Она прошла мимо овцы, а та подняла голову и заблеяла.
— Здравствуй, — кивнула Сорча. — Всегда рада встрече, шерстяная госпожа!
Та без эмоций посмотрела на Сорчу, жуя. Ей всегда нравились овцы. Их странные зрачки и прочее. Они любили, когда им чесали щеки, и Сорча была не против с ними пообщаться.
Хлеб пропал на половине пути. Пикси была права, свежий воздух творил чудеса с усталостью в ее теле. Каждый шаг подавлял сонливость и дрожь пальцев.
Раздался треск. Слишком далеко, что испугать, но достаточно близко, чтобы вызвать интерес.
— Что? — пробормотала она, ускоряясь
Звук был удивительно знакомым. Не то, что она слышала часто, но звон металла о металл было сложно забыть.
как-то двое мужчин устроили дуэль перед борделем. Бриана наблюдала, закатывала глаза и игнорировала двух мужчин, бьющихся за проститутку. Она назвала их глупцами, захлопнула дверь и сказала девочкам не обращать на них внимания.
Сорча никогда не была хороша в этом. Она взбежала по лестнице, высунула голову в окно и увидела сражение мужчин. Они были пьяными и неуклюжими, не могли стоять прямо. Два удара мечом по мечу, и они сдались.
Звуки были не от такого боя.
Чем ближе она подходила, тем чаще звенел металл. Каждый удар разносился по воздуху, напоминая гонг. Она насчитала пятнадцать, когда добралась до вершины холма и застыла, глядя с открытым ртом.
Это была новая часть замка. Деревянная ограда отмечала границы поля, полного топчущих ног. Соломенные куклы свисали с палок, внутренности вываливались от множества ударов. На одной стороне границы были мишени, красные круги для стрел.
Ее внимание привлекли мужчины. Темный мужчина стоял в центре поля. Половина его головы была бритой, темные волосы ниспадали до его пояса с другой стороны. Черная полоса была на бритой стороне головы. На нем были штаны. Он был длинным и худым, на смуглой коже блестел пот. Длинное жуткое копье мерцало в свете солнца, сильная рука легко сжимала его.
Другой был зловеще знакомым. Сорча охнула и опустилась к высокой траве, чтобы он не увидел ее.
Там был хозяин острова.
Камень, как теперь она звала его, впечатлял сильнее без плаща. Он был крупным, легко достигал двух метров, хоть она была готова поклясться, что он был выше. Странно, но он не казался неповоротливым. Его тело было подтянутым, как у другого мужчины. Широкие плечи, худая талия и длинные мускулистые ноги. На нем не только не было плаща, на нем не было ничего, кроме коричневых штанов.
Она могла сосчитать кубики на его прессе даже издалека. Она смотрела на выпирающие мышцы, и во рту пересохло. Он тоже блестел от пота. Они явно сражались какое-то время.
Она посмотрела на меч в его руке.
— Еще и меч, — прошептала она.
Золотая рукоять сияла красными камнями. Клинок был хорошим, выемка в центре позволяла крови стекать. Это был широкий меч, а не рапира.
Он поднял меч, словно он был перышком.
Сорча едва дышала, голова опустела. Это Пикси имела в виду, говоря, что он красивый. В какой-то степени так и было.
Ущерб его телу был куда шире лица и ладоней. Рана покрывала его правое плечо, камни расходились оттуда паутиной. Казалось, кто-то разбил камень. На его плечах были сотни трещинок, а еще на груди и животе. Маленькие шрамы открывали плоть и камень.
Их губы двигались, но Сорча не слышала их из своего укрытия. Камень поднял меч и занял боевую стойку.
Темный мужчина побежал к нему, уши прижались к его черепу. Он прыгнул в воздух, высоко подняв меч над головой. Камень отодвинулся в последний миг и развернулся.
Она еще не видела такие сражения. Сорча смотрела, приоткрыв рот.
Они будто танцевали. Хоть Камень был крупнее, он кружился и легко отбивал удары. Кристаллы не мешали ему двигаться, а он даже использовал их как свое преимущество.
Другой отпрянул и вскочил в воздух. Удар мог убить, если бы он попал. Камень держал меч сбоку и схватил опускающийся клинок кристальным кулаком. Он использовал момент и ударил другого мужчину кулаком по лицу.
Сорча скривилась от треска и заставляла себя оставаться на месте, когда темный мужчина упал на землю. Он вскочил на ноги и покачал головой.
Кровь капала из его носа, но он, похоже, смеялся.
— Вот откуда кристаллы на костяшках, — прошептала она.
Камень ударял многих фейри или много предметов, раз плоть пропала с кристаллов. Так она думала, ведь он явно был проклят. Камень точно был Благим. Никто больше не был бы таким красивым, хоть и обезображенным.
Что все это значило?
Сорча покачала головой и опустилась глубже в траву, пока мужчины хлопали друг друга по плечам. Она уже слышала его недовольный тон, которым он заговорил бы, узнав, что она шпионила за ним. Или, может, он не будет ругаться. Может, он обнимет ее сильными руками. Каким будет его запах? Мускуса и мужчины? Или соломы и травы?
Незнакомый мужчина сложил ладони вокруг рта и закричал:
— Ваше высочество, я уверен, что за нами следят!
