Глава 15
Тора стояла посреди своей комнаты, боясь пошевелиться. На террасе и перед дверью в покои Рашида тоже стояла охрана. Повсюду охрана. Но почему?
Тора обхватила себя руками. Ее глаза все еще были красными от слез, пролитых от шока и обиды. Ее арестовали во дворце, который находится на другом конце света от ее дома!
Здесь никто и никогда ее не найдет, даже если будут знать, где искать. Она оказалась такой уязвимой! Одинокая женщина вдали от дома, в полной зависимости от мужчины, которого она, как ей казалось, начинает понимать и любить. Дура!
Но что она сделала, чтобы заслужить такое обращение? Ничего! Она была абсолютно уверена в этом.
Охранник вышел на террасу около ее окна.
– Я хочу увидеть Рашида! – крикнула она.
Охранник даже не дернулся, просто продолжал маршировать вдоль террасы, как будто ее не существовало.
– Я требую встречи с эмиром!
Тора ждала. Ее сердце бешено колотилось в груди, но ничего не происходило. Никто ее не слушал.
Всем плевать.
Ее горе, боль и смятение сплелись внутри ее в тугой клубок, пока из него не появилось новое чувство.
Ярость.
Она превратила ее шок в решимость, а слезы – в лед. Тора так сильно сжала кулаки, что ногти больно впились в ладони. Значит, охрана не скажет Рашиду, что она хочет его видеть. Значит, он хочет, чтобы она ждала? Хорошо, она подождет! Потому что, когда он появится, она будет готова к встрече.
Рашиду казалось, что над ним сгустились грозовые тучи. Черные и устрашающие, они отравляли его душу.
Тора.
Он не ожидал, что она предаст его. Может быть, поначалу он и думал, что это возможно. Женщина, которую он подцепил в баре, потребовала четверть миллиона долларов, когда он спросил ее цену. Так что он ожидал, что женщина такого сорта решит воспользоваться ситуацией.
Но это было раньше.
Потому что с тех пор она заняла определенное место в его жизни. Она носила шелковые наряды, делавшие ее похожей на восточную принцессу, разбиралась в экономических и социальных вопросах, говорила ему о его силе.
Она постоянно интриговала его. И выжидала.
Что ж, теперь у нее полно времени для ожидания. К тому времени, как он придет, она будет жалкой и растерянной. Она станет просить прощения, заливаясь слезами, но прощения не будет. Он больше не попадется в ее сети.
Какого черта он ждет? Он скажет ей это прямо сейчас. Рашид вскочил на ноги, опрокинув кофейный столик.
Настало время для откровений.
Дверь распахнулась, и Тора застыла в ожидании. Рашид. Наконец-то!
Он кивнул охраннику, и тот закрыл за ним дверь. Рашид мрачно посмотрел на Тору, все еще стоявшую в центре комнаты: руки воинственно сплетены на груди, подбородок высоко поднят.
– Что, черт возьми, происходит? – спросила она.
Рашид удивленно изогнул темную бровь и медленно двинулся в ее сторону. Его синие глаза были пусты, в них были лишь холод и обида.
– Вам не нравятся новые условия проживания, госпожа? Много личного пространства. Разве можно желать большего? Но если у тебя есть жалобы, во дворце найдутся каменные подвалы.
– Почему я под домашним арестом? Что я сделала? – Она еще выше подняла подбородок, но голос на последнем слове дрогнул, и она сдалась. – Рашид. – Она сделала шаг навстречу, хотя ей казалось, что между ними не воздух, а толстые стены. – Что происходит?
Он фыркнул:
– Разве я не говорил тебе быть осторожной с тем, что ты отправляешь по электронной почте из дворца? Разве я не предупреждал тебя?
Это не имело никакого смысла. Она ничего не писала в социальных сетях, не отправляла никакой конфиденциальной информации.
– И все же, – продолжал он, – ты меня не послушала.
– О чем ты?
– Ой, перестань притворяться! Полмиллиона теперь для тебя – капля в море, не так ли?
Ее словно ударили кувалдой по голове. Письмо, которое она отправила Мэтью! Этот бред, который она ему отправила только для того, чтобы он, как ненормальный, ждал ее ответа…
– Как ты посмел читать мою личную переписку?
– А как ты думала, что я имел в виду, предупреждая тебя? Разумеется, дворец контролирует входящую и исходящую информацию! Или ты думала, что твое послание кузену – с которым ты вроде как больше не общаешься – останется незамеченным?
– Я действительно с ним больше не общаюсь.
– После того, как отправила ему двести пятьдесят тысяч долларов? Или после того, как отправишь ему еще полмиллиона?
– Что? Я не посылала ему деньги! Я отправила их поверенному, который…
И тут Тора поняла, что отправила деньги через того самого поверенного, которому Мэтью дал указание подготовить документы, напечатанные мелким шрифтом. А она была слишком наивна и доверчива, чтобы прочитать их, и подписала бумаги не глядя. И если у Мэтью были финансовые затруднения, то он мог…
– Позволь мне закончить, – прервал ее Рашид. – Деньги получил поверенный, который в данный момент вместе с твоим кузеном находится под следствием за хищение фондов.
