Немедленно подняли тревогу. Суда прибегали к самым разным способам связи со своими капитанами — всё безуспешно. Наконец были вызваны основные флотилии, ибо намечался кризис монументального, ужасающего размаха. Дэвид лично отправился на поиски и всего через пару дней прибыл на место, для чего ему пришлось использовать силу своего сокровища и потратить изрядный запас песка лайма. Сразу по прибытию он приказать обшарить всё вокруг, — отчаянная мера, ничего не скажешь, которая удивительным образом оказалась действенной, ибо в итоге одна из лодок обнаружила меня и Крисс плавающими посреди моря и разливающими вокруг себя красную лужу. Нас подобрали и в спешном порядке перенесли на корабль.
После этого доктор осмотрел рану Крисс, изъял пулю и заключил, что с девушкой всё будет в порядке, хотя некоторое время ей придётся соблюдать постельный режим. Моё собственное состояние в свою очередь было вызвано несколькими литрами солёной воды, которой я наглотался до своего чудесного спасения, и обыкновенным переутомлением. Вот и всё…
По завершению рассказа повисла тишина. Дэвид сидел на стуле и смиренно теребил пальцы в белых перчатках.
— Потом всё расскажу, — сказал я ему. — Сперва мне нужно поспать.
Бешеная молния понимающе кивнул и вышел за дверь.
Я свалился на матрас и потёр переносицу.
Затем, ещё немного придя в себя, приподнялся и вызвал серебристый коробок. Внутри него я обнаружил отделение для песка — почти пустое.
Засыпать новый я не стал.
Остров и все сокровища почивших пиратов остались внутри. Возможно, был некий способ изъять всё это наружу, но… делать это было слишком опасно. Хотя бы потому что артефакты могли пропитаться туманом и силой одного из Них.
Именно поэтому, хотя сердце моё и обливалось кровью, я впитал туманность, которая находилась в серебристом коробке. После этого торнадо, вихрь в моём сознании стало ещё немного сильнее. Я до сих пор находился на Девятом ранге, но силы мои стали несколько более плотными.
Что ж, в общем и целом моя экспедиция прошла успешно… Даром что теперь мне приходилось закончить её раньше срока.
Видимо, борьба в образе фантома сильно потрепала мою выносливость, потому что теперь меня одолевала безграничная сонливость. Сопротивляться ей было бессмысленно. Поэтому я оставил Натаниэлю самостоятельно выбираться из не самого завидного положения, в котором тот очутился, и снова погрузился в серый туман.
После этого я своих ходом вернулся к трещине на средней палубе и стал пробираться в дом на берегу.
Выйдя из подвала, я немедленно уставился на корабль, который неподвижно стоял посреди туманного моря. Он был на прежнем месте, не сдвинувшись ни на йоту за время моей экспедиции. Действительно ли это был он, там, в бухте таинственного острова? Или другое, совершенно аналогичное судно? Было только один способ это проверить — забраться на палубу, но делать это было… Ха-х… мягко говоря опасно…
С минуту я стоял и следил за мерцанием на верхней палубе; затем повернулся и направился в кабинет моего предшественника. Я перешёл на Девятый ранг, а значит мне должны были открыться новые страницы его дневника.
Признаться, после прошлого разочарования я уже не испытывал былого энтузиазма касательно последнего. Возможно, мой предшественник снова решил написать одно единственное слово. Возможно, этим словом будет «обернись». Так, по старой памяти.
Я присел, небрежено пролистал дневник и приятно удивился. Запись была не самой длинной, но внушительной:
'Близится день, когда ты всё поймёшь. Крепись. Перед этим я расскажу тебе последнее, что знаю, и что ты можешь понять, прежде чем узнаешь Всё.
Сперва, арсенал. Если ты в состоянии прочитать эти строки, ты его уже открыл. Я знаю, что за дверью ты обнаружил зеркало. В зеркале ты обнаружил человека, который следует за тобою по пятам. Это — моя ловушка. Если ты проявил малодушие и решил не использовать пистолет несмотря на явное заражение — я знаю, ты подвергся оному, — мне нужен был другой способ тебя контролировать. Я не знаю, каким ты получился в этот раз. Если ты будешь слишком слаб, если ты не успеешь обрести необходимую силу в достаточно краткие сроки, человек в отражении тебя… «зачёркнуто».
Я не говорил тебе об этом раньше потому, что упоминать его было опасно… Ещё потому что не хотел лишний раз тебя торопить. Но теперь — пора. Сейчас ты ещё не в состоянии остановить человека в отражении. Поэтому, если только ты хочешь сохранить свою жизнь, ты должен стать сильнее и как можно скорее. Если ты поймёшь, что не успел… Советую использовать пистолет. Эта судьба намного более приятна…'
— Намного более приятна… — прошептал я и вдруг почувствовал сильнейшее желание закрывать дневник и выбросить в море. Я сдержался и только мысленно ругнулся на своего предшественника… Фантазма, так?.. Который устроил для меня такую западню. Как будто мало у меня было причин для спешки… Что ж, пускай.
