они могли захотеть сбросить ее с утеса и убрать все следы человека. Сорча не винила их. Люди редко бывали добрыми к фейри.
Вместо этого нежные ладошки обхватили ее локти и позволили прильнуть к ним. Ее пятки так болели, что она, не мешкая, приняла невидимую помощь. Слезы выступили на глазах от их доброты.
— Спасибо, — прошептала она. — Я не могу выразить всю благодарность.
Они помогали ей лететь. Ее ноги едва задевали землю, пока они несли ее к замку. Дверь когда-то была красной. Краска облетела с верхней части, золотые украшения потемнели от времени, бронзовый лев держал колотушку.
Свет проникал в трещины двери. Она замерла и заглянула туда. За дверью была пустая комната. Белые простыни покрывали мебель, паутина тянулась от пола до потолка.
Сорча толкнула дверь ногой. Скрип петель разнесся по комнате и отразился от большой лестницы, ведущей на второй этаж. Паутина развевалась там, где она порвала ее, открыв дверь.
— Это замок Гибразил, — прошептала она. Сорча поймала паука и паутину и прикрепила к стене. — Прости.
Она подвинула юбки, прошла в замок, широко раскрыв глаза. Тусклый свет попадал на клочки пыли в воздухе, и комнату будто наполнял звездный свет.
— Она пришла, — буркнул знакомый голос.
— Да, — ответила Сорча. — Ты — Циан, да?
— Люди не должны знать наши имена. Я тебе его не давал, неблагодарная.
— Но оно у меня, и я пришла в замок.
— С помощью.
Она пожала плечами.
— Это важно? Я все равно здесь, и теперь я хочу поговорить с Туата не Дананн.
— Хозяин не принимает гостей.
На лестнице мелькнул низкий силуэт в тенях. Пыль оседала на его плечи, слишком круглый для человеческих, трясущиеся от злости. Сорча прищурилась и вспомнила мелкие детали.
— Боюсь, я не могу предоставить ему выбор. Веди меня к нему.
— Я тебе не слуга.
— Тогда опиши путь, — Сорча добавила твердости голосу. Слова должны были звучать резко, чтобы он послушался.
Фейри проворчал:
— Если думаешь, что это запугает меня…
— Должно, — перебила она. — Ты не знаешь меня, гном. Ты рискуешь, недооценивая меня.
Она бросалась этими словами, надеясь, что память не подвела ее. Гномы были низкими и пухлыми существами с круглыми телами и жиром. Пыль оседала на похожее тело.
Циан поежился, пыль взлетела в воздух.
— Неплохо.
— Расскажи, как пройти к твоему господину.
— Что ты дашь мне взамен?
— Я больше не буду заключать сделки с фейри! — ее крик резал уши. — Живо!
— Вверх по лестнице, девочка. Иди прямо к тронному залу. Не пропустишь.
— Тронный зал? — она от удивления закашлялась.
— А ты думала, господин будет в приемной? Тронный зал, девочка. Так сильно хочешь увидеть господина? Может, стоит приготовиться к тому, что встретишь.
Она не смотрела на него. Ткань огрубела, тело болело, лицо пылало от солнца и соли, но она поднималась по лестнице, высоко подняв голову. Она не сломается.
Сорча решила быть сильнее, чем была раньше. Сильнее, чем когда впервые помогла родиться ребенку. Способнее, чем когда заболел ее отец, и сестры нуждались в ее поддержке. Смелее, чем когда она впервые разрезала тело незнакомца и вытащила из него жуков, надеясь, что они не нападут на нее.
Фейри не посмотрят на нее с жалостью. Господин точно не будет добр с ней. Ей нужно быть остроумной. Сорча знала, что убедить фейри покинуть этот остров будет почти невозможно.
Но она должна попробовать.
Лестница вела к древним камням. Одна стена рассыпалась, став пылью, открыв комнату, полную потрепанных картин. Она не замерла, хотя интерес усилился.
В конце замка лестница вела вниз. Паутина покрывала люстры, с них свисали пауки вместо кристаллов. Белый мраморный пол когда-то впечатлял. Теперь трещины проходили реками по когда-то красивой поверхности.
Ступени в поеденной молью ткани вели к возвышению. Трон нависал во тьме, обрамленный рогами, торчащими в стороны. Сорча видела тяжелые сапоги, что вели к толстым мускулистым ногам. Тени скрывали остальное тело.
Туата де Дананн был мужчиной.
— Я пересекла море, вынесла трудности и шторм, чтобы поговорить с вами, милорд, — она замешкалась перед троном, не зная, стоит ли продолжать.
Его сапоги подвинулись. Стало видно идеальный отпечаток ноги в пыли. Как давно он сидел там? Он ждал ее?
— Я уже не заключаю сделки с людьми.
Что-то не так было с его голосом. Камень скрежетал о кости. Голос словно царапал ее спину и вызывал покалывание ладоней. Она охнула.
— Меня отправили близнецы Макнара, и они сказали, что вы…
— Близнецы Макнара?
