Я молчала.
— В школе ты была другой. Тихой, но бесстрашной.
— Не напоминай мне про школу, это играет не в твою пользу…
— Ты же понимаешь, что я не виноват в той ситуации, что была между нами.
— ЧТО?! — захотелось его чем-нибудь ударить. Или задушить ремнем безопасности.
— Ты не могла ожидать от меня многого. Семнадцать лет. Все спали друг с другом из интереса, под алкоголем. Я не думал, что у тебя ко мне какие-то серьезные намерения, и хотел…в общем, я не думал ни о чем.
— Ты даже не поговорил со мной! Ничего не сказал…сделал вид, что не знаешь меня! — во мне вновь проснулась маленькая наивная девочка, которую прилюдно поставили на место.
— Я тебе говорил — у меня мерзкий характер. Какой есть, — он самоуверенно улыбнулся, добавляя газу.
— Скажешь эту фразу в следующий раз, когда полезешь ко мне в трусы, чтобы я пришла в себя и расцарапала твою самодовольную рожу, — я показала ему язык, и Майкл улыбнулся еще шире.
Он улыбается.
— Следующего раза не будет, Мика. Мне надоело, что девушка уже два раза называет меня «Ник». Знаешь, обычно я путаю их имена, — тут его лицо снова стало тверже глыбы льда.
Что? Я называла его Ником? Быть того не может.
— Так давно это у тебя?
Я покусывала внутреннюю сторону губы, посматривая на свое обручальное кольцо. Оно давило на палец последние несколько дней, несмотря на то, что всегда было мне велико. Будто напоминало о чем-то важном.
О том, какая я шлюшка-жена.
— Тогда в больнице я была потому, что попала в аварию, ты знаешь. В ней я потеряла мужа. Доминика, — в горле пересохло, как только я приоткрыла огромную часть своей израненной души. — Ника.
Майкл с минуту молчал, просто глядя на дорогу, а мои ногти тем временем впились в тыльную сторону ладони. И зачем я рассказала?
— Соболезную, — просто сказал он, в его голосе, и правда, звучали нотки сочувствия. И что-то еще. Едва уловимое, оставляющее за собой тайны.
— Ты любила его?
— Он был моим мужем.
— Это не ответ на вопрос.
Я сдвинула брови к переносице. Что он имеет в виду?
— Я любила его, — отчеканила, злясь. Ну, почему я должна терпеть такое отношение к себе в СВОЙ день? — А ты любил кого-нибудь? Хотя, разумеется, нет. Ты ничего не знаешь о любви.
— Любовь – недостаток.
— И все-таки, любил?
— Я и сейчас люблю, — просто ответил Майкл. И добавил: — СЕБЯ. Я люблю бокс. Я люблю секс. Я думаю, люди придают слову «любовь» слишком большое значение. Я люблю свободу. И у меня не было такого человека, который заставил бы меня отказаться от этого.
У меня внутри все сжалось от напряжения. Мне так и хотелось спросить у Майкла о чувствах ко мне, но он уже дал ответ.
Он не произнес этих слов. Но я четко поняла, что любви для него не существует.
— Я не придаю значения словам. И тебе не советую. Этот Лукас, наверняка, прикидывался милым парнем. На словах.
Была доля правды в словах Майкла, но я не хотела об этом думать. Если рассуждать так цинично, как он, можно сойти с ума. Я тысячи раз произносила Нику слова любви, но, правда…волнение я чувствовала только тогда, когда говорила их в первый раз.
Зачем тогда все эти клятвы на свадьбах, перед венчанием? Все же не всегда, но, хотя бы изредка, очень приятно услышать вслух о чувствах другого человека к тебе.
Я люблю родителей, но так редко говорю им об этом. Я мысленно поставила галочку под пунктом: «сказать маме о своих чувствах».
Черт с Майклом. Похоже, этот примат еще не развился до уровня любви, и его запросы остались на нижних этажах пирамиды потребностей.
Что ж, в этом он был хорош.
— Ладно, закрыли тему, веснушка. По душам с подружками разговаривай, — я в который раз сжала зубы от раздражения.
Это состояние выбивает меня из привычной колеи. Я не привыкла к такому. С Домиником я была уверенна в завтрашнем дне.
А отношения с Майклом это сплошной хаос, который ведет к разрушению. Кажется, мы просто невыносим друг друга и находим мир только в постели, но это «мир» больше похож на схватку титана и его жертвы.
Так было всегда.
***
Martin Garrix & Bebe Rexha – In The Name Of Love
— Нет.
Я осматривала место, в которое Майкл привез меня.
— НЕТ!
— Да, — кивнул он, разводя руки в сторону.
— Нет. Нет. Нет, нет, нет… — мои губы непослушно зашевелились. — Только не говори, что это и есть твой «сюрприз».
— Это и есть мой сюрприз, и если ты не примешь его, наказание мое будет очень болезненным, — он тут же скрестил руки на груди и посмотрел на меня таким взглядом…стальные глаза не просто приказывали, они оказывали на меня психологическое давление.
Я сразу узнала это место. Даже удивительно, откуда Майкл узнал? Или как еще возможно такое совпадение?
