»
Он твердил и твердил это, но чувствовал, что отцовские уроки сидят в голове уже не так крепко, как прежде. Нет, не из-за Пириты – из-за Вихря, Кинкажу, а главное, Луны!
Думая о ночной, он услышал, как хлопнула дверь. Из-за дома вышла Луна, и дракончик тяжело вздохнул.
«Я ледяной по имени Холод. Я не дружу с драконами из других племён… Я не влюблён в ночную, которую должен ненавидеть!»
– Ну что Кинкажу? – кинулся к Луне песчаный.
Холод встал и тоже подошёл, со вздохом оглянувшись на брата который размеренно бился головой об апельсиновое дерево.
Ночная горестно покачала головой.
– У Кинкажу травма черепа и три или четыре сломанных ребра. – Она старалась говорить деловито и сухо, передавая слова целительницы, но голос её дрожал и срывался. – Ещё трещина локтевой кости и ушиб позвоночника… И всей левой стороны. Муха говорит, ей надо сохранять полную неподвижность… много-много дней.
– Она не очнулась? – спросил Холод.
– Нет. – Ночная моргнула, сдерживая слёзы. – И неизвестно, когда очнётся…
Из окна в задней стене высунулась огромная приплюснутая голова земляной.
– Нужна твоя подпись, – поманила Луну целительница, протягивая небольшой свиток и чернила. – Вот здесь… Будем переводить её в больницу, там хорошие условия. Только им надо точно знать, как получены травмы на самом деле.
– Я же говорила, – удивилась ночная, – на Кинкажу напал дракон.
– Точно? – прищурилась Муха. – Под горный обвал не попадала, с утёса не падала? И даже стадо бегемотов по ней не потопталось? С одним моим пациентом и правда такое приключилось. Если что, признавайтесь, всякое в жизни бывает!
– Нет, просто дракон, ударил, а потом швырнул об дерево. – Луна окунула коготь в чернила и написала своё имя. – Точно-точно!
– Я тоже это видел, – подтвердил Холод.
– Очень большой дракон, – кивнул Вихрь.
Земляная скептически хмыкнула.
– Тогда даже не просто очень большой, а сверхдраконьи сильный, – пробормотала она, забрала свиток и вновь исчезла в окне. Луна вздохнула и поставила чернильницу на подоконник.
– Вот и новая загадка, – тряхнул головой песчаный дракончик. – Наш неизвестный приятель-ночной, оказывается, ещё и силач, каких мало. Очень приятно.
– Да ещё и ненавидит нас теперь, – передёрнул крыльями Холод.
– Ничего, – насмешливо проронила Луна, – после моего огня и твоего льда сил у него наверняка поубавилось.
Однако паучьи лапы страха продолжали копошиться под чешуёй у Холода. Лишний повод для мести у врага – всё равно что лишний враг.
– Орёл! – послышался вдруг от задней калитки возглас Града.
Младший ледяной тревожно обернулся. Брат высунул шею из кустов, глядя на дорогу, где какой-то морской тащил повозку, гружёную рыбой.
– Орёл! – вновь радостно крикнул Град. – Я здесь!
– Охо-хо, – мрачно выдохнул Вихрь.
Холод бросился к калитке. Расталкивая уличную толпу, к ограде уже приближался рослый небесный дракон с оранжево-розовой чешуёй оттенка сырого тунца. За его спиной маячили ещё двое здоровенных соплеменников мрачного вида.
– Откуда ты знаешь моё имя? – прорычал небесный. – Ты кто такой?
– Я… – старший ледяной вдруг запнулся. – А ты разве… то есть я… мы же воевали вместе, под командой Рубин.
– Теперь она королева Рубин! – рявкнул Орёл. – Только я что-то не помню там никаких ледяных, кроме тех, что сам убил. – Он смерил собеседника враждебным взглядом. – А если какой-то и выжил по ошибке, её можно и исправить.
– Он знает, как тебя зовут, – напомнил другой небесный.
– В самом деле, – с подозрением прищурился Орёл. – Ну-ка, объяснись, китобой замороженный!
– Он не… – начал было Холод, но небесный дракон прервал его угрожающим рыком:
– Заткнись, бледномордый! Пускай твой дружок скажет.
– Я… Я думал, что встретил друга, – помявшись, выдавил Град. – Мне показалось, – вздохнул он, уныло протирая глаза.
Спутники небесного недоверчиво переглянулись, а сам он вздыбил гребень, надуваясь от ярости.
– Что-о? – заревел он, перегибаясь через ограду и хватая Града за горло. – Да как ты смеешь? Чтобы я – и дружил с ледяным? Подшутить надо мной вздумал, или кто-то тебя нанял?
– Он не хотел! – завопил Холод, пытаясь отцепить когти небесного от шеи брата. – У него память нарушена!
Вихрь подоспел с другой стороны и тоже схватил здоровяка за лапы.
– Его ударили по голове, – торопливо стал объяснять он, – в бою, на войне.
– Пожалуйста, не обижай его, – добавил Холод. Шея и морда Града из бело-голубых уже стали почти синими.
– Отпусти его, живо! – послышался властный окрик за спиной. Холод обернулся – там стояли Мангуст и Луна. Хвост песчаного был угрожающе выгнут над головой ядовитым шипом вперёд. – Именем городских властей!
Как ни удивительно, когти небесного тут же разжались. Град отшатнулся и привалился к стволу дерева, потирая шею и отдуваясь.
– Прошу прощения… – Небесный отступил, сразу меняя тон. – Я не знал, что он с тобой, Мангуст. Этот ледяной чушь какую-то городил, вот и…
– Он ранен в голову! – повторил Вихрь.