— Да, милорд. Они сказали, что вы поможете.
— Вот как? Наверное, они меня с кем-то спутали.
— Я… — она запиналась. — В-вы связаны с миром людей? Знаете, что там происходит?
— Меня не беспокоят страдания людей.
Она сжала окоченевшую юбку кулаками.
— Мы страдаем от кровавых жуков. Мы не выживем без лекарства, и близнецы Макнара сказали, что помогут, если я приведу вас к ним. Умоляю…
— Мольбы я не вижу, — прорычал он.
Сорча закипала. Он не дал ей закончить! Как она могла умолять, если он не давал ей заговорить?
— Кровавые жуки едят людей изнутри. Мы не можем остановить их сами, и мне нужно, чтобы вы…
— Нужно?
— Да! — воскликнула она. — Нужно. По-другому лекарство не найти! Близнецы обещали, что мне нужно лишь вернуть вас…
— Они соврали, — тени двигались.
— Фейри не могут врать.
— Тогда они исказили правду. Пойми, девочка, у близнецов Макнара нет лекарства от жуков. А теперь — уходи.
Ее грудь сдавил ужас. У них было лекарство! Она не могла пройти столько и обнаружить, что фейри перехитрили ее.
— Уйти? — отозвалась она. — Куда мне уйти? Это остров!
— Мне все равно, куда ты пойдешь. Гибразил — не место для такой, как ты.
Она не справилась? Он оставался в тени, едва двигался, и только нога добавляла загадок, а не ответов. Его голос играл на нервах Сорчи, его властная натура вызывала желание ударить его, а его отказ показывал, что он бессердечный, не думал о других.
Как он смел?
— Моя семья умрет, если я не найду лекарство.
— Ты так переживаешь из-за смерти, что вряд ли думаешь о чем-то другом.
Рот Сорчи раскрылся, ее щеки вспыхнули от гнева.
— Вы хоть немного переживаете за состояние других?
— Не за тех, кто угрожает моим слугам.
— Гном у двери? — она дико махнула рукой в сторону, откуда пришла. — Это одно из грубейших созданий, что я когда-либо встречала! Я не буду извиняться ни за тон, ни за свои слова.
— Люди редко сочувствуют фейри. Но ты думаешь, что я в долгу перед тобой за… что? Существование?
— Вы такой жестокий, что не ощущаете ни капли сострадания к моему народу?
Сапог, на который она смотрела, снова подвинулся. Она ощутила прилив триумфа.
— Я известен жестокостью. Как и ты, похоже, — прорычал он.
— Вы быстро судите как для мужчины, скрывающего лицо!
— Мое лицо не для слабых сердцем.
— Вы признаете, что вы — трус?
— Трус? — его голос стал ниже, пронзал тьму и трещал на камне. Ее ребра и все тело дрожали. — Ты смеешь меня обвинять?
— Я на многое готова ради благополучия семьи! — голос Сорчи дрожал от праведного гнева, но сама она тряслась от страха.
Тени задрожали, шторы вокруг трона развевались, а он понимался все выше… и выше… и выше.
Она нахмурилась в тревоге, глядя на его огромный рост. Боги, как он велик?
Плащ скрывал почти всю фигуру. Темная ткань развевалась, как большие кожистые крылья, когда он пошел по ступеням к ней. Каждый шаг громыхал, и мрамор трескался еще сильнее.
Ему не нужно было спешить к ней, чтобы запугать. От одного его размера ей стало не по себе. Широкие плечи, подтянутая талия и капюшон на голове — все, что она разобрала, хоть и вблизи. Сорча задержала дыхание и не отступала.
Она не покажет страх.
Он замер, когда пальцы его ног почти коснулись ее. Сорча смотрела во тьму его капюшона, ее голова едва доставала до его бицепсов. Она стиснула зубы и расправила плечи. Его слова уже не могли быть хуже предыдущих.
— Ты мало обо мне знаешь, человек, — его дыхание задевало ее волосы, пахло мятой и цитрусом.
— Могу с уверенностью сказать, что ваши взгляды, а потому и характер, ужасны!
— На каком основании такие обвинения?
— Вы заставили ваших слуг звать вас господином. Вы прячете лицо и запугиваете гостя, что пришел за помощью. И ы отказываетесь предоставлять помощь нуждающимся. Это факты против вас, сэр.
— Ты не переживаешь за свое выживание? Ты ругаешь существо, что превосходит тебя силой!
— Превосходит? Сэр, этот термин не подходит.
Его агрессия в споре заставила ее подумать, что она пробила его шкуру, но она ошибалась.
Его спина выпрямилась, он расправил плечи. Плащ натянулся на его груди, он отошел от нее. Он забрал с собой воздух, украл его из ее легких, а порыв холодного воздуха толкнул ее, ведь он гневался.
— Уходи, — сказал он.
— Мне некуда идти, — повторила Сорча. — И если вы перестанете упрямиться…
Она не думала. Она схватилась за его плащ и потянула.
Ткань съехала с плеч и открыла его жуткое лицо.