'…Теперь всё. Осталось только последнее наставление перед главным моим откровением. Говорить его прямо сейчас — опасно, но, если ты не будешь этого знать, ты, может статься, не вынесешь того, что написано на следующей странице.
Я уже говорил тебе, что мы — рыбы, которые сражаются против реки. Туман для нас есть вода. Воздух. Само пространство, в котором мы существуем. Бороться против него бессмысленно…'
Спасибо за мотивацию.
'Но есть, всё же, один способ. Если море победить невозможно…
Нужно стать морем.
На этом всё.
Крепись'.
Спасибо.
Я откинулся на спинку стула и задумался.
Если воевать против моря невозможно, нужно стать морем… Если не можешь победить — возглавь… Так получается? Что ж, это имеет определённый смысл. Собственно, всё это время мой предшественник настоятельно говорил о том, что мне самому нужно сделаться кошмаром. Возможно, именно в этом и заключается единственный способ одолеть серый туман. Сперва сравняться с Вестником, затем стать одним из них и наконец сделаться среди Них главным. Самой большой и страшной букой.
Я кивнул.
Это была важная информация. В некоторой степени — самая важная. Теперь хотя бы стало понятно, что именно я должен сделать, чтобы спасти весь мир. Повод отпраздновать, но некоторые причины мешали мне насладиться долгожданным откровением.
Почему предшественник писал, что мне ещё рано знать истинную цель моих действий? Что именно за ужасное открытие ожидало меня на следующей странице, что он так настойчиво советовал крепиться?..
С минуту я сидел и обдумывал варианты.
Затем вздохнул, поднялся и направился в подвал.
Я добрался до Девятого ранга, но этого было недостаточно. Следующим в списке на посещение был Мир Пирайи. Мне следовало использовать все доступные там ресурсы, чтобы стать как можно сильнее. Например, в этот раз мне точно следовало устроить охоту на порождения вечного хлада. Если только, — я усмехнулся, — они сами не возьмут инициативу в свои руки…
Добравшись до трещины, я стал пробираться через туннель в пещеру. Туманная дымка ещё немного поредела, и теперь ориентироваться среди каменных сводов стало намного проще.
Осмотрев пещеру, я снова не обнаружил Золотые крылья. Тогда я сосредоточился на своём пальце и стал медленно сливаться с телом гигантского дракона…
24. движение
Осмотрев пещеру, я снова не обнаружил Золотые крылья. Тогда я сосредоточился на своём пальце и стал медленно сливаться с телом гигантского дракона…
И снова этот процесс происходил постепенно. И потому что это было безопасней, и потому что можно было запросто перегрузить своё сознание, если сразу загрузить его в голову огромного ящера. Осязание, обоняние, слух… Всё это приходило постепенно, рисуя передо мной всё более отчётливый образ.
Последний оказался не очень примечательным. Открыв глаза, я обнаружил себя посреди просторного каменного зала. Вскоре я узнал в нём своё старое святилище на утёсе великой горы. Последнее заметно облагородили за прошедшие годы — построили стены, разместили факела и оставили на крыше широкую прорезь — для удобного полёта.
Не теряя времени, я взмахнул крыльями и секунду спустя оказался на высокой обозревательной площадке с видом на пространный город.
Последний снова переменился, но теперь эти перемены были несколько иного характера. Если прежде город каждый раз становился больше и шире, а толпа на улицах неумолима сгущалась и пополнялась всё более пёстрыми лицами, теперь он наоборот: как будто немного сжался в своих размерах, но при этом стал более прилизанным. Стройным. Суровым.
Вавилон превратился в Ватикан; теперь на улицах в большинстве своём ходили люди в серых робах и капюшонах — признак служителей Храма Золотых Крыльев. На смену статуям великих полководцев и королей пришли монументы огромного дракона. Сады, роскошные вилы, фонтаны, — всё это исчезло, зато всюду теперь возвышались величественные храмы, построенные из камня и украшенные золотом и сталью. Солнце находилось в зените, и наблюдая за городом в этот прохладный полуденный час можно было ослепнуть от сияния мириадов позолоченных крыш.
Именно так: прохладный полуденный час.
Разглядывая широкие каменные улицы, я вдруг заметил, что температура стала заметно ниже с момента моего прошлого визита. Тогда я принюхался, и мой необычайно чуткий нюх уловил характерный запах снега, льда… и вместе с тем пороха и дыма. Последние два аромата находились немного ближе. Присмотревшись, я заметил, что по всему городу были рассыпаны кузни. В них сияла раскалённая сталь. В телегах, которые тащились по широким улицам, сверкали груды мечей; лошади тащили допотопные пушки и целые возы, битком набитые ядрами.
Были и солдаты. Великое множество. Облачённые в кожу и сталь, они занимали отдалённые городские кварталы, в которых прежде обитали бедняки. Теперь все они были переделаны в казармы.
Не трудно было представить, в чём была причина всех этих приготовлений. Древний город Парнас сотню лет как превратился в религиозную столицу всего континента. Здесь не было и не могло быть войн. Но против кого же тогда собирались воевать все эти солдаты, лица которых были светлыми, красными и смуглыми?