– Северных земель Вирулии.
– Да? Это еще зачем?
– Ну, не знаю, – развел руками Пьетро. – Надо же что-то изучать, а то закиснем.
– Полагаю, капитан, Вирулия интересна с точки зрения преодоления водных преград в пограничных фрегезиях, – вмешался лейтенант Марцель. – Любопытно расположение фортов королевской армии и замков, оседлавших ряд перевалов в горах Кольд…
– Довольно, – прервал его пран Жерон. – Убедил.
– Рад стараться.
– Я так и думал. А сейчас можете убирать карты.
– Убирать?
– Да. Убирать карты Вирулии…
– И доставать?..
– Карты Аркайла.
– Капитан?
– Я больше десяти лет как капитан… Сейчас все объясню. – Он повысил голос. – Прошу вас, баронесса!
В шатер вошли трое.
Женщина в шелковом темно-синем плаще с капюшоном, скрывавшем лицо. С нею два прана. Один уже седой, явно старше пятидесяти лет, в черном камзоле, застегнутом под горло, со шпагой на украшенной золотом перевязи. Второй – юнец, лет пятнадцати или шестнадцати, светловолосый с едва-едва пробивающейся бородкой.
Оказавшись под пологом, женщина сбросила капюшон, мгновенно ослепив присутствующих лейтенантов красотой. Сапфирно-синие глаза и черные как смоль косы, уложенные вокруг головы. Толбо вскочил, роняя книгу. Пьетро невольно подкрутил ус, а Марцель и Сергио приосанились.
– Позвольте представить вам баронессу Кларину альт Рутена из Дома Сапфирного Солнца.
Черноволосая красавица величественно кивнула.
– Пран Клеан альт Баррас, глава Дома Бирюзовой Черепахи.
Пожилой мужчина прижал ладонь к сердцу и поклонился.
– Пран Этуан альт Рутена из Дома Сапфирного Солнца.
Наконец поздоровался и юноша.
– Позвольте, в свою очередь, представиться, – шагнул вперед Пьеро. – Лейтенант Пьетро альт Макос из Дома Зеленого Пса. Наемник.
– Лейтенант Марцель альт Родер из Дома Бронзового Сокола. Наемник.
– Лейтенант Сергио альт Табаска из Дома Черной Мыши. Наемник.
– И знаменщик нашей роты, юный Толбо альт Кузанн из младшей ветви Дома Рубинового Журавля, – завершил знакомство капитан-кондотьер.
– Нам очень приятно встретиться со столь благородными пранами, – голосом мелодичным, но холодным, как ледяные ущелья Карросских гор, произнесла баронесса. – Надеюсь, их воинская доблесть столько же неотразима, как и выправка.
– Под нашим началом пятьсот отборных вояк. – Пран Жерон жестом пригласил гостей присесть. Кларина и ее отец не отказывались. Молодой пран Этуан, по всей видимости, один из многочисленных племянников баронессы, остался стоять за спинами своих родственников, держа ладонь на эфесе шпаги. Как будто мальчишка мог что-то противопоставить четверым прожженным псам войны, если бы они замыслили недоброе. – Сотня рейтаров. Сотня аркебузиров. Две сотни пикинеров. И еще сотня бойцов, не придумавших для себя особой воинской профессии. То есть этим бравым молодцам скучно заниматься чем-то одним, а потому они с равным мастерством рубятся на тесаках и фехтуют на шпагах, стреляют из аркебуз и арбалетов, наводят мосты через реки и подводят мины под крепостные стены. Они умеют все. И ни в одной роте Кевинала вы не найдете таких мастеров на все руки. Это – младшие сыновья, которым судьба отказала в наследовании Дома, но которые хотят чего-то добиться в жизни. И большинство из них добивается.
– Места в земле, глубиной в четыре локтя, – презрительно поджав губы, произнес пран Клеан.
– Да? Не без этого. Всякий, кто пытается проявить удаль и отвагу на поле боя, должен иметь в виду и такое развитие событий, – пожал плечами Жерон. – Но смею вас заверить, погибает не больше половины пришедших к нам новобранцев. Остальные выживают, набираются опыта и становятся настоящими воинами, без тени сомнения и страха. Скажу больше, последнее время мы можем позволить себе принимать далеко не всех солдат, а лишь после тщательного отбора. Поэтому у нас много ветеранов войн в Трагере и Унсале. Вы, несомненно, слышали…
– Мы слышали, – кивнула баронесса. – Трагерцы и унсальцы любят пускать кровь друг другу. Но мне непонятно, как у вас в роте уживаются недавние враги?
– Враги? Да? О нет, уверяю вас, прана Кларина, врагов я к себе в роту не набираю. И в Унсале, и в Трагере полно бойцов, которые сражаются спокойно, как хорошие ремесленники лепят горшки или сколачивают табуреты. Они не бьют себя в грудь, не орут, призывая вырезать всех врагов мужского пола, кто дорос до чеки тележной. Они не вешают бургомистров захваченных городов, не сажают пленных на колья вдоль дорог. Ну, иногда насилуют, частенько грабят, но они ценят человеческую жизнь. Поверьте, очень ценят. Всегда предпочитают брать врага в плен и требовать выкуп. Поэтому они прекрасно уживаются в одном войске. А вот идейных я в роту не приглашаю, а если вдруг какой и просочится, гоню поганой метлой, уж простите, баронесса, за грубое слово, но я – мужлан и солдафон.