Холод наклонился к брату, но тот сердито оттолкнул его.
Орёл сочувственно покивал, за ним и остальные небесные.
– А, ещё одна жертва войны… Мне многих таких доводилось видеть. Ну, здоровья ему. – Он кивнул Холоду и стал проталкиваться назад сквозь толпу зевак, которая собралась у садовой ограды.
– Расходитесь, нечего тут глазеть! – махнул им крылом Мангуст.
– Ничего страшного, – шепнул Холод брату. – Ну ошибся, с кем не бывает. Ты и дня ещё не провёл в своём теле, удивляться нечему. Вот окажешься среди своих и мигом забудешь про Пириту.
Град всхлипнул, качая головой. В глазах его были отчаяние и тоска.
– Холод, – хрипло выдавил он, устремив на младшего брата умоляющий взгляд синих глаз. – Холод, я хочу домой!
Глава 19
– Как, улетаешь? – ахнула Луна. – Почему?
– Я должен доставить брата домой в Ледяное королевство, – объяснил дракончик, бросая взгляд на Града. Тот сидел под цветочной башней, обернувшись хвостом и спрятав голову под крыло. – Он в опасности, пока не окажется среди сородичей, а там быстро придёт в себя… Я надеюсь.
– Но Кинкажу…
– Я больше ничем не могу ей помочь, так ведь? Мы просто ждём, когда она очнётся.
Ночная опустила взгляд на свои лапы. «Если она очнётся» осталось несказанным.
– С собой я вас взять не могу, – продолжал ледяной дракончик. – Вам лучше вернуться на Яшмовую гору.
– Нет, – покачал головой Вихрь, встречая удивлённый взгляд Луны, – мы должны отыскать гнёзда улетевшей тьмы. Помните про ураган и лёд, и про огонь с землетрясением? Не знаю как вам, а мне всего этого напророченного как-то неохота. Града мы нашли, пора бы теперь и спасением мира заняться.
– А я как раз и собиралась! – воскликнула Луна. – Каждую ночь кошмары снятся, ещё хуже, чем раньше! Надо обязательно разобраться с этим пророчеством… только я не думала, что кто-нибудь ещё захочет со мной.
– Хм… Я так точно захочу, – махнул крылом песчаный, – даже не сомневайся.
Она с надеждой взглянула на Холода.
– Может быть, когда ты проводишь брата домой… Вернёшься, и отправимся все вместе? Поищем эти гнёзда тьмы, а?
Ледяного дракончика тянуло согласиться, он даже не знал, что тянет сильнее – желание спасти мир или защитить Яшмовую гору. А может, не хотелось оставлять Луну наедине с Вихрем?
– Я… Я не могу, – помолчав, вздохнул он.
Теперь стало понятно, почему отказывать так не хотелось – чтобы не видеть слёз в её глазах.
Только как же он может согласиться? Если родители догадаются о его отношении к ночной, ей не уцелеть, да и как тогда вернуть себе придворный ранг, особенно когда в собственных мозгах творится непонятно что?
– Не могу, – повторил Холод, чувствуя за спиной дыхание Града и ощущая пристальный взгляд его синих глаз. – Я ледяной, пойми ты наконец! – Он глухо зарычал, ненавидя себя за то, как неуверенно это сказал – будто тоже не знает толком, из какого он племени. – Я ледяной дракон, и моё место в Ледяном королевстве! Мне с самого начала не надо было лететь на Яшмовую гору, и пусть ей грозит что угодно – это пророчество, пусть даже истинное, не имеет ко мне никакого отношения… так же как я не имею отношения ко всем вам!
– Но… Я думала… – Луна подалась к нему, в чёрных глазах мелькнули удивление и обида.
– Что мы друзья? – зашипел Холод, отшатываясь. – Нам нельзя дружить! – Нам ничего нельзя… даже мечтать, подумал он. – Ледяные с ночными заклятые враги! Кто вас вообще просил волочиться за мной повсюду?
– Эй, погоди! – сердито оскалился Вихрь. – Ты давай повежливей с Луной, без неё ты никогда не нашёл бы брата, она рисковала жизнью… Что с тобой творится?
– Всё нормально, – успокоила его ночная, гладя по крылу. Её взгляд скользнул по Граду, стоявшему за спиной у брата. – Бьёт первым, как им и положено… Холод, я считаю тебя одним из лучших, самых храбрых драконов в Пиррии и никогда не стану твоим врагом, что бы ты ни говорил… но, если так хочешь, улетай.
«Не хочу, – подумал он, превозмогая боль в сердце. Казалось, оно вот-вот лопнет, разбрасывая ледяные осколки. – Просто иначе никак нельзя!»
– Мы тебя подождём, – кивнул песчаный дракончик. – Останемся пока здесь, вдруг ты передумаешь и решишь, что помешать пророчеству – это и есть твоя настоящая судьба, для которой ты вылупился из яйца.
– Можете не стараться, – презрительно рыкнул Холод, с трудом собирая остатки былой надменности.
– Будем ждать неделю, – решила Луна, обменявшись кивками с Вихрем.
– Ну и дураки! – завопил Холод, выходя из себя. Вот же навязались со своей дружбой, прилипли, как… – Три луны! Оставьте меня в покое, забудьте! – Он повернулся к брату. – Всё, летим!
Уже поднимаясь над цветущими кронами деревьев, он услышал ответ песчаного:
– Даже не думай, мы тебе не чужие!
– Мы будем скучать! – донёсся голос Луны – или только послышался?