— Майкл, ты не понимаешь. У меня не страх, у меня ФОБИЯ. У меня сердце не выдержит, если я спрыгну вниз, — я уставилась на огромный высокий мост, пролегающий над каменистым ущельем, которое вело к выходу в океан. Люди пачками прыгали оттуда каждые пять минут.
Ненавижу рекламу этих прыжков.
«Испытай счастье, испытай свободный полет!». Ненормальные люди! Ведь есть случаи, когда веревки рвутся. Происходит неизбежное.
— Ты отказываешься принять мой подарок на день рождения? — Майкл вскинул одну бровь, его вопрос привел меня в ступор.
Он знал про мой день. Знал и молчал! Это самое отвратительное поздравление и подарок в моей жизни!
— Мне от тебя ничего не нужно, — я потянула дверную ручку от машины на себя, но Майк завладел моей талией.
— Не разбрасывайся словами, веснушка, мы оба знаем, что это не так, — я завизжала, когда Майкл закинул меня на плечо, но это все, что мне оставалось делать.
Вырываться бесполезно, я с тяжелым вздохом осознала, что он ведет меня внутрь «Ocean Park». Так называлась конторка, которая организовывала прыжки с моста.
Доминику было чертовски трудно затащить меня в это место. Не то, чтобы он обожал экстрим, но пару раз в год у него появлялись безумные идеи — он то пробовал заняться серфингом, то хотел прыгнуть с парашютом. В итоге ограничился баджи – джампингом и потребовал, чтобы я прыгнула с ним. Но я тогда не смогла. И знала, что не смогу сейчас.
Ни Ник, ни Майкл не понимают, насколько я подвержена паническим атакам.
Через полчаса мы были полностью экипированы. Мы с Майклом молчали, изредка осыпая друг друга гневно-горящими взглядами. Напряжение между нами нарастало и я всеми фибрами своей души чувствовала, что наши бренные тела скоро потребуют его сбросить.
Совершенно ясно каким образом.
Для Майкла это развлечение, еще один повод поиздеваться надо мной и проверить на прочность. А для меня — настоящее испытание.
Честно слово, я с радостью столкну его с этого моста собственноручно, а сама никуда не прыгну, наблюдая за тем, как бедняга болтается на веревке.
Мало того, что это страшно, это очень унизительно. И бессмысленно.
Прыгать вот так, в никуда. И зачем?
— Вы готовы? — инструктор обратился к Майклу, застегивая на моей груди последние спасательные ремни.
— Я абсолютно готов, — Майкл улыбался от уха до уха. Я никогда не видела на его лице подобную улыбку. Такое чувство, что день рождения сегодня у него.
Почему я слушаюсь его? Почему все еще нахожусь здесь?
Из-за Ника. Я так и не прыгнула с ним тогда. Испугалась. Я представила, как он гордился бы мной, если бы узнал, что я сильная. Что я могу бороться со своим страхом. Ради него.
Но на деле получается, если я прыгну — сделаю это ради Майкла.
Но я этого не сделаю. Просто…не смогу.
Никакой мужчина в мире не достоин разрыва моего сердца и того, что я могу разбиться прямо вон о те камни на дне ущелья.
— Ваша девушка не прыгнет, — усмехнулся бородатый мужчина в возрасте. На его футболке был бейдж с именем «Заккари».
— Прыгнет-прыгнет, — Майкл пристально посмотрел на меня, его язык бегло прошелся по нижней губе. Боже, о чем он сейчас-то думает? — Если хочет получить свой подарок.
— То есть это еще не подарок?
— Это испытание, а после ты получишь подарок. Согласись, положи я его тебе на блюдечко перед носом, было бы не так интересно? Ах, да…я же забыл. Ты СЛАБАЯ, и ты любишь, когда тебя жалеют и бегают перед тобой на задних лапках.
Зак присвистнул, начиная тихо над нами ржать.
— Даже в Вегасе не так жарко, как между вами двумя. Приготовься, парень. Ты — первый.
— Ну, что, увидимся внизу? — Майкл встал на край, расправив руки в стороны.
— Надеюсь, что нет, — отрезала я, вглядываясь в черты его лица. Такой красивый. Я все-таки надеюсь, что он не разобьется.
— И это все? То есть, я сейчас могу упасть и разбиться. А ты будешь всю жизнь жалеть, что так и не поцеловала меня на прощание, — он вскинул бровь, одарив меня ядовитой ухмылкой, от которой все органы внутри словно менялись местами.
— Подойди ко мне, малыш, —- уже тише попросил он. И я шагнула к нему. На самый край. Казалось, он сейчас соберет меня в охапку и сделает шаг назад, обрекая нас на неожиданное свободное падение.
— Майкл, я не прыгну, — снова повторила я, сделав еще один шаг к нему. Он стоял, одной ногой уже в пропасти.
Я вдруг всерьез испугалась за него.
— Если я прыгаю, ты тоже прыгаешь, — шепнул он, обдав горячим дыханием мои губы. Он был раздет до пояса, и только ремни безопасности скрывали его накаченную грудь и пресс. Но стоило мне только взглянуть на вздувшиеся от адреналина вены на его руках, я безумно захотела оказаться в их крепости.
Стоп.