– Я слышал, вы давно не воевали. Года два, – прищурился пран Клеан. – Знаю, вынужденное бездействие очень плохо сказывается на боеспособности наемников. Лучшие солдаты уходят к более удачливым кондотьерам, а оставшиеся разлагаются – пьют, играют в кости, волочатся за юбками. – Он огляделся по сторонам, будто выискивая признаки разложения непосредственно здесь, в штабном шатре.
– Да? Возможно, вы правы. Я даже склонен заявить – в большинстве случаев вы были бы правы. Но не в нашем. Скажу больше, несмотря на то что в серьезных боевых столкновениях Рота Стальных Котов не принимала участие, мои люди пользуются спросом для решения небольших внутренних конфликтов. – Кондотьер наклонился, вытащил из-под складной койки резной ларец, водрузил его на стол поверх карты. Откинул крышку. – Вот рекомендательные письма от… – Он многозначительно закатил глаза. – Впрочем, лучше сами почитайте. – Он протянул бумагу баронессе, но юный Этуан шагнул вперед и принял из рук кевинальца рекомендацию. Передал ее Кларине. – Подавление крестьянского бунта в провинции Арганда, – пояснял пран Жерон по мере того, как баронесса просматривала одну бумагу, исписанную ровными строчками, за другой. – Усмирение мятежного Дома Малахитового Паука. Умиротворение наследников Дома Черного Солнца до оглашения приговора великого герцога по наследованию. Отражение пиратского десанта браккарцев на берега Трагеры…
– Ничего не слышал о последнем случае, – нахмурился пран Клеан.
– Да? Ничего удивительного. Великий князь Трагеры и король Браккарских островов только-только подписали договор о сотрудничестве, который в какой-то мере смягчает кабальные условия торговли, навязанные островитянами по окончании последней войны. Но тут пиратское братство Южного Острова решило поразвлечься. Огласка не входила в планы ни короля Ак-Орра тер Шейла, ни его светлости Пьюзо Третьего альт Ортега из Дома Пурпурного Меча. Поэтому они не смогли задействовать ни регулярную армию Трагеры, ни флот Браккары. Скажу больше, великий князь не мог даже открыто нанять нашу роту. Все свершилось тайно. Мы задействовали только конницу и младших сыновей, мастеров на все руки.
– И как, удачно? – спросила баронесса, улыбаясь уголками рта.
– Вылазкой командовали лейтенант Пьетро альт Макос и ваш соотечественник Ланс альт Грегор.
– О! Альт Грегор служил у вас? – едва заметно приподняла бровь Кларина.
– Вы с ним знакомы?
– Мимолетно…
– Жаль, а то прана Пьетро волнует судьба его коня, на котором Ланс альт Грегор четыре месяца тому назад отправился в Аркайл.
– Очень волнует, ваша милость, – проникновенно добавил лейтенант, подкручивая ус. – Я очень любил его.
– Коня или альт Грегора? – холодно поинтересовалась баронесса.
– Оба мне как родные! – воскликнул Пьетро.
– Но, полагаю, коня все-таки больше, – добавил кондотьер. – По крайней мере ты чаще вспоминаешь о нем.
– Тогда позвольте выразить вам, лейтенант, свое искреннее сочувствие. Коня вы, скорее всего, не увидите никогда.
– Я так и знал! – покачал головой Пьетро. – Нельзя доверять никому! Даже величайшему менестрелю всех времен и народов!
– А почему, ваша милость, вы так решили? – осторожно поинтересовался лейтенант Марцель.
– По законам Аркайла, имущество государственных преступников, как правило, конфискуют. Разве в Кевинале иные законы?
– А Ланс альт Грегор каким-то образом злоумышлял против Аркайла? – удивился пран Пьетро.
– Ну, вы же слышали, благородные праны, о скоропостижной смерти герцога Гворра.
– Герцога? Право же, не привык называть его герцогом… – покачал головой капитан. – Но мы, конечно, слышали, хоть и живем в ужасающей глуши. Наследник короны Гворр был зарезан среди ночи на улицах Аркайла месяца три назад.
– Совершенно верно. Ровно четыре месяца. А руку к этому приложил ваш дорогой альт Грегор. В чем покаялся, был осужден…
– Его казнили?! – встрепенулся Пьетро, невольно хватаясь за шпагу.
– Насколько я знаю, нет. Понимаете ли, благородные праны, я сама уже в бегах больше полутора месяцев. А история с альт Грегором весьма темная. Говорят, казнь ему заменили на пожизненное заключение. Потом были слухи, что его похитили браккарцы. Ну, или подстроили побег, что по большому счету одно и то же.
– Браккарцы?! Что за чушь? Да Ланс скорее принял бы помощь от горного демона, чем от браккарца! – не сдержал чувств лейтенант.
– Невежа! – неожиданно шагнул вперед Этуан альт Рутена. – Ты усомнился в правдивости баронессы?
– Что? – уставился на него Пьетро. – Ты здесь откуда взялся? Иди на место, щенок, и жди, пока взрослые окончат разговор!
– Прежде я тебя заткну…
Юный Этуан схватился за шпагу и даже потянул ее из ножен. Неуловимо быстрым движением Пьетро перехватил его кисть, вывернул… Какое-то мгновение, и дерзкий боец оказался на коленях, а кинжал наемника щекотал ему горло. Представитель младшей ветви Дома Сапфирного Солнца боялся вздохнуть, яростно вращая глазами.
– Ваша милость, – как ни в чем не бывало обратился лейтенант к баронессе. – Я покорнейше прошу вас – приструните своего щенка. Он думает, что грозный и кусачий, но, увы… Он неуклюжий и глупый. Наверное, только-только прозрел. Драться с матерыми волкодавами ему еще рано.