Тора зажмурилась. Она доверилась коллеге Мэтью. Что, если и эти деньги теперь тоже потеряны?
– Я ничего не знала об обвинениях. Я ничего не знала! Мэтью назвал мне своего поверенного, потому что он занимался наследством моих родителей. Но деньги не для него.
– Тогда почему ты велела ему не беспокоиться о деньгах?
– Послушай, – сказала она, молитвенно сложив руки. – Мэтью обманул меня, и я потеряла наследство родителей – те самые двести пятьдесят тысяч. Когда он попросил у меня денег, я решила отплатить ему той же монетой. То, что я написала, – бред. Я хотела заставить его думать, что напала на золотую жилу и собираюсь поделиться с ним. Ты должен мне поверить!
– Двести пятьдесят тысяч долларов, – проговорил Рашид, игнорируя ее объяснения. – Та же сумма, которую ты запросила у меня в обмен на фиктивный брак.
– Да, потому что я пообещала кое-кому эти деньги, и они мне были нужны как можно скорее.
– Зачем? Что могло произойти, что ты пошла на все, лишь бы заполучить деньги?
– У мужа Салли, Стива, рак, и им нужны были деньги, чтобы отправить его на лечение в Германию. Я пообещала отдать им свое наследство, потому что они и так уже заложили дом, полностью исчерпав собственные средства. Вот куда пошли твои драгоценные двести пятьдесят тысяч! Стив сейчас лежит в немецкой клинике и находится на грани жизни и смерти, а теперь мне кажется: все, что я сделала, было напрасно!
Тора уронила голову на ладони. Она не заметила, когда начала плакать, она не осознавала, что слезы капают на ее платье, но сейчас она уже не могла остановить горячий поток слез. Если Стив умрет, все будет зря.
Тора подняла голову, услышав хлопок ладоней. Рашид медленно аплодировал, подходя все ближе.
– Браво, мисс Берджесс, это был гениальный спектакль! Пафос, мелодрама, даже слезы. К сожалению, я с легкостью распознал актерскую игру. Прошлой ночью в моей постели ты не выглядела слишком расстроенной. И слез я тоже не видел.
– Салли написала мне сегодня утром. – Тора шмыгнула носом.
– Ах, утром. Очень удобно.
– Стив умирает! Это правда!
– С тех самых пор, как ты поднялась на борт королевского самолета, ты начала осуществлять свой замысел вместе со своим кузеном. И ты прекрасно сыграла свою роль. Просто великолепно. То сирена, то Мадонна с младенцем. Ты так ловко плела свои сети, что почти убедила меня в своей исключительности. Я даже думал, что у нас может быть будущее. Каким же я был дураком! – Его глаза были полны отвращения. – Ты останешься в этой комнате до тех пор, пока не придет время отправить тебя домой.
– Рашид, – взмолилась она, услышав в его словах проблеск надежды. – Пожалуйста, я прошу тебя…
– Что? – Он остановился около двери.
– Есть еще одна вещь, которую ты должен знать. Ты должен мне поверить.
– И?
– Я не могла сделать того, о чем ты говорил. Я бы никогда не предала тебя, потому что… Потому что я люблю тебя.
Он рассмеялся холодно и резко, этот звук эхом отражался от стен комнаты. Торе показалось, что сердце ее раскололось на мелкие частицы.
– Хорошая попытка.
И он ушел.
Тора бросилась на кровать и разрыдалась. Она вышла замуж за Рашида только для того, чтобы спасти Стива, а потом она влюбилась в этого деспота. А когда обнажила перед ним свою душу, он лишь посмеялся над ней.
Все напрасно…
Она ненавидела человека, которого, как она думала, любила всем сердцем.
Она любит его?
Она сказала это от отчаяния. Можно подумать, он поверит! Неужели она думала, что это оправдает то, что она сделала?
Когда он вернулся в свою комнату, Атия надрывно плакала.
– Она плачет без остановки. – Юзра уже сама почти плакала. – Она хочет к Торе.
– Дай ее мне! – потребовал Рашид, и девушка изумленно посмотрела на него, но все же передала ему ребенка.
Крошечное тельце извивалось в его руках, лицо малышки было малиновым от крика. Рашид попытался вспомнить, чему учила его Тора, чтобы успокоить девочку.
– Атия, – громко сказал он, стараясь перекричать отчаянный плач. – Успокойся. Успокойся. – Он ходил по комнате с ребенком на руках, но ничего не помогало. – Атия, сестренка, ты должна прекратить это.
Поддавшись импульсу, не сумев придумать ничего другого, он начал напевать колыбельную, которую всегда пела Тора, колыбельную, извлеченную из глубин его памяти. И внезапно пронзительный младенческий крик стал тише, перерывы между всхлипами стали дольше, пока наконец не перешли в громкое сопение.
– Она уснула? – со страхом в голосе спросила Юзра.
Он покачал головой, продолжая петь, потому что малышка открыла глаза и внимательно уставилась на него, словно узнавая. Рашид допел песню и улыбнулся. Малышка пошевелилась в его руках и улыбнулась в ответ. И тогда весь его мир повернулся вокруг своей оси. Рашид твердо знал, что он уже никогда не будет прежним.
«Как будто обнимаешь солнце», – вспомнил он слова Торы.