Картер закатывает глаза и пытается подобрать хоть какие-то оправдания, но уже поздно. Я выплёвываю сгусток крови к его ногам и отворачиваюсь. Мне больше нечего сказать этому человеку.
– Курт! – окликает он вслед, и я нехотя останавливаюсь. Его голос звучит глухо и отчаянно: – Я не позволю вам встречаться.
Предупреждение, которое ничего для меня не значит. Картер Адамс больше ничего для меня не значит.
– Мне плевать на твоё мнение, Адамс, – бросаю я холодно через плечо и ухожу прочь по тёмному коридору.
Мои шаги гулко отдаются эхом в пустоте коридора, я чувствую себя человеком, который только что лишился опоры под ногами и теперь вынужден вслепую искать путь во мраке собственной боли. Видимо, таков закон Вселенной: чтобы обрести желаемое, необходимо сначала принести в жертву нечто дорогое. Я выбрал Сену и потерял лучшего друга. Вот так за считанные минуты наша многолетняя братская связь разлетелась на тысячи острых осколков словно хрупкая ваза.
Глава 37. Кусок металла
Сена
Я ненавижу Картера Адамса.
В эти минуты я отчетливо понимаю, что ненависть – чувство весьма многообразное и глубокое, способное затмить даже самую яркую радость. Картер сумел с изощрённостью опытного мучителя превратить самый счастливый день моей жизни в сущий ад, жестоко омрачил эйфорию от завоевания олимпийской медали и навсегда разбил хрупкую магию моего момента с Куртом.
После изматывающей пресс-конференции, где я продемонстрировала высший пилотаж актерского мастерства, натянуто улыбаясь и дружелюбно отвечая на бесконечные вопросы журналистов, Элли отвезла меня в отель. Атмосфера в машине была удушающе напряжённой; казалось, воздух сгущался от невысказанных слов и подавленных эмоций.
– Ксю, пожалуйста, поговори со мной… – сестра уже битый час пытается выяснить, что происходит между мной и другом её мужа. Но злость на неё за то, что она не вмешалась и не остановила Картера, настолько сильна, что я способна лишь раздражённо фыркать в ответ.
– Он не отвечает! – психую я, резко вскакивая с дивана, охваченная тревожной решимостью вернуться обратно на арену и найти там Курта.
– Ксюша, не пори горячку, – Элли пытается сохранять спокойствие, но её голос выдаёт беспокойство.
– Что Картер с ним сделал? – меня всю колотит от беспомощности.
– Да ничего он не сделал! Давай просто сядем и спокойно всё обсудим.
– Раньше надо было обсуждать! До того, как вы решили избить моего парня!
Элли вздыхает, и я вижу в её взгляде вину:
– Почему ты нам раньше не рассказала о том, что между вами?
– А как вам об этом рассказать? Элли, твой муж ведёт себя как чокнутый священник-инквизитор! Он готов отстреливать всех мужчин в радиусе метра от меня, словно уток на охоте!
– Возможно, Картер перегнул палку… но я тоже считаю, что тридцатилетний мужчина тебе не пара.
– Считай себе на здоровье! А я тут при чём? Это моя жизнь! Мои чувства! Мои отношения! А вы ведёте себя как неандертальцы!
– Так, успокойся! – её тон становится властным и раздражённым одновременно.
– Да пошла ты! – яростно бросаю я через плечо.
– Не смей мне…
Я громко хлопаю дверью спальни, и остаток фразы Элли растворяется в пространстве комнаты вместе с моим терпением. Гнев, отчаяние, раздражение от неизвестности и молчание Курта выводит меня из себя, я метаюсь по всей комнате и успокаиваюсь только когда слышу, как в номер возвращается Картер. Его тяжёлые шаги эхом разносятся по коридору, заставляя моё сердце ускоренно биться. Я собираюсь выйти и высказать всё прямо в лицо этому самодовольному павлину, но неожиданно ловлю себя на мысли: гораздо разумнее сначала подслушать их разговор. Воспользовавшись удачной планировкой номера, я замираю в тени коридора.
– Не нужно было этого делать, тем более при Ксюше! Ты представляешь, как она себя чувствовала в этот момент? – отчитывает его Элли, стараясь говорить тихо, но при этом строго и напряженно.
Слава Богу, хотя бы у моей сестры остались крупицы здравого смысла.
– Элли, ты шутишь? Её лапал тридцатилетний мужик, у которого женщин было больше, чем я получил ударов клюшкой за всю карьеру!
– Это же не какой-то там мужик! Это Курт – твой близкий друг…
– Вот именно, Элли! Именно! Я знаю его лучше всех. Он всегда относился к женщинам потребительски. И вдруг что-то изменилось? А я скажу тебе что: его потянуло на экзотику! Легко запудрить мозги восемнадцатилетней девчонке, которая так наивно повелась на его харизму и красивые слова!
– Ты уверен, что у них ничего серьёзного? – осторожно уточняет сестра.
Картер вздыхает:
– У них разница одиннадцать лет. У него тяжёлое прошлое за плечами, а она ещё ребёнок.
– Все твои аргументы не отвечают на мой вопрос.
– Я не знаю! Конечно Ксю влюбилась. Она не первая и не последняя жертва обаяния Максвелла. Он всегда так действовал на девушек и всегда этим пользовался!