Щеки Сорчи покраснели. Она пригнулась, ее подбородок почти касался земли. Они ведь не видели ее? Трава была вдвое выше нее, пока она так сжималась.
Она не совсем поняла ворчание в ответ. Она выглянула из травы и поймала взгляд незнакомца. Она со своего места видела его улыбку.
Он помахал пальцами.
— Здравствуй, рыжая девица! Ты далеко от дома.
Сорча могла остаться в траве, пока им не надоест, но он все равно узнает. Она подглядывала, как школьница. Ей стоило стиснуть зубы и быть взрослой.
Она встала, словно приняла наказание. Камень мог вести себя сегодня как диктатор. Ей не хватало еще повторения первой ночи.
Она не поднимала головы, пока шла к их месту тренировки. Опустив голову, она считала шаги и сжимала кулаки. Она не хотела позорить себя. Она искала тысячелистник. Он понадобится Пуке, а запасов было мало.
Зачем Пикси послала ее сюда, если она попала в такую ситуацию? Фейри точно знала, что ее хозяин на тренировке.
Сорча чуть не застыла. Потому Пикси и послала ее сюда. Что она задумала?
Она знала, что до ограды дошла красной, как помидор. Сорча переживала, что ее щеки задымятся.
Она посмотрела на грудь карамельного цвета. Ее взгляд поднимался выше, темная полоса на его лице оказалась не грязью. Черные перышки покрывали одну сторону его лица, его глаз был как у ворона, а не мужчины.
Она узнала желтый глаз. Умный, почти человеческий, глядящий на нее с разочарованием. Ворон все же был не просто птицей.
— Бран?
Он поклонился и посмотрел из-за занавеса волос, улыбаясь.
— Миледи, редко увидишь такую красоту в Гибразиле.
— Тебе виднее, — она присела в реверансе. — Прошу прощения, я искала тысячелистник.
— Ах, и не получилось.
— Боюсь, нет.
— Но за тобой немного есть, светлая леди.
Она оглянулась через плечо и выругалась.
— Точно.
Ее ложь провалилась. Фейри легко ее ощущали, ведь сами не врали. Она взглянула на Камня, тот стоял неподвижно, подтверждая прозвище.
— Я не знала, что вы будете тренироваться, — начала она. — Мне сказали, прогулка очистит мою голову после дела с Пукой. Вы же слышали о мальчике?
Капля пота стекала по спине Камня. Мышцы напряглись, сильнее сдавили кристаллы.
— Нет.
— Он сломал руку, упав с дерева. Я вправила кость и нанесла на рану тысячелистник, но нужно смотреть, чтобы не было инфекции.
— Почему ты рассказываешь мне это?
Бран кашлянул.
— Рад слышать, что мальчик в порядке. Прошу прощения, что все это время врал тебе, красавица.
— Ты следовал за мной после близнецов Макнара, — пробормотала она, с любопытством глядя на Камня, который все еще не пошевелился.
— Я редко доверяю близнецам Макнара. Когда я увидел, как такая красавица идет в их дом, мне пришлось последовать за тобой. Честь не позволила мне другого.
Она не была уверена, что у него было с честью. Мужчина скрывал себя от женщины в облике ворона, вряд ли он был джентльменом. Его отчасти бритая голова, когти на ногах не вызывали доверия.
— Сэр, вы просто ужасны.
— Я? — он прижал ладонь к груди. — Мне так еще не говорили!
— Бран, — прервал спор голос Камня. — Довольно.
Он оглянулся, показывая целую часть лица. Сорча отметила, что он отвернулся от нее, словно пытался спрятаться. Он не мог прикрыть плащом раны, она не видела одежды поблизости.
Мужчина был странным. То бросал вызов, то боялся. Может, смущался? Она поставила его в неловкое положение. Он, наверное, не хотел, чтобы она видела, как он обезображен.
Она бы не хотела никому показывать. Сорча не представляла, как он себя ощущал с такой пострадавшей кожей.
Она сглотнула и кивнула.
— Спасибо, Бран, что указал на тысячелистник. Я пойду, господа.
Присев в реверансе, проклиная себя за то, что послушалась Пикси, с пылающими щеками она сорвала тысячелистник и пошла прочь от замка. Если до хижины придется идти полдня, так тому и быть. Она не хотела задерживаться рядом с мужчиной, который явно не хотел ее видеть.
* * *
Эмонн хлопнул дверью замка, руки дрожали от гнева. Как она посмела? Эта женщина не имела права ходить по землям, словно они принадлежали ей. Все фейри избегали его, когда он был в ярости. Он изнурял себя мечом и щитом, но им не разрешалось видеть его.
Рыча, он схватил вазу с подставки. Но разбитая ваза развеяла лишь частичку его гнева. Его переполнял стыд.
Она видела его.
Когда Бран сказал, что за ними следят, Эмонн повернулся, ожидая, что это Пикси идет сообщить о том, что ему требовалось сделать. Но это была не фейри.
Она стояла в центре поля, золотарник касался ее рук. Он хорошо назвал ее. Солнце ласкало ее волосы и плечи, как возлюбленный. Ее волосы развевались вокруг нее, как дьявольский огонь. Веснушки усеивали ее нос и лоб, будто солнце целовало ее щеки.
Она была такой красивой. А он?
Эмонн прошел мимо разбитого зеркала и зарычал. Он был немного больше, чем монстром.