– Она нас возненавидит… – обречённо произносит Элли и прячет лицо в ладонях.
– Со временем она скажет нам «спасибо»!
Я больше не могу терпеть эту унизительную сцену.
– Не скажу! Никогда не скажу «спасибо»! Что ты с ним сделал?
Четыре удивлённых глаза устремляются на меня.
– Всё с ним в порядке! – равнодушно отмахивается Картер, даже не думая извиняться или оправдываться.
– Тогда почему он не отвечает на звонки?
Придурок пожимает плечами с вызывающим безразличием:
– Наверное, потому что услышал меня и больше к тебе не подойдёт.
В этот момент я понимаю: муж моей сестры либо бессмертен, либо просто отчаянно глуп. Если я не придушу его ночью собственными руками, то уж точно сброшу из окна этого роскошного номера.
– Картер… – тихо вздыхает Элли, прекрасно понимая, что он ведёт себя совершенно не педагогично.
– Это не тебе решать! – резко бросаю я в лицо названному «папаше».
– Я знаю этого парня дольше и лучше вас всех вместе взятых, и поэтому могу трезво оценить ситуацию. Ксю, поверь, он тебе не пара!
– А ты мне не отец! – кричу я в ответ этому самонадеянному нарциссу, решившему, что может распоряжаться моей жизнью. – Поэтому засунь своё драгоценное мнение себе в задницу!
– Прекратили оба! – командный голос Элли обрывает нашу перепалку, словно холодный душ.
Она переводит на меня строгий взгляд своих карих глаз, и я чувствую, как внутри всё сжимается от обиды и злости.
– Ты, – Элли делает паузу, подчёркивая каждое слово, – немедленно сдаёшь телефон и идёшь в свою комнату.
Не успеваю даже возразить, как она молниеносно вырывает мобильный из моих рук и тут же поворачивается к Картеру:
– А ты прекращаешь устраивать публичные разборки и набрасываться на Курта, словно неуравновешенный подросток с переизбытком тестостерона в крови. Всем всё ясно? Отлично, разошлись!
Я сжимаю зубы от рвущего мои органы на части раздражения, но протестовать сейчас бесполезно. Я знаю Элли слишком хорошо – она не уступит. Глотая обиду, я резко разворачиваюсь и бегу в свою комнату, проклинать Картера в подушку.
***
Курт так и не вышел на связь. Всё то время, что мы были в Италии, я отчаянно искала его среди членов команды сборной Канады, отправила ему бесчисленное множество сообщений, но все они оставались без ответа. Молчание – это худшее наказание для влюблённого сердца. Но больнее всего было то, что я совершенно не понимала причины его исчезновения.
Неужели та глупая стычка с Картером могла полностью изменить его чувства ко мне? Или же Адамс угрожал ему чем-то, заставил исчезнуть из моей жизни? Если это так, то я уже начинаю сомневаться в правильности выбора своей сестры. Возможно, ей не стоило выходить за него замуж и тащить нас в Канаду? Тогда бы я не потратила полгода на бессмысленную учёбу и бесконечную войну с Лэнгтон. Хотя… Тогда бы я не встретила Курта. Не познакомилась бы с Доном и ребятами из Unity Crew. Не открыла бы для себя уличные танцы… В общем я запуталась!
Вот уже целую неделю я – действующая олимпийская чемпионка. Но что это значит без возможности разделить радость с любимым человеком? Как меркнет мечта всей жизни перед лицом настоящей любви. Теперь я понимаю слова мамы, который она когда-то сказала Элли: «медаль не заменит тебе женского счастья». Вот и мне она не смогла его заменить. Смотрю на этот кусок холодного металла – и ничего не чувствую. Будто чужой, будто не мне принадлежит.
В комнате становится душно и тесно от тяжёлых мыслей. Грудь сжимает непонятная тревога, смешанная с отчаянием и ощущением полной пустоты внутри. Я закрываю глаза и представляю лицо Курта – красивое, с застенчивыми ямочками на щеках…
Неделю назад у меня было всё, а сегодня я не чувствую, что жива вовсе.
Глава 38. Парень с плохим бэкграундом
Курт.
После нашей с Картером стычки в Италии я выпал из жизни на пару дней. Только после того как мне вправили нос и я привел себя в порядок, заметил, что потерял телефон. Очевидно, устройство вылетело в тот самый момент, когда мой бывший друг-придурок решил проверить твёрдость моей головы о местную архитектуру. Я вернулся на место нашей драки, но поиски оказались тщетны. На восстановление данных и приобретение нового аппарата в общей сложности ушла целая неделя – вечность по меркам современного информационного метаболизма.
«Зефирка, ты здесь?»
Отправляю сообщение своей малышке в надежде, что её не лишили связи с внешним миром. Пишу с нового номера, но не представляюсь – уверен, так её называю только я. Сообщение мгновенно отмечается как прочитанное, и уже через несколько секунд экран взрывается входящим вызовом.
– Да? – отвечаю с замершим сердцем.
– Максвелл, ты совсем охренел? Это что за устаревший пикап-ход? – её возмущение пробуждает во мне волну неконтролируемой нежности.
Эмоциональный выброс моей ведьмочки только распаляет внутреннее ликование. Во-первых, она определённо скучала. Во-вторых, я ожидал подобной реакции – время и расстояние ничего не могли изменить между нами.